Прах и пепел

      Орки оказались зелеными. После недолгой перепалки командующего с ними был отдан приказ ставить времянку. Рядовые бойцы недоуменно переговаривались — как минимум, они планировали дойти сегодня до реки. Но приказ есть приказ. Чуть дальше, по крайней мере, нашлась достаточно широкая поляна, чтобы как-то разместиться. Предстоящий отдых омрачали разве что стоящие там же лагерем волчьи всадники.       Командующий собрал вскоре капитанов всех трех отрядов.       — Что-то они явно не в восторге от его предложений, — заметил Эльтару. Они занимались вместе с Ланой костром. Лошадей велели пока не расседлывать, да и стоянку организовать по минимуму, словно командиры не исключали необходимости в любую минуту отсюда сняться.       — Это явно не предложения, — заметила Лана, тоже поглядывая на жарко спорящих в стороне офицеров. — И наверняка не его.       — Ты иногда такая зануда, — Эль закатил глаза.       — Ты зачастую тоже, — огрызнулась она без энтузиазма.       Они замолчали на некоторое время, каждый занимаясь своим: Лана разбирала снесенные другими рекрутами костровые принадлежности, Эльтару снимал дерн под будущее кострище.       — Леди Лиадрин тебе так ничего и не сказала? — он предпочел сменить тему, выбрав, наверное, самую животрепещущую. — Ну, за неповиновение приказу. С Язвой они долго разговаривали.       — Не зови его так, пожалуйста, — попросила Лана.       — Ладно, — уступил Эльтару легко. И ничего не добавил, всем своим видом показывая, что ждет ответа.       Героическим ее поступок никто не называл. Он был глупым, если задуматься: угробить двух лошадей и двух бойцов вместо одного — плохая военная арифметика. Но Лана в тот момент не задумывалась. Другие теперь косились на нее. Она постоянно забывала, что это, может быть, от побелевшей в одночасье головы, и держалась букой. Но никто ее и не ругал.       — У верховной леди, видимо, были более важные хлопоты. К тому же, я все еще оруженосец рыцаря, и формально — подчиняюсь его приказам.       Эльтару кивнул и, скользнув по ней быстрым взглядом, улыбнулся неловко:       — На тебя непривычно смотреть. Как будто другая девушка.       — И теперь — точно не в твоем вкусе, — отшутилась Лана и осеклась, заметив движение командования.       Хмурые капитаны разошлись, собирая свои отряды. К рекрутской роте спешил их посвященный рыцарь. Эльтару встал. Прочие из молодняка — из тех, кто заметил командира, — оставляли свои дела и тоже тянулись к кострищу.       — Значит так, — оглядев их, сумрачно произнес рыцарь. — Задача роты — обустроить лагерь к возвращению боевых отрядов. Разбивайте полевую кухню. Санфейвер, командуешь в мое отсутствие.       — Есть!       Капитан поманил его к себе, наклонившись к уху, чтобы сказать еще что-то, но в этот момент Лану окликнул Харис. Бросив последний взгляд на друга, на растерянную Тэссу, замершую в отдалении с лекарской сумкой в руках, она побежала к наставнику, который уже размашисто шагал к краю поляны вместе с другими бойцами.       — Мы что, в бой? — спросила Лана взволнованным шепотом, поравнявшись с ним.       — В бой, — отрывисто ответил Харис, и как эта короткая фраза прозвучала, ей почему-то не понравилось.       — Меняйте табарды! — раздался голос командующего. Между строящимися бойцами мелькнул интендант. Орки в своей части поляны тоже оживились, оседланные волки потянулись к их главному.       Лане в руки впихнули ржаво-алую тряпку.       — Зачем?.. — удивилась она.       — Надевай, — процедил Харис сквозь зубы.       Герб принадлежал даже не Луносвету — оркам. Та самая таинственная руна со стягов. Харис натянул выданную накидку прямо поверх алого феникса, и Лана поспешила последовать его примеру. Другие рыцари делали то же самое. Вокруг тревожно шуршало железо, раздавались окрики командиров. Харис обернулся на остающихся рекрутов, вяло имитирующих работу и больше — с тревогой косящихся на старших.       — Пойдешь со мной, — будто отметая последние сомнения, велел он. — Чтобы ни на шаг не отходила, ясно?!       — Так точно! — заученно отрапортовала Лана, машинально вытягиваясь. Суета вокруг только нарастала из-за этих табардов. Рыцари крови строились, наставник был непривычно нервным, и у нее не хватало духа спрашивать, что вообще происходит. Харис, справившись, наконец, с поясом, сжал ее плечо и наклонился к лицу.       — Запомни одно: те, с кем мы будем биться — враги. Или они — или ты, девочка. Не щади… и не задумывайся.       — Внимание! — выкрикнул командир. — Идем пешими. Враг закрепился в руинах города за тем перелеском. Задача — прикрыть оркских всадников на открытом пространстве перед городом. Если враг не сдастся без боя… — он запнулся. — Зачистить руины полностью.       И он отдал приказ выступать. Вот так — без привычного звука рожков, просто махнув рукой, сказав «за мной». Все вопросы так и остались при Лане.       Они быстрым маршем двинулись через лес. Держать строй было сложно: то и дело он размыкался, огибая деревья и гигантские кристаллы; ноги путались в скрытых разросшимися папоротниками корнях и рытвинах. Идущим рядом волкам с орками на могучих спинах было явно привычней, чем рыцарям в полной броне. И ноги они, в отличие от лошадей, здесь не сломают.       А когда, наконец, расступились зеленые деревья сумрачного Тероккара, Лана увидела ту самую долгожданную реку — и обещанные руины. Был ли этот город когда-то прекрасен — уже не узнаешь и поверишь. Приземистые дома из тусклого, песочного цвета камня стояли, похожие на голые глинистые бугры. Где-то остались лишь одни стены. Не было в них торжественного изящества, какое сохраняли древние города высокорожденных, зарисованные в дневники отважными путешественниками. Было уродливое уныние. И между осыпающихся строений тулились здесь и там шатры — вызывающе алые. Понимание, зачем менялись гербовые накидки, ледяной иглой пронзило сердце. Засевший в руинах враг не таился: над алыми крышами колыхались черные знамена с двуглавым фениксом.       Командир заиграл сигнал — она едва узнала его. Эта трель никогда не звучала на учениях, Лана слышала ее лишь пару раз в жизни и не думала, что услышит в поле. Приказ сдаваться.       Несколько секунд над рекой висела тишина. Под покровом леса переминались с лапы на лапу волки, и орки нетерпеливо фыркали, удерживая их. Сигнал повторился снова.       И в ответ ему между домами вспухли рыжие вспышки огненных заклятий.       — Поднять щиты!       Пламя с шипением растеклось по озарившей лес преграде — переплетению сияющих золотом нитей. Из леса под низкие звуки орочьего боевого горна вырвались всадники на волках. Оттянув на себя первый залп, рыцари крови отдавали им защитные чары вслед. За рекой уже тоже, захлебываясь, пели рожки призыв к обороне.       Волки врезались прямо в воду, не тратя время на обход по виднеющемуся в стороне мосту. Пехота, поднимая тучу холодных брызг, поспешила за ними. Река оказалась мелкой, к счастью, — вода кипела едва ли выше колен. Взобравшись на противоположный пологий берег, рыцари крови устремились в брешь уже смятой орками первой линии обороны.       Внутри города строй окончательно сломался: их атаковали из-за палаток, с возвышенностей, из подготовленных стрелковых гнезд в мертвых домах. Один из бойцов упал прямо под ноги Лане со стрелой в глазнице. Она просто перепрыгнула, боясь отстать от наставника. Стараясь не думать. Сердце колотилось где-то в горле. В воздухе замерцали поставленные их магами новые щиты, сверкнул сотканный из света клинок — вспышка озарила на миг темное нутро дома, и больше из него не стреляли.       