СИНДРОМ

      День рождения Кларк всегда проходил на высшем уровне и подразумевал чертовски крутую и пафосную вечеринку, на которой присутствовала практически вся золотая молодежь Нью-Йорка. Многих из гостей именинница иногда даже не знала лично, что не мешало ей принимать от них поздравления и подарки, отправляя их в кучу к остальному «праздничному барахлу», не проявляя любопытства и не распечатывая, чтобы на следующий день спокойно избавиться, передав с показной благотворительностью в какой-нибудь детский дом или раздав нуждающимся. Потому что главный подарок ей уже подарила жизнь. Она была единственным ребенком мультимиллиардера, владельца крупнейшей финансовой компании в штатах — Джейка Гриффина — младшего, который, к слову, боготворил и потакал всем прихотям своей маленькой принцессы.       На десятилетие своего ангелочка он на неделю арендовал для неё и её школьных друзей парк Диснейленд, в шестнадцать — подарил выпущенный ограниченным тиражом черный McLauren X-1, в двадцать один — шикарный лофт в центре Нью-Йорка и часть акций своей компании. Кларк могла целыми днями тратить деньги, с уверенностью зная, что они никогда не кончатся. Впрочем, вместе с этой уверенностью её никогда не беспокоил вопрос о том, что все те люди, которые находились рядом, любили девушку за её материальное положение. Она знала это и наслаждалась этим в полной мере. Все что-то имели с этого, Кларк же с удовольствием купалась в откровенно лживых улыбках и напускном радушии…       Влияние её отца и бешеные деньги сделали своё дело. Принцессу, которую до сих пор видел в дочери Джейк, заменила самодовольная высокомерная стерва. Кларк не стала тем редким исключением, идеально продемонстрированным в диснеевских фильмах, где главный герой, несмотря на статус, сохранил свою человечность. Она стала его полной противоположностью, с наслаждением принимая все дары, что приготовила благоволящая ей фортуна. Но однажды удача всё-таки позволила себе отвернуться от своей избалованной любимицы…       Сегодня двадцать второй день рождения Кларк. В отличие от прошлого года и дня её совершеннолетия, он проходит намного скромнее. Наверняка об этом напишут в очередной дешевой газетенке или журнале, снующие туда-сюда и каким-то образом проникшие на закрытую вечеринку в CIELO папарацци и журналисты, только виновнице торжества на это абсолютно плевать. Она обводит довольным и немного мутным от выпивки взглядом своих гостей и поправляет обтягивающее белое платье от Версаче с одним длинным рукавом, оттягивая края вниз и прикрывая нескромно оголившиеся стройные загорелые бедра, прежде чем подняться на сцену к диджею и приостановить музыку. В этот момент на ней с интересом останавливается сотни пар глаз уже достаточно пьяных приглашенных. Она нервничает и хрипло смеётся в микрофон, забыв, что он включен. — Хэй, я не умею произносить речь, — начинает рыжая, привлекая внимание остальных, — но я хотела бы выразить всем признательность за то, что сейчас рядом и разделяете этот момент со мной. С некоторыми из вас мы знакомы давно, кто-то, возможно, видит меня впервые, но я безумно рада этому. Вы лучшие! — А ты уже пьяная, так что спускайся, — насмешливо кричит ей у сцены Рэйвен сквозь громкие аплодисменты и поздравления.       Послушно кивнув, Кларк, пошатываясь, спускается в руки брюнетки. Радостный шум снова меняется музыкой, пока девушки идут в обнимку к их вип-столику особо приближенных. — Решила напомнить им, за чей счет они гуляют сегодня? — шутит Октавия, как только Гриффин приземляется на кожаный диванчик рядом. — Нет, просто рада, что я сегодня с вами, — на глазах именинницы намек на слезы, но она стоически сдерживает их, проглатывая подступивший к горлу ком, и снова улыбается. — Эй? Всё ведь обошлось и это главное, — положив руку на открытое плечо Кларк, заботливо произносит Найла, — не стоит портить себе настроение воспоминаниями, отпусти их и двигайся дальше. Жизнь продолжается, не омрачай её мыслями о том, что могло бы быть… Живи сегодня. — Звучит, как тост, — поддерживает Харпер, поднимаясь из-за стола и поднимая свой бокал с шампанским.       