***
— Мелкой сегодня опять нет? — спросил, подошедший на перерыве, Гажил. Девушки удивленно переглянулись. С чего ему вдруг стало небезразлично? — Нет, она дома, — ответила Эльза и хитро прищурилась: — Беспокоишься? — Еще чего! — фыркнул тот, складывая руки на груди. Из-за поворота показались остальные парни и направились в их сторону. — Ну как? — спросил Нацу. — Что «как»? — не поняла Хартфилия. — Все выяснили по поводу… э-э… того случая? Подруги помрачнели. — Да, — отозвалась Дождия. — Люси оказалась права — это устроил ее отец. — А как вы узнали, что это был именно он? — поинтересовался Жерар. — Спросили напрямую, — буркнула блондинка. — Что?! Эхо разнеслось по коридорам академии. — Сдурели? — зашипели на них девушки. Парни потупили глаза. — Здесь не место для подобных разговоров, — Эльза проводила задумчивым взглядом группку учеников. — Предлагаю встретиться после уроков в кафе через дорогу. Остальные кивнули. В просторное и уютное помещение свободно проникал солнечный свет, окрашивая стены в цвет золота. Посетителями была занята половина столиков, между которыми сновали официанты. Тихая музыка ласкала слух, а в дальнем углу возле окна расположились семеро. Слово взяла Эльза. — Несколько дней назад мы позвонили отцу Люси, который подтвердил, что в нападении на Леви виноват именно он. Произошедшее объяснил, как благо для нее. — Сам все рассказал? — не поверил Грей. — Да. — И такие методы для него… обычны? — уточнил Жерар. — Нет, — подала голос блондинка, — это впервые. На несколько секунд воцарилась тишина. — Что собираетесь делать? — Нацу сидел задумчивый. — Ничего. — Вас это совершенно не волнует? — Конечно волнует, — аловолосая устало вздохнула, наблюдая за улицей через окно. — Но мы не будем ничего делать не потому что не хотим, а потому что не можем. На лицах парней читался невысказанный вопрос. — У нас нет выбора, — пояснила Дождия. — Мы связаны по рукам и ногам. Если сообщим родителям о том, что здесь творится, то те сразу же нас заберут и запретят общаться с Люси, и она останется одна без поддержки. Если пойдем на прямую к ее отцу, то он нас даже слушать не станет. В обоих случаясь исход один — свадьба. Парни поежились. — А помочь еще кто-нибудь может? — спросил Гажил. — Нет. — А мы? — Драгнил взглянул на девушек. Хартфилия и Локсар неуверенно переглянулись. — Нет, — голос Эльзы вдруг похолодел. — Почему? — хором спросили четверо. Она наконец отвернулась от окна и обвела внимательным взглядом присутствующих. — Потому что мы даже не знаем, кто вы такие. Парни замерли. — Что? — То, — передразнила девушка. — Единственное, что нам о вас известно — это имена и фамилии. О нас же у вас явно больше информации. Даже то, что у нас нет охраны и сигнализации, — припечатала Алая, припомнив СМС поздней ночью от кого-то из этих четверых. — Что именно вы хотите о нас знать? — Жерар прищурился. Эта тема была ему явно неприятна. — Вы хотите нам помочь? — вместо ответа спросила она. — Да. — Тогда расскажите столько о себе, сколько посчитаете нужным. Но помните, что доверие строится в первую очередь на правде, а не на лжи. Наступило молчание, нарушаемое только тихой и спокойной музыкой, которая, увы, не могла разрушить то напряжение, что витало над столом. Парни сейчас ступали по тонкому льду: одно неверное движение и конец. Да, они и вправду узнали о девушках много. Даже больше, чем перечислила аловолосая, но друзья не могли сказать с уверенностью, что может случиться, если они доверяться и расскажут о себе. Используют ли в будущем эту информацию против них? Неизвестно. Но… не пора ли что-то менять в своей жизни? Четыре друга переглянулись, сомневаясь в правильности своего решения, однако уже все для себя решив. Молчание нарушил Жерар, повергнув подруг в шок одной лишь фразой: — Пять лет назад мы сбежали из своих