Глава 4
20 марта 2018 г. в 22:46
Бельфегор разместился в большом мягком кресле за дубовым столом, место рядом занял Велиал, на колени которого уселась Лилит. Блондин ещё раз оглядел эту парочку и отвернулся. По правую руку от Сатаны устроился Левиафан. Когда все места были заняты, Владыка решил познакомить игроков. Так блондин узнал, что ему предстоит играть с Ламией, девушка сидела возле Бельфегора, не упуская возможности облизать свою верхнюю губу, глядя прямо в глаза блондина, Асмодеем, который представлял за этим столом наибольшую опасность, являясь хозяином игорных домов во всём Аду, Бегемотом ( многие демоны уже прознали про его страсть к азартным играм, не только к еде) и Ваалом ( блондин очень надеялся, что тот не станет подыгрывать своему непосредственному начальнику, коим являлся Асмодей). Из тени комнаты показался вещий дух, который занял место крупье. За его маской невозможно было рассмотреть глаз, поэтому Бельфегор сосредоточился на колоде карт, которые дух ловко перебирал руками, что были покрыты чёрными вороньими перьями.
― Сегодня я надеюсь на честную игру, господа. Не советую использовать магию, пытаться обмануть игру, вам всё равно это не удастся. Лучше положитесь на ваш опыт и фортуну, ― Сатана загадочно улыбнулся. ― Победитель может загадать желание любому игроку за столом. Начинаем.
Игрокам раздали фишки, после чего каждый получил по две карты. Блондин внимательно разглядел свои карты. Пиковый король и крестовая десятка смотрели с бумажных карт. Бельфегор отложил их в сторону и переместил несколько фишек в центр стола. Игроки сделали свои ставки, крупье выложил три карты: червовую восьмёрку, бубновый туз и пиковую даму. Блондин облокотился о стол, бегло осмотрел игроков, пытаясь понять, что за карты они держат в руках. Ламия и Асмодей спасовали, чем очень удивили высшего демона, остальные поддержали ставку Сатаны. Выложили ещё одну карту ― туз крести. Левиафан решил сбросить карты, как и Бегемот. Следующая карта ― пиковый валет.
Пришло время вскрываться.
― Стрит, ― выдохнул Бельфегор, снова и снова скользя взглядом по Велиалу.
― Две двойки, ― Сатана показал даму бубей и крестовую восьмёрку.
― Тройка, ― разочарованно бросил карты притягивающий внимание Бельфегора демон.
― У меня "свинья", ― Ваал сдал карты.
― Велиал, вообще-то, ― Лилит провела своими белоснежными пальцами по шее демона, ― у тебя фулл хаус.
― Да, она права, ― подтвердил Бельфегор, приглядевшись к картам. ― Неужели демон вроде тебя не знает таких простых комбинаций?
Велиал на это лишь пожал плечами, не желая вступать в перепалку с блондином, чем злил его ещё больше.
― Похоже, победитель ясен, ― Сатана подмигнул Велиалу.
― Неплохо, моя первая игра, а я уже смог выиграть у бывалых игроков, ― демон приобнял за талию Лилит, при этом не сводя взгляда с Бельфегора.
― Ну, как говорят в мире смертных, дуракам везёт, ― Бельфегор плотно сжал зубы.
― Тогда я прямо сейчас загадаю желание, ― блондин улавливал в глазах демона вызов, похоже, ему всё-таки удалось разозлить Велиала. ― Хочу, чтобы Бельфегор на месяц стал моим слугой.
― Чего? ― закричал блондин, поднимаясь из-за стола. ― Слугой? А не много ли ты на себя берёшь?
Блондин вплотную приблизился к демону, собираясь как следует поколотить его, наплевав на присутствие Сатаны.
― Мальчики, не ссорьтесь, ― Лилит поднялась на ноги и встала между демонами. ― Игра есть игра, и ты, как проигравший, обязан выполнить любое желание.
― Но это глупо, моя комбинация вторая после его. Он мог загадать желание любому, даже Владыке… ― Бельфегор негодовал.
― Не веди себя, как ребёнок, Бельфегор, ― строго сказал Сатана. ― Правила одинаковы для всех.
Блондин лишь фыркнул, видимо, придётся ему быть на побегушках у Велиала.
― Теперь я попрошу всех уйти а вы двое, ― Сатана кивнул Бельфегору и Велиалу, ― останьтесь.
Гости послушно покинули комнату, в углу которой остался Левиафан.
― Лилит, ты тоже, разговор тебя не касается, ― девушка надула губки, но не посмела пойти против слова Владыки, поэтому скрылась за дверью.
― Я не буду тянуть, скажу как есть, мне нужно, чтобы вы отправились на поиски архангела Гавриила и забрали у него волшебное зеркало, которое может скрывать силу своего носителя.
― Больше, конечно же, нам никто ничего не скажет, ― вздохнул Бельфегор, зная, что архангела весьма трудно отыскать, что уж говорить о том, чтобы вступать с ним в открытый бой и пытаться у него что-то отобрать.
― О, не торопись, ― прошипел Левиафан, ― и я расскажу тебе о парочке мест, которые так любил посещать Гавриил, ещё когда мы с ним были лучшими друзьями. Помню, как-то раз мы с ним отдыхали на берегу моря. Эх, прекрасное тогда время было… Но мы были там не одни. Кругом вечно сновали эти жалкие людишки. Но Гавриил любил их, по-родственному, я бы сказал, всех, кроме одной девушки, в которую он влюбился без памяти, без мыслей о которой не мог прожить и дня. Её звали Агнеса, что значит "непорочная чистота". И архангел был влюблён именно в её непорочность. Всё его время было отдано незнакомке, с которой он даже боялся заговорить. Гавриил забыл обо мне, своём лучшем друге, все темы для наших разговоров иссякли, он отдалялся от меня. О, как я был зол на него! Но его я никак не мог в этом винить, он просто был слеп, не видел всей картины. Агнеса никогда не была чиста ни телом, ни разумом. Однако Гавриил словно не желал этого признавать. И я решил открыть ему глаза.
Мне было совсем не трудно обратиться прекрасным юношей, встречу с которым девушка не могла представить даже в самых ярких грёзах, и заговорить с ней. Всего одно слово ― она уже готова была идти за мной на край света, что уж говорить о том, чтобы провести со мной ночь.
Гавриил быстро узнал о нашей связи, обвинил меня в предательстве, разочаровался в Агнесе, но не перестал любить её. Девушка вскоре после нашей ночи умерла, я не мог смотреть, как страдает мой лучший друг, и убил её, заключив договор с Посейдоном. Его волны поглотили Агнесу, когда она купалась в пенистой воде. Гавриил понял всё, запретил мне попадаться ему на глаза, продолжая каждый вечер приходить на морской берег и наблюдать за тихой гладью, словно надеясь, что однажды вода разойдётся, с песчаного дна выйдет любимая и бросится в его пламенные объятия.