Пламя Перемен

      Керсея вздрогнула, едва Клейтон прикоснулся платком к ее щеке. Алкоголь, в котором он обмакнул ткань, нещадно жег раны и ссадины. Клейтону даже хватило наглости сделать виноватое лицо – весьма неубедительно, впрочем, учитывая полное отсутствие у него совести.       - Прости, - сказал он. Керсея не могла помотать головой, ибо его рука все еще лежала у нее на щеке. – Я не хотел причинить тебе вреда.       - Ложь, - ответила девушка, ранив Клейтона в больное место. Его безумие было не столь явно, как у Алисанны или Вольфиуса. Он прятал свою искореженную душу за красивыми словами, спокойными и вдумчивыми действиями. Почему-то истинная его натура всегда проскальзывала в присутствии Керсеи.       Она взглянула на нож, заткнутый за пояс мужчины. Будь она ловчее… будь она ловчее, ее сестра уже погибла бы. Нет, Клейтона трогать нельзя. Мужчина проследил за ее взглядом и поник. - Должно быть, ты ненавидишь меня.       - И кто же в этом виноват? – пробормотала под нос Керсея, стараясь не смотреть на него, пока он обрабатывал рану на нижней губе.       - Ты приносишь мне столько бед, но я каждый раз щажу тебя. Помогаю твоей сестренке, - обидчиво ответил Клейтон. – А ты до сих пор убеждена, что я здесь злодей.       Керсея громко вздохнула – не то с досады, не то от злости, не то от боли, - когда ткань коснулась весьма глубокой раны на подбородке.       - Опять? – спросила она. – Я сейчас не настроена играть в твои игры. Мы оба знаем, чем все закончится. Я тебя оскорблю, ты меня ударишь, а я не смогу дать отпор, ибо за это заплатит крошка Брайар, - на лице девушки мелькнуло отвращение, - ей же всего десять, герой.       Клейтон надулся и плотно прижал мокрый платок к ее ране, пока жжение не заставило Керсею скорчиться.       - Я следую приказам, - отрезал мужчина. Керсея раздраженно закатила глаза, хотя не могла скрыть своего облегчения от того, что он наконец убрал платок.       - Клейтон, - с наигранной любезностью произнесла она, - как я могу донести до тебя свое нежелание обсуждать данную тему с одноглазым чудовищем?       Тот развел руками, признавая поражение.       - Ладно уж, милая моя Керсея. Почему бы нам не сменить тему?       - А у меня есть выбор?       Клейтон, конечно, пропустил ее вопрос мимо ушей. Впрочем, это можно считать ответом в некотором роде.       - Ты никогда мне не рассказывала о своей прежней жизни. Ничего не говорила про родителей, - сказал Клейтон, к ужасу Керсеи. Она понимала, что он намеренно так поступает. Но ему не удастся развести ее на чувства.       - Просто я не хотела обсуждать родителей с их убийцей, - огрызнулась девушка. Кажется, Клейтона ее слова задели.       - Ты несправедлива. Я их не убивал, и ты прекрасно это знаешь. Я даже не отдавал приказ об их смерти.       Керсея закивала, изображая согласие.       - Молодец. Хочешь, наверное, чтобы тебя еще по головке погладили?       - Твое присутствие – уже услада для моей души, дорогая. Как выглядел дом, в котором ты росла? На Севере, должно быть, красиво, - болтал мужчина. В какой-то момент Керсея заметила усмешку на его лице. – Не поверишь, я и сам однажды бывал на Севере.       - И кого ты там убил?       - Прошу, Керсея. Перестань дурачиться. Ты зовешь меня безжалостным чудовищем, но мы ведь оба понимаем, что и в тебе мало осталось от той наивной девицы с Севера, - с легкостью ответил Клейтон. – Помнишь, скольких ты убила по моему приказу?       - Девять, - шепнула Керсея, чем лишь сильнее раззадорила Клейтона.       - У меня сорок восемь, но мериться нам ни к чему. Просто важно понимать, что ты ничем не лучше меня или Алисанны. Раз уж решила клеймить нас убийцами, то признай, что к тебе это тоже относится. Нельзя ставить себя выше остальных, дорогая.       Керсея закусила нижнюю губу со страдальческим видом. Своими словами он пытается причинить ей боль, но больнее становится именно от того, что он в какой-то степени прав.       - И не смей перекладывать на меня вину, - продолжил Клейтон. Девушка вынуждена была зажмуриться, ибо больше не могла смотреть ему в глаз. – Я лишь взрастил в тебе то, чем ты обладала с рождения. Как ты отомстила убийце своей семьи… Воистину гениально.       - Гениально… - повторила Керсея, открыв глаза. Клейтон дотронулся до ее волос и осторожно убрал одну прядь ей за ухо.       - Для Мотылька ты просто мелкая сошка. Что бы ни говорила Алисанна, она наверняка лукавит; ты для нее – очередное развлечение. Рейна мертва, - шептал он, не скрывая злорадства при виде ее встревоженного лица. – По сути, у тебя больше нет друзей, кроме меня – единственного, кто готов о тебе позаботиться.       