Короткий взмах изящной руки, и "цель" лежит у ног с перерезанным горлом. Вытерев лезвие о платок, парень убирает нож под штанину, спешно покидая квартиру контрабандиста. Перчатки летят в мусорный бачок, туда же летит подожжённый платок. Несмотря на свои пятнадцать лет, самый молодой киллер в истории, Юрий Плисецкий, прекрасно знал, как избавляться от улик.
Теперь стоило показаться на глаза толпе фанаток фигуриста Юры Плисецкого, и дело останется за малым. Однако судьба распорядилась иначе. Едва парень отошёл от дома, как за спиной послышался вой сирен и лай служебных собак. Не ускоряя шаг, Юра лишь прикинул, хватит ли времени огню сжечь улики. Кивнув самому себе, Плисецкий вывернул на оживлённую улочку, натыкаясь (на собственное счастье) на фан-клуб Ледяного Тигра.
«Вот теперь самое время драпать!»
От фанаток бегать приходилось в полсилы, иначе поползли бы слухи. Да и сумасшедший сброд бывал крайне полезным, особенно когда требовалось отвлечь внимание.
Наконец, спрятавшись в какой-то подворотне, Юра перебирал варианты побега. Сноровка позволяла ему незаметно улизнуть, но сейчас ему нужно было побольше шума вокруг себя. Ответ пришёл откуда не ждали. Перед парнем лихо затормозил на байке последний человек, которого ожидал увидеть Плисецкий.
— Юра, садись.
В голове тут же пронеслись миллионы мыслей, сводя всё к одному: Алтын следит за ним. Алтын всё знает. Однако фанатки не дали время на раздумье, да и казах терял терпение:
— Ты едешь или нет?
Нужно было выбираться. Водрузив шлем на голову, Плисецкий занял место позади казахского фигуриста. С гулким рыком мотоцикл сорвался с места, унося парней подальше от опасного для Юры района. Плисецкий знал, что не оставил ни одной зацепки для спецслужб. Он всегда работал чисто, быстро и на все сто. Именно поэтому его быстро стали отпускать на одиночные миссии.
Остановился Алтын только возле местной достопримечательности. Молча следуя за своим «спасителем», Юра продумывал свой следующий шаг. Если Алтын всё про него знал — одним фигуристом в мире станет меньше. Если просто проезжал мимо — так и быть, он его выслушает. Остановившись на смотровой площадке, Отабек внимательно посмотрел на парня.
— Ты в порядке? Я слышал, твой фан-клуб ещё безумнее моего.
«Значит, просто проезжал мимо. Повезло тебе, казах!»
— Да, порядок. Я быстро бегаю. Хотя, если бы не ты, пришлось бы туго. Кстати, а как ты там оказался?
Отабек хмыкнул:
— Твиттер пестрел твоими фотографиями от фанаток. Решил выручить, а заодно поболтать. Ещё пять лет назад хотел, но всё как-то не решался.
Юра для вида состроил удивлённое лицо, слушая спокойные объяснения казаха, чётко вспоминая первую встречу пятилетней давности. Тогда его только взял под опеку Фельцман, обещая сделать из него легенду фигурного катания. И прекрасно помнил тёмно-коричневые, почти чёрные глаза подростка, смотревшего на него с немым восхищением.
— У тебя незабываемые глаза солдата.
Дыхание Юры перехватило от слов Отабека. Никто, даже его наниматель, никогда не говорил ничего подобного. В шпионаже его ценили за гибкость и хладнокровие, дед видел в нём опору и отличного фигуриста, Фельцман — просто хорошего фигуриста, иногда надежду отечественного спорта. Неожиданно для себя, Плисецкий выдал:
— Мне просто было одиноко. Пришлось променять Москву на Санкт-Петербург, я решил, что не буду жаловаться, пока не добьюсь хоть чего-то.
С нарастающим удивлением, Юра слушал откровения Алтына. Окончательно растерявшись, парень решился спросить напрямую:
— Отабек, почему ты говоришь со мной? Мы же соперники…
Казах смотрел прямо на него, гордо, но, в то же время, не пытаясь продавить или сломать:
— Я всегда помнил об этом. Но, кроме этого, я хочу быть твоим другом. Что скажешь?
Юрий потерянно смотрел на Алтына, не веря собственным ушам. Дружба. Ему предлагали дружбу, которой ему так не хватало, и в чём он не сознавался даже себе. Его настоящая работа не предполагала друзей. Не задумываясь, он протянул руку в ответ на протянутую ладонь Отабека.
— Да, почему бы и нет.
