a match and a fuse

Они сидят на маленьком диване в гостиной, с Рори, которая протиснулась между ними. Филу приходится прикладывать настоящие усилия, чтобы прекратить смотреть на нее. Это даже не в сексуальном смысле или типа того. Она выглядит точь-в-точь как Мелани Браун, и это почти пугает. Дэн тоже на нее смотрит, но Фил просто предполагает, что на это есть очевидные причины. Но Фил его не винит. К тому же, он видит, что Дэн тоже пытается заставить себя не смотреть. На столе перед ними — бутылка Малибу и очень много маленьких рюмок. Вокруг стола сидят люди — на стульях, на краю стола и даже на полу. Девушка в коротком голубом парике сидит в ногах у Фила, откинув голову на его колени. Она определенно уже пьяная, думает Фил. Или совсем неосведомленная об общественных приличиях личного пространства. Какая-то дурацкая песня, которую Фил не узнает, играет на фоне — громко, но, к сожалению, недостаточно громко, чтобы заглушить игру, в которую его заставили принимать участие. Все в порядке, говорит он себе. Только из-за того, что игра заключается в том, что тут нужно признаваться в своих поступках, не означает то, что он должен говорить правду. Здесь нет никого, кто узнал бы наверняка, если бы он соврал. Но он, честно говоря, надеется на то, что подобная мысль не пришла в голову Дэну. Он был бы не против услышать какие-нибудь легкие признания этого парня. К сожалению, чем дольше идет игра, тем пьянее становится Фил. Оказывается, он делал намного больше всяких вещей, чем на самом деле думал. Теплая неуклюжесть распространяется по его телу, отвлекая его от более раннего осознания того, что он не обязан отвечать честно, если он не хочет. Он смотрит на Дэна — его веки отяжелели, а лицо тронуто розовым румянцем. Он грызет кончик ногтя на своем пальце. Дэн выглядит таким же пьяным, как и Фил. И, оказывается, он тоже делал очень много всяких вещей. Но, кстати, пока ничего ужасающе удивительного или постыдного. Фил хорошо помнит с вечеринок из университета в Йорке, что такие вопросы начинают появляться, когда все уже пьяные в хлам. И они уже близко. — Я никогда не отправлял никому фотографии, где я голый. Почти все выпивают после этого вопроса, включая Дэна. Но не Фил, конечно же. Блять. Может быть, ему надо было соврать, но уже слишком поздно. Рори кладет свою руку ему на колено и улыбается. — Почему я не удивлена? — тихо говорит она, чтобы услышал только он. Она дразнится, как обычно. Разумеется, она не хочет его пристыдить, но ему почему-то стыдно. Он не смотрит на Дэна. Фил рад, что он пьян. Все чувствуется просто слегка нереально. Рука Рори все еще у него на колене. Ее ногти накрашены черным, с блестками сверху. Ее пальцы длинные, тонкие и эстетично смотрятся. Она слегка сжимает его ногу, и он даже не уверен, ему померещилось или это все на самом деле. С каких это пор он так зациклен на руках других людей? Он всегда таким был и просто никогда этого не замечал? Нравится ли ему это? Нравятся ли ему, когда ее руки вот так на нем лежат? Неужели нет совсем никакой надежды на то, что он нормальный, если ему это не нравится? Какая вообще может быть причина, по которой это может не нравиться? — Фил? Он поднимает на нее взгляд. Она убирает свою руку. — Ты слушаешь? — Нет. Все смеются. — Задали вопрос: у меня никогда не было секса втроем. Фил смеется. Идея об этом для него на самом деле смешна. — Нет? — насмешливо спрашивает она, удивляясь. — Пока нет, — отвечает он. Наверное, он гораздо более пьяный, чем он думал. Обычно он прячет такие факты. Не так часто он врет, чтобы сделать вид, чтобы вписаться в компанию. По крайней мере, больше не врет. Он