Завод бесконечного клонирования

И теперь опять всё зашло в очередной и надоевший тупик, в который я возвращалась и стукалась снова и снова. С такой привычной и ни капли не волнующей мыслью, я, практически не моргая, пялилась в то заветное зеркало, которое я, тогда стащила из рубки. Хоть я и знала, что это зеркало – телепорт, но способа перемещения туда я так и не нашла. Было перепробовано всё: тыканье пальцем в отражающую поверхность; то же самое, только в полной темноте; опускание зеркала в воду; стуканья по зеркалу головой; такое же стуканье, но с фонариком в полной темноте и множество других мучений бедного и ни в чём невинного зеркала. Из-за этих действий зеркало даже немного поцарапалось и стало грязным. Но эффект не исчез – зеркало всё так же с жадностью затягивало кусочки и капельки света. Сначала я просто разозлилась, пытаясь держать себя в руках, чтобы не угрохать это зеркало с крыши. Потом наступило, что-то вроде отрицания, в котором я лишь недоверчиво косилась на этот злополучный предмет. И напоследок наступила грусть, и некое подобие захватывающей душу депрессии, в которой я уже смогла признаться, что сдаюсь и это зеркало победило в этой битве. Мне даже мерещилось, что зеркало коварно лыбиться мне в ответ. Но сбросив всё на напряжение и долгую работу, я махнула на это рукой и сейчас, прожигая зеркало своим взглядом, размышляла, что мне дальше делать. Но решение так и не приходило, что стало меня немного даже бесить. Ладно, надо отвлечься на что-нибудь другое, напрочь не связанное с этими противными зеркалами. Поэтому я встала с затёкших от долгого сидения ног, с хрустом потянулась вверх, от чего по мышцам поползло чувство мгновенного расслабления, а кости стало приятно ломить. И после этого нехитрого действа, глубоко вздохнув, принялась думать, чем заняться во время недолгого отдыха. Сейчас где-то уже часов пять вечера, об этом можно догадаться даже интуитивно просто лениво подняв взгляд на окно, из которого льётся жёлто-оранжевый свет, стелящийся плотным ковром на полу. Поэтому, Эль скоро будет готовить ужин, но так как аромата вкусной пищи нет, он ещё даже не начинал. Так что помогать в готовке испанцу пока ещё рано, да и надоело уже по привычке счищать с картошки кожицу или резать на мелкие кусочки какой-то продукт. Флэш куда-то исчез, хотя где-то в другом секторе звучал звук ускорения, так что размышления о продолжения предательства были откинуты. А, исходя из этого, был слышен ор Шрама о том, что бегать в здании на сверхзвуковой скорости запрещено и вообще опасно и что закончится это тем, что однажды Скоростной либо что-то сломает, либо сам расплющится в лепёшку. С Джеймсом болтать не было совершенно никого желания, хоть мы сейчас в большой мере союзники. Боец хоть и приятная по разговору личность, но с тех пор, когда я согласилась бороться с ним в качестве тренировки, любая мысль о боксёре навеивала ужас. Хельсинг же был замкнутым и после того разговора насчёт зеркал, сколько раз я произнесла этого треклятое слово, вообще исчез из поля видимости, всё время находясь в своей комнате. Шизо в данный момент, по-моему, спал, так как режим у этого Шизофреника был сбит напрочь. А Перец хоть и был всё время на высоте своего оптимизма и я, с ним всегда была вторым напарником после Бойца по приколам, но сейчас после всего этого хотелось тихо и спокойно с кем-то поболтать и не искать очередных неприятностей себе на голову. И тут сразу в памяти всплывает силуэт Боба, с которым мы накануне поболтали обо всём сущем, но после последних тем разговора мне стало незримо грустно и я, стала остро сочувствовать клонам. Как ни странно это была тема о свободе. Боб с замиранием дыхания рассказывал, как хочет увидеть водопад или любую журчащую речку. Он не видел большой разницы между этими двумя явлениями природы, так как оба эти объекта были одинаково недосягаемы на данный момент. Он с мечтательно закрытыми глазами с наслаждением представлял, как звучит журчание быстрой горной речки, как возле неё становится сразу свежо и прекрасно, а воздух таким чистым и