Меняя судьбу

Услышав звук открывающихся дверей, Энакин вновь сконцентрировался на атаке, надеясь расправиться с нападавшими прежде, чем успеет войти Падме. Один из них был быстрым. И коварным. И с радостью готов был запрыгнуть на диван, чтобы сравняться с ним в росте. — Вот теперь ты попался, — воскликнул Энакин, и пригнулся, уворачиваясь от выпада Люка, что позволило ему схватить мальчика. Люк оказался спиной к Энакину, когда тот прижал его к своей груди, обхватив рукой за подмышки. Энакин отбросил его палку в сторону и вслед за этим парировал удар Сефанино, маленького патролианца, который успел уже стать лучшим другом Люка. Люк завопил и начал извиваться.  — Сефи, — решительно позвал он, и второй мальчик бросил Люку его палку. Люк выгнулся назад и прижал ее конец к горлу Энакина. — Смертельный удар, — драматично вскрикнул Энакин. — Ты меня сразил, — добавил он и рухнул навзничь, не выпуская Люка из рук. Он услышал смех Сефанино, а Люк издал недовольный возглас, когда не смог высвободиться из захвата. — Пап, — вздохнул он, когда они вместе лежали на полу. — Ты должен меня отпустить. — Я убит, — напомнил ему Энакин. — Ты же разговариваешь. Энакин глянул на улыбавшегося ему Сефанино. Люк похлопал по не отпускающей его металлической руке и вздохнул, по-видимому, безмерно огорченный. — Мам, — вдруг закричал он. — Папа играет нечестно. — Он меня убил, — прокричал следом Энакин. — Мальчику надо научиться не выпускать из виду своих противников. Кто-то кашлянул поблизости. Энакин выгнул шею, чтобы посмотреть на источник звука. Рядом стоял отец Сефанино, глядя на него с изумлением пополам с весельем. — Добрый вечер, — и глазом не моргнув поздоровался Энакин. — Ваш сын показал себя достойным противником. Люк опять попытался высвободиться, начав хихикать. Энакин вздохнул и сел вместе с ним, положив подбородок на светлую макушку Люка. Он отсалютовал Сефанино, и тот сделал ответный жест, прежде чем побежать к отцу. — Я же вам говорила, — заметила Падме с весельем в голосе. — Мой муж не перестает искать людей, согласных участвовать в его играх. Она вошла в комнату, возясь с серьгой в ухе, пытаясь вытащить украшение. Теперь ее беременность была явно заметна, и всякий раз при виде жены Энакина охватывал безумный порыв обратить внимание всех окружающих на то, что она носит именно его ребенка. — Ты хорошо себя вел? — спросил патролианец своего сына. Энакин ломал голову, пытаясь вспомнить, как именно зовут отца Сефанино, при этом почти не сомневаясь, что у них с сыном одинаковое имя, и это казалось ему очень странным. Сефанино серьезно кивнул, приняв более официальный вид. — Я благодарен вам за приглашение, — сказал он, слегка поклонившись Энакину и Люку. — Нам тоже было очень приятно, — ответил Энакин, и Люк кивнул. Когда пара ушла, Падме вздохнула и огляделась вокруг. Затем она покачала головой и тяжело опустилась на диван, потирая живот. — Твоя дочь, — сказала она, — вертелась, не переставая, весь ужин в Сенате. Кажется, она прекрасно провела время. Энакин указал рукой на ее живот. — Хватит политики, — твердо сказал он. Когда Падме изогнула бровь в ответ на его слова, он пристально посмотрел на нее. — Я видел, какое у тебя плотное расписание, — пробормотал он. Люку наконец-то удалось освободиться, и он забрался на диван к матери. — Я убил папу, — с улыбкой объявил он. — Это было круто, мам. Сефи бросил мне мой шест и я отклонился назад и снес ему голову. Падме протянула руку и убрала