«Смысл жизни — просто быть живым. Это так ясно, так очевидно и так просто. И тем не менее, все носятся в панике, как будто это необходимо для достижения чего-то сверх себя».
Алан Уоттс
С интересом поднимаю взгляд, рассматривая пришедшее оповещение и легко киваю, принимая. В голове невольно начал прорисовываться план — раз меня просто так не выпустят прогуляться по территории, значит, выйдем сами! Слегка хмурюсь, опустив взгляд на зажатую между рук игрушку, которую я просто не могла оставить тут. Удивленно выдыхаю, смирившись — внутри что-то расслабляется, потягивая удовольствием. Что за бред происходит? Не предлагают же мне везде таскаться с этим клочком ткани, примитивно слушаясь порывы внутри? Ладно… разберемся. Поворачиваюсь, легко свешивая ноги с немного высокой койки — видимо, она была совершенно не предназначена для детей, что наталкивало на интересные мысли. Это больница, над которой имеет влияние Вонгола? Фыркаю, взглядом находя легкие тапочки белого цвета. Спрыгивая на теплый пол, качнула головой. Тут даже пол подогревается специально, хотя и на улице жара, но, видимо, забота о больных тут на первом месте. Чего только стоит мой… лечащий врач, видимо. В больнице Сан-Раффаэле было всегда тепло, светло и никогда не было скучно, на полках вечно стояли различные книжки, изначально, конечно, только детские энциклопедии и сказки, но когда я вспыхнула праведным возмущением на синьора Латтанцио, который довольно хорошо знал как Английский, так и… Японский, то он лишь пожурил меня из-за такого маленького взрыва эмоций, но все же пообещал передать отцу мои слова. Довольная, я уже на следующий день наслаждалась ощущением приятного переплета на пальцах, вчитываясь в аккуратные строчки, повествующие о приключениях всем знакомого Шерлока Холмса, укутывая себя в атмосферу загадки и преступлений, чтобы с воодушевлением рассказывать отцу, какие удивительные преступления раскрывает Великий детектив! Мир постепенно окрашивался в привычные цвета, возвращая все эмоции на места, но порой казалось это неправильным и сильно уж неестественным — я ссылалась на редкий приход сурового на вид мужчины, чей статус сухо показывал лишь характеристику Пламени Тумана, да и имя с возрастом. Но мне даже нравилось это, хотя в сознании четко засела мысль — это не мое, не мое и еще раз не мое! Но приходилось откидывать эти мысли, с наслаждением расслабляясь в безопасном месте. То, что место безопасно было доказано наличием работников, что не только были чудесными медиками, но и Пламенниками, внештатными сотрудниками Вонголы и тому подобное, заставляя меня облегченно выдохнуть. Единственное, в чем я была сильно уверена — так это в том, что Вонгола не видит смысла устранять обычного ребенка в виде меня, хоть и с развитым «заблокированным» Пламенем. Я не представляла ровным счетом никакой угрозы, и это хоть и огорчало, но радовало. Ведь это было моим гарантом спокойствия в Италии. Все же подозрения были, ведь теперь перед глазами прояснилась суровая реальность, в которой умереть могла я, умереть могли члены моей семьи и близкие, а постоянно ссылаться на пресловутый канон — себе же дороже, ведь это лишь… как точки отправления, начала, которые будут всегда. Как игра в шахматы или во что другое — суть и цель игры одна, а пешек можно заменить, как и… другие фигуры. Обвожу взглядом палату, что за месяц стала словно маленькая клетка — тут происходили довольно сильные изменения во мне, я лечилась не только физически, но и морально делала заплатки — легко сжигая пробоины, стирая ненужное и больное, оттесняя лишнее подальше. Тактика все та же — улыбайся, показывай себя оптимистично и заводи знакомства, что однажды смогут спасти какую-нибудь жизнь. Слегка привстаю на носочках, дотягиваясь до ручки и толкаю дверь, аккуратно выглядывая в коридор. Где-то за ближайшим углом слышались голоса медсестер, что обсуждали последние новости, заставляя меня прислушаться, но после сразу потерять интерес — разговоры велись про открытие каких-то бутиков, магазинов и кафешек… Ну да, даже если и персонал тут не совсем обычный, но живут они… очень даже спокойно, наслаждаясь этим. И… это вызывало тонкий отголосок зависти. Даже участвуя во всем этом, они смогли выбрать уголочек спокойствия не на передовой — у меня же выбора, как такового, не было, ведь рано или поздно, но о моем существовании, как дочери Внешнего Советника и сестры будущего Десятого, узнали бы. Делаю медленный шажок в коридор, кидая взгляд на появившуюся перед глазами карту — она показывала двигаться вглубь больницы, в несколько предполагаемых мест, настороженно оглядываюсь. Никого. До обеда еще есть время, следовательно, проходить по палатам пока не будут, значит, можно и найти свою цель!«Запрос принят… Активация навыка «Скрытность»! Активация навыка «Тихий шаг» Ваши действия могут ускользнуть от непрофессиональных взглядов, будьте аккуратнее, Игрок!»