вкусным, что хотелось бы всегда быть там. Но Пустынный это знал лишь по рассказам какого-то писателя из книги про природу, которую все в тайне друг друга в самые напряжённые моменты читали, поддаваясь своим сладостным мечтам. И именно из-за этого становилось сочувственно, а смотреть на бледную улыбку Боба, невозможно было без грусти и сопереживания. И тогда, когда он снова вынырнул из этого океана таких до замирания сердца мечтаний и желаний, из которых бы не хотелось выныривать ни за что, но приходилось, так как было необходимо сделать отчаянный глоток воздуха, глоток реальности, Боб задал один вопрос, который глубоко засел в душе. Лениво растягивая буквы и завороженно, ещё не отходя от новых выдуманных впечатлений, он проговорил: - Дефекта, а о чём ты мечтаешь? Тогда я закрыла глаза и тоже нырнула в свой океан мечтаний, который был достаточно холоден от жестокой реальности, но всё так же был, желаем, как никогда. Плывя под этой тяжёлой, как зимнее одеяло, толще воды я не чувствовала горечь тоски, волнения, а также слёз неудач. И тогда я стала говорить, сначала тихо, но потом громче, но не слышала своих слов, так как была в этом океане, где солёная вода осторожно гладила тебя по волосам и держала тебя на плаву, заставляя нырять всё глубже и глубже, отдаляясь от реальности всё ниже и ниже. И это было прекрасно, настолько хорошо, словно спокойный сон. Но всё было бы удачно и я бы, оставалась в той пучине всегда, но надобность кислорода ударила в голову и заставляла сердце сжиматься в частых импульсах, заставляя тебя резко с головокружением выныривать из этого океана на холодную и твёрдую землю. Где непривычный холод сразу прошибает тебя, а обстоятельства заставляют плакать горячими солёными слезами. По моим редким воспоминаниям о том случае, словно я не жила в тот миг и просто просмотрела несколько кадров из старого кино и запомнила только их и то размыто и не полно. Я точно ощущала, картину многолюдного города, в котором ночью оставался немного душный запах выхлопных газов и кислород был не таким чистым и полезным. Но именно в этом городе ночью ощущался этот незапоминаемый шарм, когда в этих домах горит свет и происходит жизнь, даже глубокой ночью, машины лениво разъезжают по улицам, а некоторые спешат куда-то по своим делам. И в таком муравейнике, ты чувствуешь себя маленькой премаленькой песчинкой в огромных песочных часах человечества, которые ещё долго не будут нужны в новом переворачивании. И все эти песчинки это многомиллионные судьбы людей, которые живут свою особую красочную жизнь, полную своих разных красок и неудач, которые делают жизнь только интересней и живее. И в такие моменты хотелось бы зайти в какую-нибудь маленькую кофейню и, заказав бумажный стаканчик с горячим кофе и погрев руки об эту бумажную тёплую поверхность, отпить бодрящий напиток и закрыть глаза. Тогда Боб проговорил, что все наши мечты обязательно сбудутся, и мы вместе найдём горную речку, а может самый настоящий горный водопад, а после со всеми братьями выпьем кофе в каком-нибудь многолюдном городе наподобие Нью-Йорка. И в том момент я лишь немного улыбнулась и сказала, что конечно так и будет после всего этого. Но в мои слова, мне же верилось с трудом…. Ведь их судьба напрямую зависит от меня, от моего решения, от моих действий. Но самое печальное, что в каноне они также мечтали, но их мечты разбились в один миг, когда смертельная рана настигала их, и сердца уже не стучали в те секунды. Но, во всяком случае, это уже случилось и те отчаянные и рвущие душу эмоции, которые пронзили меня во время вспоминания своей жизни в другом мире, остались лишь в виде отвратительного осадка где-то в груди. Но если не вспоминать, этот осадок, то это будет, словно пыль остаётся лежать на сердце, до тех пор, пока что-нибудь эту пыль не встревожит и она не взметнётся в виде вихря из этой ненавистной серой массы. И тогда всё будет хорошо – никаких лишних эмоций и чувств мне не надо, проблем много, и решать их нужно чистой головой, а не сердцем. Поэтому я решила забить на отдых и пойти нарисовать в виде плана мою «Революцию», учитывая численность всего в одного человека и трёх комментаторов и помощников со стороны. Хотя может в том, «обратном» мире призраки могут ощущать тело? Во всяком случае, не знаю, а мои призрачные друзья куда-то запропастились, что было вполне обычно, им всегда хватало краткое объяснение плана и ничего более. Да, всё-таки моя компания им не особо по душе.