Ловушка

      На Эклекторе царила эпидемия ригелианского гриппа. Опустошители без сил лежали по всему кораблю, беспрерывно кашляли, а самые стойкие, превозмогая высокую температуру, ползали, не в состоянии выпрямится, в поисках выпивки. Несмотря на то, что болезнь не была смертельной ни для кого, кроме ригелианцев, вся команда ныла и стонала, корабельный врач разрывался на части, а из всей сотни опустошителей болезни избежало лишь трое.       Питер Квилл, не проболевший ни дня в своей жизни, сидел в одной из пустующих кают и старательно апгрейдил бластер, пытаясь усилить батареи и повысить мощность зарядов. Он был так увлечен этим делом, что не заметил Куко, здоровенного крилорианца, пока тот не тыкнул его в спину. Питер подскочил, чуть не стукнувшись головой о полку, а батарею бластера от резкого движения закоротило – она зажужжала, сверкнула синим огнем и расплавилась. Розовокожий пришелец гнусно ржал, срываясь в кашель, глядя на раздосадованного землянина. - Да чтоб тебя, вся работа насмарку! Вот чего надо? Куко, все еще мерзко похихикивая, ответил: - Поздравляю тебя, криворукий терранец! Из-за того, что большая часть экипажа валяется без сил, сегодня ты участвуешь в ограбле...ээ...задании. Капитан ждет, так что собирай вещички и на выход. - Я участвовал в пяти миссиях в этом месяце! Пусть кто-нибудь другой пойдет, я заколебался уже! – возмутился Питер. Куко лениво подошел поближе, навис, возвышаясь над совсем не низким Квиллом на голову. - Ты вырос, Квилл, а это значит, жалкая привязанность капитана к терранскому ребенку закончилась. Ты регулярно проваливаешь дело за делом, подставляя под удар всех нас, и я бы давно выкинул тебя в открытый космос и ручкой помахал напоследок! Уверен, после этой работенки капитан так и поступит. И если ты налажаешь, а он опять простит, то лучше бы тебе внимательнее следить за своей спиной. В следующий раз тыкну не пальцем, а ножом, и никто не узнает, кто это был. - Йонду узнает, и нашинкует из тебя созвездие медведицы – нагло ответил Питер. Несмотря на его ошибки и провалы, почти все заказы были выполнены, пусть и с гораздо большим шумом и беспорядками. И после тяжелых подростковых лет он и Йонду наконец-то нашли общий язык. Квилл совершенно не пугался угроз быть съеденным – теперь они его смешили, хоть землянин старался этого не показывать. - Капитан не всесилен, терранец. Я с ним давно, почти с самого начала, и знаю на него управу. - Жаль, кассетного диктофона нет, а то бы Йонду заставил бы тебя подавиться своими словами, причем буквально. Под буквально я имею ввиду – заставил сожрать кассету. Куко выпрямился и отступил. Он чуть не взрывался от ярости, явно хотел сказать что-то еще, но сдерживался. - У тебя осталось семь минут на сборы. И лучше не опаздывай – сам понимаешь, из-за эпидемии на корабле капитан сейчас весьма зол. Крилорианец резко отвернулся и ушел, по дороге рывком свалив на пол все вещи со стола. Питер с насмешкой смотрел ему вслед. Но как только дверь за опустошителем закрылась, насмешливое выражение сразу исчезло с лица землянина. Он решил, что расскажет капитану о словах Куко. Не из страха, нет. Просто Питер давно изучил его расу и знал, что ни терпеливостью, ни миролюбивостью она не славится. Крилориане были из тех, кто редко сыпят угрозами. Они предпочитали сразу убивать.       Йонду, стоя у трапа м-корабля, беседовал с главным и единственным врачом Эклектора. На корабле было всего два ригелианца, и оба работали инженерами, занимались ремонтами и в высадках и миссиях не участвовали. Они мало знали о своей родине, покинув Ригель в раннем детстве и всю жизнь проведя в космосе. Не заметили болезнь на ранней стадии, когда она еще легко излечима – и та съела их за четыре дня. Но как они вообще смогли заразиться, не контактируя с возможными переносчиками – это оставалось загадкой. В медотсеке было всего две лечебных сыворотки, и после смерти ригелиан и появления первых зараженных док, не долго думая, вколол одну себе и вторую – капитану, причем сделал это быстро, не спрашивая ничьего мнения, из-за чего Йонду наорал на него – в данной ситуации даже Краглин с его ксандарским образованием, где обучают уходу за больными и оказанию первой помощи, был бы намного полезнее. В результате капитан три недели смотрел на свою слабеющую, блюющую и захлебывающуюся в кашле команду, и был этому совсем не рад. Сегодняшняя миссия была совсем не важной, так, мелочевка. Он бы вообще отменил все заказы – денег пока было достаточно, но ему уж очень хотелось на какое-то время убраться подальше от Эклектора.       