прядь волос, упавшую ему на глаза. — Очень впечатляюще, — ответила она. — И теперь нам не придется его кормить. Подумай только, сколько у нас появится лишних денег на игры. Люк радостно хмыкнул и придвинулся к ней. Как раз незадолго до этого Энакину удалось заставить мальчиков переодеться в пижамы, чтобы Сефанино можно было уложить в постель сразу, как они с отцом вернутся домой. Смотреть сейчас на своего маленького сына, одетого в пижаму и с довольным видом прижавшегося к Падме, было по-настоящему радостно. Его семья, подумал Энакин, наклонив голову, чтобы как следует их разглядеть. Падме поглаживала Люка по волосам, листая страницы в датападе, и Люк зевнул, глядя на Энакина сонными глазами. Энакин присел и поднял Люка с дивана. — Я его уложу, — мягко сказал он. Падме кивнула, и Энакин опустил Люка пониже, чтобы Падме могла поцеловать его в лоб. — Я не хочу спать, — запротестовал Люк, когда Энакин выпрямился и направился к спальне мальчика. Он использовал Силу, чтобы приподнять одеяло, и без труда уложил Люка под ним. — Когда ты отправляешься на задание? — спросил Люк, устраиваясь поудобнее в кровати. — Через два дня, — ответил Энакин, сидя на краю постели. — Вы будете кого-то спасать? — Да, — ответил Энакин с легкой улыбкой, погладив мальчика по волосам. — Одного магистра джедаев похитили, — пояснил он, стараясь не углубляться в детали. — Почему ты ему прямо сейчас не помогаешь? — спросил Люк, широко распахнув свои большие глаза, которые внезапно помрачнели. — Нам нужен план, — Энакин опустил руку. — Этот магистр — великий джедай. Если его удалось захватить в плен, тогда нам нужно убедиться, что у нас прекрасный план, а иначе нас поймают так же, как и его. — Я могу помочь, — предложил Люк с искренним убеждением. — Я тебя сегодня победил. Энакин подавил готовый вырваться смех и запнулся, не зная, что на это ответить. Но Люк фыркнул и слегка придвинулся к нему, не сводя глаз с лица Энакина. — Ты мне поддался, — с досадой сказал он. Энакину не приходило в голову, что Люк может искренне поверить, что победил. — Тебе необходимо пройти надлежащее обучение, — сказал он. — Хочешь пойти посмотреть, как мы с Оби-Ваном устроим завтра тренировочный бой? Люк тотчас же кивнул. — И тогда я научусь и смогу тебе помогать. — Ты мне уже помогаешь, — уверил его Энакин, целуя в лоб. — Засыпай. Энакин вернулся к Падме и тяжело опустился вниз рядом с ней. — Люк и вправду решил, что одержал надо мной победу. Падме что-то пробормотала. Заглянув в ее датапад, он увидел, что она просматривала информацию об этом гиперпространственном переходе. — Если только они до него доберутся, — тихо произнесла она, обеспокоенно глядя на него. — Канал Нексус приведет их прямиком сюда. Она выключила датапад и потерла лоб. — Я знаю, — ответил он, помрачнев. — Я бы не отправился на эту миссию, если бы это не было… если они получат эти координаты, будет уже неважно, сколько у нас на этой планете джедаев. Падме ничего не сказала, но успокаивающе погладила по своему животу. — Но ты же вернешься ко дню рождения Люка? — До него еще целых шесть недель, — удивленно ответил Энакин. — Падме, это не какая-нибудь там длительная осада. Это… туда и назад. И желательно, чтобы мы вернулись не с пустыми руками. Вот и всё. Она бросила на него сомневающийся взгляд, который Люк определенно унаследовал. — Надо, чтобы ты, — сказал он, поглаживая по животу с их ребенком, — была больше похожа на меня. А то я здесь третий лишний.

