Гарри Поттер перевернул последнюю страницу книги и уставился немигающим взглядом в пустоту. Напряжение, что толстой струной звенело в груди, наконец лопнуло. Мальчик был рад, что конец у книги хороший, но с другой стороны ему было немного грустно, что история закончилась. Ему хотелось поделиться впечатлениями с друзьями, но наколдовав Темпус, маг охнул: второй час ночи. Он -то по привычке отгородился пологом и, прицепив шар-светильник к перекладине, совсем потерял счет времени. А ведь завтра первой парой идет трансфигурация. Так не хочется опаздывать, но… От книги было невозможно оторваться, а ведь он ее изначально не хотел читать, испугавшись толщины.
Эту книгу, а точнее не одну, а целых три, подарил ему Гримм на Рождество, пытаясь отвлечь мальчика от тяжелых мыслей о том, что тот является крестражем. «Властелин колец» выглядел очень внушительным, и Гарри тут же вспомнилась Гермиона с ее книгой «для легкого чтения», но отказываться от подарка было неловко.
— Знаешь, может магглы и не обладают Магией как мы, но у них есть такая сила, перед которой я склоняю голову. Сила, позволяющая создавать целые миры. И один из них сокрыт на страницах этой книги. К сожалению для нас, Гарри, для большинства волшебников магия стала обыденностью. Они перестали видеть чудо в чудесах. А магглы, не обладая ею в практическом смысле, пошли куда дальше великих чародеев, коснувшись самого Истока Магии.
— Истока? — удивился Гарри.
— Да. В разных мирах его называют по разному: Греза, Мечта, Сон, Фантазия. К несчастью магов, те все больше ударяются в Банальность.
— Это плохо?
— Как сказать, — пожал плечами волшебник, — для кого-то да, а для кого-то нет. Просто не у всех есть силы стремиться к Мечте. Греза — эта дорога, это полет, это приключение, это нечто неосязаемое. А Банальность — это материя. Это небо и земля — одно не может существовать без другого. Не видя первого человек зачахнет, не видя второго не сможет понять, падает он или взлетает. Да и чтобы взлететь, надо иметь под ногами некую точку опоры, от которой можно оттолкнуться, понимаешь?
Мальчику мало что было ясно, но он все равно согласно закивал головой.
— В любом случае, здесь, в этой книге заключена магия. Ее нельзя выявить с помощью чар или зелий, потому что она была сотворена не палочкой, но пером, и увидеть ее можно только душой. Я не буду тебя заставлять читать ее насильно. Просто открой ее, когда посчитаешь, что ее время пришло.
Гарри, конечно, взял книгу с собой, но та долгое время пылилась на дне сундука. Однажды, сидя в гостиной, мальчик услышал разговор старшекурсников, которые жаловались на скуку. Кто-то был недоволен тем, что в школьной библиотеке совсем нет художественной литературы, а «учебники» Локхарта были подобны бульварным романам и не приносили ни капли эстетического удовольствия.
— Вот «Властелин колец» — другое дело. Там настоящая магия!
Поттер встрепенулся и вспомнил про подарок. Немного подумав, он решил, что ничего страшного не случится, если он глянет первые страницы, тем более игра в плюй-камни слегка поднадоела. Тем более, он всегда может отложить книгу в сторону. Как же он ошибался!
Хорошо, что он научился накладывать чары облегчения на свою сумку, поэтому теперь он постоянно носил книгу с собой, как никогда радуясь парам по Истории, на которых были просто идеальные условия для чтения.
Рон начал смеяться над другом, говоря, что тот если и дальше будет ходить с носом в книге, превратится в зубрилу, как Грейнджер, на что Гарри лишь огрызнулся. Путешественники как раз убегали от злобных гоблинов в заброшенном царстве гномов, но дорогу им преградил демон Моргота. Момент был очень напряженный, и Поттер не хотел отвлекаться ни на какие глупые насмешки.
