Йонко в 21 веке.

      Обычное раннее утро в Москве, часы показывают шесть часов утра, а люди спешат на маршрутку или электричку, боясь опоздать и желая прийти раньше, кутаясь в тёплые куртки и одевая тёплые рукавицы. Середина зимы, середина января, люди не любят этот месяц, в это время чаще всего холода, зима желает помучить людишек, а уже потом отдать пальму первенства весне, а она в свою очередь отдаст эту пальму самому любимому времени года у большинства людей — лету. Но пока стоит мороз меньше 20 градусов. Люди, вдыхая холодный воздух и выдыхая пар, быстро направляются кто куда. По заснеженной тропинке, с большими сугробами, медленно шагает девочка, она кутается в тонкую куртку и дрожит, пряча руки без перчаток в карманы. Тёмные, густые брови, хмурятся, а холод заставляет её сжать зубы, из глаза стекает слезинка, которую она не замечает. Откидывая длинные косички из красно-бело-чёрных ниток, она смотрит назад и хочет опустить руки, но опускает голову, надвигает на свои серо-зелёные глаза шапку, смотрит на остановку и стоящую маршрутку, которая ожидает сонных и усталых людей, сожалея этим бедным людям, которым не повезло вставать в такую рань. — Холодно, как я до учёбы то доеду, хочу домой. Почему я вообще должна учиться? Не хочу, хочу домой в тёплую постельку, а я с температурой вынужденна идти на занятия, по скольку староста поставит мне из принципа одни прогулы, даже не посмотрит, на то, что я простыла и ужасно себя чувствовала ещё на последней паре. Всё к чёрту! — пробурчала под нос девушка, разворачиваясь и начиная так же медленно идти в направлении дома, наплевав на всё, она слишком устала, слишком устала от людей, что её не понимают. — Извините, а куда я попал? — На плечо девушке легла тяжёлая ладонь, что остановила её, и она развернулась. На неё смотрел высокий мужчина с красными, как кровь, волосами, чернее сажи глаза, три шрама начинающиеся на середине лба и заканчивающиеся на щеке, улыбка, перегар, он выглядел, мягко говоря, помятым и был небрит. Девушка посмотрела сначала на его одежду и непонимающе в лицо. Холод, а он одет в длинный черный плащ, который явно являлся лишь антуражем не более. Он был одет в свободные, коричневые брюки, белая рубашка с открытой грудью и сандалии. Она потёрла заспанные глаза и поняла, кто перед ней. На лице появилась улыбка и некая радость, в виде блеска в глаза. — Надо полагать в другом мире. — Ответила она и поёжилась, когда мужчине холод был совсем неважен. Она осмотрела его ещё раз, замечая меч и собирая до конца пазл. Она подняла руку и кончиками пальцев коснулась шрамов на глазу, словно пытаясь понять, больно ли человеку жить с ними и что они для него значат. — Я серьёзен. — Он схватил её руку не давая прикасаться к шрамам и посмотрел в наивные глаза, что лучились добротой и обречённостью. Он медленно приблизился к её лицу и посмотрел более внимательно в глаза, пытаясь найти там долю насмешки и желание поиздеваться, но нечего этого не увидел, а эта доброта словно была нужной в этих глазах. — Я и не шучу, отпустите руку, мне больно. — Чуть скривив губы ответила она, а мужчина отпустил руку, которую неосознанно слишком сильно сжал. — Даже если ты серьёзно, откуда ты знаешь кто я? — Спросил он, на что девочка не задумываясь ответила. — Если это мой персональный глюк, то наверное ответить стоит честно. Для этого мира вы не более чем персонаж рисованного мультика, так что увы и ах, но вас я частично знаю. — Она уже хотела развернуться, но он схватил её за руку и задал один вопрос, на который она не знала ответа. — Как мне попасть обратно? — Девушка сфокусировала немного туманный взгляд на Шанксе. — Не знаю, извините. — Она попыталась вырвать свою руку из хватки, но не смогла, непонимающе взглянув. Понимая, что это настоящий человек, а не плод её воображения, так же понимала, что её температура здесь не причём. — Кто знает? — Тут же спросил он, как ему теперь от сюда выбраться и не зная, что будет дальше. Девушка задумалась и выдала то, что повергло в шок. — Никто, вас упекут в психушку, хотя у меня есть одно предложение, но, боюсь, я о нём ох как пожалею…