* * *
Инспектор Грегори Лестрейд раскачивался на стуле, упираясь ногами в перекладину между ножками стола, одновременно пытаясь удержать на кончике пальца бумажный стакан из-под дешёвого кофе. Заметив неожиданно выросшего в дверях Майкрофта Холмса, полицейский инстинктивно толкнулся ногой. Стул зашатался, он схватился руками за стол. Стаканчик упал на пол. — Проводите время с пользой, инспектор, — Холмс просочился в комнату хмурой тенью, остановился в нескольких шагах от стола. — Как всегда, полагаю. Последние слова прозвучали слишком желчно. Майкрофт нахмурился, заметив только в отражении стекла, что ухмылка вышла не ироничной, а озлобленной. Терять контроль над собственным телом было неприятно. — Я здесь благодаря вам, — отозвался Лестрейд, подняв стаканчик с пола, и нацепив на лицо самое серьезное выражение, на которое был способен. — Уже четыре часа. — Времени на размышления было достаточно. — Размышления о чём? — О том, что не стоит переходить мне дорогу. — Не припомню, чтобы недавно встречался с вами на дороге. — Речь о наших старых договоренностях. — Каких договоренностях? — Вы прекрасно знаете, инспектор, — терпение у Холмса уже давно было на исходе, и каждая следующая фраза звучала жёстче предыдущей. — О… — на лице Лестрейда проскочило такое глупое выражение понимания, вызывающее сомнения даже в зачатках интеллекта. И Майкрофт задался вопросом: не вздумалось ли полицейскому устраивать спектакль? — Это скорее были ваши договоренности, чем наши с вами, и какое вообще отношение… — Тело неизвестного. Вы ничего не сообщили мне, — отчеканил Холмс, понимая, что это всё совершенно лишнее. — С чего вдруг мне было сообщать о нем вам? Это обычный бродяга. — Как часто обычных бродяг убивают столь изощренными способами? — и эта фраза слетела с языка раньше, чем он успел себя остановить. — Довольно часто, если хотите знать, — терпеливо пояснил Лестрейд, с удивлением разглядывая Холмса. — Думаю, что тело изуродовали нарочно для затруднения опознания. На рынке черной трансплантологии уродование тел — популярный метод отвода глаз полиции, и в качестве материала для продажи они заинтересованы не всегда. Но понятия не имею, чем вас это могло заинтересовать, потому что такое явное любопытство с вашей стороны обычно означает, что Шерлок… Подождите, Шерлок… — Достаточно, инспектор, — повысив голос на полтона и даже сделав рукой жест, остановил его Майкрофт. Сжал пальцами переносицу, медленно вдохнул. — На сегодня вы свободны. — Мистер Холмс… — посмотрев на лицо собеседника, Лестрейд осекся, съев окончание фразы. «Вы плохо выглядите». Майкрофт видел, что он хотел сказать. Уж слишком выразительная была у инспектора мимика. И если бы только полицейский сказал это вслух, то Холмс непременно бы ударил его. Но Лестрейд промолчал. — Вы свободны, инспектор, — холодно повторил Майкрофт, взяв себя в руки. Казалось, инспектор покидал помещение целую вечность, к счастью, делал он это молча. Холмсу почти непреодолимо хотелось сесть на стул, но он догадывался, что если сделает это, то проведет здесь всю ночь. От усталости перед глазами уже плясали цветные пятна.* * *
На этот раз тишина автосалона не показалась приятной, она давила. Тишина пустого дома накрывала тяжёлым слоем ваты, напомнила о вкусе прелых яблок и запахе обожжённой кожи. Поставив в подставку зонт, аккуратно сняв шарф и пальто, Майкрофт понял, что весь день на ногах его держала только тревога. Машинально, несмотря на полное отсутствие аппетита, он заглянул в пустой холодильник. Сил подниматься наверх не было, поэтому умылся он в ванной на первом этаже. На несколько секунд задержался у зеркала, разглядывая на своем лице все следы усталости. Доктор Уотсон, леди Смоллвуд, даже инспектор Лестрейд — все были правы. Выглядел Майкрофт Холмс объективно плохо. Третья ночь без сна обернется катастрофой для организма. Остановившись у лестницы, Холмс растер пальцами пульсирующие виски. Он поморщился, представив, как болезненно эта пульсация будет отдаваться в затылке на каждой ступени, и свернул в гостиную. Захватив из шкафа бутылку коньяка и стакан, Майкрофт тяжело опустился в кресло, ослабил узел галстука. Стакан, наполненный коньяком на два пальца, остался стоять на столе не тронутым. Перед глазами, стоило только их закрыть, представала холодная секционная, металлический стол, зеленая клеенка и тело. «Рост, вес, комплекция, волосы», — Майкрофт машинально снова повторил про себя все схожие приметы. «Смерть наступила от удушья. Похоже, что голыми руками», — неуклюжее предварительное заключение патологоанатома всплыло следом в голове. Шерлок никогда бы не позволил задушить себя голыми руками. И трахеостомия. У младшего брата не было никаких операций в последние месяцы. Не должно было