Пламя Перемен

Итон

      За несколько часов до рассвета мейстер Итон проснулся, испугавшись стука в дверь своих покоев. Он задрожал. Зима далека отсюда, особенно от Рейланторга, но эта ночь все равно была холодна, а одеяло мейстера каким-то образом соскользнуло на пол во время сна. Итон сел настолько быстро, насколько позволили его старые кости, и съежился. Это была его девятая осень. Его девятая зима уже близко. И Итон помнил.       Во времена его молодости, много лет назад, Итон смеялся над стариком, который всегда сидел на одном и том же месте на ступенях септы в его деревне Каменный Мост. Старика звали Джисберн, Джисберн Миллс. Но Итон и его друзья, будучи жестокими мальчишками, передразнивали его. Джисберн был слеп, полужив, и, как казалось Итону, даже не замечал ребяческих насмешек. Но все равно, это был давний грех, и Итон не мог понять, почему он вспомнился сейчас. Смеяться над Джисберном было любимым его занятием и, пока он сам не почувствовал старость на своей шкуре, одним из нескольких дорогих сердцу воспоминаний о детстве. Пять лет Итон вместе со своими друзьями мучали старикашку, пока однажды Джисберн не стал отсутствовать на своем привычном месте. Ступени септы были пусты. На момент смерти Джисберну исполнилось семьдесят пять - на семь лет меньше, чем Итону нынче, на двадцать лет меньше, чем тот себя чувствовал в данный момент. У него не было семьи, чтобы устроить похороны, и друзей, чтобы его оплакивать, но он все равно, должно быть, не был таким одиноким, как Итон сейчас.       Шаркая, тот подошел к двери, и с каждым шагом вес его возраста давил на него все сильнее. Он знал, что случилось, еще не открыв дверь. Он знал это, и скорбь постигла его. Был только один человек в Рейланторге, который стучал именно так, и было лишь одно событие, по случаю которого этот человек мог разбудить его посреди ночи. Итон оказался у двери восьмидесятилетним человеком, но когда открыл ее, то резко постарел до ста лет.       Мужчина, стучавшийся к нему, держал в руке факел, и Итону пришлось прищурить глаза, дабы рассмотреть ночного гостя. Харрис Флауэрс, кастелян лорда Рейлана, стоял перед ним. Почти гигант, сложен как воин, а взгляд у него проницательный, как у ученого человека; глаза зеленые, подобно летней траве Простора. В его длинной коричневой бороде можно было увидеть первые седые волосы, а мелкие веснушки россыпью лежали вокруг глаз. Тем не менее, он выглядел как мальчишка рядом со сгорбленным Итоном, который был почти на полметра ниже. Итон уже полностью облысел, и иногда он завидовал шевелюре Харриса. Однако этот человек составлял приятную компанию, и Итон поддерживал с ним хорошие отношения. Обычно глаза его полны веселья, но сейчас лицо у Харриса было чрезвычайно серьезным, а взгляд – острым, как валирийская сталь. Слова здесь не были нужны. Итон все понял и так.       - Кто-нибудь есть с ним? – спросил он и вдруг удивился тому, как звучал его старый голос. Шероховатый, хрупкий, почти что бумага. Не первый раз за последнюю неделю Итон спрашивал себя, сколько еще времени ему отведено. Бывали дни, когда он уже чувствовал, как Неведомый дышит ему в шею холодом. Харрис кивнул.       - Мальчик приглядывает за ним. Но ему все хуже, - Харрис на секунду прервался, когда его голос дрогнул. Итон знал, как тяжело быть кастеляном. - Он… Септон Корбин уже провел последний обряд….       Харрис вздохнул и отвернулся. Итон увидел слезы в его глазах.       - Он звал вас, мейстер. Только вас, - продолжил кастелян. Итон нервно сглотнул.       - Он сказал что-нибудь о… ну, вы знаете?       Харрис помотал головой:       - Ни слова. Но он вам скажет. Он обязан сказать!       Итон согласно кивнул и вышел из своих покоев. В этот момент Харрис схватил его за руку и сказал ему, голосом острым, как кинжал:       - Еще кое-что, Итон… Помните, что вы единственный, в этой комнате. Единственный, кто будет слышать его последние слова.       Итон нахмурился, услышав это. Он уже подозревал, что Харрис предложит нечто подобное. Ранее он и не думал, что может бояться человека, с которым дружил вот уже тридцать лет.       - Я не стану делать этого, Харрис, - сказал он, пытаясь вырваться из крепкой хватки. В какой-то момент руки Харриса стали похожи на тиски, когда он потянул Итона к себе. - Я верю, что вы делаете все для этого дома из лучших своих побуждений. Не позвольте дружбе с одним человеком затмить ваш разум.       Харрис будто хотел сказать что-то еще, но затем его недобрый взгляд исчез, заменившись скорбью. Руки его ослабели, и Итон наконец-то смог освободиться.       - Итон… Извините. Я совсем не то имел в виду… - слова Харриса были едва громче шепота. Итон мог точно сказать, что мужчина наполнен печалью, как и он сам. Но где-то глубоко внутри у Итона гнездились совсем другие чувства. Ярость. С гневом, не знакомым ему уже великое множество лет, он посмотрел в глаза Харриса:       - Я всегда совершаю только благо для этого дома…       С этими словами он развернулся и оставил кастеляна одного в коридоре.       Так быстро, как только могли его старые ноги, Итон зашагал по коридору, прошел через третью дверь слева и попал на стену замка, прямо в холодную ночь. На миг он остановился, пытаясь перевести дух. Заглянув вниз, он увидел ночные огни Рейланторга. Вот он, город перед ним. Он всегда любил эти огни. Хотя Рейланторгу было далеко до Староместа или Хайгардена, это все равно был большой город, и для Итона он всегда оставался самым красивым из городов Простора. Он взглянул на порт с его великолепным маяком.       Рядом с портом стояло самое старое здание города, великий архив Рейланторга, вместе с бесчисленными его книгами и свитками, в которых содержится вся история Вестероса. Согласно слухам, в архиве были потайные комнаты, наполненные древними свитками Гарта Зеленой Руки, Брана Строителя и Дюррана Богоборца, детально описывающими историю Века Героев, включая и Длинную Ночь. Согласно другим слухам, старинные заклинания тоже были спрятаны в архиве – те же заклинания, которые защищали Штормовой Предел от гнева богов и строили Стену. Якобы в архиве были и потаенные гробницы, те, что построили сами боги, те, что шепчут по ночам и рассказывают секреты о зарождении жизни. Итон усмехнулся при этой мысли. Будучи молодым, он проводил в архиве дни, ища древние свитки. Один раз он даже нашел свиток, написанный на странном языке Асшая. Когда ему наконец удалось его перевести, он понял, что это простой торговый договор, возрастом более девятисот лет, подписанный лордом Рейланом и асшайским купцом с непроизносимым именем. Итон так и не нашел старинных секретов или гробниц богов или свитков о Веке Героев. Но это была приятная мысль. Цитадель и Старомест завидовали подобным сплетням. Именно они и поддерживали жизнь Рейланторга все эти годы. Рейланы всегда писали историю, уже тысячи лет. А история творилась везде в этом городе, везде в этом королевстве, везде на этом континенте. История, написанная Рейланами. Бесчисленное количество раз Цитадель пыталась купить архив и право писать собственную историю. Столько же раз лорд Рейлан отказывал. Однажды самому королю Гарденеру пришлось разрешить ситуацию. Все это было записано и хранилось в архивах. Итон изучал эти книги и свитки и годы назад осознал, какой силой обладает дом Рейланов.       Там была книга, написанная мейстером Рендоном более четырехсот лет назад. В ней говорилось о знатном доме Бенниксов из Бенниксфорда, которые затеяли борьбу с Рейланами. Мейстер Рендон писал об этой борьбе совершенно нейтрально. С другой стороны, его преемник, мейстер Кер, демонизировал Бенниксов. Он повесил на них ответственность за многочисленные зверства, насилие над детьми, каннибализм, даже за темную магию. Кто мог сказать правду? Кто, если не тот, что пишет историю? Теперь Бенниксфорд – незначительная деревенька на побережье. Никто не помнит Бенниксов. Никто, кроме книг за авторством мейстеров Рендона и Кера. Рейланы писали историю в свою пользу, и они все еще пишут ее. Это их долг, их привилегия. И умный лорд Рейлан мог привести свой дом к славе. Итон знал: Харрис был прав, когда сказал, что только он услышит последние слова своего друга. Только он узнает имя. Именно ему предстояло назвать будущего лорда Рейланторга, того, что приведет дом к славе.       