Волны

Вспомните разные типы волн, которые вам приходилось наблюдать: волны в океане, звуковые и даже световые волны. Все это - проявление энергии, перемещающейся через среду. Морская волна является движением энергии через воду. Но что же является источником энергии, перемещающейся в волнах, образуемых на поверхности воды? Ответ прост - солнце! В действительности все волны получают свою энергию от солнца.

Мирон предполагал, что реакция этого Гнойного может быть какой угодно. Но то, что тот до сих пор игнорирует его сообщения в "Telegram", приводит рэпера в легкое недоумение. Оксимирон написал ему сразу же после разговора с Женей. На тот момент номер КПСС был у него уже около недели, а в голове то и дело крутилась мысль «не пропадать же затраченным усилиям» – видимо, это говорила та самая еврейская часть, о которой все так любили шутить. Знание того, что на следующий день Женя, хоть и не без труда, нашла номер Гнойного и сразу же дозвонилась, понимания ситуации Мирону не добавило. К тому же из недовольного тона, в котором Женя потом отчитывалась о "переговорах", Мирон сделал вывод, что его многоуважаемому хейтеру идея баттла понравилась. Поэтому сейчас, спустя почти три дня после того первого разговора с Женей о баттле, Мирон испытывает легкий дискомфорт: Женя смогла дозвониться до Гнойного и договориться о встрече, а ему, Мирону, тот так и не ответил. Никакой логики. Федоров же считал, что надо наладить контакт еще до первой личной встречи. Хотя бы договориться вести себя в рамках приличий. А повисшая теперь в воздухе неизвестность Мирону не нравится до зубного скрежета: с этим Гнойным итак все слишком неясно, а без предварительного прощупывания почвы шансы на полнейший пиздец становятся бесконечно высокими. – Мирон? – Федоров даже вздрагивает от неожиданности. – Ммм? – отрывает он взгляд от тарелки с завтраком и вопросительно смотрит на маму. – Ты какой-то не такой последние два дня. Что-то случилось? – Мама, по мнению Мирона, всегда была слишком чувствительной и при любом удобном случае наседала с расспросами. В отличие от отца: – Ой, перестань, что могло случиться. У него все всегда под контролем, - не ирония и не подъебка. Отец действительно всегда так считал. Мама даже открыла рот, чтобы, очевидно, возразить, но в итоге промолчала и лишь изменилась в лице. Мирон так и не смог точно декодировать эту ее эмоцию, но итак было ясно, что матери, как и ему, подобное отношение отца нравилось не сильно. Забавно, что именно везучесть Мирона стала причиной их отстраненных отношений. Федоров-старший вечно стремился оградить сына от всего, что, по его мнению, мешало тому расти и развиваться правильно. А Федоров-младший, в свою очередь, из «непонятно откуда взявшегося бунтарского духа» (цитата слов отца) пытался вылезти за границы и разворошить установленные природой внутренние рамки. Оба понимали, что если первое Мирону еще удалось (рэп-иконой он стал, хотя отец считал, что сын мог бы заняться чем-то более серьезным), то второе проваливалось раз за разом. Поэтому весь этот эксперимент с баттлом и был сейчас так важен для Мирона. Выгорит ли? – Мирон, помоги мне с посудой, пожалуйста, - мама уже встала из-за стола. «Хочет поговорить», - проносится в его голове. – «Ну, ладно». – Давай, - начинает женщина, как только они оказываются на небольшой кухне, – рассказывай, что происходит. Она смотрит открыто, с нажимом, будто уже знает все и просто хочет получить подтверждение из уст сына. – В целом, я планирую эксперимент, - Мирон пытается найти на лице матери ответ на вопрос «А стоит ли продолжать и рассказывать все до конца?». – Хорошо. Значит, эксперимент? И что не так с ним? – Мама садится за стол, указывая сыну на соседний стул. Мирон остается стоять. – Задействован один элемент. Нестабильный. Я бы даже сказал, что это неизвестный член уравнения. Не знаю даже, чего от него ожидать. А эксперимент этот для меня очень важен. Мама заметно напрягается, и Мирон тихо выдыхает: – Нет, как тогда не будет. – Я ничего не сказала, - женщина прекрасно понимает, что возможность повторения истории, видимо, есть, и, видимо, – все может закончиться еще хуже. – У тебя на лице все написано, - словно тетива от напряжения лопается Мирон и, наконец, плюхается на стул, откидываясь