Прах и пепел

      — Как ты могла согласиться?! — всплеснула руками Флайран.       Лана угрюмо пожала плечами. Она чувствовала себя неловко, и сестра не собиралась помогать ей отделаться от этого ощущения. Хотя, казалось бы, именно за этим они сюда и приехали. Найти способ для нее вступить в Орден. Наставник — это лучшее, что мог предложить Транквиллион Эллане. На подобное она даже не надеялась.       — Ну… Он оказался не настолько невыносим, как я решила сначала.       Флайран хмыкнула.       Харис Дыхание Света оказался не настолько невыносим, чтобы его не терпеть. Он был невыносимым в меру.       — Три круга по жилой части, — назначал он, когда Лана являлась к посту после дежурства.       И она бежала.       На втором кругу Харис догонял ее на лошади.       — Ты сколько спала сегодня?       — Не помню…       — Больше четырех часов?       — Не помню, — сквозь зубы повторяла Лана, боясь сбить дыхание.       — А ела когда?       — Отстань!       — Полтора круга. Заканчивай.       — Я добегу!       Он нагибался и, втащив ее на лошадь, перекидывал через седло, словно какой-нибудь мешок. И сбрасывал на главной площади перед собирающимся на дежурство Дейгилем и составляющей ему компанию Флайран.       — Чтоб завтра не появлялась до полудня!       — Я тебя ненавижу! — бросала Лана вслед удаляющемуся всаднику и переводила голодный взгляд на палатку Плеснера.       Харис гонял ее по городу в полной амуниции, заставлял рубиться с тренировочной колодой, осыпая колкостями и насмешками, и грузил разнообразными упражнениями так, что даже неплохо подготовленной физически Лане хотелось преимущественно умереть. Она поднималась теперь на час раньше, возвращалась затемно и засыпала под вой вурдалаков на Тропе. Или живых тварей из леса. Уже на вторые сутки это потеряло всякое значение.       Но самым большим разочарованием стало то, что у рыцаря крови в Транквиллионе, оказывается, тоже были свои обязанности. И фехтовать с ней в редкий свободный от дежурства день он не собирался, уехав с отрядом следопытов к Тропе Мертвых. Несколько обескураженная этим фактом Лана проводила уезжающих взглядом, подумала — и пошла на общую тренировку.       — Рад тебя видеть, — в этот раз Руэл сам встал против нее. — Я уж забеспокоился, что этот индюк столичный совсем тебя загонял. В прошлый раз ты даже с кровати не встала.       Лана приподняла брови. В прошлый раз она действительно с чистой совестью проспала до полудня, а остаток дня ходила разбитая и потерянная. О том, что с предыдущей тренировки она просто сбежала, воткнув со злости меч в землю там же, где стояла, он промолчал.       — Начинать с прежней серии? — невпопад спросила она.       Руэл кивнул и принял стойку, выставив меч перед собой.       — Я, вроде, разобрался, как держать свободную руку, — поделился он. — Леоник так-то нас тому же учит. У него просто времени следить за каждым нет. Подскажешь еще чего полезного?       Эллана посмотрела на него и поняла, что Руэл не шутит. Ее это слегка смутило.       — Двигай кистью. Ты ведешь всем локтем, теряешь время, тратишь усилие. А нужно только клинок чуть отклонить — он сам пойдет… — она отвела руку и сделала круговое движение, а следом за ним обвела меч вокруг кисти тем самым эффектным приемом. И поразилась, как легко и бездумно это вышло. А еще сразу вспомнила, как Харис выбил у нее клинок, и перехватила рукоять понадежнее. — Давай серию.       Леоник постепенно увеличивал количество приемов, добиваясь приличного их исполнения у каждого. Движения были самыми простыми, а времени на отработку отводилось много — пока он обходил все пары. После — разрешил свободный спарринг.       — Давай в полную силу, — потребовал Руэл.       Он оказался азартным. Эллана с налета выбила меч, и после этого стала поосторожнее, позволяя держаться дольше. Обезоружить Руэла все равно было легко. Но он не расстраивался, подбирал клинок и снова совершал одни и те же ошибки. Через некоторое время Лана даже начала подмечать некоторые из них и указывать, давать советы в силу собственного невеликого опыта. Леоник совсем перестал к ним подходить, и она окончательно почувствовала себя свободно. Неприятный эпизод с прошлой тренировки забылся за прыжками и звоном стали, эмоциональными спорами и искренним желанием научить и научиться. С площадки они с Руэлом уходили, обсуждая его манеру размахиваться перед рубящим ударом.       У стойки с оружием ждал Харис.       