Она сглотнула, Клейтон мягко обвил ее рукой и заключил в объятия. Девушка не сопротивлялась, все ее силы уходили на то, чтобы держать себя в руках перед ним.       - Такая красивая, такая отважная. Ты заслуживаешь чего-то лучше, чем крохи со стола Мотылька. Вместе мы можем достичь невероятных вершин.       Она зажмурилась, лишь бы не расплакаться от гнева, когда Клейтон попытался поцеловать ее. Он был остановлен прикосновением руки, и этот жест вызвал у него искреннюю улыбку.       - Клейтон, - шепнула Керсея ему в ухо. – Ты болен. Между нами нет ничего общего, и я никогда не буду с тобой! - добавила она, резко оттолкнув его.       Керсея с Клейтоном глядели друг на друга, от нежности мужчины не осталось и следа. Без лишних слов, Клейтон отвесил ей пощечину, из-за чего раскрылись обработанные им раны. Упав, она ударилось головой о землю.       - Ладно! – рявкнул Клейтон с пронзительным холодком в голосе, пока Керсея валялась у его ног. – Будешь чужой игрушкой, послушной убийцей. В остальном ты никто. Безжизненная оболочка.       Он опустился возле нее на колени и толкнул девушку в спину, дабы та не могла встать. Слезы ей больше не скрыть. Она дрожала в отчаянной ярости.       - Слышишь? Ты никто, - твердил Клейтон. – Еще хоть раз вставишь мне палки в колеса, и я отрублю твоей сестричке все ее пальцы, до единого.       - Только попробуй, - огрызнулась Керсея, не поднимая лица с земли, - я убью тебя. Я убью тебя, сукин сын. Клейтон коварно засмеялся, отчего у нее по коже пошли мурашки.       - Нет, не убьешь. Мы же оба знаем, ты способна только тявкать; словно побитая собака, у которой кишка тонка, чтобы укусить, вот она рычит и тявкает. Ты будешь следовать моим приказам, ибо от меня зависит жизнь твоей любимой Брайар.       Керсея не успела ничего сказать, как вдруг со скрипом открылась дверь в хранилище, и Клейтон отвернулся от нее.       - Я вам помешала? – весело спросила Алисанна, заходя внутрь. – Ну разве вы не прелестны, голубки мои? Слушайте, я вам принесла важные вести.       Она подошла ближе, даже не обращая внимания на раны на лице Керсеи, судя по ее блаженной улыбке.       - Вставай, песик. Сейчас не время миловаться, - пошутила женщина.       - Что ты узнала? – спросил у нее Клейтон. Алисанна с гордостью улыбнулась.       - Я следила за ним. Сейчас он возле кузницы. Нескоро попадет внутрь, но если мы хотим помочь бедняжкам, то стоит поторопиться.       Клейтон покачал головой, усмехаясь.       - А зачем им помогать? Пусть Вольфиус развлекается, потом с ним разберемся. Как там городская стража?       Керсея заметила, что улыбка Алисанны померкла и женщина сделалась искренне обеспокоенной.       - Да, вот в чем проблема. Тот кролик, который остался в живых, донес в городскую стражу. Они отправили сюда более дюжины людей, которые должны прибыть где-то через полчаса, - она посмотрела на Клейтона, раздумывающего над ее словами. – Клейтон, пора уходить.       - Значит, мы уйдем, дорогая Алисанна, - кивнул мужчина и резко развернулся, направляясь к бочкам, которые хранились на этом складе. В его голосе появились нотки коварства. – Но я не стану убегать с поджатым хвостом. Этот город принадлежит Мотыльку, пускай никто об этом не знает. А пока его здесь нет, город принадлежит мне, и я передам им свое послание.       С большим усилием он откупорил одну из бочек, и воздух тут же наполнился масляным запахом.       - Никогда не задумывалась, чем же Эллирио Терис торговал здесь, в Рейланторге? Эти бочки заполнены ламповым маслом. Помогите мне его разлить. Я залезу на крышу склада напротив. Как только они прибудут, я пущу зажженную свечу в окно и все здесь воспламенится.       - Вместе с дюжиной стражников! Представь, как они будут кричать… - мечтательно проговорила Алисанна, однако ее вдохновение длилось недолго. – Но ведь они поймут, что попали в ловушку, как только увидят пустой склад.       - Именно поэтому ты, моя дорогая, останешься на втором этаже, с наточенным кинжалом и смазанным маслом арбалетом. Развлеки их. Едва склад начнет гореть, удирай через окно.       Алисанна резко изменилась в лице. Жажда крови уступила место жалостному страху, который обычно свойственен детям.       - Вы… вы бросаете меня? – пролепетала она, глядя на свои повязки, скрывавшие под собой ожоги. – Наедине… с огнем? – ее бросило в дрожь. – Это приказ?       В ее голосе слышалась мольба, но Клейтон хладнокровно кивнул.       - Я не шлю тебя на верную смерть, Алисанна. Если уж кто может такое пережить, то только ты. Седьмое пекло, да ведь бывало и хуже!       Керсею удивили слезы, застывшие в зеленых глазах Алисанны.       - Это приказ? – повторила женщина, своим взором умоляя ее вмешаться. [Не вмешиваться]