Холден Уайт. Часть Вторая.

Подбежав к Кругу Камней, Холден приостановился и превратился в человека. Лестрейндж до поры до времени не должен был знать о том, что Холден Анимаг, в этом было его преимущество, единственная возможность сбить противника с толку. Держа волшебную палочку наготове, Холден добежал до кромки Запретного Леса и погрузился в его темные объятия, как и шесть лет тому назад, следуя за своим братом. Он бежал рысцой сам не зная куда, но был уверен, что Лестрейндж оставил ему какие-нибудь намеки на то, где его искать, иначе зачем ему было похищать Мари? В лесу было темно хоть глаз выколи. Одно только небо едва заметно светлело меж густо переплетенных, пушистых ветвей высоких сосен. Холден зажег волшебную палочку, но все равно запинался о камни и, зайдя чуть глубже, понял, что дальше можно двигаться только медленным шагом. Тут и там торчали острые ветки норовившие оцарапать лицо, а то и вовсе выколоть глаза. Со всех сторон до юноши доносились шорохи, издаваемые здешними обитателями. «Только бы не набрести на здешний выводок пауков, — подумал Холден. – Некогда мне с ними сейчас разбираться!» Четверть часа Холден тщетного шарахался в темноте, но так и не нашел никаких следов Лестрейнджа, и тут всего в четверти мили от него раздался громкий хлопок, и в небо взвился сноп ярких красных искр осветивших все вокруг жутким багряным цветом. Холден отреагировал мгновенно и бросился прямо на свет, расчищая себе дорогу с помощью заклинаний. Через несколько минут он уже выбежал на обширную поляну и, как и ожидал, увидел на ней двоих. Мари сидела, привязанная к дереву с кляпом во рту. Лестрейндж стоял в нескольких метрах от нее с палочкой наготове. Увидев брата, Лестрейндж рассмеялся и проговорил: — Браво мне! – он захлопал в ладоши. – С этой девчонкой ты как собачка на привязи, друг мой! Так нельзя, разве ты стоишь этого? – он бросил на девушку взгляд полный презрения и фыркнул. — Не тебе решать чего я стою, а чего нет, — дерзко ответил Холден, глядя Лестрейнджу прямо в глаза. – С ней меня больше ничего не связывает, не обольщайся. Я пришел сюда за тобой и только за тобой! — О-о, — издевательски пропел Лестрейндж, расхаживая взад вперед по поляне. – Очень мило, что ты захотел меня проведать, брат. А знаешь, раз она ничего не стоит, я, пожалуй, отпущу ее. Она и не нужна мне вовсе, ну разве что, как приманка для тебя. Лестрейндж взмахнул палочкой, и веревки связывавшие девушку тут же лопнули, упали наземь рядом с ней и исчезли. Мари, дрожащими руками вытащила изо рта кляп и глухо пробормотала: — Холден… — Видишь, как я благороден, — продолжал рассуждать Лестрейндж. – Я ведь мог бы ее и убить, не так ли? Но помиловал. — Хватит болтать, посмотри, до чего ты довел ее! — Холден махнул рукой в сторону замерзшей, едва не теряющей сознание девушки. — Это не страшно, — Лестрейндж направил на девушку волшебную палочку и торжественно изрек: — Энервейт! Мари тут же пришла в себя и, осмысленно посмотрев кругом, вскрикнула: — Что происходит? — Уходи, Мари! – сказал Холден, спокойно обращаясь к ней. — Но… — начала было девушка. — Сейчас же! – рявкнул он и, направив палочку в небо, приказал: — Люмос Максима! С конца палочки сорвался яркий свет, и взмыв в небо повис прямо над девушкой. — Пусть идет прямо по тропе, не заблудиться, — сказал Лестрейндж, указывая пальцем на узенькую тропку, начинавшуюся у края поляны прямо между деревьев. — Холден!.. – снова произнесла Мари, направляясь к юноше, но когда она подошла к нему, парень грубо оттолкнул ее и холодно сказал: — Уходи отсюда. А то Тед там сильно волнуется. Пристально посмотрев на Холдена, Мари опустила голову и бегом скрылась в лесу. Свет, наколдованный Холденом, унесся вслед за ней. — Ну, зачем так грубо? – спросил Райнер, выходя к центру поляны. – Мог бы уже перестать ломать комедию, я ведь отпустил ее. — Дело не в этом, — ответил Холден. – Сейчас я был честнее, чем когда-либо. Все это время я лгал себе, думая, что люблю ее, но какие-то мгновения назад, я понял, что это не так. Я ошибался. На самом деле в ней нет ничего, что я мог бы любить. — Да, тебе явно не хватало старшего брата все эти годы, — усмехнулся Лестрейндж, весело глядя на Холдена. – Но мы пришли сюда не приятно побеседовать. Я понимаю, что тебе нужно выговорить, но у меня есть дела и поважнее. Например, убить тебя. — А для чего? – спросил Холден. Лестрейндж, уже начавший поднимать палочку, снова опустил ее. — Для чего? Ты что шутишь? Ты прекрасно знаешь, почему я хочу покончить с тобой раз и навсегда. Ты убил мою мечту, тогда, шесть лет