Все началось с поцелуя

      Фелисити Смоук торопилась: она спешила пройти службу безопасности настолько быстро, насколько это возможно, ведь ее самолет улетает через десять минут. Десять минут! Ей необходимо было пройти осмотр и найти свой выход на посадку прежде, чем самолет улетит, или ее лучшая подруга Теа Куин никогда не простит ее.       Теа Куин выходила замуж за любовь всей своей жизни, Роя Харпера, в Ванкувере завтра, и это был последний рейс из аэропорта сегодня. Ох, почему она не взяла выходной на этот день, чтобы вовремя добраться до аэропорта? Она могла бы в прямом смысле ударить себя, ведь, будучи трудоголиком, она работала до последнего, прежде чем покинуть свою работу. Не то, чтобы она не могла взять отгул, ведь ее боссом была она сама. Она владела свадебным бутиком, и даже изготовила платье Теи вместе с тремя платьями для подружек невесты и, к счастью, уже отправила их на церемонию. Они уже находились в Ванкувере в безопасности и просто ждали, чтобы их надели.       Сейчас, ожидая прохода через рамки металлоискателя, она посмотрела на часы: они показывали два часа и три минуты — посадка на ее рейс заканчивается через семь минут. Наконец, она прошла сканирование, держа руки над головой. При выходе схватила свою сумочку, обулась, и, без преувеличения, как спринтер, она помчалась к терминалу «Дельта».       Когда Фелисити нашла свой выход, она услышала, как сотрудник сказал по громкоговорителю, что авиарейс «Дельта 23» закроет двери через минуту.       — Задержите самолет! — Фелисити закричала, повторяя это несколько раз. Но как только почти добралась до выхода, она заметила краем глаза движущийся объект, и попыталась затормозить, но было уже слишком поздно. По инерции она продолжала двигаться вперед, и все с этого момента, казалось, происходило в замедленном темпе.       Мужчина среагировал, схватив ее прежде, чем она упала бы назад, в то время как она с той же целью — избежать падения — схватилась за его костюм. Его руки инстинктивно обвили ее талию, удерживая, пока она не остановилась. Встав на ноги, или почти, учитывая, что они дрожали, она все еще держалась за него, плотно прижимаясь к нему. Ее груди упирались в его тело. В ее живот вжималась молния его брюк. Ее трясущееся правое колено плотно сжималось между его ног. Она достаточно хорошо могла рассмотреть этого человека, его позу, что в некоторых культурах могло означать их обручение.       Она осторожно провела пальцами по лацкану, возможно, даже дважды. Его костюм оказался очень приятным и дорогим, а материал мягким и теплым. И костюм, и особенно сам мужчина, пахли очень приятно. Как падающие листья и свежий бодрящий воздух. Впрочем, может быть, этот аромат вовсе не от костюма. Возможно, так пах сам его обладатель.       Она видела, что его губы двигаются, но ничего не могла разобрать, находясь под впечатлением от него. У него были идеальные зубы; темно-каштановые волосы выглядели настолько опрятными, что казалось, будто он подстригся этим утром. Линия челюсти, настолько выразительная, порождала в девушке желание протянуть руку и провести по ней пальцем. Потрясающие голубые глаза цвета бирюзы смотрели прямо на нее.       Наконец она сконцентрировалась на нем, на его словах:       — Ты в порядке? — спрашивал он. Его голос был прекрасен, он обладал одним из таких голосов, который женщина просто хотела слышать. Он опускался с ее рук к груди, пока не нашел глубокую ложбинку внизу ее живота. Ей пришлось облизать внезапно пересохшие губы.       — Эй, — пробормотал он снова и, приподняв пальцем ее подбородок, взглянул прямо в лицо, повторив: — Ты в порядке?       — Что? О, я сожалею, что так схватила тебя, — сказала Фелисити, поправляя костюм, где находились ее руки все это время. — Теперь… Теперь никто никогда не узнает, что я была здесь.       Он ухмыльнулся и сказал:       — Я буду знать.       