25 дней моей депрессии

Ева умерла неделю назад. Спустя 3 дня после её смерти были похороны. Я не смог прийти. Просто морально не смог заставить себя подняться с кровати и попрощаться с ней. Я не знал, кто там был, мне никто ничего не сообщал. Милли не разговаривает со мной, как и многие друзья, и я не понимал, из-за меня ли, или из-за горя по утрате. Единственный, кто со мной был – Джек. Я заметил, что он особо не грустил, что казалось мне странным, ведь Ева так же была его подругой. Он будто что-то скрывал от меня, но мне было так больно, что я не хотел ничего знать. Боялся, что детали её смерти меня просто добьют. Я чувствовал себя виноватым, ведь не понял, что тот поцелуй был последним, и она прощалась со мной. Я был на седьмом небе от счастья, и перед моими глазами была чёртова пелена, не давая мне шанса разглядеть проблему ближе. Хотя бы её увидеть. Но что самое главное, перед смертью она меня простила, и это било по моему сердцу, и каждый последующий удар приходил с удвоенной силой. Я сидел в своей комнате, держа книгу. Её книгу, которую она так любила. Всё время, которое она проводила со мной, она просила прочитать её. И я прочитал. За неделю, ведь мне казалось, что это важно. Важно выполнить её желание, хоть и до этого я даже не планировал её открывать. Когда я читал её, я сдерживал слёзы, ведь книга пахла её духами, а на страницах остались её заметки. Их было так много, что мне казалось, что я читаю не книгу, а её дневник. Я мало обращал внимания на сюжет, больше смотря на её рисунки в книге, тяжело дыша, осознавая, что она больше не сможет рисовать. Дверь слегка приоткрылась, и в комнату заглянул Джек. Он выглядел так же здоровым, как и всегда, а я вот скорее напоминал труп. Удивительно, как меня ещё не перепутали с воскресшим мертвецом. – Привет, Финн. Ты как? – Грейзер зашёл в комнату, прикрыв дверь. Я усмехнулся, оперевшись рукой об лоб. – Хреново, как и всегда, – Джек тяжело вздохнул и сел рядом со мной,кладя руку на моё плечо, как бы поддерживая. Слёзы предательски брызнули с моих глаз, и как бы я не хотел их остановить, это было выше моих сил. – Я думаю, Ева бы не хотела, чтобы ты страдал. – Тогда почему она себя убила? – Она хотела больше не доставлять проблем. Тем более для тебя. – Она сделала только хуже! – Не обвиняй её. Она хотела для тебя новой жизни, и если ты её любишь, то постараешься забыть о ней, и для неё это будет счастьем. – С чего ты решил, что она хотела именно этого? – он замолчал, задумчиво опустив взгляд на пол. – А ты не видел по ней? Ева всегда считала себя проблемой. – Я слепой дебил, который не увидел того, что она, мать твою, со мной прощалась! – я ударил по стене, а после закрыл лицо руками, слегка подрагивая. Грейзер подсел ко мне ближе, приобнимая меня за плечо. – Мы справимся. – Мы справимся…– повторил я его слова, почему-то уверенный, что мы действительно справимся.