назад, помнишь? Вместе с нашим отцом погибло все, во что я верил! Разве тебе не кажется, что за такие вещи нужно отвечать? — Так все дело в отце? Ты никак не можешь смириться с тем, что я помешал тебе совершить самую большую ошибку в твоей жизни? — Только я могу решать, как поступать! И дело даже не в отце! — Да? Я я-то думал, что ты преисполнен высоких, благих помыслов! – издевательски ответил Холден. На лице, отражалась вся буря чувств, которая накрывала его в этот момент. Ненависть и ярость исказили его черты. — Да что ты понимаешь? – прорычал он в ответ. – Меня упекли в изолятор и должны были перевести в Азкабан! Вся моя жизнь сломана… тобой! – последнее слово Райнер выкрикнул так громко, что эхо разнеслось по всему лесу, сгоняя птиц с ветвей. – Никто теперь не полюбит меня, никому не нужен такой друг! Все мосты сожжены, все дороги перекрыты! И позаботился об этом ты со своим дружком Снейпом! — Ты сам виноват! Хотя бы раз в жизни ты переоценивал свои поступки? Хотя бы раз задумывался о том, что сам всему виной? Что сам испортил свою жизнь! Думал? — Иди ты к дьяволу! – заорал Райнер и, взмахнув палочкой, крикнул: — Круцио! Холден, не успевший отреагировать, упал на колени и стиснул от боли зубы. Ужасная боль пронзила все его тело, но он не издал не единого звука. — Не кричишь? Что боль не достаточно сильна? Круцио!!! Холден бросился в сторону, превозмогая боль. Второе заклинание Лестрейнджа пролетело мимо уносясь в темноту. Спрятавшись за дерево, тяжело дыша, Холден пытался унять дрожь в руках. Боль постепенно отступала. — Сегодня я, наконец, воздам тебе за все те годы, которые я был лишен всех радостей жизни, в то время как ты радовался и был счастлив! — Ступефай! – приказал Холден, выскакивая из-за дерева и направляя палочку на брата. — Рефлекто! – мгновенно отреагировал тот. Заклинание понеслось обратно, и Холден вынужден был отшатнуться. — Ты ничему не научился! Тебе семнадцать лет, а ты до сих пор используешь эти детские заклинания! Петрификус Тоталус! – не слушая его, продолжал атаковать Холден. Лестрейндж ленивым жестом парировал атаку и зло произнес: — Я покажу тебе пару приемов. Если переживешь первый. Авада Кедавра! Зеленая вспышка озарила площадку. Холден, закрыв голову руками, метнулся в сторону. Райнер продолжал метать заклинания одно за другим, пока Холден вновь не спрятался за широким стволом сосны. — Мы же братья! – крикнул Холден из укрытия. – Неужели ты убьешь единственного родного человека? Это того не стоит! Все еще можно исправить! — Что это ты запел как соловей? Смерти боишься? Какой ты мне брат после всего того, что сделал мне? Выходи, и закончим все это. Что ты прячешься как трус! — Редукто! — Сектусемпра! Заклинание Холдена пронеслось прямо над головой Лестрейнджа. А вот брат его оказался удачливее. Холден почувствовал резкую боль в груди, и рубаха его тут же пропиталась кровью. Глубокие порезы, нанесенные заклятием, сильно кровоточили. Чувствуя, как темнеет в глазах, Холден направил палочку на большой валун, лежащий у края поляны, и выдохнул: — Ваддивази. Камень сорвался с места, взрыв под собой землю так, что кругом комками разлетелась влажная грязь, и устремился прямо на Лестрейнджа. Воспользовавшись замешательством противника, Холден разорвал рубаху и, направив палочку себе на грудь, пробормотал: — Эпискеи. Юноша понимал, что это заклинание было слишком слабым против таких ран, но они все же затянулись, хотя и грозились вот-вот вскрыться снова. Решив не любоваться на плоды своих трудов, Холден поднялся и вовремя обернулся, потому что Лестрейндж, целясь ему в спину, приготовился к атаке. — Ты слаб, — насмехался над Холденом старший брат. – Посмотри на себя. Что ты можешь? — Релашио! — Протего! Ну же не разменивайся на мелочи. Что это за ясли! – подначивал Райнер брата, выстреливая в него заклятиями. Холден, выставив палочку перед собой, сконцентрировался на заклятии Протего и не снимал защиты, пока Лестрейндж не унялся. — Конъюктивитус! – крикнул Холден, когда Райнер на долю секунды отвлекся от атаки, чтобы произнести очередную речь. Ослепленный, Лестрейндж наугад метнул заклятие в пространство, но промахнулся. Направив на ослепшего брата палочку, Холден без единого звука, чтобы не выдавать свои намерения, обезоружил его. Палочка взвилась на несколько футов вверх, вылетев из руки хозяина, и шлепнулась в высокую траву между деревьев. — Фините! – произнес Холден, возвращая обезоруженному противнику зрение. Лестрейндж явно был поражен своим проигрышем и, тяжело дыша, исподлобья глядел на Холдена. С минуту продолжалось их обоюдное