Идеально убитые чувства.

Полное осознание всего произошедшего, доходит до Дани спустя два дня, когда он лежит в своей комнате, пялясь в потолок. В тот момент, он в полной мере ощущает, что, возможно, почувствовала Лиза, когда выпущенная им пуля влетела в её тело. Всю ночь он не спит и даже не закрывает глаза, как и в другие прошедшие дни, просто прокручивая в голове один и тот же момент, снова и снова: Как пуля проходит навылет через правое лёгкое Неред, как он извиняется перед ней, как она навсегда закрывает свои глаза. — Дань, ты не выходишь из дома двое сут… — Мать Дани, состоятельная и видная женщина, замолкает и замирает на пороге комнаты. Данил ничего не отвечает, продолжая смотреть в белоснежный потолок, украшенные зелёными фосфорными звёздами, которые в ночной темноте, к слову, смотрятся симпатичнее. — Боже, что здесь происходит? — перешагивая пустую бутылку водки, спрашивает Светлана (Ммм… имена из воздуха, мои любимые), подходя к кровати сына. — Звонили из школы… там… — Женщина, много думает, пытаясь подобрать правильные слова. — одноклассница твоя… умерла. — от сказанного матерью, Даня вздрагивает, сильнее заворачиваясь в одеяло. — И что? — севшим из-за долго молчания голосом, говорит Кашин. — Что сказали? — Сказали, что сегодня в час дня похороны на Ковалевском кладбище, Лизина бабушка попросила классного руководителя весь класс позвать, сказала, что она была бы рада этому. — на слова женщины Данил не отвечает, концентрируя всё своё внимание на боли, что разрывала его сердце. — Ты пойдешь? Я могла бы довезти тебя на машине… — Нет, я сам доберусь. ***** При виде кованых железных ворот, выкрашенных в черную краску, внутри у Кашина всё сжимается, уж сильно знакомо ему это чувство потери, именно поэтому он старался никогда не посещать подобные места, за что, безусловно, становилось стыдно перед погибшим отцом. Сейчас же ему уже было всё равно, как бы грубо это не звучало, на своего отца, ведь пришел он сюда из-за Лизы, которую сам и убил. Зайдя на территорию кладбища, Данил фотографирует карту территории, направляясь по ней к нужному сектору, рядом с которым было не так уж и много людей: бабушка Лизы, её мать, которая соизволила припереться из Чайковского, Руслан, Юлик, Миша Совергон, Максимов, Даша, Ксюша, Юра и, собственно говоря, Даня, который пришел в самый разгар «вечеринки». Подходить близко Кашин не хотел, уж больно боялся ненароком увидеть Неред, лежащую в гробу. В этом случае, ему бы 100% пришлось идти к психиатру, чтобы избавиться от суицидальных мыслей. Оперевшись на небольшую оградку рядом с местом захоронения, Данил наблюдает за всем со стороны, но мыслями находится в другом месте, где-то далеко, где Лиза до сих пор жива и кидает в него остроумными шутками, в ответ на его оскорбления. — Это нормально, что я не могу уснуть с того самого дня? — подойдя к рыжему, спрашивает Тушенцов шепотом, но не потому, что не хотел, чтобы их услышали, а потому, что был морально и физически истощён. — Думаю, да, ведь со мной происходит тоже самое. Я дважды закинулся марками, но словил бэд трип, я пытался выпить снотворные, которые мне прописали полтора года назад, но ничего не помогает. — произносит Кашин, наблюдая за Зарыковской, которая плакала на плече у Юлика. — Дань, пойми, ты не виноват… — Нет, виноват, не выгораживай меня, я убил её, и её кровь на моих руках. — негромко говорит Данил, стараясь не привлекать лишнего внимания. — Уверен, Лиза сказала тебе, что это не так. — с грустной улыбкой на лице произносит Руслан. — Какая уже разница, что она сказала, ведь её нет рядом. — глотая ком в горле, шепчет Кашин. — Если человек говорил правильные вещи при жизни, это не значит, что после его смерти стоит эти вещи забывать. — говорит Тушенцов, прежде чем вновь направиться в толпу одиннадцатиклассников, чтобы снять с плеча Онешко ревущую Дашу. — Если бы не я, то мы бы здесь не стояли. — из-за появления Юлика, Даня криво усмехается мысли о том, что перебежки его друзей, от гроба к нему и обратно, выглядят достаточно забавно, но эта усмешка тут же растворяется в горьком плаче бабушки Неред. — Если бы я, как конченый долбоёб не кинулся бы к Руслану, то Лиза была бы сейчас жива. — Не вини только себя, я тоже приложил к этому руки. — Кашин на секунду замолкает, думая о том, что Онешко сейчас действительно хуже, чем ему, ведь это он сказал девушке