***

Когда они увидели планы Цитадели, в конференц-зале повисла тишина. Тюрьма представляла собой крепость, тщательно охраняемую и почти неприступную. Было сказано, что никому еще не удавалось оттуда сбежать. Что ж, всё когда-нибудь случается в первый раз. Энакин знал, что его кандидатура не являлась для них наиболее предпочтительным вариантом, и его это отчасти злило. Но по мере того, как война разгоралась все сильнее, оставалось все меньше подходящих людей, а когда-то это была именно их с Оби-Ваном специализация. В основном из-за того, что Оби-Вану, казалось, нравилось позволять захватить в плен Энакина, чтобы затем проникнуть туда, откуда они должны были сбежать. Если Оби-Ван еще хоть раз предложит этот план… — Это последние данные? — спросил Оби-Ван, подавшись вперед, чтобы лучше разглядеть голограмму с планом тюрьмы. — Их охрана помешала нам получить свежую информацию. Поэтому мы были вынуждены построить приблизительную карту, опираясь на архивные данные, — в голосе магистра Пло прозвучало отвращение к данной идее. Через стол и сквозь голубое мерцание голограммы Энакин мог видеть, как Оби-Ван поморщился, с задумчивым видом изучая Асоку. — Карта старая, на нее будет сложно полагаться, — размышлял он вслух. Бывшая ученица Энакина, казалось, не замечала, что Оби-Ван ее изучает. — Мы будем идти вслепую, — пробормотала она слегка раздраженно, и Энакин едва сдержал улыбку — ну надо же, она на все сто процентов оставалась его падаваном. — Однако у нас будет одно преимущество, — медленно произнес Оби-Ван. — Сепаратисты не убьют магистра Пиела, поскольку им нужны координаты. Если нас обнаружат, это может заставить их колебаться. — Или же, — сказал Энакин, сложив руки на груди, — они будут так отчаянно пытаться не дать нам получить доступ к гиперпространственному каналу, что убьют его сразу же, как поймут, что мы пришли его освободить. Оби-Ван что-то задумчиво промычал и пожал плечами. — Невозможно утверждать. Но нельзя допустить, чтобы они заставили его расколоться. — Нельзя, — согласился Энакин. — Есть еще кое-что, — сказал магистр Пло. — Обойти их защиту почти невозможно. Вы не сможете пройти через их сканеры без высокоприоритетного военного кода. — Как насчет грузовых кораблей? — спросил Оби-Ван. — Грузовые корабли управляются посредством дроидов. Они проверят их на наличие живых форм. Но, возможно, есть какой-нибудь способ обмануть их сканеры, — сказал магистр Пло, когда они выходили из конференц-зала. — Это будет нелегко, — Оби-Ван задумчиво погладил бороду. — Я вот думаю… может, мы сможем как-то замаскироваться среди груза. — Чем чаще мы это делаем, тем больше способов обнаружения живых форм находят сепаратисты, — заметила Асока, когда они шли к выходу по широким коридорам храма. — У меня, кажется, есть идея, — сказал Энакин. Он начал обдумывать ее со всех сторон. Это было рискованно, и поставило бы их в довольно уязвимое положение, но возможно, оно того стоило. Впереди он заметил Люка, которого он оставил с падаванами, готовящимися стать рыцарями. Трое из них вернулись в храм, и очень жаль, что все, что они получат от своей церемонии — это два магистра и один день на то, чтобы помедитировать над своим новым рангом, прежде чем их снова отошлют на очередное задание. — Поделишься? — спросил Оби-Ван. Энакин отвел глаза от сына и кивнул. — Позже, — ответил он. — Но… эм… Я пообещал Люку, что он посмотрит на нашу тренировку боя на мечах. Асока выглядела так, словно вот-вот рассмеется из-за появившегося на лице Оби-Вана выражения. — Судьба этой войны находится в наших руках, а ты решил устроить поединок? — спросил его бывший учитель с недоверием в голосе. — Это помогает мне думать, — ответил Энакин, пожав плечами. — Или мы можем просто посидеть, рассказывая разные истории. Эй, а помнишь Мандалор, как ты решил отрастить свою бородку подлиннее, когда герцогиня… Оби-Ван поднял руку. — Ты повторяешься, Энакин, — проворчал он. — Пожалуй, это может помочь падаванам расслабиться перед завтрашней церемонией. — Ну да, — заметил Энакин. — Чем лишний раз о ней переживать, пусть лучше посмотрят, как я тебя размажу по стенке. — Гордыня, Энакин. — Я больше не джедай, учитель.

