Пламя Перемен

      - Отлично! – подбодрил его Монклер, когда Дрент смог отразить ловкий удар сержанта. Ответив лишь кряхтением, он нацелился противнику в ребра. Монклер быстро подставил щит и пошел в контратаку.       - Ты резвый, - отметил сержант, стоило Дренту отразить очередной удар, - но тебе не хватает грубой силы. Это не самое важное в поединке, но такова твоя слабость.       Дрент увидел, что Монклер вложил всю свою мощь в следующую атаку, и приготовился достойно ответить. Однако удар сумел выбить меч из его рук и пошатнуть бойца.       - Как я уже сказал, у тебя маловато сил, - сержант замахнулся на Дрента, пока тот не добрался до своего меча, - а в настоящей битве ты бы уже помер.       Удара не получилось – меч рассек воздух, ибо Дрент смог увернуться, вскочить на ноги и врезать головой сержанту в живот, отчего тот рухнул. Когда Дрент оказался сверху, прижимая его руки к земле, Монклер рассмеялся.       - Впрочем, ты знаешь парочку трюков, не отрицаю, - вдруг его улыбка исчезла. – Только Штормовой король не одобряет подобных приемов. Я тоже.       Дрент встал и помог сопернику.       - Вы о чем? – спросил он, переводя дух.       - Это некрасиво и опасно, особенно во время тренировки, - Монклер ткнул его кончиком меча. – Ты знаешь, что мечи затуплены, но все мог бы неплохо напороться, если б я только опустил свой чуть пониже.       Дрент огорчился, услышав это. Он не продумал дальнейшие шаги, а просто прибегнул к возможности одержать верх даже безоружным.       - Понимаю. Еще раз?       Монклер кивнул и обратил взгляд к небу.       - Скоро обед. Один раз, Голтон, и пойдем внутрь. Сражаться весь день – это похвально, но пропускать обед? Ни за что.       После своих слов он начал осыпать грудь Дрента градом ударов. Первыми пошли легкие толчки, однако вызов продолжал нарастать вместе с мощью. Дрент восхищался не только умениями сержанта, но и терпением, которое тот проявлял со своими учениками. При этом он заметил, что Монклер слишком много сил вкладывает в удары и выдыхается быстрее Дрента. Как только сержант зафукал, пытаясь восстановить дыхание, он перешел в наступление и нацелился на руки соперника. Рука со щитом была хорошо защищена, но та, что держала меч, с трудом отражала удары.       - Молодец… - сказал Монклер и тут же ахнул от боли, когда Дрент попал ему по предплечью, чем заставил выронить меч. Вместо того чтобы добить обезоруженного противника, Дрент встал и усмехнулся сержанту. Монклер кивнул, потирая руку. – Это было чертовски больно, Голтон, но удар хорош. Свой недостаток силы ты восполняешь скоростью. Копьем владеешь?       - Не просто владею!       - Так ты еще и самодоволен. Зато копье – оружие для тебя. Держи противника на расстоянии, где его сила мало что значит, - посоветовал сержант. – В общем, я понимаю, почему тебя выбрали на задание.       Его реплика привлекла внимание Дрента.       - Это задание… Можете мне что-нибудь о нем рассказать?       Монклер помотал головой.       - Не особо. Не здесь. Леди Тариэль поделилась только основными сведениями. Гарен участвует, и сир Эмфрюс тоже, насколько мне известно.       Дрент нахмурился. Сир Эмфрюс – лучший из лучших рыцарей Штормового короля, однако он безрассуден и воинственен. На каком задании мог пригодиться сир Эмфрюс? А Гарен… это уже совсем другая проблема. Он был не солдатом, а наемником; близкий друг одного из самых верных рыцарей короля Аргилака и еще более близкий с леди Тариэль, если верить слухам. С Дрентом они не дружили, мягко говоря.       - Звучит замечательно, - ответил Дрент, изображая радость. Монклер смерил его строгим взглядом.       - Я знаю, ты не в восторге от работы с Гареном, однако Штормовой король высоко его ценит, и не мне ставить под сомнение выбор государя. Тебе тоже, ясно?       - До последнего слова, сержант.       - Молодец. Я знал, что ты доходчивый, - смягчился Монклер и посмотрел на огромную башню Штормового предела. – Пошли, на сегодня хватит. Пора подкрепиться горячей похлебкой и холодным элем.       