Плюшка Чиминни
18.06.02. 22:07
Знаешь, тебе лучше не лезть до моего Юнги–хёнаМожешь объяснить, когда это я лез до него? Если тебя интересуют ЕГО взгляды, то к нему и претензии.
Да как же Ты так резко начал общаться с хёном, думаешь, все вокруг тупые и слепые?Мы до дебюта общались так-то ㅋㅋㅋ
Не переделывай ситуацию в шутку, хён Ты и сам должен понимать, что Юнги–хён любит тебяНУ ТАК И ИДИ К НЕМУ! Я виноват, что он влюблён в меня? Да и влюблён ли вообще?
Забавно, что ты строишь из себя невинного, Кихён Мы действительно были вместе, пока ты не появился! Ворвался так неожиданно, перекрушил всё на свете, и теперь оправдываешься! Хён даже не объясняет мне ничего! Вместо того, чтобы сраться с тобой, я должен сидеть в его объятиях перед телевизором, но это больше никогда не случится. Из–за тебя. Всё из–за тебя! Кихён с вероятностью в девяносто девять и девять десятых процента уверен, что Чимин сейчас плачет. Ю невольно ощутил себя виноватым перед Паком. Он, наверное, и вправду виноват в том, что сделал. А что он вообще сделал.? На автомате чисто, Кихён ищет в контактах «очаровашку Юнджи», нажимает кнопку вызова. На той линии слышится хриплое алло, что даёт понять, что Мин спал (Кихён надеется, что его не убьют). — Доброе утро, хён! — Ю говорит звонко скорее специально, чтобы ещё больше позлить любимого хёна. — Как спалось? Я не разбудил? — Слушай сюда, Ёджу– Кихён смеётся, а потом резко перестаёт, вспоминая причину позднего (?) звонка. — Извини, хён. Я звоню, не для того, чтобы, позлить… — Неужели? — Я насчёт Чимина. Юнги замолкает, позволяя Кихёну услышать плач где–то вдалеке. А затем Шуга, видимо, бежит к плачущему (сто процентов) Чимину. И гудки.× × ×
БэмБэм 22:19 вы разобрались? Чанёль 22:19 не знаю, честно Чанёль 22:19 чимин сам пошёл разговаривать с кихёном Чонгук 22:19 он его не убьёт? БэмБэм 22:19 через сообщения? V 22:19 наш Чимин может всё Минхёк 22:20 Кихён выглядит так будто бы он беспокоится Минхёк 22:20 он не выглядел так даже когда набрал два килограмма Чанёль 22:20 значит они всё же поговорили Джин 22:20 Молодые люди! Джин 22:20 Не объясните, почему наш Чимин ревёт? БэмБэм 22:20 что? V 22:20 кто обидел моего соулмейта? Минхёк 22:20 Шону–хён скажи Кихёну! Шону 22:20 Ю Кихён! Кихён 22:20 это не я! Минхёк 22:20 да как же! V 22:21 мда я был о тебе лучшего мнения Кихёни–хён Кихён 22:21 чёрт возьми… Кихён 22:21 это не я! НЕ Я! Чонгук 22:21 думаешь он сам по себе реветь начал? Кихён 22:21 вы мне теперь вообще не верите? Минхёк 22:21 так из–за тебя же всё началось Кихён 22:21 да что я сделал?! V 22:21 хватит уже хён V 22:21 все давно уже поняли что ты виноват Шуга 22:26 он ушёл RM 22:26 Кто, куда и зачем? Шуга 22:26 Чимин ушёл. Шуга 22:26 куда не знаю. зачем тоже. Джин 22:26 Ну прекрасно! V 22:28 трубку тоже не берёт… RM 22:28 Тогда не сидим, а идём искать.× × ×
От холода стучат зубы. Но домой он точно не пойдёт. И плевать, что лидер обещает скорый камбэк, а он будет простуженный. Зато не рядом с ним. Чимину, если честно, очень стыдно, что он наехал на Кихёна буквально не из–за чего, заставил всех волноваться, да ещё и подвел группу. Эта ревность его убивает, но поделать он ничего не может. А ревновать, по сути, некого. Юнги–хён, недавно именуемый светом моей жизни, клал на чиминовы чувства большой и толстый. Если проще, то Мин его просто напросто использовал. И это действительно обидно. Чимин ему доверял, доверял очень сильно. Позволял всё, что тому придёт на ум (а прийти может такое, что страшно становится). Всё разрешал, всё отдавал, а взамен получил… ровно ничего. От таких мыслей становилось только хуже, и любые способы перестать об этом думать заканчивались одинаково — Чимин плакал. Как и сейчас. Настроение такое, что хотелось кричать, но крик был лишь внутренний, причинявший ещё большую боль. — Чимин, — неожиданно произносят, и Пак вздрагивает, поднимает голову, но лишь спустя пару секунд понимает, кто стоит перед ним. — Сейчас около часа ночи, — зачем–то говорит Кихён, присаживаясь на корточки перед ним. — Замёрз? Может… к нам? — Нет, — голос Чимина хрипит, от чего ему пришлось прокашляться, — спасибо, хён. Мне итак стыдно перед тобой, а ты ещё помогаешь мне. — Что за бред? Я не могу помочь ребёнку? — Ю смеётся, так искренне, что танцору становится ещё более стыдно. Кихён на него не злится. Даже не смотря на то, что тот сделал. — Хён, ну почему ты такой? — стонет Чимин, а в глазах старшего читается «какой». Какой… неземной может. Добрый слишком, слишком хороший, слишком красивый. Пак не замечает, как добрую половину этих комплиментов произносит вслух, от чего щечки Кихёна алеют. Тот шепчет «прекрати», заставляя Чимина улыбнуться тепло, впервые за несколько дней. — Посмотри на меня, — говорит Чимин, забывая о вежливости и должном обращении к старшим. Кихён, однако, не ворчит, а послушно поднимает голову, смотря на танцора ожидающе. Младшему в голову приходит мысль, что хён сейчас очень похож на котёнка, которого нужно погладить и защитить от сего бренного мира. — Котёнок. — Пак озвучивает свою мысль, усмехаясь. В воздухе буквально витает романтика, и Кихён ощущает её всем телом. И бабочек он тоже чувствует. Всё, приехали, это конечная. А Чимин времени даром не теряет, пальцами приподнимает подбородок старшего, приближаясь ближе. Кихён о бабочках думать перестаёт, теперь в голове только Чимин, его настойчивость, и его пухлые губы на своих. Мысли обоих смешались в одну гущу, оба не чувствовали холодного ветра и не слышали голос разума, кричащий им остановится. Кихён поздно понимает, что Чимин берёт роль доминанта на себя, но Ки с этим соглашается. Потому что Чимин идеально подходит на эту роль из–за своих настойчивых прикосновений и собственнических, как выяснилось, поцелуев. А ещё оба понимают, что в их жизни наступил полный джингл беллз.