Пироман

25 июня 1995 года. Школа магии Хогвартс. Кухня.       — Если вкратце, то сегодня во время ужина вернулся Гарри.       На лице Гермионы отразилась целая гамма чувств. За недоумением последовала радость, которая, впрочем, быстро сменилась сомнением. Ей очень хотелось верить в то, что Гарри действительно вернулся и этот кошмар наконец закончился. Но что-то не давало ей покоя, что-то подсказывало, что всё не так радужно, как бы ей хотелось.       — Значит, он вернулся и теперь всё в порядке? — с надеждой в голосе спросила она.       — Боюсь, что нет. Это был ненастоящий Гарри, просто маска. Он выглядел в точности как Гарри, двигался, как Гарри, но то, что он говорил — нет, Гарри точно такого бы не сказал.       Пожалуй, будь они в мире маглов, Гермиона тут же назвала бы Луну сумасшедшей. Но слишком много странного она увидела за последние четыре года. Все эти милые и не очень прелести магического мира приучили её допускать вероятность чего угодно, и не важно, каким бредом это кажется.       — Хорошо, допустим, что это был ненастоящий Гарри. Ты не могла бы рассказать всё с самого начала?       И Луна начала свой рассказ о том, как посреди ужина отворились двери Большого Зала и, к радости большинства присутствующих, явился Гарри Поттер. Он был одет в чистую мантию, а на его лице блуждала улыбка. Он быстрым шагом направился к преподавательскому столу и шепнул что-то на ухо Дамблдору. Директор согласно кивнул, попросил тишины и объявил, что Гарри хочет сказать пару слов. После этого Гарри стал на середину помоста и заявил следующее:       — Друзья, я вернулся целым и невредимым, надеюсь, вы этому рады не меньше, чем я сам, — после этой реплики он лучезарно улыбнулся на манер Локхарта. — В чарах портала произошел сбой, и меня забросило немного не туда, но теперь всё в полном порядке. Прошу вас сохранять спокойствие и не верить слухам о воскрешении Сами-Знаете-Кого — это всё выдумки прессы, не более. Если бы он возродился, не сомневайтесь, я бы знал об этом в числе первых. Спасибо за внимание! — затем Гарри вновь лучезарно улыбнулся и под аплодисменты направился к столу своего факультета.       Гермиона, задумчиво крутившая в руках солонку, тяжело вздохнула и, обхватив голову руками, уставилась в стол. Всё это просто не укладывалось в голове. «Кто-то проник в Хогвартс под личиной Гарри. Зачем?» — растерянно подумала она.       — Да, это не похоже на Гарри. Во-первых, он всегда называл Волдеморта по имени. Во-вторых, его вид слишком отличался от вида Седрика, — Гермиона вспомнила Седрика в грязной разодранной мантии, с кровоточащей раной на животе, и к горлу подступил ком.       — А ещё я с кое-чьей помощью подслушала разговор профессора МакГонагалл и профессора Спраут. МакГонагалл сказала, что Гарри и Седрика отбросило на какое-то кладбище и авроры обнаружили там следы темно-магического ритуала. Также они обнаружили труп Питера Петтигрю, который по официальным данным уже давно мёртв, — сказала Луна, внимательно глядя Гермионе в глаза.       Гермиона с трудом сглотнула, её сердце забилось сильнее, губы задрожали. Подтвердились её самые ужасные подозрения. «Похоже, всему виной Пожиратели смерти. Кто-то из них заколдовал кубок, и Гарри с Седриком перенеслись прямо в их лапы. Вероятно, Гарри пожертвовал кубком-порталом, чтобы спасти Седрика. В таких условиях шансы у него были мизерные».       — Значит, Гарри… — начала Гермиона и всхлипнула. Её карие глаза заблестели от слёз.       — Нет, не думаю, было бы очень опрометчиво его убивать, разумнее будет использовать его как приманку, — голос Луны исказился и стал грубее, а цвет её глаз сменился на малахитовый.       — С тобой всё в порядке? — испуганно спросила Гермиона, от которой не ускользнули метаморфозы, произошедшие с Луной.       Луна мотнула головой и принялась усиленно моргать. Гермиона утёрла слёзы и молча наблюдала за происходящим, обдумывая пути для отступления. Когда она уже было решилась сорваться со стула и сбежать, Луна наконец перестала моргать и посмотрела на неё с извиняющимся выражением. Цвет её глаз пришёл в норму.       — Извини, я просила её так не делать, но она не слушает.       — Кто она? — спросила Гермиона, внимательно вглядываясь в лицо Луны.       — Рэн. Она с недавних пор живёт в моей голове.       Эта фраза, сказанная вполне будничным тоном, повергла Гермиону в шок. Она всегда считала Луну странной, но это — что-то совсем иное.       — Будет лучше, если она сама тебе всё расскажет, — тем временем продолжила Луна. — Давай выходи, но это в последний раз, — добавила она.       