***

Спустя ещё 2 месяця, всё началось налаживаться. Моя кожа приобрела более здоровый оттенок, синяки под глазами стали бледнее, но о Блайт я не забывал. Она как назло сидела в моей голове, и как бы я не старался, она не уходила. Я особо не расстраивался. Я понимал, что рано или поздно всё забудется, но шрам, который она оставила, не уйдёт никогда. Что по поводу её отца, спросите вы, у него сложилось всё получше, чем у меня. Поначалу он безумно страдал, чтобы неудивительно, ведь после жены ушла сразу дочь. Я боялся, что он сопьётся и тоже умрёт, и какая-то вина меня гложила, поэтому я пришёл к нему спустя месяц после смерти Евы, и какое было моё удивление, что после того, как он открыл мне дверь, в мой нос не ударил запах перегара, который я ожидал и заранее приготовился закрыть нос. Вместо этого я почувствовал приятный аромат с кухни, и я инстинктивно приподнял брови от удивления. Мистер Блайт стоял с широченной улыбкой, и на секунду я засомневался, что передо мной именно Роберт. – Финн! Как я тебя давно не видел, проходи. – Я только проведать вас пришёл, мне даже как-то неловко… – ага, особенно учитывая то, что мы ненавидели друг друга. – Раз уж пришёл проведать, то грех не зайти. Тем более, Лизочка сейчас готовит обед. Будем есть вчетвером. – Вчетвером? – Роберт странно улыбнулся и зашёл в дом. Меня это даже испугало, и я задался вопросом, кто такая Лиза? Зайдя в дом, на кухне я увидел женщину. Она повернулась ко мне и добродушно улыбнулась. – Финн, верно? Я Элизабет, – она начала ко мне подходить, и у меня пропал дар речи. Её живот был слегка округлён, и я вопросительно взглянул на мистера Блайта. Он будто понял, что я спрашиваю, поэтому кивнул, подтверждая мои мысли о том, что у этих двоих будет ребёнок. Я уже хотел было протянуть руку Элизабет, но она раскрыла руки и крепко меня обняла, отчего воздух выбился из моих лёгких. Лиза была такая приятная, что у меня шли мурашки, поэтому я так же её приобнял. За столом я узнал, что Элизабет секретарша мистера Дикса. Она принимала Еву и её мать на приём к психологу, что меня поразило. Элизабет была очень доброй и тактичной, поэтому тему о Еве не затрагивала, но взглядом показывая, что ей жаль и она надеется, что всё в моей жизни будет хорошо. Мистер Блайт перестал пить. Навсегда. Элизабет будто оживила его и подарила ему вторую жизнь, просирать которую за бутылкой пива он был не намерен. Я был по-настоящему за них счастлив, и я был уверен, что Ева тоже. У неё появится сводный брат или сестра, но внутри меня что-то кольнуло от понимания, что Ева не сможет даже поддержать этого ребёнка на руках. Я решил навести справки по поводу Милли, ведь мы в последний раз попрощались на не очень хорошей ноте. То, что я узнал, окончательно выбило меня из колеи, но в то же время я обрадовался. Милли и Роуэн сошлись, и как я понял, по одной причине. И это была Ева. Их общее горе сблизило их, чему я был несомненно рад, ведь не хотел, чтобы они страдали. Я удивился, будто Ева действительно знала, что у всех всё наладится после её смерти. Под общей фотографией Милли и Роуэн я оставил комментарий о том, что они замечательно вместе смотрятся. Я думал, что Милли либо удалит мой комментарий, либо просто проигнорит, но она ответила мне. «Люблю тебя, Финник💕» Я улыбнулся экрану и понял, что от нашей вражды не осталось и следа. Я рискнул прийти на кладбище. Рискнул проведать её спустя столько времени. В моих руках не было цветов, лишь потрёпанная книга. Сердце начало обливаться кровью, когда я увидел её надгробие. Там было очень много цветов. Ева всегда говорила мне, что у неё нет друзей и если она умрёт, то по ней никто скучать не будет. Какая же глупая. Видела бы она, сколько людей оставило цветов в память о ней. Я присел на одно колено, читая её имя и фамилию на надгробии, сдерживаясь, чтобы не зарыдать. – Прости что не приходил. Мне было страшно и больно, – начал говорить я ей. – Я не мог прийти в себя все эти месяцы, ведь тебя не было рядом. Ты всегда дополняла каждый мой день, и без тебя я будто не жил, а существовал. Ты дарила мне счастье и желание творить, хоть я и никогда не говорил тебе об этом, о чём сейчас жалею, – слёзы подступили к глазам, и я их быстро вытер. – Я не хочу плакать, потому что знаю, что ты этого не хочешь. Как бы ты не любила себя, Ева, но ты самый лучший человек, которого я когда-либо встречал. Ты не была из тех, кто давно прогнил душой, не врала в свою пользу. Ты всегда всё делала ради других, и даже убила себя не просто так. Сначала я думал, что не смогу простить тебя, но сейчас я понимаю, как глупы мои мысли. Ты сделала это ради нас, хоть это и было опрометчиво. Я никогда не буду тебя винить, и себя тоже, ведь ты бы этого не хотела. Я буду жить ради тебя, буду продолжать сниматься в кино, писать песни. Я не буду существовать, я буду жить и ценить каждую секунду, которую прожил. Я люблю тебя, Ева, и всегда буду любить, – я аккуратно положил книгу на цветы и встал с земли, вытирая слёзы. – 25 день ты так и не прожила… Калифорния, Четверг: 12:43 Меня зовут Мэри Уокер, и я прожила 25 день.