Итон задрожал (не только от холода), в последний раз посмотрел на красивый город и продолжил свой путь по стенам в огромную башню. Когда он был моложе, в башне кипела жизнь. Старый лорд Эзрик Рейлан жил здесь с семьей. Двое сыновей, Роберт и Тристан, и одна дочь, Морна. Итон все еще помнил пиры, которые устраивал лорд Эзрик. Будучи юнцом, он однажды станцевал с Морной и потерял голову от любви. Итон помнил ее помолвку с лордом Бакли, помнил, как ее счастливая улыбка в тот день резала его сердце, подобно кинжалу. И Итон помнил ее смерть под копытами коня в день свадьбы, всего лишь в девятнадцать лет. Леди Рейлан умерла почти сразу после нее, дальше последовал убитый скорбью лорд Эзрик. Итон помнил, как Роберт стал лордом. Гордый, сильный человек, готовый вести свою изможденную семью через все невзгоды. Через год Тристана Рейлана взяли в плен железнорожденные. Итон помнил как Халлек Хоар, король Островов и Рек, прислал обезображенную голову Тристана Роберту. Итон помнил, насколько трагедия изменила Роберта, последнего из своего дома. Итон зашел в башню. Последние сорок лет она оставалась тихой, почти безжизненной. Лорд Роберт никогда не женился, никогда не имел детей. Он редко проводил время в башне, вместо этого нависая над картами, планируя отомстить железнорожденным за смерть брата. Он никогда не исполнил ни одного плана. И теперь Роберт Рейлан, последний в своем роду, должен был умереть, преодолев свое семидесятилетие. Итон вздохнул и зашел в башню.       Два стражника встретили его безмолвным кивком. Дрожащими ногами Итон взошел по лестнице к покоям лорда Роберта. Дверь была открыта, и Итон увидел юного Дейрона, его ассистента и будущего преемника в качестве мейстера, мальчика восемнадцати лет, худого, почти хрупкого, с короткими рыжими волосами и бесчисленными веснушками. За ним, в большой кровати, лежал лорд Роберт, тощий мужчина с бледной кожей и каплями пота на ней. Его ломкие, белые волосы и слепые глаза служили для Итона достаточными доказательствами того, что мужчине остались едва ли минуты жизни. В покоях воняло его отходами с тех пор, как он перестал вставать с кровати от слабости. Хотя двери балкона были открыты, в покоях стояла угнетающая жара, и Итон заметил маленькую печь.       - Мейстер Итон! - вскрикнул Дейрон. Лицо юноши просветлело, когда он увидел Итона, и даже Роберт умудрился улыбнуться, услышав знакомое имя. Итон взял мальчишку за руку.       - Ты сделал все, что я тебе приказал, юнец? - спросил он строго.       Дейрон кивнул:       - Да, мейстер! Я дал ему все по вашим указаниям и не стал поить маковым молоком, даже когда он требовал.       Юноша обернулся, когда они услышали еще один звук. Это был хриплый голос лорда Роберта, едва слышимый для Итона.       - Мальчишка грубо обращался со стариком, дружище. Он отказался облегчить мою боль, сказал, что мне нужно быть в сознании… Я бы сам его наказал, но, увы, я уже слышу приближение Неведомого. Убедись, что он будет вести себя порядочно, Итон…       Итон одобрительно взглянул на Дейрона. Юноша последовал его приказу. Он был достаточно умным, чтобы понимать важность этой ситуации и указания, которые надо исполнять. Когда-нибудь из него выйдет хороший мейстер. Наверное, совсем скоро.       - Оставь нас наедине, Дейрон. Следи, чтобы никто не смог нас потревожить! – приказал он. Юноша кивнул и покинул комнату, закрыв за собой тяжелую дверь.       Роберт по-доброму улыбнулся старому другу:       - Все это время, Итон. Я потратил все это время на железную шваль. И ради чего? Халлек Хоар умер в своей постели в восемьдесят лет, а сын его еще дряннее.       Итон вышел вперед и взял Роберта за руку, аккуратно держа ее, пока слезы текли по лицу.       - Мне страшно, Итон. Когда Харрен Хоар атакует Простор, он сделает это с моря. Он атакует Рейланторг, - сказал Роберт.       Итон вздохнул.       - Милорд, вы умираете, - сказал он, просто чтобы сказать хоть что-нибудь. Чтобы заполнить тишину. За всю свою жизнь он никогда не чувствовал себя настолько беспомощным, даже когда Морна Рейлан лежала на его операционном столе, с костями, разбитыми лошадью, умоляя закончить эти страдания. Его друг, его старейший и самый лучший друг умирал, а Итон был слишком слаб, чтобы предотвратить это.       