Они недалеко ушли, когда Дрент заметил, что кто-то вышел из башни. Большинство солдатов, кроме тех, кто дежурил, уже покинули двор – либо присоединились к переговорам, либо заняли места на обеде – поэтому он удивился, увидев одинокую фигуру. Взглянув внимательнее, он узнал сира Эмфрюса Дресфеля. Тот был облачен в роскошное одеяние в желтых и черных цветах дома Дюррандонов, под стать рыцарю своего положения. Дресфель все еще нес в руках свое оружие - искусный, старинный меч, доставшийся его предкам сотни лет назад. Это был одноручный и слегка изогнутый с виду клинок - оружие, достойное настоящего воина. Он подошел к двум солдатам, и Монклер сразу же обратил внимание. Дрент последовал его примеру чуть менее резво. Дресфель поприветствовал их коротким кивком.       - Сержант Монклер, - сказал он, ожидаемо проигнорировав Дрента.       - Сир Эмфрюс! Какая честь! Вам чем-нибудь помочь? – ответил Монклер.       Дресфель перевел взгляд на Дрента.       - Я слыхал, что нам оказана честь вскоре выполнить важное задание от Штормового короля, - его басистый голос подрагивал от возбуждения. – По крайней мере, так мне сказал Шодек.       - Сир Барон тоже замешан?       Дрент едва удержался от удрученного вздоха. Сир Барон Шодек был как старый сир Эмфрюс, друг детства короля Аргилака и грозный воин в своем деле. Что может потребовать двух безбашенных и вечно готовых к схватке воинов? Трех, поправил он себя, оставался еще Гарен. По правде, его не вдохновляла грядущее задание. Он почувствовал облегчение, когда Дресфель помотал головой.       - Только на этапе подготовки. У нашей северной границы возникла некая проблема, и король Аргилак отправил его на переговоры. Оказывается, там развернулась вражда между лордом Росби и лордом Стоквортом за принадлежность земель. Лорд Дарклин заявил о своей поддержке Росби, хотя он вместе с Стоквортом подчиняется Харрену Хоару. Если дела пойдут паршиво, у нас начнется война с Харреном Черным.       Дрент и Монклер переглянулись.       - Я думал, мы готовимся к вторжению в Долину, - прервал молчание Дрент. Дресфель рассмеялся.       - Аррены, Хоары, Гарденеры, Мартеллы… Мы всех их можем одолеть без особых усилий. Королю Аргилаку эту известно, и Харрену Хоару тоже, я не сомневаюсь.       - Так мы идем на войну?       - Только если Шодек провалится на переговорах. Росби и Стокворт – жалкие упрямые лордики, а Дарклину я никогда не доверял, так что вероятность войны еще остается. К сожалению, я бы рассчитывать ни на что не стал. Похоже, Дорнийские Марки – самое знаменательное событие на моей службе, - он завистливо посмотрел на Монклера. – Вы же воевали с Простором, да?       - Будучи юнцом. Стоять по колено в грязи и крови после битвы у Черного Приюта – не особо славный подвиг, как по мне.       Это вызвало смешок у Дресфеля.       - Звучит прелестно. В любом случае, я здесь не ради болтовни. Король хочет приблизить вас, раз уж вы оказались частью его важного задания. Вы станете членами стражи, сегодня – у его стола.       Дрент расстроился, услышав это, а его желудок жалобно заурчал. Дресфель заметил его взгляд и покачал головой.       - Никаких возражений, я сейчас не в духе. Потом доедите остатки.       Дрент не успел ответить, как Монклер перебил его:       - Мы не возражаем, сир! Уже направляемся в зал!       Дресфель удовлетворенно кивнул.       - Рад слышать. Я вас приведу. За мной!       Сир Эмфрюс развернулся и зашагал к башне. Дрент и Монклер посмотрели друг на друга, почти синхронно пожали плечами и пошли следом. Дрент был уверен, что Монклер не менее голоден, но чувство долга сержанта не позволяло ему жаловаться.

***

      Большой зал Штормового Предела занимал второй и третий этажи башни. Это было круговое помещение внушительных размеров, со стенами в двенадцать футов. На высоте восьми футов располагались балконы, где обычно восседала капризная знать, не желавшая делить стол с простыми обитателями Штормового Предела. Штормовой король сидел внизу, его почетный стол находился на небольшом пьедестале, чтобы выделяться из окружающих рядов. Некоторые его предки предпочитали трапезничать на балконах, но Аргилак Дюррандон отличался. Он ценил своих солдат больше, чем некоторых своих вассалов. Лорды, которые особо старались угодить королю, поняли намек и стали тоже спускаться на обед, хотя и жутко выделялись в такой толпе.       