адрес, куда она и приехала, это он выбежал из тех ебучих кустов, тем самым заставляя Лизу кинуться за ним. — К тому же, если бы не ты, то я запросто мог подстрелить Руса. В этом случае, вся ответственность лежала бы на мне. — Если бы мы не начали встречаться, то ему бы не пришлось бы ехать на эти блядские разборки. — злобно шепчет Онешко, со всей силы сжимая прутья ограды. — Не смей так говорить, иначе я тебе въебу! — прикрикивает на парня Кашин. — Это тут никак не причем. — Ещё как причем! Если бы мы не потрахались в толчке, то было бы всем хорошо… — усмехается Юлик, вытирая нос рукавом парки, пока Даня морщится от лишних подробностей личной жизни парней. — Ничего подобного, всем было бы плохо… — Данил глубоко вздыхает, пытаясь собраться с мыслями. — Тебе, от постоянного одиночества, я видел, как ты завистливо смотрел на пятиклассников в школьном коридоре, которые шли за руку и периодически обменивались слюной. Руслану, который убивался после расставания со Шпагиной и осознания того, что мужские задницы ему нравятся гораздо больше, нежели женские, он бы продолжил приторговывать наркотой и закидываться дозой, когда снова захочет наложить на себя руки, а это, уж поверь мне, происходит очень часто. — От слов Данила, Онешко удивлённо открывает рот, пытаясь запомнить и обдумать всё только что сказанное парнем. Ему были непонятны многие вещи, например, почему Кашин был так добр к нему, почему волновался за их с Русланом отношениях и почему он не знал раньше, что его парень хотел покончить с собой. — Просто, не вини во всём себя, живи дальше и докажи, что смерть Лизы была не напрасной. — грустно улыбается Данил. — Конечно, я… — Юлик растерянно чешет затылок. — Хорошо. — просто соглашается парень со словами Дани, хлопая того по плечу направляясь к своему парню, ведь Зарыковская плакала уже на его плече. — И ещё… — говорит Кашин вслед Онешко. — Только попробуйте разбежаться с Русланом, я вас обоих убью. Вся церемония, если это можно так называть, проходит достаточно быстро, оставляя внутри Данила неприятный осадок, священник, который отпевает Неред делает это, по нескромному мнению Дани, без души и совсем «на отъебись». От лицезрения всей этой картины, Кашина откровенно тошнит, от чего он хочет уже было уйти, но решает остаться. Ради Лизы. Она, как думает Даня, хотела бы этого, учитывая то, как она отошла в мир иной. Когда всё близится к концу, Данил всё-таки собирает все свои силы в кулак и решается подойти к скромному черному гробу, который окружили одноклассники и родственники погибшей девушки. Зайдя за низкую ограду, Кашин приближается к толпе, расталкивая людей, чтобы увидеть Лизу в последний раз. Когда Данил находит взглядом расслабленное лицо девушки, то его сердце пропускает удар. Он представлял её, все эти три дня, но сейчас, этих дней как будто и не было. Недлинные русые волосы, которые спадали на девичьи плечи аккуратными прядями и обрамляли бледное лицо, которое как-бы светилось красотой. Сейчас Кашин был готов признать, что эта девушка и вправду была красивой. Спокойствие, которое было на лице Неред, создавала ощущение, что она просто спит, но к всеобщему сожалению, это было не так. На теле девушки было белое ситцевое платье простого фасона, которое при жизни, Лиза никогда бы не надела, она бы вообще не надела платья. На глазах Данила наворачиваются слёзы, которые он спешит смахнуть рукавом, но все присутствующие замечают плачущего парня и им откровенно всё равно, это нормально, плакать, когда теряешь человека, даже того, с которым не ладил большее количество времени. После похорон, Кашин не хочет ни с кем общаться, он просто хочет закрыться в комнате и опустошать бутылки с алкоголем, как делал до этого, но что-то его останавливало. Даня не хотел закрыться в себе и отгородиться от общества. Этого бы точно не пожелала ему Лиза. Забавно, когда его стало волновать мнение этой девушки? К тому же, она умерла... по его вине(от этого становилось ещё хуже) Отперев дверь квартиры, Данил проходит в глубь, направляясь на кухню, не обнаруживая матери. Включив чайник и достав из шкафа с посудой кружку, Кашин подходит к окну, из которого видно, заходящие за горизонт, солнце. Открыв форточку, парень достаёт из кармана пачку синего Винстона. Вытянув из бело-синей коробочки сигарету, Данил берёт её в рот (69+) зажигая конец любимой Зиппо, которую он всё таки нашёл...