Чувствуя крепкое пожатие, Юра впервые за долгое время чувствовал, что он не один.
— Не хочешь есть? Тут недалеко есть приличное кафе, и совсем недорогое.
Юра ярко улыбнулся:
— Ужасно проголодался.
***
Придушив местного наркобарона его же галстуком, Отабек два квартала прошёлся пешком, вспоминая, где его должен был ждать курьер с мотоциклом и оплатой за выполненный заказ. Теперь стоило появиться в паре мест, где его могли заметить, и можно со спокойным сердцем дальше играть роль героя и надежды Казахстана.
Полистав ленту, он наткнулся на фотографии Плисецкого. «Русскую фею» снова атаковали фанатки. Решив побыть рыцарем, как в старых добрых сказках, Отабек вырулил на нужную дорогу, прекрасно ориентируясь по фотографиям, из какой подворотни ему забирать русского фигуриста.
Алтыну нравился Юра, хотя это его увлечение попахивало нарушением закона пострашнее того, чем он обычно занимался. Но грациозное тело и взгляд, полный огня и силы, манили его. Отабек прекрасно понимал, что при его работе иметь хоть какие-то близкие связи довольно опасно, но он был готов рискнуть, предлагая Плисецкому свою руку, дружбу и место позади себя на байке.
Ожидания оправдались, они даже меркли в сравнении с настоящим Юрием Плисецким: ершистый, вечно огрызавшийся на всех парень оказался просто сокровищем. Он обожал своего дедушку, с умилением говорил о котах, по-доброму посмеивался над тренером и с энтузиазмом говорил о фигурном катании. Любая тема, которую поднимал Алтын, была с готовностью принята к обсуждению. Отабеку уже очень давно не было так легко.
Оба парня прекрасно видели фанатов, щёлкающих их на свои камеры, тут же выкладывая снимки в твиттер.
«Умнички. Теперь точно можно не опасаться за алиби. Всё же, толк от вас есть!»
«Отлично, нужно как можно дольше пробыть с Юрой, чтобы наверняка отвести подозрения».
Идиллию вечера нарушили Никифоров и Кацуки, забредшие по случайности в тот же ресторанчик. Хотя, и Юре, и Отабеку такая компания была только на руку.
Заметив ревнивые взгляды Юры в сторону Виктора и Юри, Отабек слегка напрягся, но после выдохнул: раз ревнует, значит были чувства, значит есть шанс зайти дальше дружбы.
Дальнейший вечер прошёл относительно спокойно для фигуристов, и удивительно спокойно для двух молодых наёмников. Уже прощаясь возле стойки регистрации, они снова пожали друг другу руки.
— Выложись завтра на полную, Отабек.
— Ты тоже, Юра.
Уже в номере, каждый из них достал второй телефон, коротко докладывая об успешно проведённой операции, получая установку на следующую цель. Однако, едва только дисплей телефона погас, мысли снова ушли в сторону обретённой дружбы. Это казалось чем-то нереальным. Каждый из них боялся, что разговор — всего лишь сон. Поэтому, сбросив друг другу пожелания спокойной ночи, наёмники спокойно уснули в своих постелях.
***
В номере Никифорова и Кацуки царила тишина, нарушаемая лишь звоном бокала о стеклянную поверхность столешницы.
— Интересно, когда они догадаются?
Виктор смотрел, как его любовник выходит из ванны, ничем не прикрываясь. Юри, смешной и мягкий Юри, сейчас был совсем не похож на себя. Он бросил полотенце на стул, разваливаясь в объятиях Виктора, отвечая на чистом русском, с едва заметным акцентом:
— Главное, чтобы раньше времени их не пришили свои же. Будет жаль, если они так ничего друг о друге не узнают. Да и вообще, мне не хочется, чтобы эти двое хоть как-то пострадали.
Виктор мелодично рассмеялся, лаская лёгкими касаниями мягкую кожу возлюбленного снайпера.
— Ты привязался к моему протеже? Я ревную.
Кацуки скосил хитрый взгляд на Никифорова.
— Мы слишком давно вместе, чтобы я хотел кого-то, кроме тебя. Но эти двое… они так напоминают нас с тобой.
Голубые глаза сверкнули азартом.
— Ну так и не дадим «малышей» в обиду. Но, всё это завтра. А сейчас, давай продолжим.
Кацуки навис над любовником, лаская кончиками пальцев прекрасное лицо, уводя ласки ниже, заставляя русского снайпера рвано выдыхать своё имя.
- Всё, что пожелает мой драгоценный будущий муж.