молчание, затем Райнер подняв руку и ткнув указательным пальцем в Холдена, угрожающе проговорил: — Это еще не конец, запомни! И вот свершилось то, чего Холден ждал весь вечер. Лестрейндж, чувствуя приближающееся поражение, решил прибегнуть к последнему спасительному средству – Анимагии. Но не тут-то было! Стоило ему обернуться лисицей, как Холден, взяв палочку в зубы, чтобы не потерять ее в лесу, тут же превратился в пуму. «Не может быть!» — прочитал в глазах брата Холден. Несколько секунд два Анимага молча смотрели друг на друга, а затем как по команде рванули в лес. Холден сконцентрировал все свое внимание на лисице, улепетывающей от него. В лесу было темно, волшебная палочка теперь ничем не могла ему помочь, только собственные глаза. Не глядя по сторонам, неслись оба зверя в темноте, едва разбирая дорогу. Они виляли между кустов, проскакивали под поваленными деревьями, перепрыгивали через глубокие рвы, срывались со скользких камней. Гонка не прекращалась уже несколько минут. «Должно быть, мы не одну милю пробежали, — подумал Холден, не упуская из вида лисицу. – Как же я вернусь обратно из этого проклятого леса?» Больше всего Холдена поразило, что он никак не мог догнать брата. Лестрейндж несся вперед, словно убегал от самой смерти, хотя Холден совсем не собирался убивать его. О, нет! Он приготовил ему участь получше! Пробежав не меньше пяти миль, Холден начал чувствовать непреодолимую усталость. Будь он человеком, то вероятно не выдержал бы этой гонки. Теперь он едва держался на своих четырех лапах. «Мерлин! Он когда-нибудь остановится?» — подумал Холден, с трудом перемахивая очередной ров. И тут, лапы у Лестрейнджа подкосились, он упал и, прокатившись несколько футов по земле, снова превратился в человека. Остановившись чуть поодаль, Холден вернул себе нормальный облик и подошел у лежащему на земле без сил брату. Лестрейндж задыхался, едва живой от гонки. Несколько раз он пытался что-то сказать, но не мог выдавить ни слова. Пролежав без движения с минуту, он, наконец, произнес: — Как? Других слов было не нужно, чтобы Холден понял брата. — Как я стал Анимагом? Как я обо всем догадался, как рассчитал? Да, мне помогли, как и тебе Райнер. Теперь ты можешь видеть, что каким бы хитрым и коварным ты не был, ты все же не умнее всех. Сегодня ты не сможешь уйти. — Тогда убей меня. Что еще ты можешь сделать? – прохрипел Лестрейндж. — Я не стану убивать тебя, — покачал головой Холден, — я не убийца. — Что отдашь дементорам? И в Азкабан? Так я сбегу. Мне не будет покоя, пока я не отомщу тебе. Где бы я ни был, я вырвусь из любых цепей, я сделаю все, чтобы добраться до тебя… и убить! Видишь, у тебя нет выбора! Или ты или я! — И ты снова не прав, брат, — сказал Холден, направляя на него палочку. – Империо! Лестрейндж тут же замолчал, и лицо его расплылось в блаженной улыбке. — Превращайся в лисицу! – приказал Холден. Райнер послушно встал на четвереньки, и в следующую секунду перед Холденом уже стояла лиса. — Обливиэйт! – произнес юноша. Взгляд зверя расфокусировался, а когда вновь стал осмысленным, то Холден снял с лисы подчиняющее заклятие. Затравленно глядя на человека, дикая лисица попятилась в лес и, шелестя ветками, скрылась за деревьями. — Вот и все, — выдохнул Холден, садясь на землю. – Теперь ты никому не станешь мстить, Райнер. Только так, не убивая тебя, я мог убить твою жажду мести. Теперь ты свободнее, чем когда-либо. Привалившись к дереву, Холден устало закрыл глаза. Он не хотел никуда идти, да и в какую сторону направиться. Он понятия не имел, в какой стороне находится Хогвартс. А идти в темноте, под жалким светом волшебной палочки бесполезно, только ее больше заблудишься. От усталости Холдена сморил сон, и он так и заснул бы здесь, если бы издалека до него не донесся разнесшийся над всем лесом грохот. Все небо озарилось золотистым светом. Кто-то пустил в небо сноп искр, чтобы помочь Холдену выбраться из леса обратно. Открыв глаза и посмотрев в небо, юноша с трудом поднялся на ноги. Искры угасали, тая в темном ночном небе, но там, на окраине леса, не унимаясь ни на минуту, кто-то пускал фейерверки один за другим. Сделав глубокий вдох и приготовившись к последнему рывку Холден снова превратился в пуму. Он напоследок окинул взглядом место, где навсегда расстался с братом и, тряхнув головой, направил свой стремительный бег обратно к Хогвартсу, чувствуя в груди смешанное чувство печали и радости. Потерю брата и обретение свободы. Утратив прежние страхи и надежды, он получил взамен будущее. Будущее, в котором никто не станет решать за него, как ему жить.