Эллана чуть не споткнулась, увидев его, и хорошее настроение разом улетучилось, уступив совершенно необоснованной тревоге. Руэл будто почувствовал, как она обрастает незримым колючим панцирем, и недовольно посмотрел на рыцаря крови, но ничего вслух не сказал.       — Идем. Я освободился.       Лана молча закинула за спину свой чехол.       — Увидимся, — сказал Руэл на прощание.       Харис повел ее мимо тренировочной площадки и казарм, не произнося больше ни слова. Он даже не оборачивался, чтобы убедиться, что своенравная ученица идет за ним. Лана же тащилась следом, пытаясь избавиться от какого-то невнятного чувства вины, словно она уже успела натворить что-то. Наставник вызывал в ней подсознательное желание защищаться, даже если молчал.       Они прошли мимо площади и дракондорьих гнезд и в конце концов выбрались на уступ над городом. Он возвышался даже над стеной. Раньше здесь была смотровая площадка: до сих пор сохранился столик на кованых ножках и сломанная скамейка. Починить ее не доходили руки, растащить на материалы — наверное, пожалели. Чуть ниже высилась мемориальная стела с алым солнцем в золотых протуберанцах. На ней длинным списком были высечены имена защитников Транквиллиона, погибших при штурме. Там же стоял камешек поскромнее. Вчера на него нанесли свежую надпись — разведчик Лорелий скончался. Лана со стены видела его погребальный костер.       — Твоим партнером на спарринги впредь будет Леоник. Я скажу ему, — Харис остановился у заграждения.       — Мне кажется, у него и так хватает работы.       — Ты собираешься чему-то учиться или нет?       — Чем плох спарринг с любым бойцом из ополчения?       Харис обернулся. Лана машинально сложила руки на груди и насупилась, вызвав у него усмешку.       — Любое обучение — это своего рода лестница. Поднимаясь по ней, ты идешь к мастерству. Но для того, чтобы подниматься, нужно идти, а не топтаться на одной ступеньке, втаскивая на нее других.       — Ты хочешь сказать, что местные воины чем-то хуже меня? — немедленно ощетинилась Эллана.       — А ты хочешь это оспорить?       Харис смотрел внимательно и серьезно. Лана вдруг поняла, что это первый их разговор с того дня, как она согласилась у него учиться, когда он что-то объяснял ей, а не просто указывал на ошибки и давал задания. Она стушевалась, но не только поэтому.       — Произнеси это вслух.       Лана раздраженно дернула плечом.       — Боишься показаться кому-то гордячкой? — хмыкнул Харис. — Нет ничего неправильного в честной оценке себя. Ты дерешься лучше ополченцев. Ты дерешься хуже того парня со вступительных.       — Инструктор…       — Соврал. Чтобы выбить руку щитоносцу, надо знать, куда бить. Даже с учетом дури. Парень был хорош. Лучше тебя.       Лана опустила голову.       — Хорошо, я владею мечом по крайней мере лучше Руэла.       — Пока ты им не владеешь. Но размахиваешь неплохо, — Харис снисходительно улыбнулся. — И довольно аккуратно выбираешь слова.       Она глянула на него искоса, неуверенная, что это стоит принимать за похвалу. Но он не стал пояснять, а только продолжил свои неожиданные наставления:       — Руэл — простой ремесленник. Я видел, он делает красивые горшки, но, с какой стороны берутся за меч, понимает с трудом. Многие в ополчении — охотники. Сомневаюсь, что ты сравнишься с ними в стрельбе — они со ста шагов вурдалакам шею перебивают. Но когда эти твари валят валом, всех не перестреляют даже они. Поэтому Леоник учит их отмахиваться мечом. Это его цель, не твоя. Ты должна выбирать противника лучше себя, если хочешь чему-то научиться. Равный закрепит только то, что ты уже знаешь. А слабый противник — не противник. Это помеха. Ополченцы для тебя — помеха.       Лана угрюмо помолчала.       — Почему ты не хочешь фехтовать со мной сам?       — Выбирать стоит все-таки достижимые цели.       — Капитан стражи для меня, значит, достижимая цель? — она вскинула брови.       — Не в ближайшее время, — улыбнулся Харис. — Но он будет тебя жалеть, а я — нет.       Рыцарь крови отвернулся на Тропу Мертвых. Лана ждала продолжения, но он, казалось, потерял к ней всякий интерес. Потоптавшись еще немного, она рискнула задать новый вопрос:       — А вурдалаки — это достаточно сильный противник?       — Вурдалаки — это помеха.       Харис глянул вполоборота.       — Единственное, что есть опасного в вурдалаках — их всегда много. Сожрут тебя или нет, зависит только от того, насколько быстро ты выдохнешься, — он прищурился и криво ухмыльнулся. Лана выдерживала этот взгляд с десяток секунд, потом вздохнула и повела уставшими плечами.       — Сколько кругов?              