Следуя за сиром Эмфрюсом, Дрент и Монклер прошли мимо болезненно толстого лорда Морригена и лорда Тарта, который косился на него с омерзением в лице, после чего, наконец, добрались до почетного стола. Перед ним поставили еще один, чуть поменьше, что означало присутствие гостей Штормового Предела на обеде. В данный момент за этим столом сидело четверо, все в черно-красных одеждах дома Таргариенов, с длинными серебристыми волосами и тонкими, почти женоподобными чертами лицами. Их предводитель – худой и долговязый мужчина средних лет – получил место за почетным столом. Его серебристые волосы были стрижены короче, чем у других, на лице росла невыразительная борода, которая показалась Дренту нелепой. Валирийцы никогда не славились мужественностью, а борода ничем не помогала. Однако посол выделялся своим ясным, мирным взглядом в глазах цвета пурпура. Его посадили прямо между королем Аргилаком и принцессой Аргеллой, что являлось особой честью, уготовленной для самых уважаемых гостей. Кроме него за столом находились лишь король с принцессой, места советников Аргилака пустовали.       Король Аргилак уже снял свои доспехи и надел вместо них черную блузу из мирийского шелка. Массивная корона оставалась на голове, его изможденное лицо казалось чуть мрачнее, хотя из-за густой черной бороды было сложно понять. Его дочь Аргелла выглядела полной противоположностью отцу: сияющая, с обаятельной улыбкой и умопомрачительной фигурой под тонким синим платьем, Штормовая принцесса была предметом мечтаний многих мужчин, находящихся сейчас в зале. Безусловно, ни один дурак не решится воплотить свои мечтания в жизнь. Острый язык Аргеллы был куда хуже ярости ее отца, но если совместить обоих, то струсит любой жених. В данный момент Аргелла улыбалась так же холодно, как зимнее солнце. Посол этого не замечал и с виду наслаждался ее компанией – болтал, смеялся, веселился.       Дресфель указал на место возле почетного стола, где за огромным дверным проемом следовала лестница, ведущая к военным палатам Штормового короля.       - Вы будете стоять здесь, слева и справа от проема. Никто не нападет на Штормового короля во время трапезы, так что это все для вида, но люди в зале будут на вас смотреть, так что сохраняйте сосредоточенность. Не кряхтеть, не зевать, в носу или ушах не ковыряться, даже не расслабляйтесь, поняли?       - Да, сир! – воскликнул Монклер, одновременно снизив тон голоса при Штормовом короле. Дресфель кивнул.       - Отлично. Выполните свою работу – получите остатки с королевского стола, - ответил он и сел справа от короля Аргилака.       Видеть всего лишь четверых за почетным столом было странно – обычно здесь располагалось не менее двенадцати лордов и советников. Дрент и Монклер быстро встали со сторон дверного проема, получив прекрасный обзор на почетное место трапезы. Двое солдат улыбнулись друг другу: они никогда не приближались настолько к королю.       - Солдаты! Мои братья! – громогласно объявил Штормовой король, поднимаясь со стула. – Сегодня особый день, ведь к нам прибыли почтенные гости! – он указал на сидящего рядом посла. – Посол Корильян Селтигар и его знатная свита решили нанести нам визит от имени лорда Эйгона Таргариена! Поприветствуйте их достойно!       Солдаты захлопали в ладоши, поднявшийся гомон оглушительно пронесся по залу. Посол Селтигар, улыбаясь от уха до уха, как идиот, привстал и скромно поклонился солдатам, после чего сел обратно.       - Спасибо, ваша светлость, за такое гостеприимство в отношении меня и моих людей. Я польщен, - вкрадчивым голосом поблагодарил он. Дрент заметил нехороший блеск в глазах Дюррандона и сглотнул, но Селтигар, кажется, ничего не подозревал.       - Вы польщены? – сказал Штормовой король с фальшивой улыбкой. – Что ж, вы знакомы с нашими обычаями, не так ли? Хлеб и соль?       Селтигар кивнул.       - Да, ваша светлость. Древние традиции важны, хотя признаюсь вам, что дом Селтигаров никогда их не соблюдал.       - А дом Дюррандонов соблюдал. Никто не посмеет заявить, что я обидел того, кто вкусил мой хлеб и соль, - король взмахнул рукой. – На кухню. Принесите хлеба с солью для посла Селтигара и его свиты!       Двое слуг быстро покинули зал, и Дрент увидел, как улыбка Штормового короля исчезла. Он снова переглянулся с Монклером - в глазах сержанта таилось изумление и предвкушение. Что-то не так. Что-то сейчас произойдет.       - Я следую простому принципу, когда веду дела, посол. Все, что мы обсудили ранее наедине, должно быть оглашено публично, дабы избежать слухов.       - Благородный принцип, ваша светлость.       - Вот моя дочь, принцесса Аргелла, - представил ее Штормовой король. – Возможно, вы хотите поделиться с ней, о чем мы говорили.       Голос короля понизился, но Селтигар, как и прежде, не обратил внимания. Он улыбнулся принцессе своими белоснежными зубами.       - Мое почтение, принцесса. Вправе ли я сказать, что ваша красота и изящность превзошли все ожидания? – промолвил посол и приложился губами к ее протянутой руке. Аргелла с холодком в улыбке склонила голову.       - Очень приятно, посол, - ответила она и бросила взгляд на отца. – Так что вы обсуждали с моим отцом?       Селтигар прочистил горло, прежде чем ответить.       - Ну, как вам известно, лорд Эйгон заинтересован в военном союзе между Драконьим Камнем и Штормовыми землями. Ваш отец предложил вашу руку лорду Эйгону.       - Какое замечательное предложение – отец продает единственную дочь и наследницу трем драконам. Я не в силах сдержать восторг, - с сарказмом заявила Аргелла.       Эти слова вызвали у Эмфрюса Дресфеля смешок, а Штормовой король с дочерью обменялись ухмылками. Дрент вздохнул. Поведение принцессы напоминало ему кошку, играющую с мышью. Очень глупой и невнимательной мышью. Селтигар сконфуженно посмотрел на нее и продолжил рассказ, не понимая той опасности, в которой находился. Этот болван должен бежать отсюда, а не вести беседы с двумя надвигающимися штормами.       - К сожалению, лорд Эйгон вынужден отказаться. У него уже есть две жены, которых он сильно любит, и не смеет предпочесть одну другой. При наличии третьей жены волей неволей кому-то достанется больше внимания.       - Так он отказывается от моей руки, ибо опасается, что я могу вытеснить его чувства к леди Рейнис или леди Висенье? Или потому что мы не родственники? – спросила Аргелла, прищурившись. От ее голоса у Дрента пробежали мурашки по спине. – Может, с драконьим лордом мне повезло бы больше, будь я его сестрой?       Селтигар смущенно замотал головой.       - Боюсь, что не понимаю вас, моя принцесса…       - О, я боюсь, вы прекрасно меня понимаете, посол. Я думаю, лорда Эйгона пугает мысль не справиться со мной, - злобно ответила она, заставив ближайших солдат звучно рассмеяться, а громче всех хохотал отец. – Одна ночь – и он уже не притронется к своим сестрам, - смех нарастал, и Дрент не мог не присоединиться. Аргелла коварно улыбнулась послу. – Подвиг, который совершает большинство мужчин, осмелюсь заявить, даже не проведя со мной ночь.       - Это любовь, моя принцесса, повлияла на его решение. Конечно, одна только мысль о вашей легендарной красоте взбудоражила душу лорду Эйгону. Однако из любви к своим женам, он вынужден отклонить столь заманчивое предложение вашего отца. Он желает оставаться верным леди Висенье и леди Рейнис.       Слова посла вызвали у принцессы равнодушный смешок.       - Вы знаете, как я называю человека, который проповедует о верности, при этом деля постель с обеими сестрами? – спросила она. Селтигар открыл рот, но прежде чем смог ответить, Аргелла перебила его. – Лицемером, посол Селтигар, лицемером. Или правду говорят? Будто он прогоняет Висенью и спит с одной Рейнис?       Она произнесла свой вопрос с притворной наивностью, пытливо разглядывая собеседника своими глубокими синими глазами. Селтигар резко покачал головой.       - Моя принцесса, боюсь, вы оскорбляете моего сюзерена, - возразил он. Лицо Аргелла стало каменным.       - Великолепно. Как и я хотела. Здесь, в Штормовом пределе, мы верим в справедливость: оскорбление за оскорбление. К счастью, простой отказ от предложения моего отца нанес мне незначительную обиду, какими бы извращенными причинами не руководствовался лорд Эйгон.       Она переглянулась с отцом, Дрент и Монклер последовали их примеру. Дрент склонил голову и беззвучно произнес слово «дурак», а Монклер без тени эмоции посмотрел на него.       - Однако можете передать лорду Эйгону, что я бы в любом случае не вышла за него. Только не при других женах, сестрах, или кем они ему приходятся. В каком-то смысле, это я отказываюсь от руки лорда Эйгона, - отчеканила Аргелла, и вдруг улыбка ее вернулась, как солнце после бури. – Мы все сходимся во мнении, что я заслуживаю большего. Сын конюха уже занят? Тот симпатичный, а не с заячьей губой.       - Занят, моя принцесса! – ответил из зала привлекательный юноша чуть за двадцать, встав со стула. – С прошлой недели.       По толпе прошла волна хохота, Аргелла с отцом были громче всех.       - Поздравляю, друг мой. Выпьем за сына конюха и его прелестную жену. Совет им да любовь!       Этот приказ прозвучал таким тоном, который можно было ожидать от самого Штормового короля. Дрента пугала невероятная схожесть Аргеллы с отцом и при этом сильное отличие. Мужчины из толпы взмахнули кружками, прокричали поздравления и выпили, а лицо юноши зарумянилось от гордости и смущения. Посол Селтигар тоже слегка покраснел, только гордости в нем не было ни следа. Он, похоже, был из тех, кто не мог злиться, как бы ни оскорбляли его сюзерена.       - Моя принцесса, неужели вы намекаете, что сын конюха может сравниться с лордом Эйгоном, когда речь идет о вашем замужестве?       Аргелла помотала головой, отчего посол облегченно вздохнул.       - Безусловно, нет, дорогой посол. Боюсь, произошло недопонимание.       Селтигар улыбнулся ей, чем сразу выдал свою глупость. Дрент ненавидел тонкие белоснежные улыбки, особенно у мужчин. Знатные женщины, например Штормовая принцесса, могли гордиться такими зубами, но мужчина с женоподобной улыбкой мало походил на мужчину вообще. У короля Аргилака была желтая улыбка с отсутствием нескольких зубов. В глазах Дрента это прибавляло ему мужественности. А вот Селтигар… Дрент бы решил, что он на самом деле женщина, если бы не его низкий бархатистый голос.       - Ах, замечательно, а то мне показалось…       - Я просто имела в виду, что сын конюха был бы более достойным выбором, нежели извращенный лицемер, имеющий своих сестер, дорогой посол, - перебила Аргелла. – При всем уважении.       Дрент заметил, что Аргелла почти достигла той точки, когда посол серьезно разозлится. Он также понял, что слуги, которым приказали принести хлеб с солью, давно должны были вернуться. Что-то не так. Аргилак Дюррандон задумал нечто. Он не самый хитрый король в Вестеросе, Дрент не побоялся признать, но если он уж нечто задумал, то это будет что-то грандиозное.       - Извините, моя принцесса, однако я вынужден ответить на ваши продолжающиеся оскорбления в сторону моего сюзерена! – воскликнул посол, и король положил ему руку на плечо, что заставило его лицо побледнеть.       - Согласен с вами, посол. Аргелла, довольно, - заявил король. Его басистый голос звучал серьезно, но Селтигар не мог рассмотреть его лица, которое выражало самодовольство. – Наш бедный посол должен объявить еще одну вещь, которую мы обсудили. Я уверен, тебя это заинтересует, дочь моя.       Он оглядел толпу.       - Вас всех это заинтересует! – крикнул король. – Я приказываю!       Селтигар держал себя в руках.       - Конечно, ваша светлость, - вздохнул он. – Простите, если показалось, будто я сейчас сорвусь. У вашей дочери дар остроумия.       - Вы хотели сказать «проклятье», - усмехнулся Аргилак. – Попробуйте растить такую двадцать лет и познаете истинные муки. Однако отец есть отец. Как я могу злиться на мою прелестную дочь? – его взгляд, все еще невидимый для посла, стал гораздо тверже. – И как я могу оставить без наказания любое оскорбление в ее адрес?       Посол в очередной раз доказал свою тупость, пропустив последние слова мимо ушей.       - Понимаю, ваша светлость. Я уверен, ваша дочь не имела злого умысла, - сказал он. Аргелла моментально закачала головой. – Впрочем, вы правы. Есть особая причина, по которой я лично проехал столь долгий путь до Штормового Предела. Лорд Эйгон поступил мудро, сделав встречное предложение.       Принцесса Аргелла наклонилась поближе, отвлекая посла открывшимся разрезом своего синего платья.       - Встречное… предложение, - повторил тот, пока Штормовая принцесса разглядывала его большими голубыми глазами с едва заметной, но почти искренней улыбкой. Посол прочистил горло. – То есть, он, к сожалению, не может удовлетворить вашего отца по определенным причинам, которые мы только что обсудили, однако он все еще заинтересован в тесном союзе со Штормовыми землями. Именно поэтому он рад предложить вам руку своего близкого друга и командующего армией, Ориса Баратеона.       Улыбка Аргеллы вновь испарилась, уступив место такому взгляду, который не сулил ничего хорошего.       - Орис Баратеон, - отчеканила она. – Орис. Баратеон.       Посол Селтигар живо закивал.       - Тот самый. Генерал Орис – доблестный воин. Он храбро сражался на войне с Волантисом и прославился, прорвав блокаду Лиса. Все это происходило на стороне вашего отца, осмелюсь добавить.       Король с принцессой посмотрели друг на друга, Аргилак качнул головой. Дрент не сомневался, что люди из свиты Селтигара это заметили, но не осмелились вмешаться.       - Он бастард. Мне предлагают бастарда…       - Генерал. Его ближайший друг.       - БАСТАРД! – крикнула Аргелла, отчего посол вздрогнул. – Я Штормовая принцесса, я стану Штормовой королевой после смерти отца! А ваш драконий лорд сует мне под нос бастарда? Да как он смеет?       - Не думаю, что он хотел обидеть вас, моя принцесса. В крови лорда Эйгона течет Древняя Валирия. По его мнению, вы слишком близко к сердцу принимаете незаконорожденность. Генерал Орис – достопочтенный человек благородных кровей.       Принцесса помотала головой, ее черные локоны заструились, как волны.       - Значит, либо выродок, которому сестры дороже меня, либо бастард. Отец, каких же женихов ты мне нашел! – прощебетала она. Аргилак кивнул своей дочери.       - Я был поражен не меньше тебя, дочь моя. Даже больше. Я и не предполагал, что лорд Эйгон такой нахал.       Он ухмыльнулся, и Аргелла ответила такой же коварной ухмылкой.       - Все дело в драконах, отец. Стоит человеку оседлать летающих змеев, как он сразу начинает думать, будто весь мир у его ног. Будто он может брать собственных сестер в жены, сводить принцессу божественных кровей с бастардом, когда самые знатные лорды ей в подметки не годятся. Присылать посла к моему отцу, чтоб оскорблять меня и дом Дюррандонов!       Селтигар в очередной раз закачал головой, и Дрент решил, что тот наконец-то осознал опасность происходящего.       - Это не должно было стать оскорблением, моя принцесса. Я прошу у вас прощения. Я лишь передал слова лорда Эйгона, - бормотал он. Лицо Аргеллы помрачнело.       - Здесь и сейчас это было худшим оскорблением, посол.       Штормовой король похлопал посла по спине, чуть не вынудив его вскочить со стула. Кажется, инстинкт самосохранения включился.       - Мне жаль, что наша беседа зашла не туда. Полагаю, нам стоит опустить данный вопрос и сменить тему, как вы считаете? – сказал король. Селтигар торопливо кивнул.       - Да. Д-да, согласен. Все пошло как-то не так, лучше поменять тему. У вас есть что-нибудь на уме, ваша светлость?       Дюррандон издал смешок.       - Мечи.       - Мечи, ваша светлость? – удивленно переспросил Селтигар.       Дрент прикрыл свои глаза. Это нехорошо закончится. У Аргилака Дюррандона много дурных качеств, и ни одно из них не на руку послу. Он раздражителен, вспыльчив, горд. О нем можно сказать и много доброго – король справедливо относится к подданным, знает половину всей прислуги Штормового Предела по именам, заботится о них. Однако одновременно лучшей и худшей его чертой была бесконечная любовь к своей дочери. Он не спустит с рук такое оскорбление, сколько бы драконов ни было у Эйгона Таргариена.       - Мечи, посол. Вы с ними знакомы, так ведь? Потрясающие штуки. Острые, смертельные, изящные. Я предпочитаю грубую силу боевого молота, но все равно восхищаюсь фехтованием. Вы умеете сражаться?       - Так точно, ваша светлость. Мой кузен Гордар куда ловче, однако я фехтовал с Эрьясом Веларионом и самим лордом Эйгоном на турнире на острове Коготь. Во время войны против господства волантийцев, я лично сразил одного из их командующих в битве на землях Мира, - отвечал Селтигар, и в его речи сквозила неприкрытая гордость за себя. Дюррандон кивнул ему и повернулся к сиру Эмфрюсу.       - У нашего Эмфрюса чудесный меч. Хотите взглянуть, посол?       Дрент вздохнул. Посол уже одной ногой в могиле, только не понимает этого.       - Конечно, ваша светлость! Это большая честь.       Это скорая смерть…       По приказу Штормового короля Эмфрюс достал свой меч и положил его в руки королю.       - Он не из валирийской стали, даже не сравнится с мечами лорда Эйгона или леди Висеньи, однако он принадлежал моей семье веками, - поделился Дресфель.       - Любопытно, - ответил посол. Дюррандон придвинул меч, который теперь находился в нескольких дюймах от лица Селтигара. Дрент увидел капли пота, стекающие по вискам посла. – Прекрасный меч, только… на нем засохла кровь?       - Так и есть. Кровь лордов и королей, мертвых домов - вся суть войны. Ни один Дресфель не завладеет иным оружием. Я могу отдать его лишь королю. Любой другой, кто заберет его, обречен.       Пот спустился до подбородка Селтигара и капнул на пол.       - Я… я… разве вы не послали за хлебом и солью полчаса назад, ваша светлость? – спросил посол тревожным голосом. Дюррандон кивнул ему.       - Мне показалось, что вас, валирийцев, не особо заботят наши традиции, посол Селтигар. Впрочем, давайте вернемся к предложению лорда Эйгона.       - Ваша светлость… я… позвольте… я… - бормотал Селтигар, не сводя глаз с меча перед ним.       - Вы, может быть, и не заметили, но он нанес тяжелое оскорбление. Моя дочь, моя единственная отрада и наследница, моя чудная дочь… - причитал король, нежно поглядывая на Аргеллу. – Унижена, почти, что опозорена этим бастардом…       - Ваша светлость, прошу, мы не поняли друг друга… - умолял Селтигар. – Пощадите! Я всего лишь посол!       - Понимаю. Я не держу против вас зла. Значит, лорд Эйгон попросил руки моей дочери, вы так сказали, да?       - Да, ваша светлость, он так сказал. Мне жаль, если я кого-то обидел.       - Не оправдывайтесь, посол. Я отвечу лорду Эйгону по-простому.       Дрент заметил, что посол совершил ошибку, поддавшись сочувственному тону короля.       - Мой ответ – нет, - шепнул Штормовой король. И одним резким движением, настолько быстрым, что Дрент не сразу сообразил, он обрушил меч вниз, глубоко воткнув его в стол.       На миг посол Селтигар замер, ошарашенно глядя на Штормового короля. Потом он поднял свои руки, от которых остались лишь обрубки, после того как Аргилак Дюррандон прошелся мечом по запястьям. Раздался леденящий душу вопль - посол беспомощно таращился туда, где еще несколько секунд назад были его руки.       - Пусть это будет… - начал Дюррандон, однако страдальческие крики Селтигара смогли заглушить даже его голос. – Пусть это… - попытался он снова и нахмурился, когда понял, что его едва слышно. Свита посла выглядела растерянной, а солдаты сидели с довольными лицами. Штормовая принцесса коварно улыбалась и светилась счастьем.       - И ВОТ ЕЩЕ! – взревел Штормовой король, ударив рукоятью меча в лицо Селтигара. Посол повалился на стол, прямо в лужу крови, хлеставшей из его рук, выбитый одним ударом. – Когда говорит Штормовой король – холопы молчат!       Он обошел стол и направился к валирийцам, которые повскакивали со стульев в попытке спастись от короля. Аргилак спокойно размахивал мечом, будто идет к друзьям.       - Пусть это будет вам уроком! – продолжал кричать он, и голос его разносился по всему залу. – Любой, кто посмеет хоть подумать об оскорблении моей дочери – уже не мужчина. Судьба посла послужит примером моей ярости!       Штормовой король и принцесса ласково посмотрели друг на друга, и Аргелла казалось искренне тронутой жестом отца. Король поднял взгляд и обратил его на бедных слуг, хотя в нем не было никакого злого умысла.       - А теперь позовите проклятого мейстера, у нас тут раненый! Я не хочу, чтоб он истек кровью, он нужен мне живым. Он станет моим ответом лорду Эйгону, - Аргилак направил меч на валирийцев. – Кто здесь правая рука Селтигара? – Никто не ответил, и Дюррандон шагнул вперед. – Я сказал… КТО ВАШ ПРЕДВОДИТЕЛЬ, СВИНЬИ?       Валирийцы тряслись со слезами на глазах, однако один все-таки поднял руку невысоко, словно боялся потерять ее.       - Я… я их предводитель. Меня зовут…       - Плевать на твое имя. Делай, как я говорю… - король посмотрел на двери кухни. Его лицо озарилось улыбкой. – НАКОНЕЦ-ТО! Хлеб да соль, как я и обещал!       