twenty-four

правда в том, что юнги уже был почти влюблен в чонгука два года назад. то, что он помнит: все, слишком четко. как шел дождь, или снег, больше похожий на дождь, как чонгук еще не до конца восстановил дыхание после бега, но улыбался так чертовски ярко, когда юнги открыл ему дверь. — я поступил, — он впихнул в руки юнги бутылку вина, и старший уже хотел спросить, откуда он ее достал, когда вспомнил, что чонгук уже достиг совершеннолетия меньше недели назад. затем он почувствовал в своих руках уже чонгука, что крепко прижимался к нему, обвив руками шею. юнги положил руки на его спину, приглушенно рассмеявшись в его волосы и неосознанно вдыхая запах дождя. — эй. поздравляю. — спасибо, — пробормотал чонгук ему в шею, — я хотел рассказать тебе первому. помнит, как пытался сказать ему снять с себя мокрую одежду и взять что-то из гардероба юнги. как чонгук отмахнулся от его слов, сняв только куртку, потому что «потом, давай скорее, открывай бутылку». юнги уступил, потому что чонгук был таким счастливым и взволнованным, и у старшего всегда были проблемы, когда нужно отказывать ему хоть в чем-то. юнги помнит каждую эмоцию, что отображалась на лице чонгука в ту ночь. чонгук не мог и секунды усидеть на месте, и старший был счастлив за него и просто счастлив, даже не остановил чонгука, когда тот вливал в себя уже третий бокал вина, пока сам юнги выпил только один, хотя, по сути, должен был остановить. по сути, юнги не должен был позволять чонгуку наклониться и поцеловать его. но правда в том, что юнги уже тогда был почти влюблен в него; или больше, чем почти, и мысли о неправильности происходящего пришли слишком поздно, когда чонгук уже прижимался своими винными губами к его. ему потребовалось больше времени, чем стоило бы, чтобы разорвать поцелуй. но когда он сделал это, то был предельно аккуратен, сжимая пальцы чуть выше ключицы чонгука и толкая достаточно для того, чтобы просто отстранить. помнит, как чонгук посмотрел на него тогда: широко раскрытые глаза, приоткрытые губы, румянец на щеках — от вина или нет, он не знал. — прости, — прошептал чонгук, — я не хотел… — все в порядке, — юнги не хотел звучать, как чертов робот. после этого ненадолго воцарилась тишина, когда они оба просто смотрели друг на друга. кожа чонгука была такой теплой, даже горячей под его пальцами. юнги невольно провел пальцем по его шее в успокаивающем жесте. — все в порядке. это…ты пьян. я дам тебе сухую одежду, и ты можешь остаться на ночь, хорошо? — хорошо, — юнги слабо улыбнулся и встал с дивана. чонгук может и не был настолько пьян, но точно захмелел. а еще: чонгуку только исполнилось девятнадцать. тогда он был так юн. и по большей части: чонгук поцеловал его, потому что был счастлив, взволнован, и юнги внезапно стало страшно от груза собственных чувств. он пошел за чистой одеждой для чонгука и просто простоял, опираясь спиной о стену спальни, некоторое время. может быть, он решил тогда, может быть, на утро. или спустя время. когда они не будут пьяны; или взволнованы. если чонгук действительно это имел в виду. тогда, может быть, юнги бы позволил себе чувствовать все это. если чонгук хотел притворяться, что этого никогда не было, то он бы сделал то же. в ту ночь они спали в постели юнги, как и всегда. это был последний раз. на следующее утро чонгук снова извинился. спросил: мы в порядке? мы в порядке. и они притворились, будто этого никогда не происходило. юнги больше не видел его снова, пока он не пошел в колледж. так и было. в следующий раз, когда они встретились, все было нормально. достаточно нормально. чонгук начал встречаться с девушкой из своей группы ближе к концу года. юнги видел ее лишь раз. наверное, она милая. чонгук мало о ней говорил, по крайней мере с юнги. их отношения продлились два месяца. чонгук сказал, это было взаимное решение. у юнги тоже были отношения пару раз, ничего серьезного, потому что он не мог вложиться в них всем сердцем. теперь прошло два года, и чонгук зол. во-первых, на