В сиянии звезд

Юри сглотнул, завороженно наблюдая как с подбородка мужчины упала капля воды, скатилась по груди, очертила рельефный пресс и растворилась в воде. Вдох-выдох, тут всегда было так жарко? — Эй, ты меня слышишь? — мягкий голос вывел Юри из ступора. Он поспешил отвести взгляд и сконцентрировался на растениях за спиной мужчины. Нельзя же так пялиться на голых незнакомцев, это неприлично. Но зато красиво, уточнил внутренний голос. Кацуки мотнул головой, чтобы вновь наладить связь с реальностью. — Собака… Т-ты, вы не видели ее? — Такая большая с вьющейся коричневой шерстью? — спросил незнакомец и еще до того, как Юри успел подтвердить его слова, безразлично бросил. — Нет, не видел. — О, — все, что смог выдавить из себя растерянный Кацуки, — А где я нахожусь? — Это горячие источники, — мужчина потянулся, и над водой на мгновение показался мощный рыбий хвост. — В преддверие зимы многие из лесных существ приходят сюда. А ты, я вижу, не отсюда, — он неожиданно нахмурился и мотнул рогами, — Зачем ты пришел в этот лес? — Это долгая история, — Юри растормошил волосы, отмечая, что кровь до конца с них не отмылась. Полушепотом добавил. — Сначала кентавр с оборотнем, а теперь еще и русалка… — Я не русалка! — выкрикнул мужчина, обиженно поджимая губы. — Я Козерог! Он вскочил на ноги, нервно шлепая по воде хвостом. Юри поспешно отвел взгляд, шумно втягивая воздух через плотно сомкнутые зубы. — Я бы… поверил вам на слово, — глаза все же косили в сторону обнаженного тела, но дальше паха добраться не дала врожденная застенчивость. Позади послышалась легкая усмешка. — Ты милый, когда краснеешь. И конечно же, от этих слов Юри вспыхнул еще сильнее, в панике прикладывая вспотевшие ладони к пылающему лицу. Надо как можно скорее найти Маккачина и сваливать от этого прекрасного Козерога. Иначе Кацуки рискует стать первым человеком, который умер от смущения. Насколько мог судить по звукам сзади, Козерог вылез из водоема и все же чем-то прикрыл наготу. На свой страх и риск Юри повернул голову, с облегчением глядя на запахнувшегося в темно-зеленый халат мужчину. Чешуйчатый хвост переливался в солнечных лучах, и Кацуки какое-то время любовался игрой света, пока перед его лицом не возникло лицо Козерога. — Виктор, — он представился, растягивая гласные и сокращая расстояние между их телами. — Юри, — выдохнул в чужие губы Кацуки. Что-то внутри говорило, что-то, что он делает — правильно, словно бы они с Виктором знакомы уже сотни лет. Сознание вновь начало заволакивать красной дымкой, Юри терял связь с собственным телом, отдаваясь чему-то подсознательному и неконтролируемому. Ближе. Так невыносимо близко… — ВИКТОР! — разъяренный возглас прервал несостоявшийся поцелуй и вернул Кацуки в реальность. В голове резко стало пусто, тело обмякло. Юри сдавленно охнул и осел за землю. — Ах, Юрочка! — обворожительно улыбнулся Виктор, поворачивая к источнику звука, словно бы только что не собирался поцеловать едва знакомого парня. — Я ждал тебя. — Ждал он, конечно, — в водоеме, из которого вылез Виктор, возникла светловолосая голова с плотно прижатыми остроугольными кошачьими ушками на макушке. Юри испуганно вскрикнул и попытался отползти от злобных зеленых глаз, но завалился на бок, поджав к себе ноги. Тем временем новоприбывший подтянулся на руках и присел на край водоема. А вот это точно русалка, нервно хихикнул про себя Юри, разглядывая темный, почти черный хвост с ярко-малиновыми рисунками-полосами. — Блять, Витя, ты опять путников совращаешь? — русал потряс мокрыми волосами и протянул руку Юри, представляясь. — Юрий. Вселенная приставила меня следить за этим козлорогим идиотом, который, я надеюсь, хотя бы представился, прежде чем тебя облапать. Юри неуверенно протянул руку, в тайне надеясь, что кожа у Юры не будет склизкой. А то всякое может быть, у полурыб. Но вопреки всем