Plague Inc

Объяснил бля… Меня даже слушать не стали. Я как честный гражданин попытался повернуться и объясниться, но они наставили на меня оружие и стали кричать «руки за голову». Я в аху… то есть шоке, не знаю, что делать, мозг буквально завис. Но добрые дяденьки милиционеры совсем-совсем не растерялись и, мгновенно приблизившись, один из них зарядил мне в живот ногой, от чего я скрутился в калачик. После, придавив меня к земле коленом, он заломил мне руки за спину и надел наручники. Я тут не то что объяснить, дышал-то с трудом. В отделении ситуация была не лучше. Я как мог объяснял, на допросе, что никого не убивал, но мне не поверили. «Как такое могло со мной произойти,» — отчаивался я в камере, — «всю жизнь прожил правильно, не воровал, не дрался, учился и каков итог? Одно неверное решение и всё, жизнь окончена.» Суд надо мной состоялся через пять дней после ареста. Мой адвокат сказал, что это очень быстро. А раз обвинение торопится, значит имеет какие-то улики… -…Таким образом работники правоохранительных органов производивших захват застали подсудимого за совершением преступления, — произносил свою речь адвокат стороны обвинения.  — Я его не убивал, просто подошел проверить, что с ним. Он уже был мертв! — выкрикнул я.  — Также обвинение предоставляет заключение экспертизы. На убитом обнаружено огромное количество отпечатков подсудимого и, по показаниям милиционера, совершившего арест, подсудимый явно что-то искал на теле погибшего.  — Да это… это… Это из-за того, что я искал его бумажник!  — Тишина в зале суда, — произнесла судья.  — Да, мой поступок не правильный, — продолжил я, вопреки словам судьи, — обворовывать мертвого плохо, но все же нельзя меня за это…  — Подсудимый! — выкрикнула судья. — Еще одно слово и вас выведут из зала суда! Обвинение может продолжать.  — Благодарю вас, ваша честь. Нам известно что убитый, Виктор Собачкин, был членом террористической ячейки… Услышав слова террорист атмосфера в зале мгновенно потяжелела. Я… Я просто не знал, что и думать, как быть. У нас не Америка, чтобы обвиняемых в терроризме сажали без суда и следствия, но взгляды людей в зале суда резко изменились, даже мой адвокат задергался… -…Именно убитый выкрал, — продолжила сторона обвинения, — из международной частной лаборатории «Pleque Inc», являясь её сотрудником, новый штамм вируса гриппа. Против этого штамма пока не существует вакцины, погибших могли быть тысячи, а то и больше. По данным службы безопасности, Собачкин собирался передать вирус другому агенту ячейки, чтобы тот распылил его в людном месте. Добавлю, что ампула с этим вирусом была найдена в одном из карманов Собачкина. Из полученных улик мы можем судить, что убитый и подсудимый, коего мы считаем членом той же ячейки, в которой состоял Собачкин, при передаче что-то не поделили. Из-за чего точно возникли разногласия, мы не знаем. Тем не менее подсудимый убил Собачкина и попытался забрать вирус, о чем говорит наличие отпечатков на убитом и показания милиционера, совершившего арест.  — Протестую, — заявил мой адвокат, — это не более, чем домыслы обвинения. Мой подзащитный пытался украсть бумажник убитого. Это, конечно, плохой поступок, но из-за подобного нельзя же называть человека террористом. Наконец, здравая мысль в этом театре абсурда.  — Отпечатки и показания сотрудника органов правопорядка не единственные улики. У обвинения есть свидетель, находившийся в переулке в момент передачи вируса Собачкиным.  — Что?! Почему я об этом не знаю?! — закричал мой адвокат.  — Сотрудникам милиции удалось отыскать его только сегодня утром. Пригласите свидетеля, — обратилась сторона обвинения к судебному приставу. В зал вошел потертого вида молодой брюнет, весь в порватом тряпье. Грязный и немытый, он благоухал на весь зал суда. Точно бездомный. Может он жил в том переулке? Если так, тогда он видел, что я не убивал, значит может подтвердить мою невиновность. Меня наконец-то отпустят из этого дурдома.  — Свидетель, представьтесь, пожалуйста, — сказала судья.  — Ну, эт-самое, Иван Козочкин, ваша честь.  — Вы, я так понимаю, бездомный, — начал опрос свидетеля обвинитель.  — Ну, эт-самое, вольно живущий, — выпрямившись и поправив свое пальто, ответил тот.  — Пусть так, — немного улыбнувшись, продолжил обвинитель, — и вы вольно проживаете в переулке, где произошло убийство Виктора Собачкина?  — Ну, если тот щегол, которого прирезали, ваш Виктор Собачкин, то да.  — Вы узнаете этого человека? — спросил мой обвинитель и показал бомжу чью-то фотку.  — Ну, эт-самое, это тот мужик которого зарезали в моем переулке пару дней назад.  — Прошу суд обратить внимание, что свидетель опознал Виктора Собачкина. Фотографию я взял из личного дела убитого. Продолжим. Почему вы сразу не обратились в милицию.  — А оно мне надо. Я себе тихо-мирно живу, никого не трогаю. Вы богатые и без меня между собой разберетесь.  — И все же вам стоило сообщить об увиденном в милицию. Так как сотрудники правопорядка пять дней искали вас, и террорист мог бы оказаться на свободе, если бы они вас не нашли.  — Протестую, не существенная информация, — произнес мой адвокат.  — Поддерживаю, — добавила судья, — обвинение, по делу.  — Да, разумеется. Свидетель расскажите нам что вы видели в тот день.  — Ну, эт-самое, я предавался полуденному сну в своих картонных апартаментах…  — Свидетель, — прервал его обвинитель, — по делу.  — Ну да, в общем сначала в переулок зашел тот мужик которого зарезали. Потом ему навстречу вышел этот… И он кивком указал на меня. «Что?.. Как? О чем это он! Что несет этот бомж?!»  — Они о чем-то говорили, потом начали спорить, — продолжила эта лживая мразь, — я, почувствовав, что ситуация накаляется, накинул на себя пальто и замер, чтобы эти на меня не накинулись. А то бывают и такие…  — То есть, накинув пальто, вы не видели происходящее?  — Ну пальто у меня старое, дырок полно, так что все видел как надо. Ну в общем покричали они друг на друга, и тут вдруг этот, — он снова кивком указал на меня, — вытащил нож и зарезал вашего Собачкина  — Не правда! — заорал я. — Он лжет! Ах ты мразь поганая, убью су**! Я попытался кинутся на это говно, но меня быстро переубедили судебные приставы.  — Ну, а потом приехали мусор… гхм, менты и повязали его. Вот и все.  — Благодарю, свидетель, добавлю, что орудие убийства нашлось рядом с телом. Но подсудимый успел стереть отпечатки до его ареста. У обвинения больше нет вопросов, ваша честь.  — Защита, вы будете допрашивать свидетеля? — спросила судья.  — Да, ваша честь. Но дальнейшее я практически не воспринимал. Как подобное могло произойти? За что? Почему именно со мной? Пришел в себя я лишь под конец судебного процесса.  — Плохи наши дела, — тараторил мой адвокат, — судьи слишком быстро закончили совещаться. Значит не было никаких разногласий в их мнениях. -… по этой же статье, — продолжала зачитывать приговор судья. — Суд принял решение признать подсудимого виновным по всем пунктам и назначить ему высшую меру наказания, смертную казнь.  — Нет… Нет! Как же так? За что?! Что же вы творите люди? За что вы так со мной?!!! — кричал я.  — Приставы, выведите подсудимого из зала суда. Как меня выводили не помню, в голове был сплошной туман. Что-то соображать начал только в тюремной камере.  — Выпустите меня! Я нечего не сделал! — с трудом сдерживая истерику, кричал я тарабаня кулаком в дверь. — Выпустите! АА! Что же вы творите?! ААААА! Выпустите! — продолжал кричать, как вдруг силы покинули меня и, упав на колени, я заплакал. — Прошу, пожалуйста, я никого не убивал. Я хотел взять лишь бумажник, знаю, это плохо, простите… простите, — истерика полностью завладела мной, — прошу отпустите меня домой, прошу… Я ни в чем не виноват… прошу… — мой голос потихоньку затихал, и апатия все больше завладевала мной.