Приговоренный

***

      Этот день у Драко начался с того, что он проспал едва ли не до полудня. Когда он проснулся, в окна светило солнце – настолько редкое явление для Лондона, что начинающий поправляться слизеринец поспешил ему навстречу. Он кутался в халат, стоял босиком на полу одной ногой, согревая о нее ступню другой – пол казался холодным, но озноба не было и Драко искренне этому радовался, как и солнцу, светящему прямо в глаза.       Надо было звонить студентам и назначать встречи на завтра, но Драко медлил – он думал о Джеймсе. Сейчас он чувствовал себя неудобно от того, как себя вел: когда ему стало легче, он отчетливо вспомнил, как откровенно флиртовал с мальчишкой, что говорил ему, что делал…       Драко был собой недоволен. И еще – надо было срочно что-то делать с «Поттером в моей голове» и Малфой решил сегодня навестить маггловский клуб, в надежде на разовый секс. Он надеялся, что это поможет хоть немного отвлечься.       Ну, что ж – клуб, так клуб! Но сначала нужно привести себя в порядок и спланировать завтрашний день. Драко отправился в душ. После болезни он чувствовал необъяснимый подъем сил и непонятную уверенность, что в дальнейшем все сложится хорошо. Он фыркнул, брызгаясь во все стороны, и улыбнулся.       «Где ты моя радость в вышитом камзоле… - вдруг запел Драко сильным, красивым баритоном старинную балладу, слова которой, оказывается, помнил наизусть – посреди долины на гнедом коне-ее…» Драко пел, вытираясь полотенцем, пел одеваясь перед зеркалом, брызгая на себя утонченным ароматом духов, еще оставшихся из запасов мэнора.       «Нет мне без любимого сладости и воли, золотое счастье ты вернись ко мне-е…». Драко оглядел себя в зеркало с ног до головы, продолжая мурлыкать балладу, и удовлетворенно улыбнулся. Ну, что же вы можете сказать на это?       Элегантно уложенная на левую сторону челка и ниспадающие волнами волосы на плечи, лукавый взгляд серых, поблескивающих глаз, длинные распахнутые ресницы, чувственные, резко очерченные губы, чуть розовеющий румянец на фоне бледной кожи, слегка раздувающиеся ноздри, черная, приоткрывающая грудь в вырезе воротника шелковая рубашка и супер-джинсы, которые Драко надевал всего-то пару раз в своей жизни, когда совершал дерзкие вылазки из мэнора в скандальные кварталы Хогсмида, в клубы, где перед супер-джинсами не устоял еще ни один «самый шикарный парень магической Британии».       Драко в прямом смысле собирался на охоту.       Сегодня он намерен был заловить в свои обольстительные сети самого красивого маггла в Лондоне. Он был уверен, что ему повезет, что именно так все и будет! В этот момент Драко был похож на раздувающего ноздри огнедышащего дракона. Единственное, чего чуть-чуть ему все же не хватало – физических сил: до сих пор кружилась голова и сбивалось дыхание, стоило Драко всего лишь пробежаться из комнаты в ванную за расческой.       Наконец, он был полностью готов – легкая кожаная курточка довершила образ. Драко надел замшевые туфли и вспомнил, что совершенно забыл про студентов. Это надо было срочно исправлять – терять стабильный заработок совершенно не хотелось. Он вернулся в комнату за телефоном. В гостиной телефона нигде не было, и, сообразив, что он скорей всего остался в спальне, Драко отправился туда.       Телефон он увидел сразу – тот лежал на столике рядом с кроватью – схватил его и собрался было вернуться в гостиную, чтобы дозвониться до всех своих «клиентов», как что-то неясное заставило его остановиться прямо в проеме двери.       Драко не понимал - что.       Смутное беспокойство охватило его. Как будто что-то в этой комнате изменилось. Он торопливо оглянулся – нет, как–будто все было на месте.       Он бросил взгляд на столик – лекарства, высохшее полотенце, которым вчера Джеймс…       «Стоп! А это что?» - Драко стремительно приблизился к столику и сердце едва не выскочило из груди от волнения. Он протянул дрожащие пальцы к холщевому мешочку, перевязанному лентой. Драко отлично знал, что это за мешочек, что это за лента и вообще – откуда это!       