Вся небольшая компания её поддерживает, поднимаясь следом. Гриффин тяжело вздыхает, растерянно улыбаясь друзьям и протягивая свой бокал им навстречу. Пока все друг с другом чокаются и восторженно вторят Найле: «живи сегодня», Кларк с благодарностью смотрит на, пожалуй, единственную настоящую подругу, которая немало перетерпела от неё дерьма, но по-прежнему оставалась рядом. — Спасибо, — Гриффин выдыхает ей на ушко, оставляя признательный поцелуй на щеке.       Найла сдержанно улыбается и кивает, осушая свой бокал и удерживая контакт глаз с виновницей торжества… Falling-Magnetude       Вечеринка продолжается. Громкая музыка практически разрывает динамики, в помещении царит полумрак, разбавляемый переменчивыми огнями цветомузыки и вспышками поджигаемых на барной стойке напитков. Кларк отключается от внутренних переживаний, терзающих её весь день, и смеётся над шутками Линкольна и Беллами, пока остальные развлекаются на танцплощадке. Алкоголь приятно туманит мозг и взгляд, позволяя расслабиться и плыть по течению окружающей её обстановки. Затем Линк уходит искать Октавию, и они остаются вдвоем. Она немного хмурится, когда Белл делает дорожку на столе и втягивает её в нос через скрученную купюру номиналом сто баксов. — Ты всё ещё балуешься этой дрянью? — насмешливо произносит девушка, отпивая из трубочки свою «маргариту». — Это расслабляет, — с довольной улыбкой, поясняет Блейк. — Хочешь? Всё только высшего качества. Эта не та дешевая дурь, которую торговцы толкают на точках… — Блять, Белл, ты же чёртов коп! — Кларк смеется, наблюдая за тем, как брюнет делает еще одну дорожку. — В этом и есть свои плюсы, — отвечает парень, протягивая имениннице трубочку. — Позволь себе расслабиться по максимуму, принцесса. Сегодня только твой день.       Гриффин в нерешительности кусает нижнюю губу и оглядывается на танцпол, где веселятся практически все её друзья. За столом остались только они с Беллами и их никто не видит. Сдавшись, она берет трубочку и быстро втягивает дорожку в себя… — Я потом пожалею об этом, — довольно протягивает девушка, чувствуя приятную пульсацию в голове и странное послевкусие.       Её руки потряхивает от нервного возбуждения, а музыка, кажется, стала играть в несколько раз громче. Приятный дурман от алкоголя испаряется, а мышцы во всем теле просто до болезненного ощущения нуждаются в том, чтобы Кларк двигалась. Она смотрит на не менее взбудораженного Беллами и смеется, когда тащит его с собой на танцпол. В этот момент ей кажется, что она способна перевернуть весь мир. Её мир… — Боже, это… это потрясающе, — восторженно выдыхает Кларк, когда огни перед её глазами смешиваются с огнями цветомузыки, а тепло разгоряченных тел рядом приятно возбуждает. — Представь, насколько под этим круто трахаться, — прижав девушку к себе за бедра, сквозь музыку пытается прокричать Блейк.       Кларк усмехается, продолжая извиваться рядом с ним под музыку и скользить руками по шее и мускулистым плечам, отчетливо ощущая поясницей, как сильно он возбужден. Она самодовольно улыбается и, повернувшись к нему лицом, скользит губами по щетинистой щеке, прежде чем захватить зубами мочку уха парня и оттянуть её вниз, срывая хриплый стон с его губ. — Не в этой жизни, Блейки, — отстранившись, дразнится Гриффин.       