Цвет её глаз вновь плавно перетёк от серебристого-серых к ярко-зелёному, и она заговорила всё тем же чужим голосом:       — Я Рэн, маг воздуха, член Ордена Правосудия. Прибыла из другого мира вслед за Балрогом, дабы помочь ему убить Жнеца.       — Гермиона Грейнджер, приятно познакомиться, — почти шепотом сказала Гермиона и машинально протянула руку.       Рука Луны, под управлением Рэн, аккуратно — будто боясь ненароком сломать — пожала протянутую ладонь. Повисло молчание. Рэн, видимо, ожидала вопросов, а Гермиона не знала, с чего начать. Слишком внезапно всё это свалилось на её голову. Она не имела ни малейшего понятия о том, кто такие Балрог и Жнец и почему один хочет убить другого. Но раз уж её решили в это посвятить, то её это тоже касается.       — И давно вы с Луной… ну, живёте в ней? — вопрос прозвучал по-дурацки, но это было единственное, что Гермиона смогла из себя выжать.       — Я проснулась три дня назад, если ты об этом. Когда я прибыла в ваш мир через врата, моя внешняя оболочка разрушилась, но, к счастью, рядом оказалась эта девочка и я вселилась в её тело. Потом моё сознание какое-то время пребывало в состоянии сна, пока её организм не подготовился к моему пробуждению.       Гермиона, привыкшая находить всему рациональное объяснение, со всей силы ущипнула себя за коленку, в надежде проснуться. «Больше вариантов нет, значит, всё это действительно происходит. Другой мир, внешняя оболочка, Орден Правосудия», — слова Рэн кружились в голове, не давая сосредоточиться на чём-то одном. Хотелось спросить у неё обо всём и сразу. Посчитав до десяти и немного успокоившись, Гермиона сформулировала вопрос:       — Значит вы из другого мира? Это очень интересно. А вы можете это как-то доказать? — она сказала это максимально сдержанно, но по выражению лица Рэн-Луны стало ясно, что получилось у неё не очень.       — Я уже это сделала, тогда в коридоре я использовала на тебе успокаивающее заклинание. Мы — маги воздуха — сильны в менталистике, — скучающим тоном ответила Рэн. — Но если ты настаиваешь…       Рука Луны поднялась вверх и начертила в воздухе какой-то знак, подобный тем, что Гермиона сама рисует в воздухе каждый раз, когда использует палочку. Добби, в это время сыпавший сахар в чашку, стоящую на подносе, испуганно взвизгнул, когда к нему приблизился небольшой смерчик, подхватил поднос и плавно поплыл к столику, за которым сидели ошарашенная Гермиона и довольная Рэн-Луна.       — Потрясающе, — только и смогла сказать Гермиона.       — А теперь к делу, — сказала её собеседница, наклонившись ближе. — Жнец — это маг, который почти разрушил наш мир, но не смог довести своё дело до конца. Мы дали ему отпор, и ему пришлось сбежать через врата. Он сильно ослаблен, но даже в таком виде он намного сильнее любого мага вашего мира. Я, Балрог и мой брат Каин сможем ему противостоять, но для этого мы должны знать, под чьей личиной скрывается Жнец.       — Суть я уловила, но причём здесь я? — в глазах Гермионы плескались страх и негодование.       — Я какое-то время наблюдала за обитателями замка и с точностью могу сказать, что Балрог и Каин были здесь. Если касательно брата я не уверена, то носителя Балрога я знаю точно. Ты ведь знакома с Гарри Поттером? 26 июня 1995 года. Грампианские горы. Поттер-Мэнор.       Всё здесь было ему незнакомо: серые стены, припорошенные пылью шкафы, стол, усеянный листами пергамента. «Волдеморт возродился, потом была дуэль, дальше появились мама и папа», — перед его мысленным взором предстали родители. Такие молодые, такие родные и такие нереальные. Всего лишь призраки — смазанные отпечатки настоящих Лили и Джеймса на ветхой картине Вселенной. С самого знакомства с семейством Уизли Гарри тайком завидовал Рону, у которого была большая и дружная семья. Прожив одиннадцать лет у Дурслей, Гарри никогда не ощущал и десятой части той любви и заботы, в окружении которых рос его друг. Стало очень больно и тоскливо.       Он лежал молча и смотрел в потолок — светлое полотно, усеянное диковинными узорами из трещин. Они сплетались друг с другом, как ядовитые змеи, а их клыки сочились пятнами чёрной плесени.       «Да уж, не завидую я тебе, Гарри», — прозвучал уже знакомый голос в его голове.       Балрог впервые назвал его имя правильно, но Гарри не обратил на это внимания.       — А я надеялся, что это был всего лишь сон, — с грустью пробормотал Гарри.       «На твоём месте я бы говорил про себя, вдруг кто-нибудь услышит, что ты разговариваешь сам с собой, и тебя упекут в психушку».       — Я устал, пусть делают что хотят, мне уже всё равно, — ответил Гарри в потолок, повернулся на бок и уставился в окно.       За окном виднелись покрытые снежными шапками горы и густой сосновый лес.       «И ты просто так сдашься?» — с недоверием и разочарованием спросил Балрог.       Эти интонации в голосе незваного гостя были чем-то совершенно новым, но Гарри предпочёл этого не заметить.       — Да, пускай катятся к дементорам.       Балрог молчал, Гарри продолжал смотреть невидящим взором в окно. Небо с неимоверной скоростью затягивали серые тучи, на стекле стали проступать капли. С каждой минутой дождь всё усиливался, громко барабаня по крыше особняка.       «Знаешь, а мы с тобой похожи», — нарушил молчание Балрог.       — Что? — Гарри неохотно вынырнул из омута собственных мыслей. — Сильно сомневаюсь в том, что могу иметь что-то общее с демоном.       «А кто сказал, что я демон? — насмешливо спросил Балрог. — Если тебе так будет удобнее, то можешь называть меня хоть демоном, хоть самим дьяволом. А так я обычный человек… Вернее, я был человеком, пока не попал в твой мир».       — Расскажи о себе, раз уж ты поселился в моей голове, то я должен знать, кто ты, — на удивление спокойно попросил Гарри.       «Это долгая история, но некоторые её обрывки тебе известны. Ты ведь тоже видел необычные сны этой ночью?»       — Значит…       «Между нашими подсознаниями открылся мост. Это были не сны, а воспоминания».       Гарри густо покраснел, осознав, что Балрог видел многие подробности его жизни, даже очень личные.       «Я прыгнул в межпространственную арку и развоплотился, к счастью, меня тут же притянуло к тебе, и я погрузился в долгий сон».       — Я видел много странного во сне. Всё было разрушено, а ещё там были места, похожие на Лондон и Хогвартс. Как такое возможно?       «Наши миры очень похожи и в то же время сильно отличаются. Но об этом ты узнаешь позже, а пока я поброжу по твоему подсознанию, у меня появилась одна идея. И кстати, кажется, в коридоре кто-то есть».       — Что? — недоумённо спросил Гарри и повернулся к двери.       Через секунду из-за дверного проёма показалась кучерявая голова Сириуса Блэка, он улыбался. 25 июня 1995 года. Школа магии Хогвартс. Кабинет директора.       Кроваво-красное перо плавно выписывало вензеля на белоснежном листе пергамента. Каллиграфические буквы мерно ложились на полотно, излагая мысли самого сильного светлого мага Британии, по совместительству директора школы Хогвартс и главы Визенгамота. Альбус Вульфрик Брайан Дамблдор был в смятении. Скрип двери оторвал директора от его занятия. Росчерк пера — и на листе образовалась неаккуратная линия. В кабинет скользнула тень.       — Звали, профессор?       — О, мистер Уизли, садитесь, — пригласил директор, указывая на кресло, стоящее напротив.       Рон кивнул, быстро зашагал вперёд и чуть не упал, споткнувшись о край ковра. Сев в кресло, он принялся с невозмутимым видом разглядывать царапины на дубовом столе, стоящем между ним и директором.       — Не желаете лимонную дольку? — предложил Дамблдор, резким движением смяв недописанное письмо.       — Спасибо, но я не голоден.       — Переживания отбили аппетит? Понимаю. Тогда приступим к делу. Я позвал вас, чтобы уточнить некоторые детали.       — Конечно, надеюсь, что это поможет поискам, — выпалил Рон, в его глазах плескалась надежда.       — Ваша подруга — мисс Грейнджер рассказала мне достаточно, и я уверен, что от вас я не узнаю ничего нового. Меня интересует кое-что иное, тем не менее, возможно, косвенно относящееся к сегодняшнему инциденту. Это всего лишь догадки, но раз уж вы здесь, — задумчиво молвил Дамблдор. Его неизменные очки-половинки загадочно поблескивали в свете камина.       Рон насторожился. В отличие от своих друзей он всегда считал директора странным. «От таких людей можно ждать чего угодно», — думал он.       — Хорошо, спрашивайте, — неуверенно ответил Рон и прижался спиной к спинке кресла.       — В последние дни с вами не происходило ничего странного? Головные боли, температура, голоса?       — Что вы имеете в виду, сэр? — спросил Рон с деланным удивлением. — Я в полном порядке.       — Мистер Уизли, не пытайтесь меня обмануть, я прожил слишком много, моя доверчивость давно ушла на пенсию, — директор сверлил Рона взглядом, перекладывая из руки в руку волшебную палочку. — Подумайте, мальчик мой, не совершайте ошибку.       «Каин, кажется, он что-то знает!» — мысленно вскрикнул Рон. Его лицо покраснело, на лбу блеснула капелька пота.       — Что ж, мистер Уизли, у меня не остаётся выбора, простите.       «Мерлиновы подштанники! Каин, куда же ты подевался?»       Ответа не последовало. Такого исхода Рон не ожидал. Он даже подумать не мог, что кто-то может догадаться о его тайне. Его погубила беспечность.       — Legilimens.