Его слова скользнули сквозь нее, обжигая, плавно и беспрепятственно разрушая ее самообладание. Она ощутила непреодолимое желание проверить: что, если она наклонит голову на дюйм или, в лучшем случае, на два, она сможет узнать, настолько ли хороши на вкус его улыбающиеся губы, как они выглядели. Его мягкая и равномерно загорелая кожа, темно голубые глаза и действительно замечательный запах, как дождливый осенний день — все это делало сияющего и абсолютно совершенного молодого человека манящим, как самая вкусная сладость. Но когда она собиралась ответить ему, она вспомнила…       Ее вылет!       Она вырвалась из его рук, и он не держал ее, раз она сама это сделала. Она снова посмотрела на него, а затем выругалась себе под нос, когда поняла, что ее сумочка валялась на земле. Она потянулась, чтобы поднять ее, и увидела, что часть содержимого разбросана на полу. Вместе с его кошельком, солнечными очками и телефоном. Они подняли свои вещи и, когда поднялись, посмотрели друг на друга, Фелисити воспользовалась случаем, подошла к нему и поцеловала в щеку, прошептав:       — Спасибо. — Она развернулась и помчалась к своему выходу, когда уже закрывали дверь.       Она слышала, как красавчик кричал ей:       — Подождите! — Но она не могла — ей нужно было добраться до Ванкувера!       Она нашла свое место и пристегнулась, пытаясь дышать столь необходимым кислородом, и думала о своей встрече с очень красивым мужчиной. Она слушала, как стюардесса проговаривала все напоминания о безопасности. И уже несколько минут спустя ее самолет бежал по взлетно-посадочной полосе, и они поднимались в воздух.       Во время полета она продолжала думать о человеке из аэропорта; она моргнула, чтобы вернуться к реальности. Безусловно, Фелисити и раньше встречала немало красивых мужчин чуть ли не каждый день. Но большинство из них быстро сваливали, будучи уже женатыми, или были слишком погружены в свою работу. Время от времени она встречала и лучших мужчин, которые даже сватались к ней. Приятные мужчины, ответственные мужчины; мужчины, которые любили собак; мужчины, которые действительно хорошо вписывались в ее зону комфорта.       Последние пару месяцев она встречалась с французом, милым и кокетливым. Он работал водопроводчиком, которого она вызвала в свою квартиру для прочистки труб, но не так, как можно подумать. Она рассталась с ним, когда его девушка, с которой, как позже выяснилось, он встречался более трех лет, взяла трубку, когда она ему позвонила.       Еще был парень, с которым она столкнулась в парке — один папа, получивший после неприятного развода лишь собаку и встречи с детьми каждые выходные. С ним она тоже рассталась. Когда они обедали вместе, пришла его бывшая жена и начала рассказывать о частых изменах, а он все отрицал, пока они спорили прямо в ресторане, но правду не утаить.       Но сравнение этих ужаснейших отношений с тремя минутами, проведенными с обладателем парой синих, словно Тихий океан, глаз заставило ее задуматься, что непродолжительное чувство защищенности, понимания комфорта стали самым главным в ее жизни. Между Фелисити и Мистером синий костюм и галстук, в чьих глазах бушевал нескрываемый флирт, возник огонь, а всплеск, вспышка, электричество, волнение, тепло, опасность заставили ее страстно желать большего, не заботясь о последствиях.       Тот мужчина!       Фелисити вспомнила о нем, как внезапно появившееся солнце разогнало грозовые тучи, поразив своим светом ее глаза. Она посмотрела в окно: перед ней раскинулся прекрасный вид на облака с их красотой. Она смотрела на небесную синеву, сравнивая с цветом глаз того мужчины. Также, как небо поражало красотой, его глаза также захватывали дух!       О, держи себя в руках, Фелисити! Ты больше его не увидишь!       — Знаешь, он провожал тебя взглядом до самой двери, — раздался голос рядом с ней.       Фелисити повернулась и увидела женщину, переспросив:       — Извините, что?       — Я стояла у выхода к самолету, когда услышала удар. Я видела, как Вы и тот молодой человек смотрели друг на друга, — сказала пожилая леди.       — Я… Я просто случайно наткнулась на него, — оправдывалась Фелисити.       — И он наблюдал, как ты уходишь от него, — заметила женщина.       — Ну, все слишком плохо, потому что я понятия не имею, как его зовут, куда он летит — ничего, — сказала Фелисити. — С моей удачей он, вероятно, женат и с десятью детьми.       — И я не смогла бы винить его жену, если бы у них было так много детей, ведь я тоже не выпускала бы его из постели, — сказала женщина Фелисити, которая заливалась смехом.       — Я Фелисити, Фелисити Смоук.       — А я миссис Льюис, но все зовут меня Реба, — представилась она. — Но мое чутье мне подсказывает, что тот молодой человек не смотрел на тебя так, как если бы был женат.       На частном самолете Оливер Куин думал о своей встрече с красивой блондинкой, с которой он столкнулся в прямом смысле слова. Она выглядела ошеломляющей во всех отношениях, он просто утонул в ее голубых глазах. Ее лицо, словно сделанное из чистого фарфора, а ее губы, эти ее красные губы просто умоляли, чтобы он поцеловал их.       — Все еще думаешь о девушке из аэропорта? — спросил его лучший друг Джон Диггл, сев рядом с ним в самолете. Они летели со своими друзьями на особое мероприятие в эти выходные.       — Так заметно?       — О, совсем немного, Оливер, — ответил Джон, предлагая ему выпить.       Оливер взял стакан и позволил напитку попасть на вкусовые рецепторы. Но ничто не могло отвлечь его от мыслей о той девушке. Как ее зовут? Куда она так спешила? К тому времени, когда он посмотрел на табло над выходом, было уже слишком поздно: оно погасло, и ни один из сотрудников аэропорта не мог сказать ему, куда отравился тот самолет.       Независимо от того, что он лишь флиртовал с девушкой, он имел право получить информацию от них!       — Да ладно! Взбодрись! Я уверен, что мы найдем тебе кого-нибудь в этот уик-энд, кто сможет отвлечь тебя от твоей таинственной незнакомки, — сказал Джон.       Он продолжал думать, вспоминая ее лицо. Она пахла свежим ливнем, чистым и живительным. Если бы у него было больше времени, как минимум, он спросил бы ее имя, в лучшем случае, ее номер телефона. Что-нибудь!       Зная, как складывалась его личная жизнь все это время, та девушка, вероятно, была замужем и торопилась домой, в объятия мужа. Удачливый ублюдок! Но подождите, разве у нее было обручальное кольцо? Он попытался вспомнить, но все, что шло ему в голову, — лишь ее пленяющие глаза. И то, насколько он был потрясен, когда она потянулась и поцеловала его в щеку, чтобы попытаться ответить тем же.       И даже если на ее безымянном пальце не красовалось кольцо, это не подтверждало, что она не состоит в браке или одинока. Она запросто могла возвращаться к своему возлюбленному.       — Я смотрю, что она произвела на тебя большое впечатление, — заметил Джон.       — Ты о чем? — спросил Оливер, едва расслышав слова друга.       — Что ж, ты отстранился от своих друзей, — заметил Джон, — и, конечно же, на твоей щеке след красной помады.       — Мне жаль, что я от тебя отстранился… Подожди, что? — удивился Оливер, хватаясь за свои ключи, на которых было зеркало. Он увидел, что там, куда таинственная девушка поцеловала его, ее помада действительно оставила напоминание об их встрече.       — О, все настолько серьезно, а ты даже не знаешь ее имени. — Джон поднялся со своего места, чтобы еще выпить.       Оливер продолжал смотреть на свою щеку и заметил, как его губы расплываются в улыбке при воспоминании. Через несколько секунд он услышал, как зазвонил телефон, но совершенно не его мелодией — это был чей-то чужой рингтон. Да, все так, Как ты и говорила. В целом жизнь легка для меня. Да это короткая история - Ни любви, ни славы, И в ее небесах нет героя. А я не могу отвести глаз от тебя, Я просто не могу отвести глаз от тебя... [The Blower’s Daughter (Дочь трубача) — Damien Rice]