Чтецы. Книжная тайна

2. Заплутавшая в снегах Снег маленькими полупрозрачными звёздочками спускался с неба. Медленно-медленно опускался на землю, и Лиза уже знала, что когда они полностью заполонят тёмную от осени и грязи землю, её брат возьмёт её с собой на прогулку, где они, как и обычно, будут съезжать с ледяных горок, строить крепости, а потом он невзначай слепит снежок и начнёт с ней игру в войну. Она шла домой и представляла, как вскоре, уже очень-очень скоро всё это случится. Волшебная зима. Да, именно так это и можно назвать. Что, если бы она тоже ложилась в спячку с ноября по апрель и, наевшись еловой хвои, сейчас бы мерно дремала в постели, где-то в своих снах мечтая о скором приходе весны, её благоухании и радости. «Нет, хорошо всё же, что мы не ложимся в спячку, – решила вдруг Лиза. – Я пропустила бы столько всего интересного и замечательного, если бы спала столько времени». Мороз тем временем всё больше и больше крепчал, но девочка медленно шагала по мостовой, рассматривая огромные светящиеся фонарные столбы и то, как красиво и медленно под ними кружился снег. Она представляла себя по сравнению с этими фонарями совсем маленькой – такой маленькой, что редкие прохожие видели только её красную вязаную шапочку и такой же вязаный тёплый шарф – и никого под ними. «А если так и есть? – подумала она. – Если так и есть, Саша ведь никогда не найдёт меня посреди всей этой белизны огромного мира». Огромного мира. Ничто никогда не кажется таким огромным, как большие занесённые снегом улицы, таящие в своих углах что-то таинственное и одновременно ужасное, когда взираешь на них расширенными от любопытства голубыми глазами и думаешь, что мир всегда будет таким. Бесповоротно и неизменно таким. Лиза шагала по снегу совершенно одна, уже чуть ли не утопая в нём в некоторых местах, следя за тем, какие остаются от её ботинок следы. Саша так и не встретил её после школы, так что ей пришлось сидеть в библиотеке допоздна, пока совсем уже не стемнело. Теперь она шла по изредка освещённым фонарями улицам. «А если меня теперь совсем-совсем не видно?» Она заметила впереди какого-то прохожего, хотела было подойти и уточнить адрес, но метель поднялась с новой силой, и все её самые страшные мысли, как ей показалось, осуществились. Она стала такой маленькой, что никто её не замечал и тем более не слышал. Лиза, присев на ближайшую лавочку (которая, конечно же, показалась ей совершенно огромной и необъятной), горько заплакала, чувствуя себя маленькой. И абсолютно одинокой. Её уже не радовало её нелепое, как ей теперь казалось, сравнение с маленькой и незамеченной никем, и она бы съела теперь даже пригоршню еловых иголок, чтобы снова увидеть брата, и маму, и папу. «Если это такая игра, – горько вздохнула она, – то пускай она поскорее закончится, пожалуйста, пускай она поскорее закончится!» – Лиза! – раздался знакомый голос, и она не сразу поверила, что он раздаётся на самом деле, а Саша, поправляя на ходу очки, уже мчится к ней. – Лиза, ну как ты могла! Я же волновался! Я сам виноват, что опоздал, но тебе не надо было уходить, ты же… Лиза, ты что, плачешь?.. Он присел рядом с ней, и девочка почувствовала себя ещё более маленькой и беззащитной, пускай её теперь и замечали, и слышали. Саша только легонько тронул её руку и, ахнув, поднял с лавочки. – Да ты вся замёрзла! Идём скорей домой. Сегодня метель поднялась – аж сносит в сторону. Он взял её за руку, и они направились в сторону дома. В тот момент, Лиза могла поклясться, слабый лучик отскочил от фонарного столба и подмигнул ей, но растворился, будучи испуганным прохожим, который в тот момент оставил след на снегу.