… По душе, да что-то происходит, раз я ударилась в чёрный юмор. Ладно, не будет отвлекаться от моей новой цели, которая надеюсь, не вынесет мне мозг, как прошлая. Я достала свой дневник и, вынув немного обкусанную ручку, стала составлять подобие плана с нумерованными действиями. Первой записью стало, что я буду действовать вне главной Революции. Конечно, доверять одному Флэшу я не хотела, но обстоятельства требовали, чтобы я была на другом сражении, поэтому пришлось пока что мысленно отдать все жизни клонов на плечи Скоростного. Так и в случае провала есть кристальная пушка, которая не разбилась вдребезги во время спасение Хельсинга. Кстати об экспериментах, где же Одержимый? Да и вообще опыты идут, как-то не в логичном порядке… Может всё из-за моего появления? Так, посмотрим, Алекса спасли по канону, Шизо вроде тоже, а вот Хельсинг,…похоже, именно его появление выбило весь график опытов из колеи. Ну, во всяком случае, мне же легче, от Оди было бы больше проблем, чем результата. Так, продолжим, второе, попасть в этот «другой» мир, третье найти главный штаб этих демонов и разгромить его. Всё предельно просто на словах, но очень уж тяжело на деле, даже можно сказать прямо – невозможно. И как это сможет сделать девочка четырнадцати лет? Но мои раздумья прервал хлопок дверью и любопытные бирюзовые глаза, которые уже, похоже, давно смотрели мне в лицо, и на облегчение, не со стороны моего дневника, где можно было прочесть записи. В комнате стал витать еле уловимый аромат пряностей и специй, на что я без поднятия взгляда догадалась, что это Эль. Тот в свою очередь как-то с подозрением косился на меня, что было немного странно и нервно. Он же точно не читал записи? Да, точно, я всегда замечаю, если кто-то читает что-то из-за спины. Поэтому причина кроется в другом, в чём-то, из-за чего даже вечно радостный испанец погрустнел до этого взгляда, который содержал упрёку, сочувствие и обиду. Поэтому уловив мой недоуменный взгляд, тореадор вздохнул, отводя блеск своего взгляда в сторону и проговорил, то ли серьёзно, то ли с чуткой обидой в голосе, то и дело, постукивая своим ботинком по полу: - Amabla Defecta, мне кажется, ты что-то скрываешь от нас. Последнее время, ты даже из своей комнаты не выходишь. Ты хорошо себя чувствуешь, señorita? Я сразу же быстро закивала в утверждение, что я здорова. И чего это клоны сразу заметили, что меня один денёчек в их компании не было? Может, я не хочу болтать, сегодня и занята? Да, похоже, среди клонов не существовало понятия, как личное время и пространство. Но лишние подозрения мне не нужны, так что лучше я пойду в зал, отстреляюсь и опять свалю в своё убежище, чтобы завершить свой чудесный и коварный план. Голова слегка загудела, что было очень странно, отдавая какими-то импульсами в голове, но я скинула это на перенапряжение и ответила, беззаботно улыбнувшись, пытаясь подражать испанскому языку, которому меня иногда учил Эль: - Bien, El – Bobo. (исп. Хорошо, Эль-Бобо) Тот в ответ улыбнулся, как мастер, видящий своего прекрасного ученика. Хотя так и есть - я прекрасный ученик. Ну, хотя фраз в запасе немного и эта фраза и есть половина запаса, но всё-таки это хоть какой-то прогресс. Глаза испанца подобрели и из них, исчезло то волнение, которое совсем недавно затесалось в бирюзовой радужке глаз. Всё-таки, как легко они доверяют мне, внимая, каждое слово и действие, как настоящую и не чуждую правду. А ведь, правда, кто-нибудь другой бы заметил моё странное поведение и стал бы тщательно следить и пытаться выяснить, что за причина служит отклонением от общей нормы. Кто-нибудь, кто не являлся клоном. А нет, вот например Шрам в первый же день