Харис уверенно продвигался вперед, но уже за следующим поворотом их остановили сразу трое. Он схлестнулся с двумя из них, Лане достался третий. Нервы обожгло привычным — понятным — страхом. Она отбила метящий в лицо клинок, стараясь не упустить с периферии зрения наставника, пригнулась, закрылась щитом. Противник навалился на нее всем весом. Близко-близко она увидела его лицо: молодое, дай Свет — он был чуть старше нее. Пшеничного цвета брови яростно сдвинуты, глаза полыхают яркой зеленью, из перекошенного рта рвутся хрипы, но это лицо искажено не ненавистью. Син’дорай в черном табарде смотрел на нее с болью и непониманием, и рука с клинком, уже заученно отведенная для удара, не дрогнувшая, когда она вот так же, лицом к лицу, столкнулась с человеческим юношей, вдруг налилась свинцом.       Он отдернулся и закричал, бронзовый щит с фениксовым крылом окропило алым. Лана отпрянула перед оттершим ее наставником, расширившимися глазами уставившись на упавшую тому под ноги отрубленную руку, все еще сжимающую кинжал. Харис смял слабую попытку парня защититься и с хрустом вогнал меч в сочленение его брони.       — Не стой! — рявкнул он, возвращая Лану к реальности. — Не жалей их!       Рядом, коротко охнув, осел на землю другой рыцарь. Харис молниеносно сложил печать защиты и ринулся на нового противника. Лана рванулась следом, на ходу разворачиваясь, чтобы прикрыть наставнику спину. Враг не замедлил появиться, свалившись на нее в буквальном смысле откуда-то сверху, — она едва успела подставить щит под парные клинки. Син’дорай отскочил от ее меча и снова бросился в атаку.       Этот, в легкой кожаной броне, оказался для нее слишком быстрым. Его клинки так и мелькали перед глазами, угрожая обойти защиту. Впервые она, самая верткая на курсе, едва успевала парировать и закрываться.       Позади коротко вскрикнули, чиркнуло лезвие о металл.       — В сторону! — Харис бесцеремонно отпихнул ее из-под вражеского меча и принял удар щитом. У них завязалась схватка. Он держал оборону куда лучше своей ученицы, но в то же время был еще медленнее. Легко экипированный син’дорай вертелся вокруг него, так и норовя ужалить. Лана, попятившись, чтобы не попасть наставнику под руку, бросила быстрый взгляд вокруг. Чисто. Бывший противник Хариса лежал. Над раненым рыцарем уже склонился орденский лекарь.       Харис крепко выругался. Она обернулась.       Наставник, выронив оружие, прижимал правую руку к боку — должно быть, его все же достали в стык пластин. Мечник-дуалист давил на него, с удвоенной яростью ударяясь клинками по окутавшемуся мягким золотом щиту. Отбиваться одной рукой было трудно. Вот чужой меч просвистел над кромкой, заставляя отшатнуться назад, потерять устойчивость…       Лана с криком протаранила врага сбоку. Он легко блокировал ее одним мечом, но отвлекся, и это секундное замешательство позволило Харису снова взять инициативу в свои руки. Он атаковал, орудуя только щитом, и теперь отступать пришлось мечнику, отбиваясь сразу от обоих. В какой-то момент Харису удалось отвести ему правую руку, но сам он при этом полностью открылся для атаки. Син’дорай не растерялся. Лана шарахнулась от полыхнувшего изумрудной вспышкой левого клинка, и он, не думая больше о ней, замахнулся.       Возможно, он просто не рассчитывал, что неуверенная девчонка-рекрут успеет ему помешать. Что ударит.       Но она ударила.       Короткий золотистый разряд пробил тело мечника, пресекая движение. Клинок вошел через миг в его открытое горло, влажно чавкнув. Син’дорай содрогнулся, булькнул, подавившись кровью. Темные струйки побежали по подбородку. Лана стиснула зубы и, провернув, выдернула меч. Тело упало, дергаясь в агонии, выронившие оружие руки заскребли по земле. Лана медленно отступала от него, тяжело дыша и не опуская окровавленный меч, словно противник мог еще вскочить и кинуться на нее, но зеленый огонек в его глазах уже тускнел, умирая.       — Эллана.       Она вздрогнула и подняла потерянный взгляд на наставника. Тот подставил поврежденную руку скупым вспышкам Света подоспевшего лекаря и приказал хрипло:       — Продвигаемся дальше.