Вернулись двое слуг с миской хлеба и миской соли в руках. Не откладывая меча, Аргилак Дюррандон взял кусочек хлеба, макнул его в соль и откусил, пока кровь капала на пол.       - Первый приказ: ешьте мой хлеб с солью. Никто не посмеет заявить, что я тронул человека, вкусившего мой хлеб с солью, - он указал на посла. – Это был не мой гость. Он наплевал на наши традиции и хуже того, оскорбил мою дочь. Но ты же умнее, правда?       Предводитель валирийцев с дрожью кивнул, схватил кусок хлеба, тоже макнул его в соль и оторвал кусок зубами. Теперь голос Дюррандона стал ниже и звучал подобно далекому грому:       - Прекрасно. Очень хорошо. Теперь вы мои гости, и никто вас не тронет под моей крышей. Жаль, что с послом так вышло, но я уверен, что вы все сегодня выучили урок об уважении и о том, как далеко зайдет отец ради чести своей дочери. Мой мейстер подлатает вашего посла. Он не самый умелый мейстер, но сойдет. Думаю, ваш друг выживет. Когда он проснется, передайте ему мои соболезнования по поводу утраты и поздравления с выученным уроком.       Эти слова вызвали смех у солдат, а Дрент подловил ухмылку сержанта Монклера. Принцесса Аргелла запрокинула голову и залилась радостным хохотом.       - Как только мейстер его выходит, вы покинете Штормовой Предел и никогда сюда не вернетесь. Заберите посла с собой и, что самое важное, заберите все его части, - объявил король Аргилак. – Скажите лорду Эйгону, что никаких других рук он от меня не получит.       Валириец быстро кивнул, даже слишком быстро, по его лицу текли слезы от страха. Дюррандон глубоко вдохнул.       - Кажется, ты обмочился, - отметил он, вызвав очередной взрыв смеха у своих подданных. – Но к счастью, лужу мочи на своем полу я не считаю оскорблением.       Теперь он уже почти искренне улыбался. Предводитель валирийцев побледнел и попятился.       - Простите, ваша светлость. Пожалуйста, простите меня! – лепетал он, и Дрент увидел темное мокрое пятно на его штанах.       - Семеро чертей, вы за все прощения, что ли, просите? Расслабьтесь, вы же у меня в гостях. Боитесь, вам достанется от моего меча?       Валириец, замешкавшись, в итоге помотал головой.       - Нет… нет, я думаю, вы почтите гостя. Вы сказали, что не тронете меня, а свое слово вы держите, - робко ответил он. Дюррандон похлопал его по спине, и тот дернулся.       - Умный маленький валириец. Почему тебя не сделали послом? – король повернулся обратно к Дресфелю, положив перед ним на стол окровавленный меч. – Спасибо, друг мой, что поделился мечом. Превосходное оружие, держи его в порядке.       - Вы оказали мне честь, ваша светлость. Кажется, он еще ни разу не пробовал валирийскую кровь, - с гордостью ответил Дресфель, кивая.       - Все бывает в первый раз, - заявил Дюррандон и взглянул на дочь, которая поднялась со стула.       - Дорогой отец, раз уж валирийцы теперь наши гости, почему бы нам не проявить свое хозяйское радушие? У нас имеются их близкие родственники в Штормовом Пределе!       Штормовой король просиял лицом, когда понял, что имела в виду его дочь.       - У свиней в хлеву нашего замка нет таких серебристых волос, как у тех, с которыми вы спите на Драконьем Камне, - насмешливо сказала Аргелла, разглядывая валирийцев, - однако я уверена, что вы поладите. Пока мы дожидаемся мейстера, который должен спасти жизнь бедного посла, вы можете насладиться их компанией. В конце концов, никто не посмеет заявить, что Дюррандоны – негостеприимные хозяева.       Аргилак рассмеялся, услышав эти слова, но тут же замолк, посмотрев на истекающего кровью посла.       - Моя дочь права. Вам в хлев дорога, господа! Только остался один вопрос, крайне важный, и я требую ответа сейчас же! Я спрашиваю, ГДЕ ЧЕРТОВ МЕЙСТЕР?       Он обратил взгляд на Дрента и Монклера. Дрент на секунду испугался его ярости, но вместо нее увидел ту самую заботливую строгость, с которой смотрел на него когда-то отец.       - Вы двое! Пусть один приведет мейстера, чтобы спасти этого жалкого глупца. Второй покажет валирийцам их покои в хлеву. Мне не важно, кто именно, я не намереваюсь ждать!       Монклер с тревогой наклонился к Дренту.       - Он прав, ты слышишь? Не думаю, что королю охота ждать в таком настроении. Так что ты выбирай, Голтон. Мне без разницы, чем заняться. [Отвести валирийцев в хлев]