быть. Если бы были, то Майкрофт бы знал. После знакомства Шерлока с сестрой и всего, что случилось тогда, Майкрофт ослабил контроль. Предоставил брату значительно больше свободы. Возможно зря. — Это не он, — повторил Майкрофт ещё раз, теперь вслух. Снова растер пальцами виски. В гостиной стало душно. Комната подернулась лёгкой рябью, время повисло в тяжёлом воздухе, не сдвигаясь ни на секунду. Обстановка казалась слегка ненастоящей, хотя все предметы были точно на своих местах. Дереализация почти норма после почти трехсуточного марафона на ногах. Шорох пальто, лёгкий звук шагов. — Почему ты отказался от генетической теста? — Какая глупость, — сердито прошипел Майкрофт, разглядывая Шерлока с ног до головы. — Уверен, что я плод твоей фантазии? — с пониманием усмехнулся младший брат. — Несомненно, — фыркнул Холмс-старший. — Так же, как и в морге? — Довольно, — теперь сухо отозвался Майкрофт, не сводя глаз с собеседника. — Я сплю. Это сон. Шерлок пожал плечами, подошёл к столу и с очередным смешком указал взглядом на наполненный бокал. — Генетический тест исключил бы даже возможность ошибки. Майкрофт вздрогнул всем телом от неожиданной судороги. Это действительно был сон. Но сердце колотилось как после интенсивной пробежки. Холмс наклонился вперёд, чувствуя, что дышать становится слишком тяжело. Тревога нахлынула новой волной, заставляя цепенеть. Когда в глазах уже почти потемнело, Майкрофт понял, что дело не в недостатке кислорода. Напротив. Гипервентиляция. Заставить себя не дышать удалось только на десять секунд, чего было мало для обрыва приступа, но достаточно для того, чтобы заставить мозг включиться, а деревенеющие мышцы работать. С трудом дотянувшись до бумажного пакета из-под утренней корреспонденции, Майкрофт прижал его к лицу. Десять вдохов и выдохов в пакет, пять без. Приходилось прикладывать слишком много усилий, чтобы заставить тело выполнять команды мозга. После третьего цикла паника наконец отступила, забрав с собой остатки самоконтроля и последних сил. Рубашка липла к взмокшей спине, но Холмс чувствовал, что сейчас ему слишком трудно даже руку поднять. Он закрыл глаза, решив дать себе несколько минут, чтобы собраться. — Выбиваешься из графика, братец! Сердце подпрыгнуло к горлу, по телу пошли мурашки. Попробовав сдвинуться с места, Майкрофт почувствовал, как затекли спина и ноги. — Ты словно призрака увидел, — продолжал веселиться младший брат. — Шерлок, — ядовитым тоном начал Майкрофт и замолчал, проглотив вопрос. Теперь было совершенно ясно, что он не спит и Шерлок не проекция утомленного воображения и расшатанной нервной системы. — Уже успел похоронить меня, Майкрофт? — неприязненно скривив губы, поинтересовался Шерлок, делая шаг вперёд. — Ты не выходил на связь, — наконец, поймав свой привычный тон, заметил Майкрофт. Со второй попытки удалось встать. Он обошел кресло, почти несознательно отгораживаясь от брата. Из-за слабости и головокружения пришлось опереться руками о спинку. — Ты же представляешь себе, что такое полевая работа? — А ты представляешь себе, что такое нормы приличия? — чувствуя, что ему наступают на пятки, взвился Майкрофт. Понимая, что Шерлок заметил все то, что ему бы хотелось скрыть. И развязанный галстук, и стакан коньяка на столе, и мятый бумажный пакет на полу. Наконец весь его непрезентабельный вид, явные следы бессонницы и то, как он вцепился пальцами в обивку кресла. — Что? — Шерлок опешил. — Не обязательно вламываться в мой дом ночью. Достаточно было позвонить. — Проверь телефон, Майкрофт, — серьезно предложил Шерлок. Майкрофт наконец заметил, что несмотря на всю браваду брат выглядит усталым осунувшимся и в противовес язвительной ухмылке за внимательным взглядом прячется неподдельная тревога. Все то, что Майкрофт никогда не пропустил бы, не будь он сам настолько не в фокусе и не в форме. Со вздохом, медленно он вытащил из внутреннего кармана пиджака телефон. Четыре пропущенных от Шерлока и два от леди Смоллвуд. — Ты виделся с леди Смоллвуд? — Майкрофт попытался вернуться к сухому деловому тону. — Да. Она была весьма озабочена твоим молчанием. С трудом удалось уговорить её не отсылать к тебе спецгруппу, — Шерлок продолжал ухмыляться. — Так ты проверял, всё ли со мной в порядке? — удержаться от саркастических нот было невозможно. — Именно. Ты странно влияешь на своих коллег. Паранойя передается воздушно-капельным путем? — Весьма любезно с твоей стороны. Как видишь, всё в порядке. Можешь счастливо отправляться на Бейкер-стрит. — Я, пожалуй, задержусь до утра. Уже поздно. Джон оставит Рози на Бейкер-стрит, она плохо спит в последние месяцы. Зубы. — Хорошо, располагайся, — поджав губы, уступил Майкрофт. Шерлок видел леди Смоллвуд, он видел Джона, а возможно, и Лестрейда. Он все знал.