***

      Сопротивление захлебнулось в течение получаса. Рыцари крови потеряли от силы пару бойцов, орки — может быть, чуть больше. Лекари занимались ранеными, перекрикивались командиры, из глубины города доносились чьи-то надсадные вопли. Черные знамена срубили.       Тела защитников лежали везде. Лана бездумно скользила по ним взглядом. В ушах шумело. Меч в подрагивающей от усталости руке был весь в кровавых потеках. Она глянула на ближайший труп, сглотнула и рваным движением отерла лезвие краем собственной гербовой накидки, забыв, что в подсумке есть тряпица.       Все было совсем не так, как на бастионах Полуострова. Густой и острый запах крови забивал ноздри, скапливался в горле, мешая дышать. Трупы, трупы вокруг. Изрубленные, изломанные, со стеклянными пустыми глазами… Ее пробрала крупная дрожь. Лана поняла, что сейчас ее вырвет, и, в панике обежав окружающее пространство взглядом, ломанулась через кусты за ближайшим обломком дома. С треском продравшись сквозь них, она упала в жесткую траву на колени, и спазм вывернул ее наизнанку.       Рвало долго. Выбиралась обратно Лана на ватных ногах, закрывая рот и нос ладонью, чтобы хоть немного заглушить вызывающий новые спазмы запах. По ту сторону кустов она увидела знакомую спину.       — Все? — спросил Харис, глянув через плечо. Вздохнул, увидев бледное лицо своей ученицы, и повернулся к ней. — Лана…       Он взял ее за плечи, попытавшись поймать взгляд, но она отворачивалась и жмурилась, боясь, что сорвется, что расплачется при нем.       — Лана! — Харису пришлось ее хорошенько встряхнуть, чтобы привести в чувство. Он отнял ее ладонь от лица и жестко взял за подбородок пальцами в латной перчатке. — Посмотри на меня! Слышишь? Ты все. Сделала. Правильно.       — За что?..       Вопрос звучал в голове, наверное, весь этот бой. Она не слышала, что говорили капитаны своим бойцам, что говорил командир. Почему все они шли без колебаний, били без сожалений? Что сделали эти син’дорай? Их сограждане, соседи, братья?       Харис понял. Ответил ровно, четко произнося каждое слово, чтобы быть уверенными, что она слышит их.       — Это остатки клана Ярости Солнца. Последователи принца Кель’таса. Они от него не отреклись. Они пытались устроить взрыв мана-бомбы в Шаттрате. Это предотвратили, кто смог уйти — рассеялись по лесам. Орки гоняли их месяц.       — Месяц… — прошептала Лана. — Принц Кель’тас…       — Предал свой народ раньше. Раньше своей гибели. Раньше атаки на Крепость Бурь, — подтвердил он ее догадку. — Если бы они сдались, девочка… У нас не осталось выбора.       — Я хотела защищать!.. — выкрикнула-всхлипнула Лана и сжала сведенные челюсти.       — Кель’Талас, — кивнул Харис, глядя ровно в ее глаза. — Мы все клялись защищать Кель’Талас. И мы защищаем. Мы сражаемся за наше будущее. За будущее тех, кого любим: за сестер и родителей, за не рожденных еще детей. Это мы — правы, — сказал он с нажимом и дернул подбородком в сторону павших. — Не они. Мы. Ты меня поняла?       Лана мелко и часто закивала, пытаясь выровнять сбившееся дыхание. Облизнула дрожащие губы, сглотнула. Прикрыла глаза на пару секунд, снова посмотрела на него и еще раз, теперь осмысленно, кивнула.       — Ради Кель’Таласа, — прошептала она.       Харис медленно ее отпустил, внимательно глядя в лицо, и повторил:       — Ради Кель’Таласа.       Он опустил руки. Окинул взглядом поле боя и на краткий миг мучительно зажмурился.       — Иди. Возвращайся в лагерь — пусть сразу готовят ночевку. Места там хватит, орки явно останутся в городе. А рекрутам здесь делать нечего.       Харис снова посмотрел на нее и тихо прибавил:       — Ты знаешь, что им сказать.