***
Ступор. Будь у меня возможность сливаться с пейзажем, воспользовался бы ею сейчас же. Пульс снова застучал в висках, ладони вспотели. Шань, одетый в простую робу, появился почти передо мной. Какая-то женщина быстро наполняла громадную коробку всякой мелочью, а он говорил с нею и был совсем не похож на выебучего, злого и вечно хмурого Рыжика, которого я знал. Спокойно разворачивается и идет с этой теткой вверх по улице, будто специально не смотрит в мою сторону. Он выглядит иначе, и дело не в рабочей одежде — лицо расслабленное, при разговоре улыбается, не озирается по сторонам, как обычно в школе. Иду следом. Знай я его меньше, подумал бы, что у него раздвоение личности. Но я могу сказать, что знаю его, знаю намного больше, чем кто-либо. Например: он готовит мне за деньги, но они лишь предлог, хоть и очень нужны ему. Я видел как он кайфует на моей кухне, его восхищение и трепет к каким-то кастрюлям, ножам, технике не скрылось от меня за маской грубости и хамства. Он похож на художника, экспериментирует, рискует и ждет оценки своим произведениям, кидая осторожные взгляды, в ожидании реакции. Будь у него возможность развиваться в кулинарии, думаю он смог бы достичь отличных результатов. В его стряпне всегда была изюминка, мало того, что всегда было вкусно, чувствовался его стиль. Он определенно знал, что делал. При мне он никогда не улыбался, но когда я с аппетитом поглощал очередной его шедевр, у него блять на роже было написано: —«жри и радуйся, после и умереть не жалко», —…ну или что-то в этом роде. Он лопнет, но не предаст свои принципы и это иногда так тупо, что хочется врезать. Уверен, что я единственный, кто видел его слезы. А ещё, Рыжик может быть благодарным. Один из лучших моментов в моей жизни — его тонкие, дрожащие пальцы на моей руке, осторожные касания и взгляд полный противоречий. Я знаю его. Подбегает мелкая девчонка, что-то лопочет и берет его за свободную руку, второй, он поддерживает свою ношу, прикрепленую за спиной. Это что блять за идиллия? — смешно, но меня бесит, что кто-то может так спокойно взять его за руку. Мой мозг выдает различные версии: — твоя семья? подработка? —почему тогда сияешь как наполированный чайник? Цзянь был прав, ты стал другим. Не могу позволить никому, забрать тебя. Пусть мне достанутся не лучшие твои стороны, пусть будет как прежде, только не отворачивайся, не делай вид, что меня нет. Мерзкое чувство обиды, злости и растерянности, больно физически. Не могу удержаться, зову его: — привет Рыжик, — голос не мой, осипший. Выходит слишком тихо, словно я говорю про себя. — Шань, это ты? — уже громче. Вижу как ты напрягаешься всем телом, радуюсь, значит ты правда не видел, от этого мне намного лучше. Оборачиваешься твои спутницы с интересом пялятся. А я готов был к чему угодно, но не к этому. —Привет, Тянь…Как дела? Я сейчас немного занят,… увидимся в школе. Разворачиваешься и идешь дальше. Я в ахуе. В таком, что застыл на месте и провожаю его тупым взглядом. Не могу пошевелиться, просто пооолный пиздец. Одно только то, как ты мне говорил ввело меня в ступор, а как при этом держался просто добило. Что за выебоны? — по глазам я понял, что ты прямо просишь меня съебаться в туман, но при этом просишь вежливо, —…бляяяяяяяяяя. Пиздоахуенский ебучий случай, да я блять что, похож на всепонимающего долбоеба? Что происходит?***
Пользуясь случаем, разворачиваюсь и иду, Джин Хо и Мэй, переглянулись и с многозначительной улыбкой прибавили темпу, вместе со мной. Оглядываюсь и вижу, он не пошел следом, выдыхаю. Я думал, что поговорить с ним будет просто. Ведь я набрался уверенности после разговора с матерью, казалось теперь, все будет легко, но я ошибался. Наступило утро и все мои тараканы вернулись на своё место. Я ведь послал его, весьма выразительно, а потом свалил. О чем говорить? — не получил по ебалу и за это спасибо. Короче не было ни одной идеи как извиниться, а вину я реально чувствовал. Пиздец как не хотелось это признавать, но Тянь и правда много сделал для меня. А что я могу сделать? — сказать спасибо? — да он не отъебется после этого никогда, а я ещё не решил хочу ли я, чтобы отъебался. Стремно, что он появился, когда они были рядом.***
Шань был в смятении, ему не удалось скрыть это от проницательных глаз Джин Хо. За несколько дней она стала почти родной для него. Когда он заявился на пороге её лавки во второй раз, она была не против, не стала даже расспрашивать, есть ли у него другие дела, семья, обязанности. Этим она очень порадовала Шаня, ему совсем не хотелось рассказывать о себе, но ему было важно что он может быть с ними, может чувствовать что нужен. Так прошло несколько дней. — «Твой друг?» — как бы между прочим, спросила Джин Хо. — «Да, нет, просто знакомый, … — ответил Шань, помедлил и добавил — …может быть друг.» — «А у тебя много друзей?» — спросила малышка Мэй, заглядывая Шаню в глаза и сжимая его руку. Он ясно понимал, что это детская любознательность да и все вопросы вполне уместны, но отчего-то, ему стало очень непосебе. — «Я не знаю» — ответил честно, хоть и понимал как глупо это звучит, но придумывать или приукрашивать свою никчемную школьную жизнь, не хотел. Джин Хо выглядела обеспокоенной, она была рада Шаню, но её жизненный опыт подсказывал, что его продолжительное нахождение в ее скромном жилище ничто иное как бегство. Возможно у него были проблемы в семье или со сверстниками, у подростков такое происходит все время, поэтому она просто дала ему укрытие и возможность спокойно подумать, прийти в себя. Но это просто не могло продолжаться дальше. За свою вполне ощутимую помощь, денег он не брал, зато хватался за все подряд, любую работу выполнял с радостью. Джин Хо, вполне ясно видела, что Шаню досталось от жизни, ему критически не хватало человеческого тепла, общения. Она понимала, что он придумал себе новую жизнь и пытается перекрыть ею старые раны или потрясения. Очень хотелось ему помочь, но она совершенно не знала как, видела что ему спокойно и хорошо, когда он занимался обычной работой, говорил с Мэй и думала, что со временем он сам найдет свой путь, найдет решение. Сейчас ей так не казалось. Она видела, что он прячет взгляд, видела напряжение и это странное выражение лица, как будто его поймали на чем-то неприличном. —«Сегодня, мы поедем к моей старой подруге, я закрою магазин на пару дней, … — сказала женщина, —…ты очень помог нам Шань и я бесконечно благодарна тебе, но думаю у тебя накопилось очень много дел, которые тоже надо выполнить.» Говоря все это Джин Хо пыталась донести насколько она переживает за Шаня, и желает ему добра. Решение уехать пришло спонтанно, но она чувствовала, что все делает правильно. Они получили деньги за заказ и отправились в обратный путь. Всю обратную дорогу Шань молился всем богам, лишь бы Тяня уже не было возле лавки, но уже издалека увидел его и понял, что боги его не услышали. Бомба замедленного действия,была активирована и неминуемый конец спокойствию приближался с каждой секундой.