***

В комнате было тихо. Она была очень светлой, и весь пол покрывал ковер, чтобы было безопасно падать. Сидя на полу, скрестив ноги, Люк положил локти на колени и оперся подбородком на руки, наблюдая, как папа разминается. Асока села рядом с ним, но она, казалось, задумалась о чем-то своем. Люку хотелось спросить, о чем, но он чувствовал, что, ее, вероятно, не следовало сейчас отвлекать от размышлений. Другие падаваны сидели, расположившись в разных местах по периметру круга. Икар Оки, с которым Люк недавно немного поболтал о плавании, внимательно за всем следил своими большими серьезными глазами. Папа изучал свой световой меч, а потом сделал с ним что-то такое, отчего его яркость потускнела, совсем чуть-чуть. — Как благородно с твоей стороны, — сказал Оби-Ван, не пытаясь сделать то же самое со своим мечом. Папа изогнул бровь и стал ждать. Через пять секунд Оби-Ван вздохнул и повторил папины прежние действия, в то время как папа сделал несколько взмахов мечом, как бы привыкая к небольшой разнице. Они оба приняли разные позы, готовясь начать. Затем они одновременно пришли в движение, и это отчасти напоминало танец. Они двигались очень быстро, так быстро, что Люк понял, каким глупым он был, когда и вправду решил, что может быть так же хорош, как папа. Немного погодя пара слегка сбавила обороты, и стало казаться, что они почти играют друг с другом. Кувырок здесь, толчок Силы там. Плечи папы начали расслабляться, дыхание Оби-Вана выровнялось, и каждый, казалось, наслаждался тем, что делает. Один из падаванов зашевелился, намереваясь встать, но Асока покачала головой. — Подожди, — пообещала она. А потом это случилось. Люк не заметил, в какой именно момент они решили сменить стиль, но теперь цель, которой были подчинены их движения, поменялась. Внезапно это перестало напоминать танец или игру, и началась настоящая дуэль. Не было похоже, что они пытаются причинить друг другу вред, но сейчас несомненно чувствовалось, что каждый из них стремился победить. На лицах падаванов, сидящих напротив, появилось восхищение. — Вот поэтому, — тихо сказала Асока Люку, — они считаются одними из наших самых лучших воинов. Сюда бы еще магистра Винду, и это было бы настоящее представление.

***

— Мальчик мой, — приветствовал канцлер Энакина на следующий день. — Я слышал, что ты взял на себя миссию вернуть нам координаты гиперперехода. — Это так, господин канцлер, — ответил Энакин. — И я гарантирую, что лично доставлю вам свой отчет. Канцлер печально кивнул. — Это ужасно, — медленно произнес он, — подозревать каждого, кто со мной сотрудничает. Не могу передать, как я рад, что у меня есть ты. Энакин кивнул. — Могу представить себе, как это тяжело, — сказал он, вспоминая как чувствовал себя в то время, когда его брак оставался тайной. — Я никому бы такого не пожелал. Канцлер вопросительно наклонил голову. — И какие у вас планы? Детекторы форм жизни будет трудно обойти… — Мы собираемся использовать карбонитную заморозку, — ответил Энакин, стараясь не показывать своего веселья из-за нахлынувших воспоминаний о том, как на это отреагировал Оби-Ван. Его бывший учитель не меньше двадцати минут ходил взад-вперед, недовольно бормоча себе под нос, прежде чем смог сам себя уговорить согласиться на этот план, и все же умудрился обидеться на Энакина за то, что тот его предложил. Канцлер замер и его лицо внезапно приобрело непроницаемое выражение. — Карбонитную заморозку? — Все, кто отправятся на задания, будут заморожены. Арту и другие дроиды доставят нас внутрь тюрьмы и там разморозят. — Как… изобретательно, — сказал канцлер, садясь на место. — А твоя жена знает об этом плане? Разговор с ней был совсем не таким веселым. Но она тоже не видела иного способа этого избежать, кроме как просить отправить вместо себя кого-то другого. Он не мог так поступить. Не мог позволить кому-то еще полететь туда с Асокой и Оби-Ваном. Не сейчас, когда так много было поставлено на карту, и когда они подвергались такой серьезной опасности. — Она… она понимает, — сказал он, отводя взгляд. Когда он снова глянул на канцлера, тот с отсутствующим видом смотрел вдаль, откинувшись на спинку стула. Словно почувствовав, что Энакин смотрит на него, он моргнул и улыбнулся. — Я только… ты так много делаешь для ордена и Республики. Я предполагаю, что орден будет приглядывать за всем происходящим, пока тебя не будет. Позаботится о благополучии твоего сына. И почему все считают, что на это потребуется так много времени? — Господин канцлер, я сомневаюсь, что это займет и неделю. Это буквально туда и обратно. — Совершенно верно, — ответил канцлер, словно мысленно встряхнувшись. — И я уверен, что с тобой во главе все пройдет просто превосходно. Так и будет. Он всё для этого сделает.