смотрит на Дэна, который выглядит, мягко говоря, слегка ошеломленно. — Как жаль, что ты пропустил ответы всех остальных, — говорит кто-то. Фил об этом не подумал. Не то что бы это важно, но ему интересно, выпил ли рюмку Дэн. — Очередь Дэна, — говорит Рори. Дэн закусывает губу и хмурится, размышляя. Он смотрит на Фила. — Я никогда не целовал парня. Рори смеется, прежде чем выпивает свою рюмку. Дэн не сводит глаз с Фила, пока тот выпивает свою рюмку. Филу интересно, изменилось ли теперь мнение Дэна о нем. У Фила сердце бьется сильнее, пока он пьет. Он не смотрит на Рори. Он все еще смотрит на Дэна, у которого каким-то образом нет однозначной реакции на то, что он только что узнал про Фила. Они доливают себе Малибу. — Моя очередь, — мягко говорит Рори. — Я никогда не целовала девушку. Фил смотрит, как Дэн и Рори выпивают свои рюмки, и только после этого пьет свою. Они оба довольно пристально на него смотрят. — Мне кажется, нам надо друг с другом поговорить, Филип, — говорит она. Ее голос плавучий, теплый, и звучит слишком отдаленно, хотя она сидит прямо рядом с ним. — Я пьян, — бормочет он. Дэн смеется. И несколько других людей, вроде, тоже. — Нам, наверное, надо остановиться, — соглашается Рори. Она встает, и Фил смотрит, как она уходит на другую сторону комнаты. Кажется, стало темнее, чем было, когда они только пришли сюда. Теперь свет излучают только гирлянды, развешанные на стенах. Он откидывается назад на диван и закрывает глаза. Считается грубостью уснуть на диване твоей подруги в середине ее Хэллоуинской вечеринки? Внезапно, музыка становится громче. Она громче, но мягче, медленная, мелодичная и…. сексуальная? Как что-то, что играет на фоне в фильме во время любовной сцены. — Фил. Он открывает глаза и смотрит вверх. Рори стоит перед ним. — Потанцуй со мной. Он смеется, на самом деле смеется. Она, наверное, шутит? Рори хватает его за руку и тянет вверх. — Я не шучу. Она теперь читает мысли? — Я не могу, — умоляюще сопротивляется он. — Можешь, — Рори тянет его немного сильнее. — И будешь. Будет весело. — Я реально не могу, — все его внутренности завязываются в узел, когда он понимает, что она не примет «нет» в качестве ответа. — Тебе ничего не нужно делать. Просто покачайся со мной из стороны в сторону. — Я наступлю тебе на ноги, — это последняя попытка оправдаться, и он знает, что провалился. — Я в ботинках. — Это точно будет не самое симпатичное зрелище, — он с неохотой встает. — Я достаточно симпатичная для нас обоих, — улыбается Рори. — Точно. Он смотрит на Дэна, умоляя его сделать что-то, чтобы спасти его от еще не совершенного, но уже абсолютно гарантированного, глубоко унизительного опыта. Дэн просто пожимает плечами, улыбается и откидывается на подушку дивана. — Повеселись. Она еще держит его за руку, уводя его от дивана в середину гостиной. Там очень много народу, замечает Фил, и все они довольно пьяно танцуют. Почему он раньше их не заметил? Рори разворачивается и соединяет свои запястья за его шеей. Он неловко кладет свои руки ей на талию. Рори смеется и опускает их ниже на свои бедра. Фил посылает свои благодарственные молитвы Вселенной, матушке-природе, судьбе, или кому угодно, кто ответственен за то, что Рори решила потанцевать с ним под медленную песню, а не под быструю. Для такого унижения он все еще недостаточно пьян. Она прижимается к нему, опустив голову на его ключицы. Он чувствует, как кончик ее носа щекочет ему шею. Но Рори сдержала свое слово — они просто покачиваются из стороны в сторону. В основном они просто держат друг друга и двигаются кое-как в ритм с песней, которая играет громко, но плавно. — Ты