Подбираюсь к стене, двигаясь аккуратно, вдоль нее, после слегка выглядывая за угол — там, дальше, находится лестница, широкий коридор и… длинный диван, за которым удачно можно скрыться в случае чего. Моя активность и особое удовольствие от этого задания оправдывались — ведь сказывалось долгое отсутствие движения, постоянный постельный режим и куча нравоучений, которые читали медсестры — их было две, одна намного младше, но с таким серьезным выражением лица и строгим взглядом, что невольно плечами передергиваешь, а вторая была веселой, даже слишком оптимистичной — вечно уходила в свои рассказы, делясь со мной своими историями. Писала она, к слову, о приключениях в волшебных мирах, разрываясь порой между реальностью и фантазией, но равных в успокоении пациентов не было. Она была открытой и доброй, все это подкупало и располагало к ней. Прижимаюсь спиной к стене, глубоко вдыхая и прикидывая, стоит ли рисковать и просто перебежать или… ускорить себя? Нееет, нет, я не идиотка, использовать Пламя на полностью просматриваемой территории, когда вокруг куча Пламенников. Ага, и стать красивой такой, заманчивой зверушкой для опытов. Конечно, я утрирую… думаю. Но все же! Ладно, ладно… На последок сжимаю в руках игрушку, чувствуя, как она плавно пропадает из рук — в инвентаре было отдельное местечко для столь особого подарка. Ставлю удобнее ногу, слегка касаясь рукой стенки, и делаю рывок… — А не это ли наша маленькая задача, миледи? — веселый и спокойный голос почему-то заставляет меня замереть на месте и очень медленно повернуть голову, не скрывая угрюмого выражения. Передо мной предстал высокий мужчина, что весело и игриво щурил широкие голубые глаза, не скрывая лукавой улыбки, что появилась при взгляде на мое лицо. — Не устал еще? — с другой стороны раздается слегка раздраженный женский голос, а после к мужчине подошла довольно аккуратная женщина, что выглядела обманчиво хрупко, что подтвердилось, когда ребро ладони скорее всего оставило синяк на груди склонившегося светловолосого, что наигранно начал причитать. Мои попытки слиться со стенкой окончились полнейшей неудачей, а убегать даже и в мыслях не было — бежать от двух Аркобалено равносильно хоть и не самоубийство, но очень глупому поступку. — Вы… меня искали? — и главное так аккуратно отстраниться от стены, состроив на лице улыбку — нет, что вы, я не пыталась сбежать! Я просто искала… туалет. Да. Забудем о том, что он находится в комнате. Мой взгляд довольно быстро переходил с Лар Милч на Колонелло, задерживаясь на отдаленно знакомых признаках… Рваный шрам на лице женщины, привычные очки, что закрепляли волосы сзади, только одежда была более официальной — строгие штаны, пиджак и темная рубашка — в голове стреляет, — она была сотрудницей внешней разведки, частью CEDEF, ее мог послать… Емицу? — Наша задача — навестить и передать определенные вещи. Почему ты находишься за пределами больничной палаты? В твоей медицинской книжке прописан строгий режим, — строгий голос пробирает до самых костей, заставляя растеряться, а на плече что-то неосязаемо давило — заставило сжаться, подобрав плечи ближе к себе. Я опасалась смотреть ей в глаза — это какой-то особый пунктик, который каждый раз меня настораживал. А вдруг они увидят что в моем взгляде? «Внимание! На Игрока было произведена попытка воздействия! Данное действие отклонено! Повышение уровня Восприятия! Повышение уровня Сопротивляемости Пламени! Повышение уровня Устойчивости!» — Да ладно тебе, не дави на ребенка, кора, — чуть мотаю головой, в следующий момент делая более растерянный взгляд и после склоняюсь в легком поклоне, вызывав волну удивления от парочки. — Ох, да… Японский этикет. — Лишняя