тэхена, что рассказал юнги. и во-вторых, на самого юнги. они стоят посреди студии уже где-то пару минут: с тех пор, как юнги разбудил его, сказав проверить свой телефон. наручники давят, как никогда прежде. — знаешь, что? — чонгук уже в тысячный раз нервно проводит ладонью по волосам. — да, все не в порядке. это…мы продолжаем притворяться, что все нормально, но это не так. черт, я…я стараюсь, потому что знаю, что ты хочешь, чтобы все было как раньше, до того, как я…и я тоже этого хочу, я не хочу быть таким чертовски неловким… — гук, я не… — юнги делает глубокий вдох, пытаясь найти нужные слова, — я не жалею, что ты поцеловал меня…все в порядке, я просто… чонгук прерывает его обреченным стоном. — прекрати повторять, что все нормально, — он делает маленький шаг вперед, расстроенно нахмурившись и поджав губы. — все не нормально, конечно же, нет. ты оттолкнул меня, очевидно, что я не должен был делать этого. — конечно, я оттолкнул тебя, — выходит грубее, чем он предполагал. — тогда было чертовски неподходящее время, гук, тебе только исполнилось девятнадцать, ты был пьян и не знал, что делаешь… — я не знал, что делаю? — что-то мелькает во взгляде младшего, что-то, что юнги не доводилось еще видеть раньше. — откуда, блять, тебе знать? юнги чувствует, как внутри что-то поднимается, как будто он готов вот-вот взорваться. злость уходит на второй план, он знает это, но у него нет времени думать рационально, потому что все, что копилось в течение этих двух лет, просто готово вылиться прямо сейчас. — я просто хотел, чтобы ты действительно имел это в виду, — это уже больше, чем он хотел бы сказать. он изучает взглядом лицо чонгука в поисках хоть какой-то реакции, старательно игнорируя собственное горящее лицо. чонгук делает глубокий вдох. — пошел ты, — выплевывает, тихо, спокойно и тем еще более оглушительно. он толкает юнги в грудь, не сильно, но ощутимо для того, чтобы тот сделал шаг назад. — ты думал, что я не имел это в виду, просто потому, что мне было только девятнадцать? чонгук в ярости, чуть ли не молнии в него кидает взглядом, и юнги никогда еще не видел его таким; опешил бы даже, если бы сам не был на взводе. чонгук подходит ближе, сокращая расстояние между ними, что сам же и создал. — ты просто предположил, что я не это имел в виду? это так чертовски…нечестно, это…ты думаешь, я не думал об этом? думаешь, что я не был влюблен в тебя? много месяцев? думаешь, я не нервничал из-за этого? юнги стискивает челюсть, прислушивается к голосу где-то на подкорке сознания, что повторяет: какого хрена мы вообще ругаемся… — в этом все и дело, — юнги неосознанно повышает голос, — ты был влюблен, чонгук, тебе было девятнадцать, и ты был влюблен, потому что я был…крут для тебя, я не знаю, кто-то, кем можно восхищаться… — если ты думаешь, что все дело было в этом, то ты идиот. если ты думаешь, что дело до сих пор в этом… он толкает юнги снова, в этот раз в плечо, и когда юнги отшатывается назад, то тянет младшего за собой. они спотыкаются о стулья, и юнги врезается бедром в подлокотник, когда чонгук прижимается к нему. он шипит от боли, хватая чонгука за ткань футболки на груди, чтобы не потерять равновесие. скованная наручниками рука болтается там, где чонгук хватается за его плечо. юнги почти чувствует тяжелое дыхание младшего, и это…слишком, он даже не знает, что чувствует — злость теряется среди тысячи других эмоций. он давит на чонгука всем телом, пытаясь создать хоть какое-то расстояние между ними, и чонгук делает шаг назад, к счастью, убирая руку с его плеча. рука юнги все еще на его груди, сжимает ткань вместо того, чтобы отпустить. — у тебя очень даже хорошо получилось забыть меня. встречаясь с другими. он не собирался звучать так обвинительно, но вышло именно так, и юнги почти морщится от собственных слов. конечно, чонгук имеет право встречаться с кем хочет, он ничего юнги не должен; старший и сам встречался с другими. чонгук дергает бровью, сжимает руку в кулак, и на секунду юнги думает, что они