***

      Так прошла первая неделя ее ученичества. Постепенно Лана приноровилась, и ранний подъем или дополнительная нагрузка после общей тренировки уже не казались такими убийственными. Руэл ее откровенно жалел, а ее наставника, кажется, недолюбливал. Они иногда разговаривали на дежурствах, если совпадал пост, — Руэл стал много интересоваться боем, хотя практиковался без особого старания. Лана однажды спросила его про ремесло. Гончар повздыхал в ответ, что мастерскую он себе восстановил, но горшки и вазы сейчас не такая уж важная штука. Ему мало удавалось заниматься любимым делом, в выходные дни он помогал соседям чинить дома. Но, тем не менее, после очередного свободного дня подарил ей маленькую окарину, вполне ладную.       Единственное, что Эллану всерьез огорчало — слишком мало времени, которое она могла бы провести с сестрой. Флайран, наконец, оправилась от травмы, хотя все еще немного прихрамывала, и иногда составляла ей компанию на внутренней или северной стене, но это были недолгие и молчаливые свидания. В основном сестра теперь проводила время, помогая Марике с лекарствами. Они неожиданно крепко сдружились. А вот чувства бедняги Дейгиля оставались пока без ответа, сколько бы он ни оказывал знаков внимания. Лана пыталась его подбодрить, но этот безнадежный роман, по правде, не особо трогал ее. У Флайран всегда хватало поклонников, притом куда более подходящих. Дейгиль был милым — но вряд ли они бы сошлись характерами. Хотя то, что в ее отсутствие старшая сестра не скучает и остается под присмотром, вызывало в Лане благодарность. Дейгиль даже выстругал для волшебницы новый посох. Лана часто видела их вместе на площади по вечерам — между дежурствами молодого следопыта, — а иногда случалось и так, что эти двое встречали у поста ее, и тогда они втроем немного гуляли по скучным улочкам перед вечерней тренировкой у Хариса.       — Можем сегодня никуда не торопиться, — объявила Флайран. — Твой наставничек у Каларина вместе с капитаном стражи, и вряд ли они в состоянии для лишних телодвижений.       — В смысле? — не поняла Эллана.       — В смысле, они с шести часов пьют.       Лана недоверчиво глянула на сестру. Ей сложно было представить всегда собранного и ответственного Леоника пьяным. Вот Хариса — легко. На вилле Салтерил он наверняка бы стал центром веселья и был бы популярен у дам. Даже со своим страшным шрамом и злым языком.       — Наверное, все равно надо ему показаться и спросить, — неохотно заметила Лана. — Мне в любом случае не стоит пропускать тренировки…       Флайран страдальчески закатила глаза к небу.       — Пойдем к тренировочной площадке, — предложил Дейгиль. — Если его там нет, ты не обязана искать. Ну, и пофехтуешь со мной для проформы.       Такое решение устроило всех. Они взяли у Плеснера очередной шедевр уличной кулинарии — строганую пряную волчатину в тонких лепешках — и не спеша отправились к площадке рядом с казармами. Там в самом деле никого не оказалось. Лана, первая справившаяся со своей порцией, сняла ножны и, не дожидаясь Дейгиля, подошла к оружейной стойке. Но стоило ей взяться за укрывающую тренировочные мечи мешковину, как вечернюю тишину огласил истошный мяв.       — Вернись, Чернолапка!       Качнулись ближайшие кусты, мимо троицы черной молнией пронесся вздыбленный кот, с разгона сиганул на ствол растущего неподалеку безлистого дерева и в три прыжка скрылся среди веток. Через минуту раздался треск кустов, и следом за любимцем на площадку выбралась Линки, таща за руку хнычущую сестру.       — Чернолапка!       — Кого-то жизнь ничему не учит? — Дейгиль сложил руки на груди и строго посмотрел на соседку. Девочка вспыхнула и потупилась. — Что на этот раз случилось?       — Лал его за хвост дернула…       Лал разразилась слезами, и Линки присела на корточки, успокаивая ее.       — Ладно, в этот раз хоть искать не надо… — проворчал Дейгиль и подошел к дереву. Лана и Флайран направились за ним. — Сейчас сниму.       