устроил мне допрос, не веря, некоторым вещам, но потом поверил, увидев слёзы. Слёзы же могут быть и живыми, и поддельными. Но, похоже, тогда у меня был настолько растерянный и потерянный вид, что Лидер безоговорочно поверил в мою невиновность. Но я клонов не виню. Может Диктор специально сделал у них повышенное доверие, чтобы опыты проходили нормально, без каких либо отклонений? Да, скорее всего так и есть. Но, так как Шрам является экспериментальным образцом, назовём эту причину именно так, то уровень доверия у него снижен. Наверное, Диктор не знал тогда, что клоны могут поднять восстание против их создателя и поэтому сделал первого клона сильно похожим на оригинала. Конечно, становится неприятно, когда тебе настолько верят, но с этим я ничего поделать не могу. Надо хранить карту в колоде до самого конца, чтобы потом величественно выкинуть туз. Во время этих размышлений и логических цепочек, все мысли и всё сущее стало каким-то размытым, ненастоящим, как будто я заболела чем-то и температура была где-то тридцать семь, но это было невозможно физически. Заболеть за несколько минут, что за глупости. Чтобы убрать это навязчивое и совершенно нереальное ощущение, я поднялась со своей уже практически родной кровати, от чего та протестующе скрипнула напоследок. Встав в полный рост и вздохнув, чувство никуда не делось. А наоборот усилилось и теперь прилипло и высасывало из меня все мысли, превращая их в несвязный поток из каких-то кусочков слов и идей. Голова стала неприятно пульсировать, добавляя в эту суматоху в мозгу, свои пять копеек, которые сделали только хуже. Но славившись тем, что я умею скрывать всё за маской каких-то других чувств, я натянула лёгкую практически настоящую улыбку, чтобы она не казалась слишком слабой, как ухмылка и не слишком ненастоящей, как улыбка в несколько зубов. Эль, похоже, даже ничего и не заметил. Это хорошо. И вот он неторопливо вышел из моей комнаты, явно ожидая, что я пойду за ним. Ну что ж, придется всё-таки пойти в этот зал, скорее всего к тому времени голова не будет болеть. Я лёгкими шагами направилась к двери, а испанец тут же исчез в глубине коридора, убедившись, что я иду за ним. Но в этот же миг всё сознание пронзила такая яркая вспышка боли, что показалось, что всю голову свело судорогой, а вены стали пульсировать с удвоенной громкостью и скоростью. Я зажмурилась и подавила внутренний крик, где-то в глотке и неосознанно стала сползать по стене, похоже, царапая руки в футболке об неровную поверхность краски. На голову как будто упал железный молоток, заставляя превратиться всё мое сознание в огромный пульсирующий синяк, который перерастал в гематому. Дыхание замирало от этой боли, из-за чего в груди тоже стало жечь от нехватки кислорода. Всё сущее расплывалось, а меня заволокла какая-та тёмная и тягучая дымка, в которую хотелось упасть. Потом тело уже не в силах держать меня в сознании упало на пол, вызывая неконтролируемую волну просто адской боли, которая прошлась по вискам. Не ясно, вырубалась я от нехватки воздуха или от этой непонятной боли, которая плотно засела в мозгу, ведь скоро глаза закатились и наконец, наступила долгожданная тьма без капли боли, лишь с её отголосками, в виде пульсирования вен. *** Я резко вдохнула спасительный кислород, который мгновенно разлился по крови и стукнул в мою намучившуюся голову. В теле было ощущение, как будто меня протащили сквозь мясорубку, задев все концы нервных окончаний и стерев всю кожу на голове до основания кости. В такие моменты, скорее всего, должна быть неизмеримая боль, но её не было. Серьёзно, лишь какое-то горькое опустошение внутри, как будто вырвали сердце или что-то подобное. Пока я ещё не пыталась открыть глаза, испытывая мощное чувство дежавю, как будто ожидая, что сейчас в мои глаза ударит сильный поток света, ослепляя. Но этого не случилось, я, открыв свои глаза, и осматриваясь в приятной полутьме. Вскоре все чувства вернулись, но всё равно оставались чуточку приглушёнными, как будто накрытыми какой-то липкой дымкой. Словно сейчас моё сознание стало