морока, — распрямляюсь, уже более уверенно поднимая взгляд и отгораживаю свои страхи внутри, оставаясь беспечной. — Нас послал… твой отец. Вопрос остается актуальным, что ты забыла в принимающем зале? — Скучно, — аккуратно и односложно отвечаю, уже после примечая протянутый в мою сторону пакет. С интересом забираю его, перед этим взглянув на улыбающегося мужчину, что производил вполне теплое и приятное впечатление. Все же Пламя действительно сильно влияет на своего обладателя, частично, но наделяя своими характеристиками. — Это… книги? Большое спасибо! Мою ладонь аккуратно подхватывают, потянув в сторону моей палаты, а я вздохнув, провожаю слегка печальным взглядом дальнюю дверь в коридоре. Ничего, у меня есть еще целая неделя на выполнение этого задания, справлюсь. Точнее, не могу не справиться! Хоть и стоит четкое ограничение — не использовать Пламя, но я справлюсь! Все же недовольную меня завернули в одеяло на кровати, поставив пакет с увлекательной литературой на соседний стул, после быстро удалившись. Имена так никто и не произнес, чему я сокрушительно вздохнула — теперь главное никогда случайно не назвать их по именам, перед этим не придумав историю.***
Задумчиво смотрю на творившийся беспредел в палате, задумчиво окидывая взглядом кучку новых книг, переведя подозрительный взгляд на молчавшего отца, что устроился в одном из кресел. А после переводя на столь же спокойного Аркобалено, совершенно теряясь в догадках, чего это все так внезапно приперлись в мою уютную атмосферу одиночества. Ладно, Емицу я понимаю — от него чуть ли не физически исходят волны сожаления и печали, а вот это вот все… перевожу медленно взгляд на пакет с одеждой и кучкой книг, снова возвращая его на гостей. Эти вещи являлись своеобразным «прости», ведь в глубине души я почему-то понимала, что извиняться Внешний Советник просто не умел на словах. Неуютная тишина меня не смущала — усталость брала свое. Эти люди… они просто выматывают, особенно странность их действий. А вот этот Солнечный киллер… чего ему надо? Я никогда не поверю в сказки из разряда «Главная героиня покорила его своей наивностью, красотой и удивительным умом, даже в столь юном возрасте!», ведь по всем пунктам я просто пролетаю, слегка застопорившись на милоте. Наивность? Наигранно, он не мог не заметить столь очевидных заминок порой, только если скидывать все на смущение, что было удобной чертой, красота и, все же, милота? Признаюсь честно, на фоне милой Киоко, что с каждым годом становилась все более очаровательной, и Ханны, что постепенно приобретала статус холодной красотки, покоряющей своей утонченностью, выглядела действительно блекло. Какое-то несчастное подобие очарования и красоты, что чуть ли не постоянно ходило растрёпано и в мешковатой одежде в свободное время. Тогда… что же? — Я не успею все это прочитать до конца недели, — слегка настороженно произношу, скосив взгляд в сторону стопки слегка тусклых, светленьких книг, примечая там сборники и один набор, что привлекли мое внимание. Слышу тихий смешок, а после перевожу вопросительный взгляд на мужчину, примечая невольно усталость, что скользила в его глазах, даже в выраженных синяках под глазами. Да и… тихо хмыкаю, понимая, что помятость более сильная, чем обычно. К слову, никто так и не удивился тому, что «довольно умненький ребенок» не задавал никаких вопросов. Например о том, почему центр работы Емицу находится в Милане, напомню, он работает «шахтером», в одном из самых главных центров Европы по финансам, туризму и, конечно, производству всего, что только можно. Но никак не добывающей промышленности, вот тут и первый прокол. Они вообще думали о том, что ребенок может