Жив или нет?

Кое-как Стефану удалось уговорить богиню уйти курить вместе с ним на балкон, давая нам с Фюрером время на передышку. Да уж, та ещё дама. Фюрер, закрыв дверь, ещё с полминуты простояла у входа в квартиру, пытаясь понять, что только что произошло. Может, стоит предложить Хель пропить курс успокоительных? Причём, сильнодействующих. Причём, как можно скорее и в убойных дозах… — Тоже всё ещё отходишь от её эффектного появления? — Фюрер села обратно за стол, глядя, как пепел от сигареты богини смерти плавает в её чашке. — Крайне неуравновешенная девушка. Крайне… — Как думаешь, зачем она пришла? — я, чтобы занять чем-то руки и выкинуть из головы лишние мысли, принялся убирать со стола и мыть посуду, глядя в стену. — Честно говоря, даже не представляю, — она пожала плечами. — Но я была бы невероятно счастлива, если бы она ушла…. Насовсем… Честно, нет ни малейшего желания контактировать с неуравновешенной богиней смерти. — Представь, что было бы, если бы она тебя услышала, — я слегка улыбнулся, глядя на подругу, а потом указал в сторону балкона и покрутил пальцем у виска. Фюрер так же улыбнулась и кивнула головой. Последовала секундная пауза, после чего мы тихонько засмеялись. Послышался аромат духов, смешанный с табачным дымом, а, спустя пару мгновений, дверь на кухню открылась и вошла Хель, таща за ухо Стефана, который, похоже, уже смирился со своей судьбой и не особо старался вырываться из крепкой хватки богини смерти. — Ты, — она указала пальцем в меня. — Со мной. Покурим вместе. — Я не курю… — робко попытался возразить я, но, увидев, как властно изогнулась бровь богини, понял, что моё мнение здесь никого не волнует и вообще не учитывается. Пришлось, покорно склонив голову, проследовать за Хель на балкон Стефана, по привычке пригибаясь на входе. — Рассказывай, — богиня ловким и привычным движением вытащила из пачки тонкую сигарету, с сожалением отметив, что осталось около пяти штук, прикурила и с наслаждением сделала первую затяжку. — Что? — я, не совсем понимая, о чём она говорит, заворожённо смотрел, как тлеет тонкая сигарета в изящных длинных пальцах Хель. — Почему ты всё ещё ему не сказал, идиот, — она выдохнула облачко дыма мне в лицо, постукивая наманикюренным ногтем по сигарете, стряхивая пепел в какую-то банку с водой на дне, где уже плавало три окурка. — О чём? — я действительно не мог оторвать взгляда от медленно тающей сигареты. — Не прикидывайся дураком, — довольно резко сказала она, ещё раз стряхивая пепел. — Со мной это не прокатит. Почему ты всё ещё не сказал этому придурку, что любишь его? — она прикрыла глаза, после чего искоса посмотрела на меня. Я почувствовал, что щёки краснеют от румянца. — А какой правильный ответ? — я попытался скрыться от настойчивого взгляда богини, но на маленьком балконе хрущёвки это было не так-то просто сделать. — Сейчас кто-то дошутится, и получит внеплановый перелом шеи от падения с балкона. Вот прелесть-то будет, два весёлых мертвеца гуляющих за ручки по просторам преисподней. Просто не картина, а наслаждение для извращенцев, — Хель стряхнула пепел в банку. — И так, я ещё раз повторяю свой вопрос. Какого чёрта ты всё ещё не признался Стефану, что любишь его? — я потупил взгляд. — Как всё-таки сложно с вашими человеческими чувствами, — богиня опустила голову, чтобы волосы скрыли её лицо и тихо выругалась. — И как Венера занимается этим на постоянке? Давно бы выстрелила себе в голову, если все влюблённые такие, как вы. — Я боюсь… — тихо признался я. — О! Зашибись! — Хель вскинула голову, глядя на меня. — У нас наконец-то получается что-то вроде диалога! Парень, тебе стоит потренироваться в этом умении. Там нет ничего сложного. Ты говоришь пару фраз, потом твой собеседник делает тоже самое, а потом снова ты. И повторять, пока не надоест. Ну, или пока не закончатся темы для бесед. И так, чего ты боишься? — богиня смерти выжидательно посмотрела на меня. — Что? Всё? Запал общения иссяк? Мысль умерла от одиночества? — Я боюсь… Боюсь, что он меня отвергнет… Что это разрушит нашу дружбу… Что он будет меня ненавидеть… — Ты — идиот, — медленно произнесла богиня. — Какие же вы, смертные, всё-таки глупые. Как я всё ещё рада, что выбрала шефство над умершими… Хотя, — она задумалась. — Эти тоже не особо умные. Больше всего мне нравятся те, кто получил премию Дарвина. Каждый раз изумляюсь, что вы можете придумать ещё более ебанутый способ окончить своё существование на этой планете, чем поколение до вас. Ты боишься, что человек, который даже после смерти от тебя не уходит, вдруг