Нездоровый понедельник

      — Ничего нет!       Отшвырнув компьютерную мышку, падаю головой на клавиатуру, бьюсь лбом о клавиши. В архивах нет совершенно ничего, даже упоминания подобного случая… Конечно же, я не искал в стандартных медицинских отчётах больницы. Такой случай если и имел место быть, то упоминание было бы зафиксировано в медкартах пациентов психиатрического отделения… Если бы кто рассказал дежурному врачу в приемном покое больницы, мол: «Эй, чувак, прикинь, мы с друганом телами махнулись. Выпиши нам витаминчики и сделай одолжение, исправь всё нахуй!» Таких героев скрутят по рукам и ногам, да прокатят в дурку. Боюсь, если я не найду выхода, и мне придётся куковать в теле Трис до конца своих дней, мой конец явно наступит в дурдоме. Я не выдержу быть бабой! Тем более курицей из Отречения…       — В пизду!       Проведя несколько часов в Эрудиции, я возвращаюсь в Бесстрашие совершенно ни с чем. Эта ситуация не может быть необратимой. Должен быть выход, просто обязан! Моего суждения не хватает, я даже намёка не вижу, как можно выебнуться из этого дерьма.       — Беатрис, здравствуй! — произносит какой-то парень, что встретился мне в коридоре. — Беатрис, ты чего?! — останавливает меня за руку.       — Клешни отцепи, а то сломаю! — рычу.       Парень отпускает меня, а во взгляде шок и недоумение. Что доебался? Какая в жопу тебе Беатрис?! Так, стоп. Трис-Беатрис… Этот ушлёпок знаком с Трис?! Вот же сучка, крутит роман с эрудитом за спиной у Четыре?       — Ты кто? — задаю вопрос, схватив парня за ворот рубашки.       — Беатрис, что с тобой?! — парень опешил. — Это я Калеб, твой брат!       — Брат?! — хмурюсь, переспрашивая. — Фу ты, блять, — отпускаю.       — Тебя что, контузило в твоём Бесстрашии? — Калеб поправляет рубашку.       — Ага, последние мозги отбили, — фыркаю, вдруг понимаю, что сестра бы так не встретила брата, но и обниматься я с этим чмом не собираюсь. — Ты извини, я тебя не признал-ла… — язык нормально не поворачивается говорить о себе в женском роде.       — Тебе бы отдохнуть! — кричит мне вслед Калеб.       Как можно быть такой маленькой? Мне приходится в два раза быстрее шевелить ногами, чтоб успеть запрыгнуть в вагон поезда. Хренов дежурный в гараже Бесстрашия не дал мне взять свою же машину… Но не мог же я себя раскрыть и сказать: «Ты, долбаёб, шары раскрой! Я твой, сука, лидер!»       — Ах ты ж, блять! — запнувшись о собственную ногу, я носом лечу вперёд и брюхом собираю весь щебень у железнодорожных путей… Я упал! Поезд скрывается за поворотом, даже не притормозив. Как эта убогая справляется с этими кривыми ногами и полным отсутствием координации?       А может всё бесполезно и проще будет удавиться? Я расстроен и жалею, что вообще проснулся сегодня утром. Встав с земли, понимаю, что порвал Трис джинсы и оставил на её колене ссадину.       Должен быть способ проще вернуться во фракцию… Сижу на лавочке в аллее у главного здания фракции Эрудиции. К главному входу подъезжает машина лидера Искренности, Джека Кана.       Глист в чёрно-белом костюмчике слишком борзо бросает свою машину у главного входа и, даже не позаботившись закрыть машину, скрывается в здании эрудитов.       — Извини, Кан! — пожав плечами, иду к машине. Впервые за утро мне повезло, по крайней мере я так думал, пока не сел в тачку.       Рост Трис меня убивает! Толком не настроив сидение, я двигаюсь с места, отъезжая. Мне кажется за рулём видна лишь блондинистая макушка, да ручонки на руле… Но мне сегодня выбирать не приходится, беру, что дала судьба.       