Он передал Флайран недоеденную лепешку с волчатиной и полез за котом. Из-за ветки на секунду выглянула черная морда с пышными белыми усами. Узрев погоню, Чернолапка завозился и пополз выше. Пока они с Дейгилем соревновались в лазанье по деревьям, Линки успела справиться с сестренкой и присоединилась к наблюдателям, тоже с любопытством задрав голову. Эльфийки дружно следили за мелькающими среди ветвей лапами в белых «носочках» (черной была только одна) и перемещениями отважного спасителя кошек.       — Куда делось это чудище? — крикнул сверху Дейгиль, в очередной раз потеряв кота из вида.       — Чуть правее, — подсказала Флайран. — Лезь дальше, он перепрыгнет. А теперь перебирайся, сейчас загоним!       Волшебница, координируя следопыта, пятилась назад, отходя от компании все дальше, и размахивала зажатыми в обеих руках свертками как сигнальными флажками.       — Прыгай, не уйдет!       Но у кота на этот счет было собственное мнение. Вцепившись в ветку всеми лапами, когда ее тряхануло от веса перепрыгнувшего Дейгиля, он извернулся и, задрав пушистый хвост, сиганул прямо на Флайран. Волшебница от неожиданности вскрикнула, рефлекторно закрывшись руками. Чернолапка на краткий миг повис на ней и тут же оттолкнулся, оставляя затяжки и царапины. Но до земли не долетел.       — Поймала! — объявила Эллана.       — Заррраза… — с чувством выдохнула Флайран.       Дейгиль спрыгнул на землю.       — Спасибо! — пискнула Линки, забирая совершенно невозмутимого кота.       — Не таскай его больше на прогулки, — проворчал Дейгиль. — И вообще домой идите, поздно уже. А то Марике расскажу.       Линки показала ему язык и убежала, таща за собой сестренку и прижимая Чернолапку к груди.       — Сильно он тебя?       — Да ерунда… — Флайран поморщилась, разглядывая пятно на платье. Обе свернутые конвертом лепешки приложились к ее груди, оставив свой след. А кроме любимого Плеснером масла они были щедро сдобрены еще и ягодным соусом. — Царапины заживут, а вот платью конец.       — У матери был какой-то волшебный состав, я попрошу, как вернется из патруля, — пообещал Дейгиль.       — Идемте домой, — вздохнула Флайран.       Расстроенная, она даже не стала доедать свой ужин — лепешки нес Дейгиль, отдав волшебнице свою куртку прикрыться. До гостиницы они добрались без приключений и почти без разговоров. На первом этаже им встретились единственные посетители Каларина: Леоник и Харис сидели за столиком посреди зала. Перед ними стояла ополовиненная бутылка с чем-то темным и две кружки. На широком блюде еще оставался сыр, а пара пустых тарелок поменьше намекали, что закуски было достаточно. Харис и тут не расстался со своими доспехами, только ножны с мечом поверх небрежно свернутого плаща покоились на свободном стуле рядом. Леоник, впрочем, тоже был в кольчужной рубахе и при оружии. Оба выглядели трезвыми.       — Эй, будущая леди-рыцарь! — окликнул Харис, заметив среди вошедших ученицу. Эллана вспыхнула. — Ты на лошади ездить умеешь?       — Умею, но не люблю, — Лана остановилась, повернувшись к мужчинам, но не торопилась подходить.       — Про «люблю» я не спрашивал. Возьми Ашала, прогони до Элрендара и обратно.       — На северном тракте могут быть нерубы, — заметил Леоник.       — А на южном — тролли, и нежити в лесах вдвое больше, — огрызнулся Харис. — Следопыты этих нерубов уже неделю по придорожным рощам ищут. Нет их. Вон, парня с собой возьми, он знает, куда от нежити бегать.       — Я и сама справлюсь, — хмуро сказала Лана.       — Да я бы прогулялся верхом, — поспешно возразил Дейгиль, получив тычок в бок от Флайран. — А ты, может, переоденешься и с нами?       Волшебница категорично качнула головой.       — Неприятные воспоминания, — коротко пояснила она. — И вообще, кто-то мог бы и сам свою лошадь прогнать.       Харис с усмешкой отсалютовал ей кружкой. Флайран смерила его убийственным взглядом и пошла наверх.       — Отчитаешься, как привезешь мне целую сестру, — бросила она напоследок.       