опасениям кожа у Юры была вполне человеческая, пусть и чуть прохладнее, чем у обычного представителя двуногих. Так что Кацуки даже смог улыбнуться, называя свое имя. — Юрочка, — угрожающе пропел Виктор, нависая над русалом, — Будешь еще ругаться, я тебя задушу. — Свежо придание! — отмахнулся Юрий, уворачиваясь от подзатыльника. — Кто же твою старую задницу кормить будет? Виктор картинно закатил глаза, жалобно вздохнул и отвернулся, вставая в максимально драматичную позу: возвел руки к небу, одну ногу отвел назад, нервно подрагивая хвостом. — Вот так всегда — заботишься о них, защищаешь, а потом они говорят, что ты старый, — послышался наигранный всхлип. — Не любишь ты меня, Юра. Совсем не любишь. Юра на эту сцену только фыркнул, почесал щеку и демонстративно зевнул. Скучно. Молчание длилось буквально минуту, первым не выдержал Юри, громко засмеявшись. Вся ситуация уж слишком сильно контрастировала со всем нервным напряжением, которое испытывал Юри в последние сутки, так что нервный смех стал единственным возможным выходом. — Вить, он что, больной? Лихорадка там, все дела, — неуверенно протянул Юра, глядя на трясущегося от смеха Кацуки, а затем перевел взгляд на свою руку. — А я ему руку жал… Фу, блять! Он поспешно затряс рукой, окуная ее в воду и продолжая материться в полголоса. Виктор вышел из образа обиженной старой девы и какое-то время гипнотизировал смеющегося Кацуки серьезным взглядом. А затем без всяких предупреждений схватил Юри за шкирку и окунул головой в водоем. — Ты его убьешь! — заверещал Юра и соскользнул в воду, но Виктор уже поднял Юри обратно. Кацуки хватал ртом воздух и отплевывался от воды, переходя на кашель. Успокоив кое-как кашель и борясь с отдышкой, Юри просипел. — Спасибо. — Ох, ты точно больной, — забулькал Юра, поднимаясь над водой. — Он тебя чуть не угрохал, а ты в благодарностях рассыпаешься. Я передумал, Витя, забирай этого припадошного. Вы с ним поладите. Виктор, все еще серьезный, присел справа от Кацуки, взяв руку парня в свою. Недовольный голос Юрия стал глуше, словно под толщей воды, хотя сам русал занял свое прежнее место на краю водоема. — Я знаю, что ты идешь к Лесному Царю, — Виктор перехватил ошеломленный взгляд Юри и продолжил. — И я тот, кто поможет тебе. Ты позволишь стать твоим проводником? Завороженный непривычно тихим и вкрадчивым голосом, отблесками океана в бирюзовых глазах и прикосновениями прохладной кожи, Юри не нашел в себе силы сопротивляться. Кивнул, чувствуя, как сознание на мгновение помутилось, но тут же пришло в норму. Словно так и должно было быть — их руки переплетены, а взгляды растворяются друг в друге. Виктор приблизил свое лицо к Юри и ласково поцеловал в лоб. Юри не покраснел, а наоборот, почувствовал прилив уверенности. Да, все так правильно, так… знакомо. Резкий всплеск вывел обоих из транса, а окативший их с ног до головы водный поток только укрепил результат. Виктор и Юри перевели взгляд на единственного возможного зачинщика этого безобразия. Юра зашипел, словно кот, и нервно плеснул хвостом по воде. — До вас хер докричишься, — он изобразил обиженную невинность и фыркнул в сторону Юри. — Не надо мне тут Витю портить, он и без того жизнью обижен. — Яблоко от яблони, да, Юр? — усмехнулся Виктор, мотая головой в разные стороны в надежде просушиться, но добился лишь того, что Юри еще сильнее вымок. Русал на это лишь показал средний палец и нырнул в воду, пропадая из виду. — А ты зря ушел, мы между прочим проводим Юри до Лесного Царя! — крикнул ему вслед Виктор, снимая халат и натягивая штаны. Наверно это не очень удобно, когда у тебя хвост, подумал Юри, глядя на выпяченную пятую точку Козерога. — Это к тому, который сдох? — вынырнул русал и мерзко захихикал. — Мда, не знал я, что ты, Юри, некрофил. — И как ты только с ним справляешься, — тяжело вздохнул Юри, выжимая одежду. Снимать