Верный способ "отшить" жениха или Фонарику на Земле слова не давали.

— Девочки, все прошли последний инструктаж? — громогласно рявкнул полковник ВС РФ, Белокаменный Артём Леонидыч, и обвёл своих подопечных, которых сам привёз в чисто поле, не по-отечески масляным взглядом:  — На корабле пальцы в розетки не совать! Незнакомые электроприборы без соответственной группы допуска не трогать, подозрительные продукты питания не пробовать, держаться, по мере сил, достойно и полежать за Землю-матушку с честью. Вон, вы у меня какие красавицы уродились. И за кого ж, спрашивается, мы вас… Тьфу! — полковник едва не всплакнул скупой мужской слезой. — Где эти очкарики, итить их за ногу? Девочек под танки, а сами в бункер! Подъехали две чёрные «бэхи» с литыми боками, точно только что с транспортёра завода-изготовителя сошли. Из них вылезли генерал ***, «агент Кей», три телохранителя в камуфляже. Вторая машина пока стояла «запечатанная» и покрытая тайной. Размашистыми шагами генерал подошёл к Белокаменному, по…мдааааа…кал и, заложив руки за спину, оглядел молодых женщин.  — Здравия желаю, красавицы! Защитницы вы наши! Как боевой настрой? Как… Мдаааа… Артеооом Леонидыч, ну как же так? Что ж вы сами-то барышням в пупок дышите? Белокаменный оскорблённо подобрался и незаметно привстал на носочки, но в этом удалом порыве полковник не дотянул даже до самой «низкой» Наташеньки.  — Ревматизм будь он неладен, товарищ генерал! Поясница… знаете ли…  — Знаю — знаю! Надо бы для встречи инопланетных гостей… поэпичнее кого-то подобрать! Без обид, Леонидыч! Ты — человек заслуженный и солидный, грудь вон под орденами не потеет в такую-то жару? А вот ростом не вышел! Давай-ка замену, брат, а то решат, что на Земле полный матриархат!  — Замеееену! — обиженно прорычал Белокаменный. — Любимчика, что ли вашего? Так он на учениях!  — Любимов, выходи! — с наслаждением крикнул генерал в тонированную лобовуху второй «бэхи». Девушки с немым восторгом взирали на гордость воздушно-десантных войск, подполковника Ивана Любимова, сорока шести лет, по форме и габаритам напоминающего двухметровый шкаф с антресолями, немало повидавшего на своём веку всякого-разного, кроме, как выяснилось… инопланетного принца-жениха. Русский богатырь, вгрызаясь в сыру землю берцами минимум сорок пятого размера, оправил камуфляжный костюм, лихо заломив голубой берет на левое ухо, подмигнул разудалым голубым глазом Золушкам:  — Прорвёмся, ненаглядные! Да он из вас и выбрать не успеет, ослепнет от такой красоты! Я-то резко против такого сватовства, но, поскольку с вашей стороны, подруженьки, недовольства нет, то будем принимать это чудо-юдо, так сказать, с улыбкой на лице и флагом в зад… На фоне Любимова девичий строй смотрелся дорого, выгодно и достойно, а не напоминал женскую баскетбольную команду с престарелым тренером во главе. В свои сорок шесть Иван был почему-то холост, и тут можете напридумывать себе каких угодно отмазок… но батя Любимов говорил так:  — Не нашлась ишо такая баба, что меня б захомутала и потом вытерпела! Иван встал перед избранницами, как стена, заслоняя широченными плечами по меньшей мере двух, по-парадному выпрямив спину, выпятив грудь и втянув каменный красивый зад. И не собирался он культурно миндальничать с перцем инопланетным! Наоборот, хотелось всем видом показать, что на Земле мужики — огонь! И вообще придумали, бля, смотрины! Ну и шо, что он принц? Пусть всё по-человечески делает: прилетает, влюбляется, полгода за ней с «вениками» бегает, чтоб внимание обратила, потом