Представления

Казалось, что с крыш скоро потечёт малиновый сироп из черепицы, а асфальт расползётся расплавленной лакрицей — солнце в начале мая палило так нещадно, что, казалось, был самый настоящий июль. Сначала Маринетт даже радовалась, мол, лето наступило на порядок раньше, круто же! Но прошедшая пара дней прокатилась градом пота по спине, смыв весь оптимистический настрой. Хотелось прохлады и чего-то бодрящего. Чего-то, что заставило бы стряхнуть с себя оцепенение сонной мухи. Будь только у неё шанс вырваться из липких объятий душного воздуха, она бы сразу же им воспользовалась. Маринетт с наслаждением закрыла глаза и закачала ногой в такт мелодии, освежающе пряными нотками окатывавшей её с ног до головы. Жгучие лучи отчаянно пытались прорваться сквозь ткань плотных занавесок, но тщетно — пара пробившихся золотых лент лишь сползла по спине Луки, лениво перебиравшего струны. Наверное, будь дело в апреле, например, она бы так просто не согласилась после занятий завалиться со всей компанией домой к новенькому (кто вообще переводится в другой коллеж в мае?). В мозгу, видимо, что-то действительно коротнуло, и только это объяснило бы то, что присутствие Адриана в каких-то нескольких десятках метров не вырубало её голову напрочь, как это обычно бывало. Маринетт жмурилась, ощущая на языке кислинку недавно выпитого лимонада, и впитывала в себя искрившуюся из-под пальцев фа мажор. Здесь было так легко и свободно — вентилятор сдувал не только бисерины испарины со лба, но и все глодавшие её заботы. В конце концов, если она послушает всего одну песню и расслабится, ничего же плохого не произойдёт, верно? Тихий голос влился в общий поток песни — она даже не заметила, как начала подпевать. Этот хит Джаггеда она переслушивала даже больше, чем перетаскивала ползунок на рекламе "Адриана", и отпечатавшиеся на подкорке слова с нужным аккордом тут же соскользнули с губ. Когда на припеве к ней присоединился еще один вокал, Маринетт, осознав "оплошность", вздрогнула и всплеснула руками, инстинктивно попытавшись зажать рот, но Лука лишь подмигнул ей и, не разрывая взгляда, ловко сыграл соло. Даже дух захватило… У него были такие прохладные глаза. А Маринетт, если честно, уже устала от солнца.