более равнодушным к происходящему. И правда, никакого чувства растерянности или испуга, только лёгкое и приятное волнение, которое заставляло идти вперёд, а не стоять на месте. Само место, где я была, представляло собой тесную комнатушку с красивыми дорогими кожаными диванами, а также с прозрачным столиком причудливой формы, который так и сиял своей белизной, и чистотой. А приятную полутьму придавали восковые свечки, которые стояли на этом самом столике. Само помещение было выполнено в ярко-красных тонах, что только ещё раз утверждало богатство этого места и скорее всего хозяина. Но также здесь было три дубовых двери, которые были ровно напротив диванчика со столиком. Двери находились на одинаковом расстоянии друг от друга, словно приглашая сделать между ними выбор. Но в данный момент я сначала решила привести мысли и память в порядок, вспомнив, что со мной произошло в последний раз. И когда я это успешно сделала, то почему-то разозлилась. Да, злость прямо наполняла меня, от чего даже стали дрожать руки. Даже не ставлю слово, наверное, все вероятности, что это опять они. Но зачем? Убить? Нет, выбрали бы более компетентное место для этого, например реальность, убить тем же взрывом зеркала. Попытаться поговорить? Три ха-ха, зачем им разговаривать со своей будущей едой и закуской? Поэтому оставляю выбор самой матушке Судьбе, которая меня так любит. Но только одно остаётся подозрительным: зачем они вырвали меня из реальности и заставили в сознании пройтись по лезвиям, а после оставили здесь, как бы в комнате ожиданий, только журналов не хватает. Они как бы принудительно усыпили меня там, на базе. Эта мысль стукнула в моё сознание резко, но дополнение в ответ поступило незамедлительно. Значит случилось что-то важное и непредсказуемое, раз они не оставили меня в раздумьях над непонятными и загадочными фразами, а решили сказать всё как есть, как говорится, официально, без масок. Но что же, раз такие существа, как эти кровососы миров, решили посоветоваться со мной, со смертной? Я лишь вздохнула и только сейчас заметила, что сижу на этой жуткой красной плитке, которая застилала весь пол в помещении. Поэтому я встала и отряхнула свою одежду, неосознанно поправив её, из-за пафоса этого места и пересела на диван, положив руки на колени и теперь отсюда размышляя над моим будущим. Да, всё-таки это чужое притупление моих эмоций, сказалось в какой-то степени положительно, я не паникую, не переживаю и всё вообще на уровне вечного спокойствия. Может так себя, и чувствуют там всякие медитирующие люди? Так, вопросов и так много, только ненужных мне не хватало сейчас. И вообще, нужно действовать, а не сидеть на месте и ждать, когда кто-то сюда придёт. Поднявшись с мягкого кожаного дивана, я подошла к столику, проведя по нему своим пальцем и почувствовав им, насколько это стекло было холодным, словно я коснулась льда при минус сорок. А может это и правда был лёд? Кто его знает, похоже, в этом месте вообще отсутствует такое понятие, как законы физики и природы. Чувствую себя Алисой в Стране Чудес, только в моём случае не Чудес, а кошмаров. Как Каролина.… Только ещё существ с пуговицами вместо нормальных глаз мне тут не хватало, для полной картины. Поэтому, отогнав плохие мысли, я подошла к первой от меня двери, рассматривая её. Обычное дубовое покрытие и блестящая железом ручка без замка. Сама дверь без узоров и вообще, без каких либо примечательных знаков. Я уже автоматически потянулась к ручке, но потом замерла, раздумывая, что это необдуманно моей стороны выбирать именно эту дверь, вдруг за ней там типа какое-то чудовище или бездна. Проверка других дверей не заняла и пяти минут, может и меньше, часов то тут нет. И мой вердикт… Они полностью одинаковые, даже царапинки схожи. Абсолютно идентично скопированные копии. Как я и предполагала в начале, можно было даже обойтись без этой незамысловатой проверки. Может тогда типа задуть свечи, и верная из них начнёт светиться в темноте или может растопить лёд и облить какую-то из них и она растает? Да ну, бред бредом, похоже, я