***
Они лежали на шелковых простынях большой кровати принцессы. Крепкие мужские руки обнимали ее плечи. - Знаешь, я хочу быть северным ветром – ни от кого не зависеть, ни к кому не привязываться, никого не любить, - неожиданно прошептал королевич. - Северным ветром? – принцесса высвободилась из объятий королевича. – А я? - А ты - принцесса... прекрасная принцесса, не думай, наслаждайся тем, что есть. - Договорились, - принцесса прижалась к королевичу. – Северным ветром? – мысленно рассмеялась она, - у северных ветров не бывает таких горячих губ и ласковых рук. Ветром? Возможно. Но только южным. А уж южный-то ветер я как-нибудь сумею приручить, - думала она, засыпая. Их нечастые встречи были наполнены нежностью и негой. Окно спальни принцессы почти всегда было открыто: через него прилетали письма-журавлики от королевича. Пряча в уголках губ улыбку, принцесса отправляла ответные послания. Он появлялся внезапно: в полночь, или ранним вечером. Иногда они долго бродили по парку, иногда предавались любви в спальне принцессы, а иногда, посадив ее на белого (разумеется, белого), коня, королевич привозил ее в свое маленькое королевство. – Я хочу быть северным ветром, - как заклятие повторял он при каждой их встрече. – Я же уже почти северный ветер, верно? - Верно, милый, верно, - смеялась принцесса. Ее вера в собственное очарование была безгранична и она была уверенна, что вот еще чуть-чуть, совсем немного, и королевич отбросит свои глупые мысли. Принцесса она или нет? Крепко обнявшись, они спали в большой кровати королевича. Принцесса проснулась среди ночи. На мгновение повеяло чем-то холодным. Принцесса не сразу поняла, что холод шел от королевича. А когда поняла, тихонько заплакала и еще крепче прижалась к нему. - Он начал превращаться в северный ветер, - много позже, почти не сдерживая слез шептала она лукавой наперснице, - а я… я больше никогда не увижу его. - Глупости, ваше с-тво, - приободрила ее девушка. – Какой ветер? У него вон королевство. И лошадь. Но принцесса не ошиблась. Поток писем - журавликов становился все меньше, да и в них королевич все больше сетовал на неотложные дела. – Он не может стать северным ветром! Он слишком горяч. И слишком нежен, - почти уже не веря самой себе, шептала принцесса, - какой из него северный ветер? Южный – возможно, а с южным я-то справлюсь… Поток писем-журавликов становился все меньше, принцесса становилась все печальнее и однажды она решилась. На большом листе бумаги она написала королевичу как не хватает ей его теплых рук и горячих губ, но если стать северным ветром для него, королевича важнее, чем быть с ней, пусть он скажет ей это. Прямо сейчас. В конце концов, в мире полно королевичей.***
Как в день их первой встречи, королевич стоял под окном принцессы. – Я хочу быть северным ветром. – в мягком голосе королевича проскользнули ледяные нотки.- Никого не любить. Ни к кому не привязываться. Ни от кого не зависеть. Северным ветром. Но тебе этого никогда не понять. Прощай, принцесса… Королевич исчез, а принцесса еще долго стояла у открытого настежь окна. Что с того, что тепла в ее сердце хватило бы на то, чтобы отогреть даже самый холодный ветер? Невозможно согреть того, кто не желает быть согретым. - Вот так вот ушел. И даже не обернулся. А я проревела три для, - принцесса разглядывала разноцветные ленты, разложенные на прилавке забредшей в замок лоточницы. - Дурак, он, твой, хоть и королевич, - лоточница взяла ладошку принцессы в свою ладонь. Все они дураки. А знаешь, - протягивая принцессе алую ленту, внезапно проговорила лоточница. - Вернется твой ветер-то, дурь проветрит и вернется. Только вот поздно будет, - лоточница подмигнула принцессе, - любая боль однажды проходит, ты будешь счастлива, девочка. С ним. Или без него.***
Я стою у настежь раскрытого окна. Боль от потери королевича все еще живет в моем сердце, но странным образом, эта боль, кажется, больше не имеет ко мне ни какого отношения. Несколько раз, коря себя за малодушие, нарушая все данные ему и самой себе клятвы, я отправляла ему письма-журавлики. Все они вернулись ко мне нераспечатанными. Я не знаю, как он и что с ним. Может быть, его заветное желание сбылось и он стал-таки северным ветром. Если это так, то я надеюсь, что однажды найдется та, что сумеет растопить его лед. Не знаю… Но, может быть, лоточница была права. И может быть, однажды он снова будет стоять под моим окном. И может быть даже не будет поздно. - Будь счастлив, мой королевич, где бы и кем бы ты не был, - шепчу, глядя в открытое настежь окно. – Королевич, который хотел стать северным ветром. январь, 2018.