Твои удары били слишком сильно

Казалось бы, все налаживается. Скоро Мёнсу найдет его, спасет, и никто ничего не узнает, пока не обнаружат пропажи Сончжона из особняка Джокера. Но стоило лишь этой теплой мысли закрасться в душу, осесть там и зародить надежду, все рушится как осколки льда. Потому что Кикван и Дуджун узнали о возвращении Мёнсу. Узнали о том, что он связывался с Сончжоном и пообещал ему спасти его. Как они это сделали? Никто и представить не может. Но когда они вернулись в особняк Чунхёна, Сончжону хорошенько досталось. А еще досталось Хёнсыну, который вытащил его из подвала. Сончжона заперли в самой дальней комнате на ключ и прицепили за руку к изголовью кровати. Теперь он даже в туалет будет ходить лишь с разрешения. Что же касается Хёнсына, тут все труднее. Кикван и Дуджун знают, что трогать его — себе дороже. Но не тут-то было. Их разозлило, что какая-то игрушка Чунхёна посмела рушить их планы и полезла не в свое дело. Первым делом Кикван залепил ему смачную пощечину, рассек губу и пару раз ударил его. На Сончжона же они, что странно, сил особо решили не тратить. Конечно, Дуджун все же испугался, ведь то, что они притронулись к любимцу Джокера — так очевидно. Он накричал на Киквана за такую неосмотрительность, ведь Чунхён не спустит это им с рук так просто. Им не хило попадет за такие выходки. Кикван же, тяжело отдышавшись после того, как Хёнсын скрылся за поворотом, развернулся к Дуджуну и что-то пробурчал. С тех пор прошло несколько дней. От Мёнсу, как и ожидалось, не было вестей. Сончжон проводил сутками свое время тупо пялясь в потолок, лежа на кровати. Хёнсын приносил ему еды два раза в день, Кикван и Дуджун по очереди водили его в туалет. Они никуда не выезжали и все эти дни находились в особняке. На четвертый день вернулся Джокер. Первым делом он проверил, на месте ли Сончжон. Ему никто про возвращение Мёнсу пока что не говорил, но он, вероятно, и так все знает. Убедившись, что парень все так же прикован к кровати, он направился на кухню. Кикван что-то рассказывал ему, а Дуджун в это время снова копался в бумагах в своей комнате. — Где Хёнсын? Позови его, пускай перекусит со мной, — спокойно сказал Чунхён и стал варить себе кофе. Тот пришел примерно через две минуты. Взъерошив волосы, он прошел на кухню и сел за стол. — Что-то хотел, Чунхён? — спросил он. Чунхён все так же не отрывался от приготовления кофе. — Поужинай со мной. Мне скучно одному. Ты ведь не против? — А я могу отказаться? И что насчет Киквана и Джокера? — Я хочу именно тебя. Чтобы это был ты. Хёнсын вряд ли уловил двоякий смысл сказанного, но кивнул, замолкая на какое-то время. Джокер предложил ему кофе. Хёнсын не отказался. Когда кофе было готово, Джокер поставил две фарфоровых белых чашки на стол, а Хёнсына попросил накрыть стол. Встав из-за стола, Хёнсын направился к холодильнику. Чунхён решил сходить переодеться. Ровно через двадцать минут стол был готов, хотя кофе уже успело немного остыть. Джокер наконец-то снял с себя костюм и остался в обычной чуть великоватой ему зеленой толстовке и мешковатых серых штанах. — Таким ты нравишься мне больше, — мягко сказал Хёнсын, и сам же удивился своим словам. Чунхён на это мягко улыбнулся. И улыбнулся искренне, что бывает настолько редко, что по пальцам можно пересчитать. И каждый раз этому способствует именно Хёнсын. — Когда ты не дерзишь, ты тоже нравишься мне больше, — отвечает Чунхён и поворачивается к Хёнсыну. И в эту секунду он видит его рассеченную губу. Сильно прикусив губу, Чунхён на какое-то мгновенье закрыл глаза. Он сжал руки в кулаки так, что побелели костяшки пальцев. Даже вообразить нельзя, о чем он думал. Казалось, вот-вот сорвется с места и уничтожит любого, кто причастен к этому. Но он открыл глаза, расслабил руки и несколько раз глубоко вздохнул. — Кто. Сделал. Это. С тобой. Хёнсын молчал. — Отвечай. — Твои же дружки и сделали, — пожав плечами, спокойно ответил парень и сделал глоток почти холодного кофе, — А что, тебя нет, вот и решили, что могут разок позволить себе поразвлечься. — Это