реально слетела с катушек. Доверимся интуиции, она меня вроде бы не подводит, и если бы они хотели меня убить, то убили бы уже давно. Но… Может быть, они специально хотят, чтобы я побегала? Попыталась найти несуществующий выход, ложную надежду спастись, словно я мышка, а она кошки, которые внимательно следя, как их оглушённая добыча пытается выбраться из этой клетки и когда уже практически находит спасение, глупо умирает от цепких и ловких когтей и сильных скользких зубов. Я грустно улыбнулась, осознавая, что это больше всего ближе к правде, но тут же прихлопнула эту мысль словно муху. Даже не думай об этом, глупая, совсем глупая мысль, которая просто от нечего делать вертится в голове. Это не правда, просто глупая и паническая идея, придуманная эмоциями. Так что я тут же открыла вторую по счёту дверь и резко забежала туда, под порывом своей появившейся в этот момент смелости. Я ожидала пустоту, но не ощутила её, пол под ногами был крепким и прочным на вид и так же покрытым плиткой. Я пока ещё не подняла свой взгляд от изучения такого притягательного пола из-за банального страха, который быстро поступил после такого резкого выброса героизма и решимости. Обозвав себя тупой не меньше ста раз, я покачала головой, понимая, что любой другой на моём месте, досконально бы изучил комнату, потом бы аккуратно открыл первую дверь, используя вместо оружия, например оторванную ножку от дивана. Но я, конечно же, оригинальная, так и свечусь креативностью, мне надо не думая идти в какую-то левую комнату, не отвечая за последствия. Ладно, хватит самобичевания и пора уже взглянуть на результаты моей смелости. Я резко оторвала взгляд от пола, приготовившись драться или убегать. Но, увиденное повергло меня, если не в шок, то точно вызвало тик сразу двух глаз. Я оставалась в этой же комнате. Реально, тот диван, тот же стол, вообще ничего не поменялось. А может и поменялось, если думать с точки зрения этой ловушки, в которую я угодила с самого начала. Я про такое слышала в фильмах там или в книгах про всякие там другие миры, или ловушки сознания. И как выбираться из этого так никто и не понял. Решений было куча, и половина из них не была, возможна из-за того, что здесь не работали нормальные законы физики. Но может это только одна дверь такая, верно? Я подошла теперь к первой двери и открыла её, также готовясь к чему-то неизведанному. Но ничего, комната не изменилась, оставаясь такой же и своим видом уничтожая моё мировоззрение? Это вообще как работает?... Я со злостью и усталостью от этого цирка, забежала в третью дверь и чуть не взвыла от безысходности и растерянности. Комната всё так же пялилась на меня своим невидимым взглядом. Я, ничего не понимая, забежала обратно, откуда и вышла, но пришла туда же.… А туда же, или вообще оттуда и в никуда? Я постучала по своему лицу, приводя этим движением себя в порядок и свои мечущиеся мысли тоже. Так реально недалеко и совсем с катушек съехать. О каком ещё нападении идёт речь, если здешним законам реальности плевать с высокой колокольни на мнение окружающих? Я в растерянности села на кожаный диван, поставив локти на колени и подперев руками своё непонимающее лицо. Мысли уже не мчались наперерез друг другу, но всё ещё не собрались в нормальные идеи о спасении из моего положения. Я глубоко вздохнула и уже была готова погрузиться в глубокую хандру до следующего «гениального» решения, но меня прервал хлопок двери, которой точно не было справа от меня. Я резко повернула свою голову примерно на градусов девяносто и замерла в каком-то страхе и удивлении. Первое, что меня поразило это появившаяся и сразу же исчезнувшая дверь, которая как будто бы сначала приняла оттенок стены, а потом уже по-настоящему исчезла. А второе… это человек, если так можно было назвать его. Этот человек стоял теперь уже напротив меня, поэтому я смогла его разглядеть. Очень бледная кожа, как будто бы специально покрашенная на этот лад, но приглядевшись, я отбросила эту мысль, понимая, что она настоящая. Ровные скулы, ровные неживые и практически стеклянные