На миссию капитан взял тех, кто первым заразился от ригелиан и первым же пошел на поправку – всего семеро, включая его самого и Питера.       Квилл приветственно махнул Йонду и поднялся на борт. По пути он успел заскочить в столовую, где в разгаре болезни развалившийся прям на разделочном столе кок слабо махнул рукой в сторону кладовой. Там Питер сразу наткнулся на аппетитное блюдо с пирожками, находящимися в стазисной камере, чтоб не испортились. Он смел их все, и, дожевывая последний, поспешил на челнок. Землянин пришел на корабль последним, и заметил, что в составе группы трое крилорианцев, включая Куко, и еще парочка скорпионцев, тощих дылд с четырьмя руками и кучей наростов на бледных лицах. Все они сидели на нижней палубе и что-то обсуждали, но при виде Квилла резко смолкли. Питеру это показалось очень подозрительным. Куко явно задумал какую-то подлость, да еще и приятелей своих, похоже, подговорил. Надо быть настороже, гораздо сильнее, чем обычно.       Питер поднялся на верхний уровень и занял кресло пилота. Не успел он взяться за рычаги управления, как сзади раздался хриплый голос: - А ну брысь с моего места, парень. В прошлый раз, когда я разрешил тебе сесть за руль, ты в лепешку смял левый двигатель, причем сделал это о корабль Корпуса новы! Но у меня хорошее настроение сегодня, поэтому разрешаю тебе сесть в кресло навигатора, а не отправлю каюты мыть!       Питер, бурча под нос, пересел, а довольный капитан плюхнулся в главное кресло и сразу же стартовал. Вылетев за пределы Эклектора, Йонду запустил процесс прыжков – по десять с небольшими перерывами, всего больше ста пятидесяти. Удонта глубоко вздохнул и радостно оскалился – это была почти счастливая улыбка. - Чувствуешь это, мелкий? Чистый воздух! Должен признать, я по нему даже соскучился. - Тут же запас воздуха с Эклектора. И я не мелкий, я же выше тебя на полголовы, и еще буду расти! - А вот мне кажется, что воздух тут чище некуда, просто потому, что никто не блюет мне на сапоги. - Последнюю фразу Квилла центавриец проигнорировал. - Напомни заказать побольше всяких лечебных укольчиков – я скорей предпочту сдохнуть, чем пережить еще одну такую эпидемию. - Согласен – уныло кивнул Питер. У него чистые сапоги тоже кончились, а от бесконечных починок роботов-уборщиков все пальцы были в царапинах. Они расслабились, предвкушая долгий перелет и несложное задание в конце. Квилл, предварительно прикрыв люк на нижний ярус, рассказал Йонду о словах Куко, изо всех сил стараясь, чтобы его рассказ воспринимался серьезно, не выглядел нытьем. Капитан выслушал внимательно. Он уже давно отделял простые жалобы Квилла от точных проявлений интуиции, и знал, на кого из членов экипажа, достающих терранца, достаточно наорать, а кого протыкать стрелой. Но в этот раз центавриец решил отложить решение на потом - не был уверен.       Через час полета и шестьдесят прыжков Йонду, развалившийся в кресле, резко выпрямился и жестом прервал Питера, последние двадцать минут рассуждавшего о способах усиления бластеров. С нижнего яруса раздались приглушенные отчаянные вопли и звуки выстрелов. И еще, спустя несколько секунд - предсмертный крик. Такой ни с чем не перепутаешь.       Йонду отрывисто спросил в переговорное устройство, какого хрена происходит, но в ответ услышал лишь тишину. Нахмурившись, он смотрел люк, ведущий на нижний ярус. - Эти трое крилорианцев что-то обсуждали – прошептал Питер.       У него вдруг сильно заболел живот.       Йонду жестом остановил его речь, и несколькими клавишами заблокировал дорогу между уровнями челнока, после чего откинулся в кресле, достал фляжку и сделал несколько глубоких глотков, а затем предложил ее Питеру. Тот отпил ядреную синюю жидкость, пахнущую хвоей и льдом, в надежде, что живот отпустит, и тоже откинулся назад. То, что происходит на нижней палубе сейчас, несомненно, мятеж. Каков, черт возьми, их план? Заблокированный с мостика люк не открыть снизу, и крилориане сами себя заперли, оказавшись в ловушке. Их единственное преимущество – это размер корабля, в таком тесном пространстве Йонду не рискнет воспользоваться стрелой, как масло прорезающей металл. Она легко бы пробила обшивку и вызвала разгерметизацию. Проще всего было бы выкинуть всех предателей в космос – достаточно просто открыть выходной люк. У Питера мелькнула мысль, что будь Йонду здесь один, он бы так и поступил. Не раздумывая, не размышляя о тех двух опустошителях из созвездия скорпиона, которые просто оказались на нижней палубе в неудачное время, и скорее всего, все равно уже мертвы. Но при Питере капитан сдерживал свою кровожадность – а может, не желал выслушивать очередные благородные речи терранца. Хотя тут свою роль сыграло еще и любопытство - почему они не отвечают, чего ждут, чего добиваются?       