Дейгиль и Лана отправились в конюшню.       — Это хоть стоит того? — спросил следопыт на улице.       — Что?       — Твое обучение. Я, конечно, сам пытался его подбить тогда — каюсь, вышло не очень. Но вот он тебя все-таки взял — а чему он учит?       — Да, в общем… — Лана пожала плечами. — Стойкости, наверное. Указывает ошибки при фехтовании, говорит, как надо. Заставил Леоника отдельно со мной возиться…       — А… Свет?       Эльфийка нахмурилась. Она не задумывалась об этом.       — Ну… Наверное, этому должны учить уже в Ордене.       Дейгиль вздохнул.       — Вообще Флай права. Ты не обязана беспрекословно исполнять все его приказы.       — А тебе разрешили называть сестру коротким именем? — хмыкнула Лана.       — Нет, — сник Дейгиль.       — Извини. Я хотела за тебя порадоваться, а не поддеть.       — Почему она такая холодная?       Лана пожала плечами.       — Она привыкла к мужскому вниманию. Тебе нужно как-то выделиться, — ей не хотелось однозначно говорить Дейгилю, что они с Флайран не пара. — А лошадь я прогоню, потому что ее нужно прогнать. Животное не виновато, что его хозяин скотина.       У Дейгиля оказался крылобег. Или у его матери. Верховых животных в Транквиллионе было не много — содержать тяжело, корм приходилось привозить. Несколько птиц для срочных курьеров, парочка частных. Лошадь стояла только одна, не ошибешься, даже учитывая, что на ней сейчас не было брони.       — А Леоника где?       — Это не его была, это Белонис. Капитан утром ускакала в Анклав.       — Понятно… — Лана погладила по лошадиной морде. Скакун оказался неожиданно смирным и дружелюбным к чужим. Он ткнулся в протянутую ладонь, обдав теплым дыханием, и безропотно позволил надеть сбрую.       Вскоре они уже выезжали за городские стены. Крылобег Дейгиля тревожно крутил головой и расправлял короткие крылья, нервничал, несмотря на надетые шоры. Ашал вел себя совершенно спокойно без них, слушался поводьев и даже не всхрапывал. Эллана порадовалась, поскольку с лошадьми у нее было не так уж много опыта — она предпочитала птиц.       Добравшись до памятного поворота над Тропой, они перешли в галоп. Дорога до Элрендара была совершенно прямой и просматривалась издали. Разве что что-то выпрыгнет из леса прямо под ноги или затаится в засаде, как те нерубы, что напали на их дракондора. Эллана вполне допускала такую возможность и нервно оглядывалась по сторонам, а узнав то самое место по пятнам гари и порушенной изгороди, вовсе вся передернулась, пожалев, что заранее не вынула меч. Однако в этот раз никто на них не напал. Впереди уже брезжила сочная зелень и встал невысокий горбик деревянного моста. Двое всадников вырвались из-под сени мертвых дубов.       Яркие краски на миг ослепили. Лана с удивлением отметила, как отвыкла за прошедшие дни от настоящего облика лесов Вечной Песни: изумрудной травы, золотистых листьев деревьев, чистого неба и радостных бликов на бегущей воде. На западе в далекой полоске моря плескалось уже до половины закатившееся солнце.       — Давно я тут не был… — выдохнул Дейгиль, тоже взволнованный.       Проскакав мост, они постепенно перешли на шаг и заворачивали своих скакунов обратно.       — Мы до темноты-то успеем? — спросила Лана, жадно вдыхая запахи вечернего леса. Здесь даже воздух казался слаще.       — Успеем, если пойдем галопом, — заверил Дейгиль, останавливая крылобега совсем.       — Эй, ты куда?       — Сейчас…       Поймав брошенные ей поводья, Лана непонимающе наблюдала, как юноша спрыгнул из седла и бегом направился к рунному камню. Затем рассмеялась.       — Дей, это же обычные мироцветы!       — В Призрачных вообще ничего не цветет, — отмахнулся тот. — То есть, цветет, но в таких местах, где цветы собирать некогда. Так что пусть будут мироцветы.       Эллана покачала головой, заранее зная, что сестра только хмыкнет на такие скромные цветы, но отговаривать не стала. Тем более, что Дейгиль уже надергал небольшой букет и забирался обратно в седло. Она передала ему поводья, вздохнула и, в последний раз бросив взгляд на заходящее солнце, подхлестнула лошадь.       