он ее не собирался, что усложняло задачу. В конце концов он плюнул на это бесполезное занятие, все равно такие как он не чувствительны к перепадам температур, так что форменная одежда его «специального» отряда сама высохнет. — Ну, это просто взаимно, мой маленький некрофил! — рассмеялся Виктор, накидывая поверх белой рубашки полупрозрачный малиновый пиджак. Юри тяжело выдохнул, сдерживая желание приложить ко лбу ладонь. Вот уж подобрались ему провожатые. Несмотря на все эти раздражающие моменты, он отчего-то ощущал родство с этими двумя, если не кровное, то духовное. В последние годы такого не было даже в кругу семьи — после того, как он, еще ребенком, чуть не погиб, внутри что-то изменилось. Участились обмороки, во время которых Юри бормотал что-то на неясном языке, но это списали на начинающие проявляться способности Стрельца. Разве что сам Кацуки знал, что это тут не при чем. Но что может слабый, неуверенный ребенок против вечной и пугающей силы? Лишь дать имя, приблизить к земному хоть немного, чтобы не было так страшно. Хаос, окрестил его Юри, глядя на неувядающую темно-синюю розу, с которой его нашли в тот страшный день. Когда у чего-то есть имя, становится легче и постепенно начинаешь понимать, как это победить. Так и у Юри получалось справляться с этим. До поры до времени. Кацуки нахмурился — эта неуправляемая сила, по непонятной Юри причине, стремилась к Виктору, но сторонилась Юрия. Так странно. Виктор, натянувший длинные черные перчатки и высокие черные сапоги, встал в пафосную позу, цокнув каблуками для пущего эффекта. — Вперед! Навстречу приключениям! — Я свихнусь, — буркнул Юра и скрылся в глубине водоема. — Куда это он? — Юри вгляделся в растревоженную поверхность воды. — А, русалки умеют переходить между водоемами и реками, так что он будет ждать нас в устье ближайшей реки, — Виктор, едва не подпрыгивающий от возбуждения, повел Юри за собой, схватив того за руку. — Я так-то тоже так умею, но теперь у меня есть ты. Он стрельнул глазами в сторону Кацуки и продолжил, игнорируя смущение последнего. — Хоть один адекватный ребенок, спасибо Боги! — Так Юра — твой… — Не-ет, он не мой сын, — перебил его Козерог, ловко перепрыгивая торчащие из-под припорошенной снегом земли корни. Юри оставалось только повторять прыжки за ним, наблюдая за изящным и гибким хвостом, который не переставал переливаться морскими оттенками. Они резко остановились, так что Кацуки врезался в спину замершего Виктора. Под ними был невысокий каменистый спуск, переходивший в ровную площадку с редкой пожухлой травой, а затем и река, о которой говорил Виктор. — Не спрашивай у Юры про семью, — Виктор повернулся к Юри. — И про прошлое. Пожалуйста. Кацуки понимающе кивнул. Ему и своих скелетов в шкафу хватает. Виктор был благодарен, что Юри не стал расспрашивать. Потому что вновь вспоминать то ужасное зрелище, когда собственная мать пыталась убить своего ребенка просто потому, что он родился не таким, не-человеком. Как он спугнул ее, забрав полуживого младенца, и потом скрывался от напуганных и оттого озлобленных людей. Он знал лесничего, Николая, который всегда по-доброму относился к самому лесу и живущим в нем существам. Отдал маленького Юру ему, в надежде, что тот будет в безопасности. Но судьба распорядилась иначе. Спустя два года Виктор вернулся к Николаю, ведомый страшным предчувствием, и нашел лишь сожженную сторожку. Охваченный яростью и паникой Виктор бросился разбирать пепелище. Николай был мертв, его практически полностью сгоревшее тело Виктор похоронил неподалеку, но самого страшного он не нашел. Оставалась слабая надежда. И ведомый ею, долгие месяцы он выслеживал тех, кто посмел сделать это, молясь, лишь бы Юра остался жив. Он нашел. Жестоких чудовищ в человеческом обличье, чья кровь еще долго не могла смыться с рогов и рук, и сломанную куклу с неживыми