семей. — П-почему? — тихо спросила Джи. — Захотели, — почему-то огрызнулся Грей, но, заметив непонимание в глазах девушки, смягчился, продолжив уже более спокойно: — У нас, можно сказать, одна история на четверых, — усмехнулся. — Жили в богатых домах, имели всего в достатке, ни в чем нам не было отказа… Кроме, пожалуй, одного — родителей. Их никогда не бывало дома. «Друзья» были исключительно из того же круга, что и мы, однако вскоре все резко изменилось. Родители решили, что мы уже достаточно взрослые, а потому должны начинать вникать в их дела. Наняли репетиторов, пожелали удачи и забыли. Но чем больше учили, тем лучше понимали, что все это мы делаем не для себя, а для них. А когда пришло осознание того, что именно ждет нас в ближайшем будущем — собрали вещи и сбежали. — Скорее всего они знают, где мы находимся, потому что на банковскую карту ежемесячно приходят деньги, а на адреса наших домов иногда высылают письма с просьбами вернуться домой, — сказал Нацу и добавил: — Но почему они еще не приехали за нами — мы не знаем. — Вы все живете в разных домах? — спросила Люси. — Да. Мастер помог нам подобрать хорошее жилье. Но когда мы предложили один дом на четверых — наотрез отказался. Подруги хмыкнули. Ну да, четыре парня в одном доме — это страшная и неуправляемая сила. — Так что? — поинтересовался Фернандес у Эльзы. — Теперь нам можно верить? — Пока что нет, — прищурилась девушка. — Меня еще кое-что интересует. — Что? — В библиотеке вы сказали, что если бы знали, что мы новенькие, то встретили бы нас по-другому. Мне эта фраза все никак не давала покоя, и я перебрала уже все возможные варианты, но так и не нашла ответ. Поможешь? Блондинка и голубоволосая переглянулись, вспоминая, как подруга все время ходила задумчивая, постоянно что-то записывая в блокнот. Неужели?.. — Ну… ладно, — протянул Жерар. — Если так интересно, то слушайте. Только придя в «Хвост феи» мы были никем. Это сейчас у нас незыблемая репутация, но тогда свое место приходилось отвоевывать силой. И если парням достаточно было показать на кулаках, кто тут главный, то с девушками дела обстояли хуже. Их можно было запугать, но тогда бы нас боялась вся академия, а потому нам нужно было от них восхищение. — И что вы придумали? — Дождии было интересно. — Мы их в себя влюбляли, — хмыкнул Редфокс. — И… кхе… и как? — аловолосую пробрало на смех. — Как видишь работает, — Жерар тоже не сдержал улыбки. Ему еще тогда эта идея казалась странной, но кто ее придумал — вспомнить уже не мог. — И что, — Эльза продолжала веселиться, — вы влюбили в себя абсолютно всех девушек «Хоста феи»? — Нет, нам хватило пары классов, а потом вести «о красивых и хороших мальчиках» быстро разлетелись по всей академии. — Подожди, здесь нестыковка, — задумчиво обронила Хартфилия. — Если вы еще тогда влюбили в себя часть девушек, то и остальные должны были к вам испытывать то же, даже если ни разу не общались и в глаза не видели. Но что не так с теми, кто приходит подобно нам? — Да, ты права. На «новеньких» слухи не действуют. Они остаются к ним нейтральны, а нам это не выгодно. Поэтому, как только мы узнаем о новой девушке, то сразу же появляемся в ее поле зрения и вскоре с ней происходит то же, что и с остальными. — А нас вы упустили, так получается? — Алая как-то задумчиво посмотрела на сидящего напротив Фернандеса, но тот не отвел взгляд. — Да. Сейчас они раскрыли перед этими девушками все карты. Они не побоялись рискнуть, а потому надеялись на положительный результат. — Эльзи, — тихо шепнула Джи, — нам и вправду нужна помощь. Одни мы не справимся… Девушка задумалась. Она понимала, что только что парни рассказали не просто несколько историй — они рассказали часть самих себя. Приоткрыли запертую раньше дверь, надеясь, что доверились не напрасно… И Дождия была права — им не справиться в