еще полгода отбивает её у прежнего хахаля… Потом папе любимой дочуры доказывает, что он — мужиггг, а маме, что джентльмен. В общем, у нас тут в любовных вопросах все равны: и прынцы, и суровые челябинские сталевары. Пока Любимов думал, его мощный кувалдистый подбородок незаметно поднимался всё выше, а морщинка между соболиными бровями всё глубже прорезала переносицу. В результате, только взглянув на лицо встречающего офицера, любой здравомыслящий инопланетянин не должен был даже и приземляться. А этому, видать, сильно приспичило! Инженера-авиастроители с планеты явно что-то зачётное употребляли: потому два наших военных вертолёта Ка-52 сопровождали непередаваемую хрень, что-то среднее между самолётом диснеевского Чёрного Плаща «Громокряк» и архитектурным творением Антонио Гауди. Если представили, возьмите с полочки пирожок. В общем, «Аллигаторы» зависли, присаживаясь в чистом поле, как гигантские стрекозы-мутанты, а следом этот выкидыш космического кораблестроения. Травка бедная аж назад в почву вросла. Генерал с «агентом Кеем» к трапу инопланетного модуля идут, мопс важно семенит за ними, как будто сам недавно генеральскими погонами обзавёлся. А по трапу уже спускается ОН… ОНА… ОНО… ЭТО. В общем, если у них принцы такие, Ивану стало понятно, почему персы отправились на Землю генофонд спасать. Ладно, если без истерик, то в женихе, как и заявлялось, было метра два с половиной роста, две пары рук, причём вторая пёрла откуда-то из-за плечей и, по сути, являлась щупальцами. Руки… которые руки, длиннее коренастых мускулистых ног в полтора раза, лицо… И не поймёшь лицо это или шлем так оригинально задуман. У Любимова невольно произошло искривление рта: естественно, приличный смокинг для межпланетного сватовства пошить не успели! Весь комби костюм выглядит так, словно бедолага весил килограмм двести, а потом на пятьдесят похудел, и кожа обвисла, точно свечка оплыла. Небольшая странность, но пятна и разводы на защитной одежде принца, напомнили Ване камуфляжную военную расцветку. Ещё бы глаза у жениха на заднице были для оригинальности и полного комплекта! Все эти мысли пронеслись в голове Ивана, а досада за девчонок росла. Невесты, странное дело, пока держались неплохо, видимо, о, мягко говоря, не фотогеничной внешности кадра были осведомлены. Хотяяяя, первые признаки намечающегося обморока проявлялись уже у двух красавиц. Чудо-юдо замерло метрах в двух от Любимова и молодых женщин. По выправке, с натяжкой можно было предположить: ненавидит ОНО ждать. Жених покачивался и подавался головой на длинной шее вперёд, как жираф, издавая щёлкающие звуки, словно искал нужную радиоволну. Наконец, пришелец издал что-то похожее на набор слов и чуть развернулся к человеку в чёрном. «Агент Кей» шевельнул узкими губами, словно тщательно мат прожевал, беспроводную гарнитуру на ухе тронул и перевёл:  — Вас приветствует его высочество… — а дальше мужик произносит видимо имя. Произносит, это мягко сказано: скорее, шипит, квакает и булькает, как кастрюля с борщом. Любимов приподнял бровь: так желанного ребёнка не назовут! Видимо, давая имя наследнику, мать либо была в тяжёлой горячке, либо знала, что с сыном больше никогда в жизни не увидится. А генерал кратко выдаёт приветственную речь, которую тщательно переводит «агент Кей», при этом картинно делая жест в сторону девчонок. Мол, плиз, выбирайте! Принц делает один широкий метровый шаг и, быстро наклоняясь, почти врезается башкой в лицо Светы. Шлем, как монолит с костюмом, ни молнии, ни швов, ни