приятно пахнешь, — хихикает она. — Ты тоже, — отвечает он, потому что это правда, и он не поправляет свои слова, как обычно это делает. — Ты всегда приятно пахнешь. Одна из ее рук опускается вниз на его грудь. — Почему у вас с Дэном костюмы сочетаются? — Совпадение, — бормочет он. Ему интересно, как много народу сегодня заметили, что они похоже выглядят. — Вы, ребята, кажется, уже довольно хорошие друзья, да? Фил бросает взгляд на Дэна, который сидит один на диване с размазанным по лицу маркером. Он вытянул руки над головой, а ноги, тоже вытянув, скрестил в лодыжках. Он кажется таким длинным и свободным. Немного сонным. Фил думает, что он кажется слегка потерянным. — Ага, — говорит он. — Мы довольно хорошо ладим. Фил пытается не смотреть вниз на костюм Рори, или, скорее, на его недостаток — обширные просторы ее обнаженной кожи между ее спиной и животом не сильно помогают. Еще тяжелее игнорировать, когда вся эта кожа прижата к нему. Бархат ее боди очень мягкий. — Мы сегодня кое-что друг о друге узнали, — мурлычет она. — Разве? — он блефует, надеясь, что она сейчас не будет анализировать его ответы. — Я почти ничего не помню. Слишком много выпил. Ты оказываешь на меня плохое влияние, Рор. — Ты правда много выпил, — соглашается она. — Больше, чем я думала. Может быть, ты все-таки не такой хороший. — Я хороший, — говорит он. Рори вздыхает. — Ага. Ты хороший, — она двигает свою руку вверх и скользит по задней части его шеи, легонько царапая ее ногтями. Он не подготовлен к тому, как это приятно. Может быть… может что-то все-таки происходит — что-то, во что он совсем давно перестал верить. Может быть, живот, полный рома — это то, что ему было нужно, чтобы отряхнуть все воспоминания, которые его удерживали. Рори тянется пальцами вверх и запускает их ему в волосы. Он смотрит вниз, а она смотрит вверх, и их взгляды встречаются в приглушенном свете. — Ты целовал парней, Фил? — мягко спрашивает она. Его сердце пропускает удар. — Ты целовала девушек. — Я целовала девушку, — она слегка отклоняет голову назад. — Я предпочитаю целовать парней. Он знает, что сейчас произойдет. Он чувствует это всем своим телом. Он знает, что ему нужно что-то сделать прямо сейчас, прямо блять сейчас, если он не хочет, чтобы этого произошло. Вместо этого он опускает руки ей на бедра, проводя пальцами по мягкому бархату. Кончики его пальцев слегка онемели, и у него есть желание прижаться ими сильнее в ее кожу, но он сопротивляется. — Кого ты предпочитаешь целовать? — шепчет она. Фил не отвечает, а она не ждет. Рори встает на носочки и нежно двигает его затылок на себя, а он ей позволяет. Он позволяет ей тянуть его вниз, пока не чувствует призрак ее мягких губ на своих и не чувствует на вкус ее помаду. Каким-то образом, она прижимается к нему еще сильнее и захватывает его нижнюю губу между своими. Объективно, это приятно. Ее губы пухлые и мягкие, ее руки у него в волосах и она пахнет дорогими духами. Рори теплая и настоящая, и открывает ему себя так, как он не заслуживает. Он был нечестен по отношению к ней с самого первого дня, как они встретились. Фил знает, что почти всегда знал, чего она от него хочет, и он внезапно понимает, что никогда не давал ей понять, что он не хочет того же. Может быть, потому что он надеялся, что однажды ему этого тоже захочется. Но ему не хочется. Это ощущается неправильно, как будто он целует незнакомку — как будто он врет, но при этом не говорит ни единого слова. Он возвращает свои руки на ее талию и нежно, очень нежно ее отстраняет. Она открывает глаза и хмурится. — Что не так? Фил берет ее руки и убирает их с его шеи. — Прости