действительно подерутся, но младший только откидывает его руку, чтобы подойти ближе. — потому что ты не хотел меня! — его лицо покраснело от злости, голос срывается на крик, но глаза… — я пытался…пытался забыть тебя, юнги, чтобы мы смогли снова стать друзьями, потому что я не хотел терять тебя. но это не…это, все не так, как было раньше, я проебался в ту ночь, проебался, и правда в том, если хочешь знать, — он толкает юнги в плечо снова, — что я пытаюсь дружить с человеком, что разбил мое чертово сердце. то, как его голос ломается на последнем слове, становится последней каплей. что-то в юнги просто…ломается. он собирает всю свою силу, хватается за футболку чонгука, заставляя отшатнуться назад. младший хватается прикованной рукой за его запястье, и металл наручников больно впивается в кожу, но юнги даже не замечает. он толкает чонгука к стене, вырывая из его груди тихое «ах». он хватается за запястье юнги обеими руками, дышит тяжело. юнги смотрит на вздымающуюся грудь и приоткрытые губы, поднимает взгляд на глаза, в которых не осталось ни капли злости, только…боль. юнги так близко, что может чувствовать горячее дыхание на своем лице. может посчитать каждую ресничку. он сжимает пальцы на футболке чонгука и в следующий момент резко подается вперед, прижимаясь губами к его губам почти отчаянно. чонгук замирает в его руках. юнги чувствует, как сильно бьется его сердце. проходит пара секунд; и чонгук наконец размыкает губы, прижимается в ответ, отвечает на поцелуй. они больше прижимаются губами друг к другу, чем действительно целуют; это почти болезненно, пока юнги не обводит языком губы младшего, проникая в его горячий рот, и чонгук стонет, склоняя голову, чтобы углубить поцелуй. он сплетается языком с юнги, и это так пошло, грязно и мокро, но так приятно - то, как чонгук чувствуется, какой он на вкус (что-то сладкое под привкусом мятной жвачки). они отстраняются друг от друга, когда юнги чувствует, что его легкие готовы взорваться. они делят кислород на двоих, чонгук цепляется за его предплечья, и юнги не может отойти от этого — от чонгуковских слов; от того, что сам же сделал; того, как чонгук ответил на поцелуй. — ты… — выдыхает чонгук, и юнги отстраняется, чтобы взглянуть на него. младший выглядит каким-то потерянным, весь раскрасневшийся и с красными, поблескивающими от слюны губами. он моргает пару раз, и юнги видит капельки слезинок на его ресницах и чувствует столько всего одновременно: вину, сожаление, облегчение. любовь. он так чертовски влюблен. — юнги…что… — блять, — юнги роняет голову вперед, прижимаясь лбом к плечу младшего. — блять, блять, блять, — он прислушивается к неровному дыханию чонгука. сжимает его футболку, как будто пытаясь разорвать ткань. — я так влюблен в тебя. у чонгука срывается дыхание, он сжимает пальцы, оставляя следы полумесяцев от ногтей на коже юнги. старший поднимает голову, смотрит ему в глаза и говорит это снова: — я люблю тебя. — не… — начинает чонгук. когда моргает, одна-единственная слезинка скатывается вниз по его щеке. — не говори, если ты не имеешь это в виду. он старается звучать вызывающе, но во взгляде плещется трепетная надежда, когда он вглядывается в глаза юнги. — я никогда в жизни еще не был настолько серьезен, — юнги произносит это со всей искренностью, что имеет в себе. он наконец отпускает ворот футболки, перемещая ладони на шею младшего, осторожно гладит пальцами мягкую кожу. он не отводит взгляда от приоткрытых губ чонгука, боясь, что в противном случае просто расплачется. — я...