пуговиц, ни отверстия для рта. На уровне глаз круглое тонированное окошко, то ли камера, то ли лобовое стекло. Любимов знал до этого, что блондинки — это особый вид женщин, но тут Светка удивила! Она кротко улыбнулась и позволила себя этому циклопу рассмотреть в таком откровенном приближении. Как на заклание, честное слово, девка стояла! Но на этом всё не закончилось. Принц резко выпрямился, щупальца ожили, закопошились в районе «ниже пояса» и неожиданно вынули откуда-то… Иван побледнел. Вариантов, чем бы ЭТО ещё могло быть, на ум не приходило. И форма, и месторасположение, и то, как ЭТО отреагировало на бабу. Правда, размер вызвал лёгкий шок даже у вертолётов. На огромной шишковидной головке космического члена было что-то наподобие отражателя карманного фонарика.  — При выборе потенциальной пары он начнёт светиться! — как-то бесцветно изрёк «агент Кей», — Собственно, теперь дело за НИМ.  — Подругу член, что ли, будет выбирать?! Вот это, млять, демократия! — выдохнул Иван, — А ну! Светка мелко задрожала, когда практически полуметровый инструмент для половых пыток лениво качнулся в её сторону.  — Подполковник Любимов, ко мне шагоооом марш! — громогласно рявкнул генерал, видя, как напряглись литые мускулы русского богатыря.  — Но…  — Никаких «но», Ваня! Это не наше решение! Мы лишь наблюдатели! Вмешательство, а тем более агрессивные действия с нашей стороны исключены!  — Охренеть, как интересно черти пляшут! — Любимов подошёл к старшему по званию и начал исподлобья смотреть на процесс выбора достойной. Знаете, а смешного-то было мало. Наташа тихо вскрикнула и покачнулась, когда настырный фонарик-извращенец ткнулся ей в ладонь. Ксюха вцепилась в светкино плечо, очевидно ища точку опоры. Мария побледнела до синевы, даже губы стали серыми.  — Ааааа, пошли вы все к его вот матери! — взвыл Ваня, — Блять! На глазах у русского офицера! Любимов в три прыжка достиг принца и бесцеремонно развернул инопланетного гада шлемом к себе.  — А ну убрал фонарик, изврат, а то стукну по батарейкам и отвалятся! — глухо прорычал Иван. — Тут, между прочим, у меня женщины стоят, а не овцы! И неприкосновенность твоя сейчас под большииииим вопросом находится! Любимов стоит с пришельцем почти вплотную, ему к величайшей досаде приходиться чуть задрать голову. Не с шеей же ругаться?! А по инопланетному горлу вдруг медленно двигается острый кадык, и внутри что-то утробно-интимно муркает.  — Ваааааня! — стонет генерал.  — Выбор сделан! — торжественно объявляет сука-переводчик. Любимов резко оборачивается к мужикам:  — А чё, вы серьёзно думали, я на это блядство молча глядеть стану?! Эй, вы чего?! Белокаменный сначала крестится, потом берётся за сердце. Генерал вместе с мопсом качают головой. «Агент Кей» спокоен, как раввин перед обрезанием. В набирающем силу нехорошем предчувствии, подполковник ВДВ РФ Любимов опускает вниз взгляд. А на него пристально и даже нежно смотрит ярко светящийся глазок члена.  — Выключись! Предупреждаю по-хорошему, тварина! Выключай иллюминацию, пока я твой фонарик к чертям не вырвал по самые гланды! Окошко в фонаре протирать надо! — от живота до самого горла Ивана поднимается звериная ярость, но в гробовой тишине «агент Кей» повторяет:  — Выбор сделан. Подполковник, я вас поздравляю, с вами готовы вступить в контакт! Артём Леонидыч Белокаменный делает судорожный вдох и шепчет бескровными губами:  — Ведь на его месте… мог бы быть я, товарищи, — и полковник падает в глубоком обмороке. «Ну, это вряд ли!» — почему-то подумалось мопсу.