меня, — хрипит он. — Я не могу. Его кожа горит, в его горле такой комок, что он не может дышать, и он знает, что ему нужно как можно скорее оказаться где угодно, но только не здесь. — Фил… Он качает головой и разворачивается, но успевает заметить выражение ее лица — ошарашенное и запутанное, и теперь оно появляется на обратной стороне его век каждый раз, когда он закрывает глаза, чтобы он не смог избавиться от ощущения того, что наделал и как причинил ей боль. Он не осмеливается взглянуть на Дэна. Он просто разворачивается на каблуках и уходит, едва сдерживаясь, чтобы не побежать. Фил возвращается в комнату с письменным столом, мягкими стульями и пианино. Он прислоняется спиной к стене и медленно съезжает вниз на пол, подтягивая к себе колени и пряча в них свое лицо. Он все еще чувствует ее губы на своих, еще чувствует плотность ее помады. Фил жестко трет свои губы тыльной стороной ладони. Все, о чем он думает — все те губы, которые когда-либо его целовали; все те моменты, когда он слишком боялся, чтобы отстраниться и сказать «нет». Это не одно и то же, потому что он любит Рори, правда. Она правда милый, прекрасный человек, поцеловать которого любой счел бы за счастье. Но сейчас это ощущается как одно и то же. По его коже бегут мурашки, когда он вспоминает все другие разы — как ему не нравилось целовать тех людей, как часто он позволял им двигаться дальше и сколько пар губ были даже на более интимных частях его тела. У него нет времени, чтобы погрузиться в воспоминания полностью, потому что он слышит, как кто-то заходит в комнату. Фил не поднимает взгляд. Он еще не готов увидеть ее лицо. Ему нужно, чтобы его лицо выражало что-то другое, чем это отвращенное выражение. Она заслуживает большего. Она заслуживает знать, что это на самом деле никак к ней не относится. Виноват он. Всегда виноват он. Она ничего не говорит. Сердце Фила начинает биться быстрее. Она настолько потрепана, что даже не может говорить? Или, может, она злится. Фил не знает, что из этого хуже. По крайней мере, злость хотя бы оправдана. Он не знает, сможет ли простить себя, если он разбил ей сердце. Он слышит, как банкетка скрипит по полу, когда ее отодвигают от пианино. Ему нужно что-то сказать. Ему надо попытаться объясниться. Он не может. Он не знает, как. Фил слышит легкий звук того, как она садится на стул. Фил ждет, готовый услышать ее голос и тот определенный тон разочарования, который он будет содержать. Вместо этого, он слышит пианино. Прекрасный звук — глубокий, сложный и меланхоличный. Идеальный звук, чтобы объяснить то, как он сейчас себя чувствует. Звучит знакомо. — Я не знал, что ты играешь на пианино, — бормочет он в свои руки, все еще не поднимая взгляда. Голос, который ему отвечает — не тот, о котором он думал. — Уверен, ты еще очень многого обо мне не знаешь. Фил резко поднимает голову и видит Дэна, который сидит на банкетке, слегка сгорбив плечи. Его руки широко расположены на клавишах. Он не смотрит на Фила — просто продолжает играть. — «Pyramid Song»? — тихо спрашивает Фил. Дэн кивает. — Я еще учу. — Хорошо играешь, — Фил опускает голову на руки и смотрит, как Дэн играет. Он глубоко дышит до тех пор, пока не чувствует, что его сердце перестало биться так больно. В конце концов, Дэн останавливается. Он смотрит вниз на Фила. — Ты в порядке? Фил качает головой. Он может не врать Дэну. Ему сейчас нужно немного заботы. Или какой-то жестокой любви. Или чтобы кто-то наорал на него и сказал ему, что он идиот. Неважно что. Он заслуживает всего этого и даже больше. — Иди сюда, — говорит Дэн, двигаясь в сторону на вытянутой банкетке, освобождая место. Фил