мне так жаль. я оттолкнул тебя, потому что думал, что у тебя была просто влюбленность, пока я был по уши в этом дерьме, и я не мог поступить так с тобой; или с собой. и я думал, что прав, когда ты захотел забыть все и двигаться дальше… — я не хотел, — бормочет чонгук, — не мог. даже несмотря на то, что…я думал, что ты не хотел меня… — неверно, — шепчет юнги, наклоняясь, чтобы коснуться губами линии челюсти младшего, собирая влагу, что осталась от слез. — это неверно. всегда хотел тебя, — чонгук издает надрывный вздох, и юнги замолкает, сглатывая. — я не думал, что разбиваю чье-то сердце. кроме своего. прости. если ты дашь мне еще один шанс… — извинения приняты, и да, я дам тебе шанс, только поцелуй меня снова. и юнги целует. / эта ночь становится первой за два года, когда они делят одну кровать. они лежат лицом к лицу, положив скованные руки на промежуток между телами. чонгук уставший, опустошенный их недоссорой. у него уже глаза слипаются, но юнги думает, что им все же было это нужно. — когда ты прислал мне ту песню спустя неделю после той ночи, — шепчет чонгук, — я так сильно плакал. я не мог слушать ее некоторое время, потому что там был твой голос…но потом я слушал ее постоянно. — она была для тебя, — теперь юнги может сказать ему это. — это был мой способ сказать, что я люблю тебя. чонгук смотрит на него, и в его глазах кроме усталости различается столько всего. — юнги, — старший мычит, замечая сомнения чонгука. — ты знаешь, да? — нет, не знаю, — юнги улыбается, когда младший смущенно пищит, толкая его ногой под одеялом. — скажи мне. чонгук проскальзывает рукой под ладонь юнги, переплетая пальцы. — я тоже тебя люблю, — он шепчет так тихо, что юнги еле удается расслышать за громкими ударами их сердец. юнги чувствует столько всего; он наклоняется ближе и, несмотря на странный угол, мягко целует губы младшего, наблюдая за тем, как подрагивают ресницы чонгука и впитывая его тихий вздох. — знаешь, что я ненавижу? — спрашивает чонгук, и юнги отстраняется. — теперь я даже не могу злиться на тэ. — видимо, я тоже. хотя он заставил нас пройти через многое. — хорошо, верно. юнги, в душе у тебя…у тебя синяк на попе. — правда? — я посмотрел всего на секунду, клянусь, — чонгук утыкается лицом в подушку, пытаясь скрыть предательский румянец. — он все равно больше у тебя на бедре. с того раза, когда ты упал с кровати, наверное. — я знал, что ты смотрел, — дразнит юнги, и младший на это приглушенно стонет в подушку. — она ничего такая, — бормочет чонгук, и юнги тихо смеется, ласково поглаживая большим пальцем его ладонь, говорит: — я тоже смотрел на тебя, так что мы квиты. — если я еще хоть раз заставлю тебя плакать, — шепчет юнги, прежде чем они уснут, — я хочу, чтобы ты надрал мне задницу. у чонгука глаза уже закрыты, но он улыбается, так широко и ярко. — хорошо. после того, как чонгук засыпает, юнги наблюдает столько времени, пока не начинает казаться самому себе извращенцем, и переворачивается на живот, наконец проверяя сообщения от намджуна. намджун[9:12] юнги? намджун[9:13] в смысле ты все проебал? намджун[9:17] ? намджун[9:19] ради бога хен намджун[9:20] ты не можешь просто уйти, я хочу узнать что произошло намджун[9:25] ладно веселись надеюсь ты будешь много страдать намджун[9:26] я не это имел в виду я вас люблю парни и надеюсь что все в порядке если решишь сказать ему потом расскажи как все прошло намджун[9:27], а еще можно я буду твоим шафером на свадьбе юнги[2:28] естественно намджун отвечает практически мгновенно. намджун[2:28] ТЫ СКАЗАЛ ЕМУ??? И ОН СКАЗАЛА ДА??? юнги[2:29] я не делал ему предложение намджун втф намджун[2:29] оу точно но ты признался ему? юнги[2:29] да намджун[2:30] и он ответил взаимностью? юнги[2:30] вопреки всему да намджун[2:31] ЧУВАК!!!!! так вы теперь вместе? юнги[2:31] если он захочет думаю да намджун[2:31] я так счастлив за вас!!!!!!!!!! но я не могу поверить что люди в интернете увидели это а я нет юнги[2:32] спасибо не расстраивайся у меня это заняло 2 года намджун[2:32] да, что случилось тогда? юнги[2:32] расскажу потом, а сейчас я собираюсь спать с чонгуком намджун[2:33] ….спать или спать юнги[2:33] отвратительно и оскорбительно естественно я имел в виду сон юнги[2:34] мы потрахаемся позже когда избавимся от этих наручников намджун[2:34] иу хен юнги[2:34] я все тебе расскажу намджун[2:34] пожалуйста нет юнги[2:35] может мы даже используем наручники намджун[2:35] иисус ебаный христос я понял просто иди спать