все, что они сделали? Лишь пощечина? — как-то взволнованно спросил Чунхён. — Если так интересно, сам проверь, все это или нет. Я даже встану, —, но он не думал, что Джокер серьезно станет это делать, хотя все же встал. Парень подошел почти вплотную и медленно приподнял чуть растянутую кофту Хёнсына до ключиц. И взору открылись синяки. Было весьма ожидаемо, что он прямо сейчас пойдет разбираться с Кикваном и Дуджуном, но он опустил ткань кофты и обнял Хёнсына. Нежно. От неожиданности блондин чуть не поперхнулся воздухом. Он широко раскрыл глаза и застыл, не зная, что делать. С минуту они стояли так, пока Чунхён снова не заговорил. — Прости меня. Прости, что держу тебя здесь. Но я не могу отпустить тебя. Прости, — он все так же не выпускал его из своих объятий. Столько слов извинений и раскаяния от него, наверное, никто никогда не слышал. Только Хёнсын заставляет его показывать эту сторону личности. И все выходит так непринужденно. Пора бы свыкнуться, верно? Но перемены его настроения слишком частые и резкие. — Все в порядке, — едва заметно улыбнулся Хёнсын. Он прикрыл глаза и обнял парня в ответ, упираясь подбородком в его плечо. Чунхён тоже закрыл глаза. Его щеку щекотали белоснежные пряди волос Хёнсына, но он не обращал на это внимания. Только тонкие руки, обнимающие в ответ, волновали его. Сейчас он не Джокер, внушающий страх, сейчас он домашний Ён Чунхён. Хёнсын уткнулся носом ему в шею и крепче обнял его. Чунхён улыбнулся, поглаживая парня по волосам одной рукой, а второй придерживая за талию. Теплые объятия. От волос Хёнсына веет яблоком. Приятно. Этот момент они никогда не забудут. — Я готов почти на все ради тебя. Лишь бы ты был рядом. — Я ничего не прошу. — Ты ведь знаешь, что дорог мне. И я никому не позволю тронуть тебя. Киквану и Дуджуну попадет за то, что они так поступили. Я не прощу им этого. — Им надоело, что они должны спускать все с рук твоей игрушке. — Ты не моя игрушка. — Я твоя вещь, Чунхён. Вещь. Чунхён выпустил Хёнсына из объятий и отошел на пару шагов. Опустив голову вниз, он отвернулся. Постояв так какое-то время, он все же сел за стол и сказал Хёнсыну, что пора бы перекусить. Они молча начали ужинать. И так же молча после разошлись. В это время Мёнсу уже сидел на кровати в квартире, где раньше они жили с Сончжоном и Сонёлем. Старший метался из комнаты в комнату. Он был заплаканным и требовал хоть каких-то объяснений от Кима. Но тот молча продумывал, как же незаметно вызволить Сончжона из особняка. Но ничего разумного в голову ему не приходило. Это неожиданное возвращение друга выбило Сонёля из колеи. Он и так с ума сходил от пропажи Сончжона, а теперь, когда Мёнсу подтвердил его догадки, хоть вешайся. Голова просто идет кругом. Парень не знает, что делать. Он просто хочет, чтобы все это оказалось сном. За окном уже стояла глубокая ночь. Мёнсу стоял у окна и смотрел на далекую луну. Она завораживала его, отвлекала от проблем и навевала спокойствие. Черное звездное небо затягивало. Такое пугающее, но элегантное и волшебное. На какое-то время Мёнсу даже забывал дышать.Тут он почувствовал тепло. Сонёль накинул ему на плечи плед и протянул чашку горячего шоколада. Мёнсу благодарно кивнул. — Что делать-то будем? — негромко спросил Сонёль, садясь рядом на стул, — Надо быстрее решить, что да как. Он и так находится там слишком долго. Не удивлюсь, если бедного Джонни держат на цепях, не кормят, бьют, и в туалет заставляют под себя ходить. Господи, какая мерзость. Бедный Джонни… — Успокойся, — посоветовал другу Мёнсу, — У меня есть одна идейка. Надеюсь, Хёнсына Джокер все еще держит в этом особняке. — Что? Хёнсын? Тот парень, про которого ты рассказывал? Типа куколка Джокера, о которой он так переживает? — Да, о нем. Стоит лишь начать шантажировать его им, и Сончжон наш. Он на все готов, только бы Хёнсына не трогали. Любому глотку перережет за него. — Я бы сказал, что это жестоко, если бы мы говорили не о Джокере. — Именно. Поговорив еще недолго, парни решили разойтись по комнатам и хорошенько выспаться. Завтра вечером