встает, чувствуя, что его голова отяжелела и затуманилась. Он садится рядом с Дэном и смотрит на черные и желтовато-белые клавиши. Это, очевидно, старое пианино, может быть, даже антикварное. — Что там случилось? — мягко спрашивает Дэн. Все, на что может собраться Фил в ответ, это пожатие плечами. Он снова чувствует комок в горле. Скорее всего, все в той комнате были свидетелями того, что он сделал с Рори. Мысль об этом заставляет его желудок сжаться. — Ты поцеловал Рори. Когда Фил поднимает взгляд, Дэн уже смотрит на него. Фил или слишком пьяный, или слишком грустный, или слишком смущенный, или кто знает, может быть, просто пиздец какой тупой, чтобы понять выражение на лице Дэна. — Я думал, ты сказал, что она тебе не нравится, — говорит Дэн еще тише. — Она мне не нравится, — грустно. Фил сейчас определенно испытывает грусть. — Тогда поч… — Она меня поцеловала, — выходит грубее, чем он думал. — Ох. — Ага. — Так ты ей нравишься. Фил издает горьковатый смех. — Наверное, больше нет. Они недолго молчат. — Можешь сыграть еще раз? — говорит Фил, когда не может больше чувствовать пустоту в своей голове. Дэн снова опускает пальцы на клавиши, и Фил смотрит, как он играет. Только сегодня ночью он не будет задумываться о том, почему он не может оторвать взгляда от рук Дэна. Он просто будет продолжать пялиться, загипнотизированный тем, как его пальцы грациозно нажимают на клавиши, несмотря на то, что они довольно толстые. В конце концов, Дэн снова останавливается. — Это все, что я знаю. Остальное пока еще не выучил. Фил просто кивает. — Почему ты поцеловал ее в ответ? — внезапно спрашивает Дэн. Фил кусает внутреннюю сторону щеки, размышляя, насколько далеко зайдут его признания к концу этой ночи. Он даже не знает, с чего начать, отвечая на этот вопрос. — Она хорошая, — очевидно, это ответ, к которому он приходит. — Ага… — Решил, что я попробую. Дэн хмурится. — Даже несмотря на то, что она тебе не нравится. Фил вздыхает. — Наверное… я просто хотел быть уверен? — это звучит ужасно. Он понимает это, как только слова слетают с его языка. Голос Дэна тихий, но не особо теплый. — Это как-то хуево, Фил. Его сердце падает в пятки. — Я знаю. — Я не понимаю. Фил смотрит на него. — Что? — Просто это… это не ты. Это не то, что ты бы сделал. Фил снова слегка горьковато смеется. — Откуда ты знаешь, что бы я сделал? Ты меня даже не знаешь. И опять его слова намного грубее, чем он этого хотел. — Ты хочешь, чтобы я оставил тебя одного? — Нет, — отвечает Фил, паникуя. — Нет. Пожалуйста. Прости. Я немного… — Дурак, — предлагает Дэн. — Ага. — Но… зачем? Фил смотрит в сторону, снова закусывая губу. — Слушай, хорошо. Если ты правда не хочешь об этом говорить, то все в порядке, я перестану спрашивать. Но ты выглядишь расстроенным. Фил сглатывает. — Я расстроен, — хрипит он. — Сегодня ты узнал про меня кое-что пиздецки страшное и сильное, — говорит Дэн. — И я тебя не оттолкнул. Фил кивает. Так и есть. Фил не знал до этого момента, что он так сильно поглощен храбростью Дэна — и его доверием. — И ты меня выслушал. Ты замечательный, — мягко говорит Дэн. — Я хочу сделать для тебя то же самое. Если ты мне позволишь. — Ты не поймешь, — голос Фила колеблется. — Ты этого не знаешь. — Никто никогда не понимает. Внезапно, Дэн отрывает липучку на своих меховых напульсниках и снимает их. Он использует их, чтобы стереть маркер и макияж на своем лице, а затем засовывает их в карман. — Ты много кому рассказывал? Фил оправдывается. — Ну… нет. Наверное нет, не особо. Только… Только Джимми, наверное. — И он понимает? Фил делает паузу. — Нет. Мы сейчас об этом не разговариваем. — Это