глаза, тонкие губы – всё это создавало впечатление самого незапоминающегося лица в мире и самого искусственного и неживого человека в мире. Поэтому я тут же поняла, что это не человек. Просто фальшивая пародия на него, сделанная как можно правильней и по-быстрому. Из-за этого появилось чувство отвращения и склизкой презрительности, и навязчивая мысль отойти от этой пустышки куда подальше. Но делать этого я, конечно же, не стала, если учесть, что в таком виде явился один из других. И зачем им утруждать себя сменой своего облика? Чтобы я не испугалась? Или чтобы усыпить мою бдительность? Нет, этот фокус со мной не прокатит, ещё и с таким неудачным копированием человеческого образа. Но чтобы не злить его просто так и ещё в начале разговора, я медленно кивнула, давая понять, что готова начать диалог. Он, похоже, удивился моей без эмоциональной реакции, немного приподняв брови вверх, тут же вернув своё лицо-кирпич и демонстративно прокашлявшись, прикрывшись кулаком. Ой, какие манеры, что-то я их не увидела, когда он или кто-то из его собратьев скалил мне зубы и угрожал. Другой наконец-то прокашлялся, чему я была очень рада, ведь этот звук спустя секунд десять мне как-то немного надоел и начинал раздражать. Вот и это своеобразное молчание закончилось, разбившись на части от этого напускного и лаконично-притворного голоса, от которого шли мурашки по спине: - Здравствуй, прошу прощения, что заставил тебя ждать здесь. Я кое-как удержалась от смешка. Похоже понятие ждать у них своеобразное, в такой обстановке приди он на несколько минут позже, обнаружил бы меня с заострённой ножкой от дивана, пытающейся растопить стол своим дыханием. Но тут другой свёл брови на переносице, давая мне понять, что настроен для серьёзного разговора. Я заметно напряглась, понимая, что сейчас прозвучит причина моего прибытия сюда. - Буду говорить сразу и прямо. Ты заставила нас побегать. Теперь двое существ знают о нашем существовании, а этот факт ставит всё под угрозу. Конечно, ничего не мешает мне сейчас тебя убить или оставить здесь, навсегда, - последнее предложение он буквально прошипел сквозь острые зубы, буравя меня своим стеклянным взглядом, заставив вцепиться пальцами в колени и вздрогнуть – Но, я и другие, посоветовались и решили, что мы с тобой можем договориться. Договориться? Что? О чём мы можем договориться? Тем более с ними… Тем временем Другой продолжал свою мини-речь, но уже практически по-человечески закинув ногу на ногу, его выдавала только неестественность в самом движении, словно оно было механическое: - Сейчас слушай внимательно, у тебя есть всего лишь два варианта и никаких других. Первый, самый выгодный и для тебя и для нас. Мы прямо сейчас забираем твою душу, - мои глаза расширились от подобной перспективы и я, уже готовилась сказать всё, что я об этом всём думаю, но другой тут же заметил это и исправился – Я имею в виду не именно тебя, как личность, а оболочку души и тела. Мы забираем это, взамен на твою свободу. Ты будешь свободна и сможешь беспрепятственно перемещаться в этот мир и в свой мир. Только без физической оболочки. Второй вариант, выгодный для нас, но не выгодный для тебя. Ты отвергаешь такое заманчивое предложение и покидаешь это место, и возвращаешься в реальность. Но, потом, когда твоё время окончательно выйдет, мы заберём тебя полностью, вместе с личностью. И ты не просто умрёшь, а исчезнешь. Причем, без какого либо возрождения. Окончательно и безвозвратно. Твоя кончина в реальности неизбежна, так что хорошенько подумай сейчас и ответь, что ты выбираешь. Никому из смертных мы не давали такой решающий выбор, но для тебя сделали исключение. Помни об этом. Я уже хотела наорать на него, по слогам сказав, что до последнего выдоха будут сражаться за свою свободу и право вернуться в свой мир, но эти жестокие слова в его спокойной и размеренной речи меня подбили, а весь крик застрял в горле. А ведь, правда, не вернусь.