знать экономическое положение городов Италии? Они же помнят, что такое интернет, правда? Хотя я могу и ошибаться — профессии тут такие есть, но второй прокол — зарплата за месяц никогда бы не позволила мне лежать в подобной больнице, где одна только консультация стоит двести долларов — с учетом заработной платы в районе до трех тысяч пятьсот долларов — это выглядит дико. А я лежу еще и в отдельной палате… — Не волнуйся, милая, когда ты будешь отправляться домой, подарки будут с твоим багажом, — поступил мне лаконичный ответ, заставляя улыбнуться в ответ. — Сам я… не смогу поехать с тобой, важные дела по работе, но синьор Реборн составит тебе компанию в аэропорту и самолете, — произносит он, смотря на меня ожидающе. Только ожидая чего? Моих возмущений, что я не хочу ехать без него?+1 Интеллект!
Он же… не забыл, что мы с Коичи не видели его последние два года, верно? — Хорошо, — коротко киваю, аккуратно поправляя пучок на голове и снова раскрываю один из учебников, что так же мне доставили, коротко помечая карандашиком ответы, чтобы не столь сильно упускать школьный темп. Правда, чего стоит решить эту математику начала четвертого класса для меня? Видимо, единственный кто оставался равнодушен к тишине — это я, полностью погружаясь в свои мысли, на автомате выводя значение уравнений. От Реборна тянуло чем-то веселым, а как только я смогла увидеть легкое разочарование на лице Советника, то все встало на свои места. Да он любитель поиздеваться над главой семьи Савада, совершенно не упускает ни единого момента, да? А мои действия… мои действия диктуются холодным разумом, ведь мгновения слабости прошли, а опыт… опыт оказался уж больно значимым, чтобы совершенно ничего не поменять. Игрушка рядом со мной отдавала все тем же теплом, заставляя местами коситься на нее с подозрением.***
— А как ты занимаешься? — задаю прямо вопрос, утыкаясь взглядом в несколько растерянного мальчишку — он сидел удобно на кровати, облокачиваясь на мягкие подушки — а я просто опустилась на удобный подогретый пол, вызывая легкую волну возмущения от него, но лишь отмахиваюсь, улыбнувшись. Базиль, а если точнее — Базиликум (Боже правый, их ведь всех действительно зовут так, как названия специй, хах), был удивительным мальчишкой, старше меня на год, но постоянно попадающий в больницу с различными болезнями — сказывался слабый иммунитет и постоянные тренировки с Пламенем и телом, но он лишь смеялся, говоря, что родился со слабым здоровьем. «Ну, или с немного дефектным Пламенем, верно?» — мелькает в мыслях, когда я в очередной раз пробралась в его палату, наслаждаясь нежной и мягкой аурой, что была очень слабой для обладателя Дождя. Это было не внушение, подобное Лар, не неосознанное влияние Такеши, это было просто… легким бризом. Легким, приятным и совершенно не мешающим, но столь слабым, что я просто зависла, все же почувствовав слабый отклик внутри — постепенно, находясь рядом с кучей Пламенников, — я начинала чувствовать что-то. Он довольно часто упоминал имя моего отца, выражая искреннюю благодарность и уважение, а я смотрела на него и умилялась, лишь изредка ощущая болезненные уколы внутри — а ведь на его месте могли быть мы, если бы все было иначе. И Коичи был бы не столь обижен и зол, и я… больше бы доверяла окружающему миру, пожалуй. — С личным репетитором, мы проходим довольно… важные вещи для моего будущего, — произносит он, слегка запнувшись, а после мягко улыбается, выдерживая мой внимательный взгляд. — Например, изучаем географию и некоторые языки… но в основном более важные физические занятия. Фыркаю, не сдержав смешка, из-за чего Базиль скосил на меня взгляд, но промолчал, давно поняв, что слишком