Роберт засмеялся, издав ужасный звук, который сразу перешел в кашель:       - Я знаю тебя, старый дурень. Я чувствую немочь. Вчера я проснулся слепым, а сегодня едва могу поднять руку… все закончилось, Итон. По крайней мере, для меня… - он закрыл свои глаза и паника захлестнула Итона. Настолько громко, насколько это было возможно, он закричал:       - Милорд! Милорд! Роберт! Вы не можете засыпать сейчас. Вы должны сообщить мне!       Роберт вновь открыл свои глаза и слабо ему улыбнулся.       - А мне-то какая разница? Новый лорд Рейлан будет не моей крови. С этой семьей покончено..       Итон расстроенно вздохнул. Он знал, что Роберт был упрямым глупцом, но он также был хорошим человеком и его лучшим другом. Он знал этот дом, любил этот город, его огни по ночам, и он никогда не позволил бы умереть этому дому.       - Роберт, ты ведь знаешь, что должен назвать своего преемника. Скажи мне, и я дам тебе молоко.       Это обрадовало лорда Роберта:       - О да, чудесное молоко. Маковое молоко... Хорошо, если хочешь знать, я продиктую тебе кое-что. Запиши слово в слово. Потом поставь мою печать…       Итона наполнило облегчение. Он взял свиток с пером и начал писать. Роберт диктовал сначала приглушенным голосом, который становился все мощнее, будто силой выталкивал слова. А Итон писал. Он записывал слово в слово. Скоро к нему пришло осознание всего написанного.       - Милорд, вы уверены в этом?       Роберт кивнул.       - Никогда раньше в своей жизни я не был более уверен в чем-либо… пиши, старый друг. Пиши историю, - пробормотал он и закрыл свои глаза. Итон посмотрел на документ в его руках. Вспомнились слова Харриса и его собственные. «Я верю, что вы совершаете только благо для дома.» «Я всегда совершаю только благо для этого дома.»       На секунду он бросил взгляд на печку, но потом, в полной тишине, он взял печать лорда Роберта и поставил ее на документ. Вот и все. Что ему делать теперь? В своих руках он держал приговор дому Рейланов. Верность. Следующим шагом будет решить, кому же он верен. Роберту Рейлану, своему другу? Или же дому Рейлану, дому, что он любил? Он шагнул к печи, все еще держа документ в руке. Это было бы легко. Никто никогда бы не узнал. Никто, кроме него. Ему единственному пришлось бы жить с этим.       Звук кашля Роберта заставил его обернуться. Лорд открыл глаза.       - Кажется, мне не нужно… молоко… дружище, - пробормотал он, приподнимая руку, чтобы подозвать Итона поближе. Он открыл свой рот, и Итону чуть ли не пришлось приложить свое ухо ко рту друга, чтобы понять его последние слова.       - Ты мой брат… отныне и навек… но если бы ты не был мейстером, сейчас ты бы стал лордом Рейланом, - проскрежетал он. - Морна… ты всегда ей нравился, знаешь? Она могла быть с тобой, если бы ты только попросил… Она бы никогда не села на эту лошадь… ты должен был попросить ее… мой брат….       Роберт широко раскрыл свои глаза.       - Мне страшно, Итон…       Потом – только тишина. Итон закрыл глаза своего друга и наконец, впервые за всю жизнь, смог заплакать.       Спустя несколько часов, уже почти на рассвете, Итон продолжал лить слезы рядом с мертвым телом Роберта. Он оплакивал смерть своего старого друга, свою беспомощность, оплакивал стыд за едва совершенный им поступок и, более того, жизнь, которой он никогда не жил - жизнь, которая могла у него быть. Стук в дверь испугал его.       - Заходите, кто бы это ни был, - сказал он. Дверь открылась, и Дейрон вошел, будто стесняясь взглянуть на труп лорда Роберта. Итон посмотрел на него покрасневшими от слез глазами.       - Мейстер… Я… мне так жаль, - заикался Дейрон, но Итон отбросил его слова.       - Я знаю, мальчишка. Слушай.       Беглый взгляд на двери балкона. Рассвет почти наступил. Он заметил кое-что другое, кое-что, взволновавшее его, и в голове родился дерзкий план. Он подал Дейрону свиток:       - Здесь ему небезопасно лежать. Доставь его в Старомест. Отдай мейстеру Квенту и никому более.       Дейрон посмотрел на него обескураженно.       - Мейстер, вы в порядке?       Итон покачал головой:       - Нет… но это не важно. Мы оба одной ногой в могиле, мальчик. Свиток должен попасть в Старомест.       Юноша выглядел смущенным и потрясенным, и Итон не мог его винить. Но он взял свиток.       - Я доставлю это в Старомест, вы можете положиться на меня, Мейстер. Я… я даю вам слово! - в этот момент он выглядел почти как мужчина, а не юнец, коим он являлся. Итон ласково похлопал его по плечу и улыбнулся.       - Молодец. А теперь уходи. Уходи как можно быстрее, - Дейрон сглотнул. - Да прибудут с тобой боги, Дейрон. Да увенчаешься ты успехом и исполнишь последнее желание умершего человека…       Последнее желание двух людей, поправил он самого себя в голове. Последнее желание двух людей и приговор знатному дому.       Дейрон кивнул и взял свиток.       - Я вернусь, мейстер, обещаю! - воскликнул он. Итон просто посмотрел на него. Ему хотелось рассказать о многом. О том, что необходимо было знать кому-то. О том, о чем он должен был рассказать кому-то, прежде чем… Ему хотелось рассказать о многом. Но единственное, что вырвалось у него, было:       - Закрой дверь, как уйдешь, мальчик. И никому не говори!       Юноша покинул комнату, и Итон встал. Несгибаемыми ногами он вышел на балкон, в самую ночь. Перед ним горели огни Рейланторга, такие прекрасные. Над ним – утреннее небо, где тьма становилась голубой. Это было его любимое время дня.       - Как давно вы тут стоите? - спросил он.       - Достаточно, - высокий голос звучал мягко, но точно принадлежал мужчине.       Итон повернулся. Медленно.       На мужчине был плащ, и Итон не мог видеть его лица. Конечно же нет. Почему каждый убийца желал скрыть свое лицо? Все равно после таких людей не остается выживших. Мейстер заметил кинжал в левой руке мужчины и вздрогнул.       - Вы убьете мальчишку, когда покончите со мной? - Итон чувствовал, как колотится его сердце. Он был готов, но мальчик… это несправедливо.       Незнакомец медленно помотал головой. Облегчение захлестнуло Итона.       - Так зачем? Он не входит в контракт.       Наемный убийца. Это было уже интересно.       - А я вхожу, - мейстер констатировал факт. Незнакомец кивнул.       - Мой клиент сказал, что вы хороший человек. Вы заслуживаете быструю смерть, - он показал пальцем на кровать, где лежал мертвый Роберт Рейлан. - Он же, с другой стороны…       Итона передернуло. Теперь появился смысл. Все это время он лечил болезнь – и ошибался.       - Вы отравили его.       Незнакомец снова кивнул.       - Это была часть контракта. И все прошло незаметно. Естественная смерть. Судя по тому, что я слышал об этом человеке, он заслуживал худшего.       Он шагнул вперед, играя в руке кинжалом, опасным оружием с двусторонним лезвием, созданным только ради одной цели: убить любыми средствами.       - Итак, мейстер Итон, как вы хотите умереть?       Итон фыркнул:       - Вы на удивление воспитанный для наемного убийцы.       В этот раз показалось, будто незнакомец в плаще улыбнулся ему.       - А почему бы и нет? Я убью вас, Итон. Нет нужды в лишних грубостях.       Незнакомец сделал еще один шаг. Итон взглянул вниз. Перед ним - город… Незнакомец проследил за его взглядом.       - Это высокое падение. Не то, что я выбрал бы, но вид замечательный. Есть смерти и похуже.       Мейстер посмотрел на своего мертвого товарища. Лорд Роберт был прекрасным, справедливым человеком и не заслуживал подобной судьбы.       - Очевидно, - пробормотал Итон. - Но что если я попытаюсь сопротивляться? Что вы сделаете, если я закричу о помощи?       Незнакомец пожал плечами.       - Я убью вас. Медленно. Потом доберусь до мальчишки.       Итон на секунду закрыл глаза.       - А если я отдамся судьбе?       - Мальчишка выживет.       Мейстер обернулся. Перед ним - город…       - Морна всегда любила этот вид, - его голос звучал едва громче шепота. Он почувствовал руку незнакомца на плече.       - У нее был замечательный вкус, - сказал тот, будто пытался заполнить тишину бессмысленными словами.       Одинокая слеза стекла из покрасневших глаз Итона вниз по щеке.       - Кто нанял тебя? - потребовал он ответа.       Незнакомец подошел ближе, пока его рот не оказался около уха Итона:       - Не обременяйся этим сейчас, только не перед смертью, старик.       Итон почувствовал толчок, мягкий, но настойчивый. Он не сопротивлялся. Он ощущал ветер на своем лице и легкость, совсем как птица. Боль в его теле утихла. Перед ним – город. Над ним – голубое утреннее небо. Город становился все ближе…