Только Поппи Помфри раздавала выздоравливающим пациентам снадобья в таких мешочках, чтобы они обязательно долечивались дома. Драко не раз получал от нее лекарства в таком виде. То, что мешочек оказался рядом с его постелью могло означать только одно - ночью его навещал кто-то из магического мира. И этот кто-то…       Оставил записку!       Драко разволновался так, что, уже ухватив пальцами листок пергамента, собираясь прочесть что на нем написано, вдруг выронил его. Он выругался, наклонился за листком и, потрясенный, сел прямо на пол рядом с кроватью, привалившись к ней спиной. Он пять раз прочитал две строчки, написанные твердым угловатым почерком, потом сложил листок пополам, затем снова развернул его...       «Не может этого быть» - прошептали дрожащие губы – «…Не болей, пожалуйста. Гарри…». (???)       «Так вот, значит, как чудо-Джеймс покинул квартиру, - подумал Драко – Мерлин, так это и правда был Гарри?». Так это значит к его рукам он ласкался в бреду?! Значит это его руки нежно и ласково омывали его прохладной водой, чтобы сбить жар! Значит это с Гарри на самом деле он так откровенно флиртовал в своем болезненном состоянии… О, Мерлин!!! Значит Гарри… ЗНАЕТ???       Драко разрывала на части острая радость от того, что Поттер был здесь, что написал ему, назвав по имени, что позаботился о его дурацком внезапном недомогании и даже сгонял к Помфри за зельем (он ведь это имел ввиду, когда «отправился в аптеку за жаропонижающим»!), и в то же время ему было мучительно стыдно, что он вот так просто по сути признался Поттеру в своих чувствах.       Он не хотел, чтоб это было так… Мерлин свидетель – совсем не так это должно было быть!       Его охватила отчаянная досада и ненависть к себе. От прежнего настроения не осталось и следа – Драко снова страдал и страдал по объективным для себя причинам: минутная слабость открыла его в невыгодном, клеветническом свете перед человеком, мнением которого о себе он дорожил больше всего на свете!       Что мог подумать о нем Поттер? Что Драко Малфой готов переспать с любым смазливым мальчишкой?! Ситуация усугублялась тем, что Джеймс как раз-таки смазливым не был! Драко закрыл лицо руками, стараясь дышать как можно глубже. Слезы подкатывали к горлу, щипали глаза…       Весь мир в момент перевернулся, став мрачным, пустым и безысходным. Сию минуту ему захотелось умереть – старые шрамы, которыми было испещрено его тело заныли и дьявольский артефакт на шее мгновенно невыносимо накалился, оставляя на старых местах вокруг шеи новые кровавые рубцы…       И тут Драко словно озарило! В этот мучительный для себя момент он вдруг вспомнил ЧТО ответил студент Джеймс на его шутливое предложение (о, Мерлин-МЕРЛИН!!!) переспать с ним. Джеймс/Гарри сказал: «В другой раз – сочту за счастье. А сейчас Вам нужно отдыхать…»       «Сочту за счастье?..» - прошептал Драко, не до конца веря в то, что понял. Но взгляд его просветлел, он неуверенно улыбнулся, и развернув, дрожащими пальцами записку, которую выучил уже наизусть, зашептал прерывисто, не узнавая собственный голос:       «Д-рако… Это от… Пом-фри.. Как проснешь-ся… смешай с водо-ой… Не болей… пож - алуйста… - в этот момент крупная капля-слеза упала из глаз Драко прямо на имя «Гарри», слегка размыв чернила, которыми писал Поттер. Так и не произнеся его имя вслух, Драко наклонился к листку и трепетно прикоснулся губами к тому месту, где оно было в записке.       Драко прикрыл глаза…       Это было словно поцелуй - на губах остался тонкий солоноватый привкус слез и размытых краповых чернил. Он прижимал к груди мешочек со снадобьем, пытался восстановить дыхание и шептал, словно Гарри сейчас был рядом:       - Не буду… Обещаю… Если только ты вчера не пошутил, Гарри…