им нужно будет постараться. Все зависит только от них. Сончжжон ждет их. И они вытащат его. И оба засыпают с мыслями о том, как важно для них спасение лучшего друга. Проснувшись с первыми лучами солнца, Мёнсу и Сонёль быстро привели себя в порядок и позавтракали. Пока старший одевался, Ким собирал с собой оружие. Он был настроен весьма решительно. Ни шагу назад. Они должны со всем справиться. Они обязаны. Мёнсу прекрасно знал, как доехать до особняка Джокера. Он сел за руль своей Ауди, Сонёль расположился на заднем сиденье авто. Когда они приехали, солнце еще не скрылось за горизонтом. Сонёль оглянулся. Среди пустынного места, совсем безлюдного, стоял огромный особняк, который потрясал своей красотой. Виднелся сад, и был он далеко не малых размеров. Сонёль не мог перестать любоваться им. Высокие деревья, яркие клумбы цветов, поражающие своим разнообразием и цветами. Действительно роскошное местечко. Но Мёнсу вывел его из состояние любования и напомнил, зачем они сюда приехали. Старший тот час же сделал серьезный вид и, проверив, не видно ли нож под его брюками и пистолет под кожаной курткой, подошел к Мёнсу ближе. — Как мы попадем туда? И вообще, тут не охраны? Нас не поймают? — Никто об этом месте кроме меня и шайки Джокера не знает. Дом зарегистрирован на поддельные документы Чунхёна. То есть на человека, которого, как бы, не существует. Так что выловить его сложнее, чем можно себе только представить. Скорее даже невозможно. Да и Джокер об этом узнает раньше, чем человек начнет собираться сюда явиться. У него слишком много связей. — Да уж, хорошо же живется ему. Убей он человека — никто бы и пальцем не повел. — Да, было дело, — пожал плечами Мёнсу, совершенно безэмоционально зашнуровывая свои кеды, — Ладно, хватит тратить время. Просто надеюсь, что сейчас в доме пусто. Сонёль согласно кивнул. Они обсудили кое-какие детали и двинулись в путь. Старались быть как можно осторожнее. Как только они перелезли через ограду со стороны сада, Мёнсу велел быть осторожнее, ведь есть вероятность, что кто-то все же дома. До самой входной двери они прошли безо всяких проблем. И Сонёль не переставал удивляться незащищенности особняка. Хотя Мёнсу и уверял, что так было всегда, и ничего не случалось. Старшему хотелось в это верить. И также хотелось верить в то, что их никто не заметит и Чунхён не нагрянет в неподходящий момент. Они вошли и сразу же огляделись. Просторный зал, слева ничем не огражденная от него кухня. Все было чистым, пахло свежестью, словно к их приходу велели вылизать особняк до блеска. Это показалось подозрительным, но Мёнсу знает, как Джокер любит чистоту, поэтому лишь повел бровями и велел Сонёлю тихо идти дальше. Пройдя мимо дивана, они вошли в длинный коридор с несколькими дверями. — Мы будем просматривать каждую комнату? — спросил старший, оглядывая коридор, — Здесь три этажа, неизвестно сколько комнат.. — Если никого нет, то проблем не будет. Но вот если мы не одни, ну, исключая Хёнсына, то нас могут поймать в любой момент, и неизвестно, что из этого выйдет… Давай разделимся. — Что? — удивился Сонёль и уставился на Мёнсу непонимающим взглядом, — Разделиться? Если я тут не потеряюсь, то, как минимум, натворю дел. Ты меня знаешь. — Слушай, это ты недавно весь слезами заливался, не я. Слушай, что говорят, и делай. И не задавай лишних вопросов, — строго сказал Мёнсу, даже мимолетного взгляда не кинув на друга. Сонёль виновато опустил взгляд. — Я пойд… — Заткнись, — резко, но негромко отрезал Мёнсу и, схватив парня за руку, затащил его в какую-то комнату, прикрывая дверь. Послышались шаги. В доме кто-то есть. Сонёль запаниковал. Он не знал, что делать, и спокойствие на лице Мёнсу его вводило в замешательство. Они молча стояли у двери, Мёнсу незаметно выглядывал в коридор. Он увидел спину парня, проходящего в зал, и его белые волосы. Кто же это? Явно не Сончжон свободно разгуливает по территории Чунхёна. Но, когда незнакомец повернулся в сторону кухни, Мёнсу узнал его. — Хёнсын, — прошептал он, и Сонёль даже как-то облегченно