Йонду, наконец, принял решение. Он лениво притянул к себе экран и начал перебирать пальцами, подыскивая пригодную для жизни планету, куда можно было бы сбросить крилорианцев и продолжить миссию без них, а позже вернуться и разобраться, в чем дело. Публичные казни с неким подобием суда ему все-таки нравились больше, чем медленная смерть в вакууме.       Питер все это читал по его лицу. Быстрый взгляд красных глаз на него – капитан оценивал, по силу ли им всего лишь вдвоем справиться с заказом, на который и семерых с трудом хватало. Квилл попытался ободряюще, даже нагло улыбнуться, показывая, что уж ему то все под силу, но не смог. Он понял, что ему нечем дышать. Пищевод и желудок обожгло невыносимой болью, и он свалился на пол, отчаянно пытаясь сделать вздох, но ему как будто кто-то закрыл одновременно рот и нос. Не было сил даже закричать – лишь бесполезные попытки втянуть хоть немного кислорода. Упал он на живот, и сейчас чувствовал, как жесткие руки Йонду поворачивают его на спину, осматривают шею, горло, глаза, и слышал, как тот рычит себе под нос, не зная, что делать, как помочь. - Думаю, ты уже понял, что к чему, Удонта – раздался через внутреннюю систему связи корабля голос Куко. – Было легко подсунуть терранцу активируемый через сигнал яд, ведь у всего остального корабля проблемы с аппетитом, а мальчишка чуть ли не единственный, кому ты расщедрился выделить лекарство. - Я не давал ему чертовой сыворотки! Она была всего одна, и док вколол ее мне. Где противоядие для Квилла? Говори, и я не стану тебя убивать! - Какая трогательная забота о бесполезном терранце. С таким грузом на шее, как его жизнь, ты действительно считаешь, что можешь ставить условия? - Я на него потратил десять лет жизни и кучу денег! Он – вложение, которое еще не окупилось, и если он умрет, я в тебе сделаю отверстий столько, сколько тысяч юнитов он мог бы мне принести, то есть ОЧЕНЬ много. Где противоядие? – рычал Йонду. - Интересно. Но неправдоподобно. Подобной фигуры не должно быть в жизни капитана. Скажи, будешь ли ты умолять, чтобы я оставил его в живых? Может, встанешь на колени? – откровенно издевался Куко. Питер дергался, перед глазами плыли красные пятна. Йонду смотрел на него. А потом проговорил: - Что ты хочешь за его жизнь? - Не бойся, не твою. Открой люк.       Центавриец рывком встал и нажал комбинацию клавиш, люк открылся. Горо, второй крилорианец, поднялся первым, подошел к Йонду, забрал у него и Квилла бластеры с пояса и протянул своему уже бывшему капитану жуткий намордник из неизвестного сплава, напоминающий цельную металлическую пластину. Он начинался от ушей, и закрывал все пространство на лице от края подбородка до середины носа, а для дыхания оставалась мелкая сетка под носом. Капитан неверяще уставился на него. Куко, поднявшийся следом, ухмыльнулся и кивнул на Квилла. - У тебя осталось несколько секунд. Надевай, или парень умрет. Йонду схватил намордник, и яростно, тяжело дыша, прислонил его к лицу. Тот моментально впился в кожу миллионами микроскопических крючков, прижимаясь абсолютно плотно, словно насаженный на клей. Двигать ртом под ним было невозможно.       Куко, убедившись, что намордник надет прочно, подал знак третьему крилорианецу, и тот поднялся с нижнего яруса со шприцом в руке и быстро вколол противоядие в шею Квиллу, который уже не шевелился.       Подействовало оно или нет, сердце у Питера уже не билось. Йонду, судорожно вспоминавший все, что узнал о медицине и анатомии из пьяных разговоров с доком и Краглином, встал на колени и нанес удар кулаком по грудине, а затем еще один. Как ни странно, благодаря какому-то невероятному везению Квилла это помогло – он судорожно задышал и открыл глаза, весьма расфокусированные. Куко наблюдал за всем этим со смесью легкого удивления и презрительной жалости. Пользуясь тем, что его бывший капитан стоит на коленях, он отбросил его ударом ноги в дальний угол мостика, а остальные двое направили на центаврийца бластеры – они ни на секунду не забывали, насколько он опасен, даже без возможности свистеть. - Синилет! Поднимайся! – приказал Куко. Он чувствовал себя абсолютным хозяином положения. С нижней палубы поднялся скорпионец – он был избит, и придерживал вторую руку четвертой – она была вся в его зеленой крови, и на ней не хватало пальца. - Установи-ка курс. Пора наконец-то Питеру Квиллу вернуться домой. Это было последнее, что услышал Питер перед тем, как снова потерять сознание.