одиночку. Их просто погребет заживо под мощью нарастающей сейчас проблемы. — Ладно, — махнула она рукой. — Вы и вправду сможете нам помочь. Но как? — В академии мы и так за вами присматриваем, — начал Грей, — остается только дом. — Переезд? — весело протянул Нацу скорее в шутку, чем всерьез, но остальные почему-то задумались… Вечером следующего дня… Четыре девушки стояли на первых ступеньках лестницы, что вела на второй этаж. Парни должны были приехать с минуты на минуту. Наконец дверь открылась и вошли четверо со спортивными сумками каждый. Оглядели просторное помещение, подивившись чистоте и порядку, хотя девушки говорили, что живут одни. Эльза еле уловимо скривилась, но день назад они решили, что иного пути нет. Парням придется какое-то время пожить с ними, благо гостевых спален хватает. Придется смириться. Жерар заметил выражение лица девушки. — Сомнения? — Никаких.***
В это время суток, когда небо окрашивается в темные оттенки, а солнце уже давно скрылось за горизонтом, единственным источником света является практически белый диск луны, невидимые лучи которого придают ночным силуэтам некую загадочность… Люси тихо, стараясь не издавать лишних звуков, кралась по коридору, ступая босыми ногами по холодной плитке пола. Она все никак не могла заснуть. В голове крутилось множество мыслей, которые не давали успокоиться вдруг быстро застучавшему сердцу. Она пролежала так больше часа, но ничего не изменилось. За эти дни столько всего произошло, что это не давало покоя. Нужно было расслабиться и девушка знала, как. Она добралась до лестницы и стала спускаться на первый этаж. В особняке была комната, совершенно не нужная, но в данный момент такая необходимая, что от волнения начинали подрагивать пальцы. Перед нужной дверью блондинка обернулась, однако все спали, а потому волнения, что ее могут найти тут посреди ночи, были напрасны. Пальцев ног коснулся мягкий ворс ковра, и она вошла внутрь. Мягкий свет луны падал на черное пианино через большое, почти в человеческий рост, окно. Половина комнаты тонула во мраке, не позволяя разглядеть остальные предметы интерьера, но Люси целенаправленно двинулась в сторону музыкального инструмента. Села, мягко проведя по светлым клавишам, будто приветствуя. Подруги знали, что она умеет играть, но никогда не слышали ее музыки. И не настаивали. Девушка была им за это благодарна, а потому, когда ей было плохо или надо было успокоиться, как сейчас, она приходила сюда. Эта комната была сделана так, что за ее пределы не просочится ни единого звука, а потому можно ни о чем не беспокоиться. Люси опустила пальцы на клавиши и заиграла, полностью отдаваясь эмоциям, прислушиваясь к стуку собственного, успокаивающегося, сердца. Но вскоре ей показалось этого мало, и она запела:Четыре демона живут на свете Они так не похожи на других. За масками попрятав подозренья Забыть мечтают поскорей о них. Они не видят боли или страха Берут от жизни только то, что надо. И, не бросая взгляд на остальных, Идут туда, куда позвали их. Они не управляют своей жизнью И в страхе прячут свои мысли: Боятся показать свои сомненья И стать опасным вдруг твореньем. Живут на свете демона четыре Считаясь королями в этом мире, Но под смешливым взглядом восьми глаз Запряталась обида на всех нас…
Она на секунду задумалась, а потом, с какой-то только ей ведомой грустью, продолжила:Но вы на свете не одни такие: Брошенные кем-то и чужие, Любви не знавшие с тех самых пор, Когда узнали страшный приговор. Вам просто надо посмотреть вокруг — Узнать скорей кто враг, кто друг И, не запутавшись в своих желаньях, Увидеть истину в чужих страданьях.
Отзвучали последние ноты. Люси глубоко вздохнула, понимая, что наконец успокоилась… И не заметила, как заинтересованно и одновременно задумчиво блеснули из-за слегка приоткрытой двери серо-зеленые глаза…