на спинку. – Оу, а этот твой «нестабильный эксперимент» интригует. Столько эмоций! – Миро закатывает глаза, мол, «я же не совсем машина», а мама не знает: радоваться, что сына вдруг прорвало, или опасаться повторения событий прошлых лет. – Ну, ма-а-ам, - тянет Федоров. Они молчат. Мама сцепляет пальцы рук в замок и смотрит на сына. – Послушай, ты, конечно, в итоге все по-своему сделаешь, я тебе не авторитет, но не спеши в этот раз, ладно? - она старается тщательно выбирать слова. Подбирать более правильные, чтобы не задеть. Только толку? Мирон задирает голову и смотрит в потолок. Он все помнит. И как горел идеей, и как казалось, что все получится, и как еще наивно сбросил со счетов почти все доводы и доказательства – переборол себя и поверил. Мирон помнит, как ничего не вышло. Помнит, что это случилось вдруг. Разом нахлынули факты, посыпались убеждения. Родители хотели поговорить с ним. Мама рвалась утешить. А он лишь стоял и впервые чувствовал себя глупцом. Мирон осознает свой провал, понимает, что оплошал и действовал тогда как дилетант: выдал желаемое за действительное. Предпочел закрыть глаза, вместо того, чтобы убедиться в верности выводов. Мирон помнит все, но ему не больно. Неужели он, правда, машина, не способная на чувства, если после предательства и единственного провала в своей жизни он не смог почувствовать ничего, кроме чувства собственной некомпетентности и притупленной злости? Он подбирается, садится прямо и смотрит слишком пронзительно: – В этот раз есть реальный шанс, что все получится. Понимаешь, мам? И она слишком хорошо понимает. Сильно отличавшийся от других, в двенадцать лет ее ребенок узнал, что есть возможность открыть в себе то, от чего природа оградила его бетонной стеной, и эта идея-фикс – нивелировать издержки своей природы – захватила его всего. Окружение тоже сыграло свою роль. – Отец не прав. Ты же знаешь. – Знаю, - Мирон изучает столешницу. Ни обиды, ни злости на отца у Мирона нет. Подобные чувства – бесполезная шелуха. Даже если бы он мог их испытывать. Ситком «Ты же знаешь, что отец не прав» стартовал еще в детстве. Тогда он выходил на экраны их семьи раз в несколько дней. Отец пытался вырастить очередного Альберта Эйнштейна, а выходил только Мирон. Ребенок-алекситимик* с умом не по годам. Природа, наделив высоким IQ, не забыла мелким шрифтом дописать в его жизненном коде строку с частичным аутизмом. Только вот его не ломало от неумения распознавать эмоции и чувства других, у него просто не было своих. В детстве они терялись за логикой и казались чем-то лишним, ненужным. А позже он не смог найти в себе ничего. Было тихо, словно в мертвом лесу. Нечему было отозваться на колебания внешнего мира. Мирон был полый. Полностью пустой. Со временем в груди обнаружились запертые двери, из которых что-то кричало, гудело и билось наружу. Но отпереть их не получалось. Не было доступа. Окруженный обществом, где все держалось на социальных контактах, он решил, что найдет способ отпереть заветные двери, чтобы наконец-то не только понять, а почувствовать. – Просто постарайся принять себя, милый. Мама смотрит на него с любовью. Мирон это видит. Только ответить тем же не может. Он любит. По-своему – с причинами, аргументами и логикой. [Мама важна, она много сделала, многое дала.] Но только это все и рядом не стояло с силой ее чувств. Вариант Мирона – лишь отголосок любви матери. Почти заглохшее эхо. Ограниченная версия. В детстве Мирону казалось, что все чувства – сложный зашифрованный алгоритм, который нужно просто расшифровать. Но Мирон оказался машиной, не способной считывать этот алгоритм. И ему очень хотелось узнать, каково это. Мирон смотрит куда-то сквозь женщину, снова вспоминая о Гнойном, и мама замечает интерес, плещущийся в глазах сына. «Что ж», – думает она, – «пусть эта загадка окажется настоящей». Потому что с настоящей загадкой ее сын точно справится. ___ https://ru.wikipedia.org/wiki/Аутизм#Социальные_нарушения *https://ru.wikipedia.org/wiki/Алекситимия На деле у Мирона, конечно, тут ни то, ни другое, а скорее – из одного немного, из другого немного, а на выходе – человек, который в целом может распознавать чувства, но сам их продуцировать не может. Будто в настройках чувства и эмоции скрутили на минимум.