выдохнул, — Выходим. — Выходим? А если он забьет тревогу? — Не забьет. Он хоть и любимец Чунхёна, но не подчиняется ему. Даже если шайка Джокера тут, они не узнают, что мы тут, пока сами нас не поймают. Кивнув, Сонёль маленькими шагами направился за Мёнсу, который собрался, видимо, на разговор с Хёнсыном. Интересно, что это этого выйдет. Блондин, кажется, не замечал их. Он преспокойно заваривал себе чай. Парни были к нему все ближе. — Хёнсын..? — начал Мёнсу, и тот выпрямился, но развернулся не сразу, — Послушай, думаю, ты помнишь меня, и знаешь, зачем я пришел. — Да, я знаю, — и только на этих слова Хёнсын повернулся к ним, — Я ждал тебя. Он говорил совершенно спокойно. Сонёль в это время рассматривал его. Тонкие руки, белая кожа, выбеленные чуть взъерошенные волосы, лисьи глаза. Он был похож на ожившую фарфоровую куклу. — Ты один? — спросил Мёнсу, — В смысле, ты и Сончжон.. — Не беспокойся, Чунхён должен вернуться только завтра утром, так что вы вовремя. Сончжон на третьем этаже. Я проведу вас к нему, — Хёнсын подошел к ним ближе и взглянул Мёнсу в глаза, — Ты не изменился с тех пор, как мы виделись в последний раз. Спасибо тебе за тот раз. Я действительно был благодарен тебе, и благодарен сейчас, только, как видишь, ничего особо не изменилось, — он слегка улыбнулся. Ладно, идем. И парень повел их на третий этаж. Они поднялись по лестнице, повернули направо в небольшой коридорчик. Одна из дверей, около которых они остановились, была той, что им нужна. Сонёль затаил дыхание. Мёнсу взялся за дверную ручку и провернул ее. Заперто. — Выбивать дверь? — задумался Ёль, но Хёнсын усмехнулся. Блондин подошел к двери, присел на корточки и достал из заднего кармана бриджей ключ. Идеально. Вставив его в замочную скважину, парень прокрутил ключ два раза влево и отошел. Мёнсу выжидающе смотрел на дверь. Хёнсын кивком в сторону двери дал знать, что можно входить. Парни вошли в еле освещенную комнату небольшого размера. Окно было завешано массивными темными шторами. У стены стояла кровать, но виднелись только ее очертания. — Сончжон..? — начал было Мёнсу, — Сончжон.. Мёнсу подошел к кровати и увидел спящего парня, рука которого была прицеплена к изголовью. Хёнсын кинул ему ключ от наручников, и Ким поспешил расстегнуть их. Высвободим руку младшего из оков, Мёнсу сел рядо с ним на кровать и всмотрелся в черты его лица. Все тот же парень перед ним, которого он когда-то оставил. И если бы не оставил, этого бы не было. Никто бы его не похищал, не морил голодом, не избивал, не держал, как собаку. — Сончжон, — следом подбежал Сонёль. Парень еле зашевелил пальцами рук, губы его задрожали, и из глаз словно вот-вот покатятся слезы. Но этого не случилось, а Сончжон только открыл глаза и, увидев перед собой Мёнсу и Сонёля, резко соскочил с кровати. Его глаза были готовы выскочить из орбит. Все тело тряслось, сердце заколотилось. Сонёль тут же обнял его и, как мамочка, стал лепетать о том, как он переживал все это время и что чуть не сошел с ума. Сончжон обнял его в ответ и заплакал, понимая, что друзья рискуют ради него, что он все же не один. Через пару минут Хёнсын посоветовал им спешить. — Я не привык благодарить, но спасибо тебе, правда. Ты очень помог нам, — поблагодарил его Мёнсу. Пока Мёнсу и Хёнсын перекидывались парочкой фраз, у Сончжона сильно закружилась голова. Его немного шатало, а перед глазами все стало плыть. Он зажмурился, глубоко вдохнул и открыл глаза. Стало легче. Сонёль спросил, все ли в порядке, и младший кивнул. Парни вышли из комнаты, заперли ее на ключ и поспешили спуститься вниз. Когда они уже были на пролете между первым и вторым этажом, послышался хлопок двери. Все пошло не по плану, потому что кто-то вернулся. Сончжон беспокойно уставился на Мёнсу, Сонёля всего затрясло и он уже мысленно готовился к скорой смерти. — Твою мать, — прорычал Ким, переводя взгляд на Хёнсына, — Какого черта? — Зайдите в комнату в конце коридора и запритесь изнутри. Я спущусь к ним, — спокойно сказал Хёнсын и спустился на первый этаж. В зале стояли Кикван и Чунхён.