Нужно найти Трис в моём теле. Надеюсь, она всё делала так, как я просил. Приехав в Бесстрашие, бросаю машину лидера Искренности в переулке, где нет камер. Всё же лучше, чтоб меня рядом с ней не видели. Иду по фракции, а мне по пути встречаются бесстрашные. Так непривычно, что от меня не шарахаются в коридорах, встречают приветственной улыбкой. А Трис, оказывается, любят во фракции… Мне это не нравится! Маленькая и вся такая идеальная мисс популярность… Фу на тебя! Также меня раздражает быть таким низким. С уровня роста чуть выше полутора метров мне приходится задирать голову выше, да и фракция с этой точки зрения выглядит несколько иной.       Зайдя в главный тренировочный зал, где сейчас по идее должно проходить занятие по рукопашным боям у неофитов, моя челюсть чуть об пол не шкрябает, упав.       — Какого чёрта? — рычу, наблюдая за тем, как вокруг меня, нормального меня, стоит толпа инициируемых и травят шутки вместо того, чтоб заниматься. — Что здесь происходит?! — рявкаю, у меня даже блондинистая чёлка дыбом встала от всей той ярости, что сейчас переполняет эти никчёмные пятьдесят килограммов тушки. Ух, как я зол!       — Занимайтесь, — Трис отходит ко мне. — Ты вернулся? Что узнал?!       — Я что тебя просил делать? — стою и рычу на эту безголовую курицу. — Что трудного в том, чтоб стоять у стеночки и кошмарить взглядом народ?! — не вижу в зале второго инструктора — Где, блять, Четыре носит?!       — Он отпросился, — Трис улыбается мечтательно. — Пошёл готовить мне сюрприз на вечер, думает, что я обиделась, раз так странно вела себя утром…       — Ты ебанутая? — стучу костяшками пальцев ей по лбу, еле дотянувшись. — Четыре мне готовит поебушный вечерок! Это я в данный момент его баба… Что ты, блять, со мной сделала? — смотрю на своё тело и замечаю, что Трис нужно было на цепь посадить и не выпускать в люди, пока не разобрался с этим переселением.       — Ой, да перестань, — отмахивается Трис. Эта дрянь сбрила мою недельную, специально выращенную, щетину, оставив небольшую полоску усиков под носом. Волосы на голове зачесала в правую сторону, а я ежедневно укладываю их чуть вверх, приподняв. Напялила на себя, точнее на меня, рубашку и застегнула на все пуговицы до самого горла.       — Перестать?! — переспрашиваю. — Да ты, сука, из меня Гитлера сделала, осталось только «Зиг Хайль!» кидать направо и налево.       Губы Трис изгибает усмешка, а заметив краем глаза неофита, что уж очень старается у груши, хвалит этого засранца за прилагаемые усилия. Да когда Эрик, бесчувственная скотина, был участлив и хвалил новоприбывших молокососов?!       — Ты что, падла, нарываешься? — привстаю на цыпочки, чтоб хоть немного быть выше и выглядеть угрожающе. В глазах Трис мелькает усмешка. Сучка, поди, так же, как и я сегодня, переосмысливает мир с новой точки зрения. И если я в шоке, то Трис в восторге. — Надеюсь, что ты понимаешь, когда я верну себе своё тело, то оторвусь на этой школоте, и всё потому, что ты показала меня им милым пидорасом?! Но перед этим я ебану тебя налысо, подруга! — сдуваю с глаз упавшую прядь, что выбилась из какахи на макушке.       — Так, ладно, Эрик, извини! — Трис примирительно поднимает руки. — Просто я — это не ты, и шутку с имиджем ты не оценил… Мне жаль, прости!       — Распускай этих имбецилов и пошли, нужно поговорить!