Они успели. Густые сумерки обступили их уже на въезде в город. Дейгилю достался недовольный оклик от одного из заступивших на ночное дежурство следопытов. Тот отшутился наигранно слезливой просьбой не рассказывать Марике. Расседлав в сонных стойлах Ашала и крылобега, парочка поспешила обратно в таверну. Отчитаться нужно было обоим. Лана пропустила влюбленного с букетом вперед на растерзание сестрице, а сама пошла в обеденный зал.       Леоник уже ушел. Харис сидел в гордом одиночестве над кружкой. Бутылка была полная, стало быть — другая. На единственном блюде остался последний кусочек сыра. Каларин за стойкой склонился над расходной книгой, придвинув поближе лампу, и поглядывал на позднего посетителя недовольно.       — Я все сделала.       Харис поманил ее рукой, одновременно потянувшись к снятому поясу, на котором крепился также кошелек. В воздухе блеснула монетка. Лана поймала на лету, подходя к столу, и, не глядя, опустила ладонь на него, толкнув плату обратно.       — Не нужно.       — Тогда что ты здесь делаешь?       — Пришла сказать…       — Через следопыта бы передала. Иди спать.       Лана оскорбленно поджала губы. Хоть бы спасибо сказал… Вспомнились слова Дейгиля — стоило ли оно того?       — Хочешь что-то спросить?       Она вздрогнула и запнулась. Харис словно мысли ее прочитал. Вдалеке раздался вой, совсем не похожий на звериный. Заминку можно было списать на него, но она затягивалась. Лана неопределенно повела рукой и вздохнула, глядя мимо.       — На что похож Свет? Ну… когда обращаешься к нему…       Вопрос вышел неуклюжим и детским. Она сморщила нос, готовая к очередной порции насмешек. Но наставник не реагировал, будто и не услышал ее вовсе.       — А на что похожа аркана? — наконец спросил он.       Эллана задумалась.       — На реку. Она течет вокруг, проходит сквозь тебя. Пить можно, подчинить — почти невозможно. Только зачерпывать и брызгаться.       — Так и знал, что волшебница из тебя никакая, — он хмыкнул. — Свет… это Свет.       — Понятно. Предельно доступно, — Лана раздраженно пожала плечами и кивнула. — Свет — это Свет. Доброй ночи.       Она отвернулась, чтобы уйти.       — Ты только у жриц не спрашивай, — догнал ее оклик Хариса.       — Почему?       — Потому что, — рыцарь досадливо вздохнул. — Они объяснят. Про сосуд, про милосердие, про смирение… На их философию десятилетия убить нужно, чтобы постичь. Тогда ты может быть научишься. Исцелять раны, — фыркнул он. — Подойди.       Эллана с некоторым сомнением, но все же повернулась. Харис опять полез в кошель и выложил на стол белый кристалл.       — Тяни.       — Мне не нужно.       — Тяни. Это не фэл, это кристаллизованная мана, их из желудков маназмеев добывают. Я хочу, чтобы ты поняла.       Поколебавшись, Лана протянула руку и накрыла кристалл ладонью. Потянула. Вены обожгло приятным теплом, задержавшимся на несколько секунд у сердца. Немножко закружилась голова. Лана оперлась на стол, чувствуя под пальцами тающие крупицы рассыпавшегося кристалла.       — Запомни ощущение. Жар вот здесь, — Харис прижал ладонь к груди. — Аркану ты черпаешь и отпускаешь. Свет — тянешь и подчиняешь.       — Тяну откуда?       — Изнутри.       Лана непонимающе посмотрела Харису в лицо. За легкой зеленой дымкой угадывался совершенно соловый взгляд.       — Свет — это ярость, — четко произнес рыцарь крови, глядя ей в глаза. — Когда мне не хватает Света, я вспоминаю неруба, выползающего из моего дома.       На лестнице послышались быстрые шаги. Лана, вздрогнув, обернулась.       — Еще здесь? Пойдем, провожу тебя до казарм, — озабоченно предложил Дейгиль — без цветов, но с курткой. — Тихой ночи, господа!       Лана кивнула. Бросила быстрый взгляд на наставника. Тот сидел, рассматривая крошечную щербинку на ободке кружки. Когда они с Дейгилем выходили, она услышала, как плещется о глиняные стенки вино.