Когда Фродо вернулся домой, Гарри было немножко грустно, хотелось выплеснуть свои эмоции, поделиться впечатлениями, но он боялся, что его никто не поймет. Однако, эти страхи были напрасны. Оказывается, многие магглорожденные на факультете читали эту книгу и втянули мальчика в бурное обсуждение. Кто-то даже посоветовал прочитать предысторию, а именно «Хоббит». Мир Средиземья оказался очень увлекательным, и Поттер начал сравнивать ту реальность со своей, поднимая среди поклонников Толкиена такие обсуждения: чей меч лучше — эльфийский или гоблинский, а есть ли в их мире красивые эльфы; а как появились маги: если Истари прибыли откуда-то издалека, то откуда взялись местные маги; а есть ли какой-нибудь Магический Совет или Орден; а каково на вкус эльфийское вино, которое и там, и там считается лучшим в своем роде. Также Поттеру была интересна Магия Средиземья: использование посохов, целительская Магия, чтение рун под светом Луны. Так много тайн и загадок…
Когда он задавал подобные вопросы старшекурсникам, кто-то смеялся над ним, а кто-то честно отвечал, что не задумывался над этим. Однако, когда Поттер задал тот же вопрос Гримму, то маг ответил, что имплементация Магии возможна в том случае, если волшебник уверен, что он на это способен.
«Наши возможности ограничены только нашим воображением. Тем более, половину магических техник я узнал не из университетских учебников, а из альтернативных источников, в том числе книг и фильмов. Правда, многие техники пришлось дорабатывать самому, так как инструкции в таких вещах никто не пишет».
«То есть нужно самому все изобретать?»
«Ага, и подгонять под законы своего мира. Или менять сами основы. Ты же волшебник или кто? Поверь, это хорошая зарядка для мозгов всяко лучше тупого махания палочкой и зазубривания всяких петель. Кстати, занятие каким-нибудь ремеслом тоже неплохой способ развития магии. Сельхозработы для гербологии, кузнечное и ювелирное дело для артефакторики боевого и защитного типа, прядильное — для создание магической одежды и т.д. Про гончарное дело не скажу, но ты сам подумай, прости мой тонкий юмор. Еще книжек надо?»
Тут Гарри не мог отказаться, и жизнь в Хогвартсе стала повеселее.
Правда, все же кое-что беспокоило Поттера. Темный Лорд!
Хоть он никогда с ним и не сталкивался, но мальчик из разговоров взрослых понял, что маг, наводивший Ужас на Великобританию, не сгинул окончательно, а витал где-то бесплотным духом подобно Саурону. Возможно даже он мог видеть Гарри, но мог ли его видеть сам Поттер через крестраж? Эту теорию стоило обдумать. Тем более, мистер Реддл говорил, что хоркрукс - это некий якорь, а значит он должен быть соединен цепью с кораблем, то бишь, Темным Лордом. Может попробовать как-то связаться с ним? Но как? Стоит поискать какую-нибудь литературу про связь душ.
***
Волдеморт терпеть не мог Литтл-Хэнглтон. Здесь он бывал всего несколько раз в жизни, и все были связаны с не самыми приятными воспоминаниями: первый — уничтожение родственников обеих ветвей, второй — сокрытие крестража, и третий — сбор останков для ритуала воскрешения.
И вот он явился сюда в четвертый раз.
Аппарировав на проселочную дорогу, которая из-за весенней слякоти превратилась скорее в грязевое болото, чем тропу, Волдеморт вздохнул и оглянулся кругом, рассматривая пока еще лысые ветви живой изгороди. Деревянный указатель совсем перекосился и чудом не падал на землю. Чародей пошел по дороге, которая повернула влево и круто пошла под уклон, так что вскоре перед ним открылся вид на раскинувшуюся внизу унылую долину, в глубинах которой еще можно было найти серые залежи снега. Том увидел деревушку, примостившуюся между двумя холмами, с ее заброшенной церковью и кладбищем. По другую сторону долины на склоне холма возвышался некогда красивый, а теперь покинутый и заросший дом землевладельца, дом его отца. Но не добежав до деревни, дорога резко свернула направо, как бы опоясывая долину, превратившись в узкий проселок, окаймленный еще более высокими и запущенными живыми изгородями. Тропинка была извилистая, каменистая, вся в рытвинах, в которых стояла вода. Она тоже шла под уклон и вела, по-видимому, к темной группе деревьев немного ниже по склону. Так и есть — вскоре дорога вышла к рощице, такой же жалкой и унылой, как долина. Темный Лорд прищурился и едва смог разглядеть среди кривых деревьев с длинными и страшными как паучьи лапы ветвями, стены хибарки. Лачуга заросла мхом, черепица осыпалась, и местами через дыры проглядывали стропила. Дом матери, который она никогда, наверное, не любила.