Он разочарованно вздыхает, только девушка уже не видит этого. Её голодный темный взгляд блуждает в поиске новой жертвы. Жертвы на сегодняшнюю жаркую ночь. Она находит у барной стойки миловидного брюнета, но… Останавливается на полпути к нему. Нет. Не подходит. В планах Кларк точно не секс с позицией, где имеют её. Ей, на удивление, хочется ласки, податливого нежного тела, мягких губ и волнующих изгибов. Кстати говоря, Гриффин их находит. Там же у бара…       Она видит блондинку в шикарном красном платье с впечатляющим разрезом на спине, позволяющем Кларк с любопытством разглядеть очертание необыкновенной татуировки на идеально ровном позвоночнике в виде каких-то символов и сфер. Белокурые локоны незнакомки собраны на одно плечо и закреплены жемчужными шпильками, а на тонкой изящной шее невероятно дорогое бриллиантовое колье. Что заметно осложняет задачу, установленную именинницей …       «Эта девушка неплохо укомплектована», — думает Гриффин, прежде чем сделать один нерешительный шаг в её сторону.       Она вряд ли клюнет на её деньги, придется надеяться только на собственное обаяние. Собравшись, Кларк почти идеально садится на барный стул рядом с блондинкой и очаровательно улыбается. Незнакомка оставляет это без внимания, продолжая потягивать из трубочки свою «голубую лагуну», что абсолютно сбивает охотницу с толка… — Позволь поинтересоваться, — робко начинает Гриффин, пытаясь рассмотреть сквозь фиолетовый полумрак идеальный профиль своей жертвы, — почему ты не веселишься вместе со всеми?       Она взволнованно прикусывает внутреннюю сторону щеки, дожидаясь ответа, и заказывает себе очередную «маргариту», пока блондинка мешает трубочкой свой коктейль, а кончик её языка дразняще проходит по пухлым губам, принуждая Кларк завороженно наблюдать за ним и чувствовать легкие мурашки, пробегающие по всему позвоночнику, начиная с затылка… Именинница поражается такому воздействию и прячет открытую руку под барную стойку, чтобы незнакомка не заметила вставшие дыбом волосики, выдающие её легкое возбуждение. Но всё летит прахом, стоит Гриффин услышать сквозь музыку приглушенный бархатный голос из этих манящих губ, которые она видит лишь украдкой. Девушка по-прежнему сидит к ней боком, позволяя любоваться лишь её заманчивым профилем, но этого достаточно для того, чтобы Кларк поняла, что блондинка невероятно красива. — У каждого свои понятия о веселье, возможно, сейчас я веселюсь по-своему.       Гриффин понимающе кивает, хотя, скорее делает вид, наблюдая за тем, как пустеет бокал в длинных пальчиках аккуратными квадратными ноготками, обрамленными френчем. Слишком бурное воображение рисует, как они впиваются в её спину и оставляют красные обжигающие дорожки… Блять… Внизу живота приятно тянет от этих мыслей, Кларк кусает губы и улыбается, чувствуя, насколько влажным становится её бельё. Это побуждает девушку действовать наглее. — Надеюсь, ты не будешь против, если я присоединюсь к твоему веселью и угощу выпивкой? — Насколько мне известно, здесь уже всё включено, — насмешливо отвечает блондинка, — клуб арендован какой-то избалованной папиной дочкой, которая, видимо, не знает, как распоряжаться его деньгами.       Эти слова задевают Кларк, но она не подает виду, мысленно убеждая себя, что заставит эту девушку пожалеть о них, когда та будет в исступлении извиваться под ней, жадно хватая ртом воздух и выкрикивая её имя. — Какой-то? Ты не знакома с ней? — Только заочно, — прохладно бросает ей в ответ незнакомка, подзывая рукой бармена, — повтори мне и моей спутнице.       Гриффин хочется смеяться от всей нелепости этой ситуации. Очевидно, эта девушка не так проста, но быть на вечеринке Кларк и не знать её в лицо, просто невообразимо, особенно после того момента, когда она лично благодарила всех присутствующих на сцене. В какую игру они сейчас играют? — Как давно ты здесь и с кем? Это же закрытая вечеринка… — Продолжает рыжая, потягивая через трубочку свой коктейль. — Недавно, но не надейся, что я пропустила твоё фееричное выступление, Кларк. — Ох, так ты в курсе. — Гриффин растерянно улыбается, разглядывая усмешку на пухлых губах. — Да, просто проверяла твою реакцию. Ох, ты бы видела своё лицо... оно того стоило, — хрипловатый смех пробуждает новую порцию мурашек на её коже и отгоняет обиду на второй план.       