настолько плохо? — Я не знаю. Иногда мне кажется, что да, — шепчет Фил. — Пожалуйста, скажи мне, Фил. Мне теперь страшно. Фил качает головой. — Я даже не знаю, как это сказать. — Но это как-то относится к поцелуям? Фил пожимает плечами. — Вроде того? — Даже несмотря на то, что ты целовал и девушек, и парней? Фил поворачивает голову и видит хитрое выражение лица Дэна. — Заткнись, — говорит он, но, в первый раз с поцелуя он на самом деле улыбается. — Как мое лицо, кстати? — спрашивает Дэн, пытаясь пальцем оттереть маркер со скул. — У тебя хорошее лицо, — отвечает Фил, даже не думая. К счастью, Дэн просто смеется. — Спасибо, друг, но я имел в виду маркер. — Оу, точно. Он везде. — Блять. Фил смеется. — Как мое? — Тоже везде. Определенно. — Я имел в виду, как тебе мое лицо, — улыбается Фил. Дэн приподнимает брови. — Фил Лестер. Ты флиртуешь со мной? — Нет. Просто я хотел, чтобы кто-то сказал обо мне что-то приятное. Но, видимо, это необязательно должно быть что-то приятное… — У тебя хорошее лицо, идиот. Твоими скулами можно резать стекло. — Мой карьерный кризис разрешен, — смеется Фил. — Нарезка стекла теперь мое новое призвание. — Фил, — нежно говорит Дэн. Все его поведение мягко переходит в тихое беспокойство. — Это ты мне так говоришь, что не хочешь это обсуждать? — Я думаю… Мне кажется, как будто в моей голове это хуже, чем на самом деле. — Скажи мне. — Наверное… Я просто… не… встречаюсь? — это звучит тупо. Это отвратительное упрощение, которое совсем не помогает забыть все те ночи, которые он проводит, глядя в потолок, и размышляя, что с ним может быть не так. — И все? — спрашивает Дэн, явно запутанный. — Ты не встречаешься? Типа, никогда? Фил качает головой. — Но ты трахаешься? Фил морщит нос. — Прости, прости. Я имел в виду, целуешься. Ты целуешься? — Было дело, — отвечает Фил, глядя вниз на свои руки. — Очень давно. — Прости, Фил, я просто правда не понимаю. — Это… никогда не проходило хорошо. — И ты думал, что может с Рори получится? — Я не знаю, что я думал. Может быть, я вообще ни о чем не думал. Может быть, меня уже тошнит об этом думать, — он чувствует как на его глазах начинают появляться слезы. — Хорошо, — мягко говорит Дэн, прислоняясь плечом к плечу Фила. — Это не так важно, ты же знаешь, да? Фил смотрит на него. Он не хочет быть раздраженным из-за Дэна, особенно после того, через что они прошли вместе в последние пару дней. Но люди ему это уже говорили — люди, которые имели в виду только хорошее, но не понимали, что тут все уходит намного дальше, чем парочка неловких свиданий и плохих поцелуев. Но опять же, он думает, что это лучше, чем когда его называли странным, как он себя сейчас и чувствует. — Мне двадцать шесть, — говорит Фил, надеясь, что этого достаточно, чтобы сказать Дэну, что да, это, вообще-то, важно. — Ага. — Я странный, — он слишком драматизирует, он в курсе. — Совсем нет. Ты просто не встретил своего человека. Фил отвлекается на конкретную формулировку, не обращая внимания на бессмысленность фразы. — Не встретил? — Не встречал. — Что, если я никогда не встречу? — Встретишь. Дэн говорит это с такой уверенностью, что Фил почти верит, что это правда, даже если это немного пренебрежительнее, чем ему хотелось бы. Он знает, что Дэн не особо его понимает, но он хотя бы пытается его поддержать. Дэн нажимает на одну клавишу, и Фил вдруг чувствует, как будто у него появляются воспоминания из 2006. — Почему это напоминает мне про My Chemical Romance? Дэн издает смешок. — Потому что я нажал на соль, Фил. Фил не знает, что это значит, но все равно улыбается. — Хочешь выбраться отсюда? — спрашивает Дэн. — Блять, да.