Дверь постройки вся сгнила и держалась даже не на остатках чар, а на честном слове, хотя Волдеморт старался защитить хранилище всеми доступными способами, — тронешь ее и рассыплется в труху. Толкнув дверь, маг вошел внутрь. Сгнивший пол, от которого несло сыростью, деревянные стены, покрытые белым неприятно пахнущим налетом, — это место уже хотелось спалить к чертям, пусть хоть зола от этой жалкой лачуги принесет пользу, удобрив землю. Мужчина, осторожно ступая, двинулся к центру, где под досками находился подпол. Опустившись на колени, он стал медленно расплетать сеть чар, вскрывая почерневшие от времени половицы. Вскоре на свет появилась небольшая шкатулка. Легким движением палочки маг очистил ее от грязи и откинул крышку. Заглянул внутрь и замер. Немного подумал и медленно закрыл. Встал. Развернулся. Вышел за дверь. Вдохнул прохладный весенний воздух и медленно выдохнул сквозь сжатые зубы.
— Нет, я все же убью этого гада.
***
Гримм обнаружился в лаборатории, где он вместе с Руквудом склонились над какой-то схемой и что-то яростно обсуждали. Правда, почувствовав холодное давление ауры, они тут же прервали спор.
— Милорд?
— Руквуд, выйди.
— Но…
— Немедленно, — голос мага звучал спокойно, но бывший невыразимец все равно дернулся и, с сочувствием посмотрев на Гримма, покинул лабораторию.
Когда дверь за Пожирателем закрылась, Лорд вперил взгляд немигающих глаз в лицо Советника. От ледяной голубизны радужки не осталось ни следа, уступая место такому привычному алому гневу.
— Ничего не хочешь мне сказать? — обманчиво спокойно спросил маг.
— Знаете, меня не отпускает чувство дежавю, — нахмурился Роберт.
— Забавно, меня тоже. Поэтому не будем ходить вокруг да около. Лучше признайся сразу, — Лорд сделал шаг вперед.
— В чем? — Советник же в свою очередь сделал шаг назад, припоминая, чем же мог разозлить Темного. В голове было пусто.
— Кольцо верни.
Гримм нахмурился. Волдеморт заметил, как взгляд его сместился вправо и вниз и завис. Весь его вид выражал непонимание.
— Кольцо Певереллов! — ближайшая к Советнику колба взорвалась с громким звоном.
— Я его не брал и никому не приказывал это сделать. Могу поклясться.
— Уж будь любезен.
Когда огонек Люмоса загорелся на кончике пальца, показывая, что маг не причастен к произошедшему, Лорд взбесился еще больше. Неизвестность судьбы крестража пугала.
Гримм спокойно выслушал рассказ Лорда о том, как он посетил Литтл-Хэнглтон, уточнил про целостность чар и задумался.
«Неужели Дамблдор? Так он вроде метаться начал только после официального воскрешения. А если и он? Камень, конечно, жалко, но смерть старика принесет больше пользы».
— А вы поисковое заклятие применяли?
— Ты думаешь, все так просто? — огрызнулся Волдеморт. Гримм пожал плечами.
— Фамильная реликвия, осколок собственной души. По сравнению с другими у вас явное преимущество.
Лорд рыкнул и пошел варить нужное зелье. Спустя четыре часа интенсивной работы маг опустил в пурпурную жидкость медальон Слизерина. Ведь оба артефакта на протяжении многих поколений хранились рядом, да и заключали в себе кусок одной души. Гримм тем временем раскладывал на столе карту Соединенного Королевства, на которой отображались не только маггловские, но и магические объекты. Волдеморт аккуратно вытянул наследие Салазара за цепочку и занес руку над картой. Крупные фиолетовые капли стали соскальзывать с круглого края медальона и, коснувшись карты, впитывались без следа. Маг успел насчитать шесть капель, когда пергамент вспыхнул, и на Британских островах вспыхнули алым цветом огни. Четыре на юго-западе Англии, в Девоншире, недалеко от Эксетера. Один — на западе Шотландии, в бывшем графстве Аргайлшир. И один в…
— Глазго?