… Никак и никогда более, просто исчезну, прекращу существовать в любом виде. Сомнения змейкой заползли в моё сознание, порождая новые и новые предположения того, если я выберу первый вариант и… Нет. Это всё обман. Нельзя им верить, они лишь вводят в заблуждение. Они потом солгут. Их работа и предназначение, вводить детей в заблуждение, притворяясь разными людьми или существами. Сейчас они тоже самое делают со мной, используя какие-то неведомые приёмы психологии и внушения. Я тут же специально стала вспоминать испуганные и потерянные лица призраков, которые надеются на меня из-за всех оставшихся сил, веря в надежду. Как смеются мои названные братья-клоны, как они волновались за моё самочувствие и настроение, словно они были мне настоящими братьями. Что в данный момент, жизни всех этих личностей под угрозой и только я могу их от неё спасти. И только сейчас я стала ощущать эту ношу, тяжёлую, но приятную ношу ответственности, которую я могла донести или не могла. Решив, что донесу эту долю до самого конца, какой бы дорога не была бы тяжёлой и каменистой, я сжала кулаки до белизны костяшек и стиснула зубы до немного пульсирующей боли. После чего отчеканили эти слова, которые просто утопали в решительности и серьёзности, которые просто не могли быть присущи обычной четырнадцатилетней девочке: - Простите, но я выберу второй вариант. И вы меня не переубедите, вы, мерзкие и гадкие твари, которых свет не видывал. Демон лишь приглушённо рыкнул, снова немного показав свои белоснежные заострённые клыки, после чего вынул заострённый язык, свесив его из своего рта и с напускным издевательством вперемешку с наигранным пафосом произнёс, уже не походя даже приблизительно на эту пародию человека: - Как пожелаешь, миледи. Только потом не умоляй о пощаде, ты сделала свой выбор, - лишь прошептал последние слова Другой, с каким-то шелестом исчезнув из этой комнаты, вместе с дверями, и всей остальной мебелью, оставив после себя лишь голые стены с появившейся плесенью и затхлостью. Я победно фыркнула, всё ещё находясь под действием своей внезапной смелости и героизма, который именно в этом месте приходил в неподходящее время. Или всё же в подходящее? Если подумать, я только что опустила свой единственный шанс на спасение, буквально разломив его на части и раскрошив на крошку оставшееся. Нет, это был не шанс на спасение, а всего лишь муляж этого «спасительного» выбора. Лишь обыкновенная ложь, на которой они, собственно говоря, и живут. Я сделала всё правильно. И ещё. Моя кончина в реальности неизбежна, что за глупость и выдумка.… В поддержку своих слов я попыталась рассмеяться, но из горла лишь вырвался приглушённый хрип с каким-то бульканьем, а в глазах будто появилась плёнка. А вскоре по моим щекам побежали горячие солёные слёзы, стекая до конца подбородка и разбиваясь об пол. За что!? За что я так провинилась? И перед кем? Я бы сделала всё что угодно, но только чтобы не оказаться здесь и просто не слышать об этом месте. Слишком много всего свалилось на меня, слишком непосильный груз, который скоро угробит меня и задавит своим весом, раздавив на кишки. Ничего я не смогу, а потом просто возьму и исчезну, без следа, убив ещё кучу моих друзей заодно. В комнате раздались хриплые частые крики и истерический плач с иканием, который появился, когда уже слёз и не осталось. Теперь это было похоже на какой-то невиданный приступ чего-то опасного и непонятного. Впрочем, мне надо было сорваться, устроить чёртову истерику, пусть это и слышали другие. О, а они точно это слышали и сейчас просто без ума от радости, что их добыча допустила слабину. Ну и пусть, пусть знают, что я могу быть слабой, что мне плохо здесь, чёрт возьми! Что я ещё несмышлёный ребёнок! Глупый и маленький ребёнок! Мои хриплые угрозы в сторону всего, с заиканием в слогах перемешались с моими мыслями. Но вскоре истерика прекратилась, и как раз таки всё стало расплываться и терять контуры, и означало это, что я просыпаюсь, и они меня наконец-то отпустили, разочаровавшись, что шоу закончилось. Но теперь этой горечи и растерянности со страхом стало гораздо меньше, а вместо них пришла уверенность в своих силах и надежда на хорошую концовку именно моей истории.