откажет тебе во взаимности, или хотя бы понимании? — она посмотрела куда-то в небо. — Вы не могли найти себе кого-нибудь менее долбанутых? Обязательно было брать двух, которые не видят ничего перед своим носом? — небеса, что для них свойственно, сохранили молчание. — Знаешь, а ты действительно дурак, — она взглянула на меня. — Неужели все влюблённые ведут себя именно так? Ты, в конце концов, мужик! Ну, так и сделай какой-нибудь мужской поступок! Что ты за мужик-то такой, что боишься того, что тебя отвергнут? А знаешь? Я придумала, что я сделаю! Сегодня суббота? Суббота. Если до полуночи воскресенья он не воскреснет, то он уйдёт на тот свет навсегда, — я порывался было что-то сказать, но богиня уже завелась. — Это будет тебе дополнительным стимулом. Всё, я сказала! — она затянулась сигаретой и выдохнула мне дым прямо в лицо. От едкого дыма у меня заслезились глаза, а когда я смог проморгаться, картина полностью изменилась. Я был не на балконе, а на стройке, где нашли тело Стефана. На краю второго этажа стоял Стефан, но он был соткан будто бы из дыма. Перед ним стоял ещё один человек, лица которого не было видно. — Не смей так о нём говорить, — я услышал голос Стефана, но будто бы через воду. — Только попробуй ещё раз сказать о нём что-то подобное. — Да твой Роберт явно пидор, — ответил Стефану какой-то хрипловатый голос. — Ты хоть раз его видел с девушкой, если это не ваша подружка? Он точно по парням! — Да похуй! — Стефан почти кричал. — Я тебе сказал, чтобы ты не смел оскорблять его. Даже если он не по девочкам, ты не имеешь права говорить гадости о нём! Стефан замахнулся, чтобы нанести удар незнакомцу, но тот ловко увернулся, и толкнул моего друга с края. Я стоял, и наблюдал, как Стефан, мой Стефан, падает, и стремительно несётся прямиком на торчащую из земли арматуру. Я стоял, и не мог пошевелиться, хотя приложил все усилия, чтобы подбежать к нему. Вот Стефан приблизился к земле, но тут все краски смешались, будто художник вылил на холст ведро белой краски. — Стефан! — открыв глаза, я вновь оказался на балконе. Хель нигде не было, но то, что она здесь была, чувствовалось в воздухе. Очень странная, но очень приятная смесь из аромата духов и табачного дыма. — Роберт, — Стефан, с напуганным выражением лица, ворвался на балкон. — Что случилось? — он огляделся. — Где Хель? С тобой всё в порядке? Я, не осознавая, что делаю, бросился, и обнял его. Это был он. Настоящий, материальный Стефан, стоящий передо мной. — Ну, по крайней мере, у неё есть свой шикарный стиль, — Фюрер вышла на балкон следом за Стефаном. — И шикарный вкус на мотоциклы, — я, оторвавшись от Стефана, взглянул вниз с балкона. У подъезда Хель сидела на мотоцикле Harley-Davidson и глядела на нас. Надев шлем и кожаные перчатки без пальцев, она показала нам средний палец, и мотоцикл, с рёвом, сорвался с места. * * * — Ну, Хелечка, миленькая, кто же так обращается с влюблёнными людьми? — Венера была в совершенном ужасе от того, как жестоко поступила богиня смерти, но, увидев злобный взгляд дочери Локи, тут же решила замолкнуть. — Вот так это надо делать! — со злостью проговорила Хель. — А то носитесь с ними, будто они фарфоровые куклы. Нечего. Я ещё понимаю, если бы это была шестнадцатилетняя девочка, а тут, блядь, два взрослых мужика, которые любят друг друга, но, сука, боятся признаться друг другу. Что за розовые сопли вы развели? — Ну, дочь, надо же это как-то аккуратнее. Не обязательно было показывать, как я его столкнул… — Локи хотел было продолжить, но понял, что и так уже сболтнул лишнего. — Ах вот, оно что! — Хель посмотрела на отца с таким ядом во взгляде, что, если бы Хведрунг не был бы бессмертным — тут же отправился бы на Страшный Суд. — Так это, значит, ты, сволочь такая, любимый папенька, устроил эту катавасию! А я-то, дура, думаю, почему это у меня неучтёнка в отделе?! Должен был себе жить-поживать, а тут взял, да и скопытился парнишка. Думала, в канцелярии несчастных случаев что-то накосячили, а оно вот что оказывается! — Так это ты, конём ты трахнутый бог, заставил бедного Робертика страдать? — Венера, осознав всю ситуацию решила подключиться к линчеванию бога хитрости. — Так это ты, рогатый козёл, столкнул Стефана с крыши?! — Мужик, — тихо проговорил Барон, наклоняясь к Локи, отчаянно переводящему взгляд с одной разъярённой богини на другу. — Мой тебе совет. Или сделай сейчас что-то невероятное, или беги. Потому что эти две милые дамы так просто тебя не оставят. — Да я знаю, — пробормотал Локи, в красках представляя свою дальнейшую судьбу.