бледно-зелеными глазами. Тогда он сделал единственный правильный выбор. Ему хотелось в это верить, хоть он и пожертвовал многим. И с тех пор Юра всегда с ним, хоть и опекун из Виктора так себе. Но зато он в безопасности. Они оба в безопасности. Виктор чихнул и поежился от неожиданного порыва ветра. Юри стянул с себя плащ, накидывая Козерогу на плечи. — Это дар для Лесного Царя, но, думаю, тебе сейчас он нужнее. На лице Виктора отразилось удивление, он вцепился в мягкий мех и поплотнее закутался, облегченно выдыхая. Они спустились к реке, где их встретил Юра, умывающий лицо от крови. На камнях валялись остатки от выпотрошенной рыбы. — Вас пока дождешься, с голоду помереть можно, — отплевываясь, заворчал Юрий. — А вот здесь мы наблюдаем превосходный акт каннибализма, — констатировал Виктор, махнув ладонью в сторону почившей рыбки. — И не стыдно тебе, Юрочка, собратьев жрать? — Стыдно, — признался русал. — Но вкусно пожрать — никогда не стыдно! — Вот в этом плане я тебя поддерживаю! — усмехнулся Кацуки. — У тебя еще рыбы не осталось? — Понос у тебя потом останется после сырой рыбы! — бросил Юра и прыгнул в воду, выныривая уже через несколько метров. — Ви-итя, двигай своими старыми кривыми ножками, а то до темноты не успеем! Юри подавился воздухом. — Мы так быстро доберемся до Лесного Царя?! Виктор рассмеялся и зашагал в противоположную от Юрия сторону, озорно размахивая хвостом. — Нам понадобится как минимум дней пять, чтобы добраться до его замка. С тех пор, как Лесной Царь пропал, его обитель постоянно перемещается. Я могу предугадывать эти перемещения, и в большинстве случаев бываю прав, — Виктор крутанулся на месте, шагая лицом к Юри, спиной вперед. — Так что, надеюсь, ты готов к долгой прогулке! Про себя Юри усмехнулся, поспевая за Виктором, который шел вдоль берега реки, ловко перепрыгивая по скользким речным камням. Рядом с ними всплыл рассерженный Юрий и весь последующий путь старался сделать так, чтобы Виктор упал. Но безуспешно, лишь один раз Козерог потерял равновесие, но Юри схватил его за руку, не давая упасть. И поспешно отпустил, чувствуя, как приливает к щекам кровь от одного только соприкосновения их кожи. Заметивший его смущение Юра только закатил глаза. Влюбленный идиот, боги. Солнце, согласно своему зимнему расписанию, поспешило за горизонт раньше обычного. Виктор прекратил скачки и, выловив уже порядком вымотанного Юрия из воды, взял на руки. Русал что-то протестующе бормотал, но спустя несколько минут уже сопел, уткнувшись в плечо Козерога. Как попугайчик, подумал про себя Юри, идя за Виктором, который свернул в лес. Сумеречного света было достаточно, чтобы не свернуть себе шею неудачным падением, но и Виктор не спешил заходить в самую чащу. Он остановился у ближайшего огромного дерева, в чьих торчащих из земли толстых корнях как раз можно устроить ночлег. — Сними с меня плащ и постели, — шепотом скомандовал он. Юри подчинился. Осторожно и с нескрываемой нежностью Виктор положил русала на плащ и закутал в него, так что снаружи торчали только короткие светлые волосы. — Он мерзляк похлеще меня, — так же шепотом пояснил Виктор, укладываясь рядом с Юрой. — А разве ему не будет плохо без воды? — Юри опустился на землю, сбоку от Виктора, так что тот оказался с обеих сторон окружен теплом. — Юра не простой русал, Юри, — сонно зевнул Виктор и, уже засыпая, пробормотал. — Как и ты. Кацуки растерянно похлопал глазами, но Виктор уже сопел в унисон вместе со своим приемным сыном. Юри какое-то время еще повозился, но здраво рассудив, что так будет удобнее всем, обнял Виктора и провалился в сон. Виктор проснулся от настойчивых поглаживаний по бедру и леденящего сердце шепота. Солнце еще не встало, но сбоку от него был источник слабого голубоватого свечения. Он повернул голову, встречаясь со знакомым карминовым взглядом. — Ну вот мы и встретились.