Она всегда получает то, что хочет. И эта загадочная девушка не будет её исключением. — И всё же, я бы хотела знать с кем ты пришла, потому что могу с уверенностью сказать, что такую… очаровательную и привлекательную девушку вижу впервые. — Голос выходит предательски низким. Кларк сглатывает и блестящим от алкоголя взглядом скользит по идеальному профилю блондинки. — Вечеринка не может быть закрытой, когда на неё может попасть каждый, у кого есть для этого достаточно денег, — иронично заявляет незнакомка. — И да, я здесь одна и совсем не против твоей компании. Но почему со мной, а не со своими друзьями? — Наверное, потому что они не настолько сексуально-притягательные, как ты… — Ты флиртуешь? — удивленно вскинув бровь, спрашивает блондинка, и Кларк чертовски сильно хочется развернуть её лицом к себе, чтобы, наконец, разглядеть этого ангела, который внушал ей сейчас не самые невинные мысли. — Это смущает тебя? — игриво закусив губу, спрашивает Гриффин. Она тянется к своей «маргарите», любуясь румянцем на лице девушки. Между ними на несколько секунд повисает тишина, разбавляемая музыкой и чьим-то визгом с танцплощадки. — Нет, это упрощает мне задачу… закрой глаза.       Это странно, но Кларк покорно повинуется и, что более странно даже не пытается подглядеть. Сердце бешено колотится в груди, норовя выпрыгнуть из грудной клетки, когда пухлые губы в нежном поцелуе сминают её, а тот самый дразнящий язык, проскальзывает к ней в рот, мастерски исследуя его… На вкус он дурманящий и сладкий, с легким оттенком лайма и чертовской сексуальности… Контакт их губ длится всего каких-то пару волшебных секунд и блондинка снова отстраняется, а Гриффин пытается вспомнить, как говорить, видеть и дышать. Это невероятно. Даже мысли о том, что незнакомка прячет лицо, потому что оно может быть изуродовано больше совершенно не пугают Кларк. Она хочет эту девушку прямо сейчас со всеми её достоинствами и недостатками… И чертовски сильно… — Думаю, теперь я просто обязана представиться, — насмешливо произносит блондинка, протягивая находящейся всё еще в прострации имениннице её коктейль. — Лилит. — Никогда бы не подумала, что у такого ангела, как ты, такое дьявольское имя, — иронично комментирует рыжая, принимая свой бокал и делая глоток, чтобы смочить пересохшее от волнения горло, — хотя, это наконец-таки объясняет твое сверхъестественное притяжение и сексуальность… — Не хочу тебя разочаровывать, но я отнюдь не ангел... — Лилит смеется так же волнующе, как и целуется. Кларк это нравится, но совсем не нравится то, что блондинка по-прежнему не смотрит на неё и скрывает своё лицо.       Она порывается спросить: почему, но сдержано кусает себя за язык. Ещё не время… Да и «маргарита» снова туманит ей голову, что подтверждает её предположение о том, что наркотик ослабил своё действие. Или девушка попробовала что-то по круче. Определенно… — Не думаю, что ты можешь меня разочаровать, — делая еще глоток, заплетающимся языком отвечает Гриффин.       Она удивляется собственной реакцией на алкоголь и мутным взглядом глядит на дно своего бокала. С ней происходит что-то… Что-то совсем не нормальное. Руки становятся тяжелыми, будто и вовсе налились свинцом, а всё тело ватное, словно все кости разом растворились в нем. Кларк хихикает, представляя себя огромным желе, и смотрит на расплывчатое очертание блондинки, которая теперь без смущения разглядывает её, но, блять… Именинница не видит этой красивой улыбки, идеальных скул, аккуратного носа и завораживающих глаз, обрамленные пышными длинными ресницами. Она различает в полумраке лишь расплывчатое лицо и что-то отдаленно напоминающее злобный оскал, а затем, прежде чем совсем отключится, слышит брошенные напоследок насмешливые слова: — Скоро выясним. Спи сладко, Кларк…