уж часто я думаю и рассуждаю, но ничего не говорю. «— Ты же тоже хочешь стать шахтером, да? Папочка такой молодец и так много работает! А тебе не страшно?» И увидеть привычную растерянность, ощущая, как его Пламя слегка нервно колеблется, но удерживается контролем. Хотя, он ведь не виноват во лжи Емицу, правда? Зачем пытать ребенка? Ответил бы ты, страшно ли тебе становится членом мафии в столь юном возрасте, Базиль? Или снова рассмеялся бы, мягко уходя от темы? Базиль — удивительно преданный ребенок, а я порой удивляюсь, что же сумел сделать такого Емицу, чтобы получить столь надежного подчиненного. — До того, как я попала в больницу, мы так много всего проходили в школе, так много всего интересного! Жаль только, что я не могу познакомить тебя со своими друзьями… Я же расскажу про них, правда? И главное не забывать строить из себя моментами оптимистичного и веселого ребенка, меня же «вылечили».Задание выполнено!
***
— Отец же не шахтер, верно? — поворачиваю голову, с непроизвольной ухмылкой примечая сосредоточенный на ночном небе взгляд малышки — она упрямо смотрела в окно, сидя предельно тихо, но исходящее нетерпение читалось в каждом нарочито спокойном действии. — И почему же? — интересно, сам Советник знает, что его дочурка с интересом перечитывает страницы википедии о Милане, рассчитывая и сравнивая цены услуг в больнице и заработной платы шахтеров? Довольно легко было прочитать историю поиска, довольно легко было приметить подозрительный взгляд ребенка на слишком уж опасных людях — зачатки ли это пробуждающейся интуиции, но она никогда не сводила настороженного взгляда с мафиози, когда они находились с ней в одной палате. Она что-то понимала, что-то улавливала, но могла ли составить картину в целом, все же развеивая мои сомнения? Могла ли эта мелкая и больная девчонка стать в будущем женщиной, заставляющей насторожиться от одного лишь лукавого взгляда? Могла ли… по своим же словам снять с него эту чертову клятву Вонголе? — Он… не может столько зарабатывать. Услуги дорогие, место хорошее, еда слишком… хорошая. Люди, которые профессионально выполняют свою работу, да и… вы совсем не похожи на шахтера, в отличии от отца, Реборн-сан, — слова правильно подобраны, с неуверенной расстановкой, а после столь глупым аргументом в конце, заставляя усмехнуться. Ребенок не может специально вызывать неуверенность, утягивая внимание на конец фразы. Но может кто-то, кто явно в развитии ушел от подобного детского периода, может… в его жизни было слишком много странных вещей, удивительных детей и больных чудаков, чтобы лишний раз надеяться на возраст. Столь расплывчатые догадки выглядят несуразно, но… не стоит их откидывать. — На кого же похож? Тсуна вздрагивает, переводя рвано взгляд в сторону мужчины, а после отводит его, нахмурившись и насупившись, делая несколько оскорбленный вид. — Вы не воспринимаете меня всерьез, а я так долго думала над этим, — бурчит, с каким-то раздражением сжимая в руках мягкую игрушку, будто прицепившись к ней и не расставаясь ни на минуту. — На повара, — все же произносит, отворачивая голову в сторону, заставляя замереть. На повара? Облокачиваюсь на руку, скрывая улыбку за ладонью — она определенно умело сменяет нить разговора, создавая из себя слишком уж легкомысленного ребенка, заставляя даже меня купиться на это — и единственное, что заставило меня присмотреться к мелким деталям — это ошибка семейки Бовино, что отправили меня не в параллельную реальность, как слабо протестовали они позже, — а в будущее. На полке в темной комнате одиноко стояла мягкая игрушка, которую в руках сейчас сжимает мелкая Савада, напряженно переминая пальцы. И это не могло быть ошибкой.