Вестник Порока.

ХОРОШЕЕ ВПЕЧАТЛЕНИЕ? Второй этаж «Колеса фортуны» представлял из себя зал с игровыми автоматами, стоящими вдоль стен, между которыми виднелись двери, ведущие в отдельные кабинеты, а так же бильярдными, карточными и другими столами, расставленными словно бы в хаотичном порядке. В центре, под ярким прожектором, располагалась небольшая круглая сцена, где находилась земная пони, играющая на скрипке какую-то печальную и очень трогательную мелодию, словно бы вонзающуюся в душу тысячей острых осколков. «Октавия Мелоди? Не ожидал ее сегодня увидеть». Кивнув знакомой кобылке, между своими концертами и турне оркестра проживающей в Понивиле, и получив едва заметный кивок в ответ, Биг Макинтош проследовал за Филси Ричем и Сильвером Дрейком к единственному занятому карточному столу, за которым сидела примечательная компания не самых обычных разумных: пожилой верблюд с седой гривой, изумрудный дракон (даже сидя возвышающийся над остальными на полторы головы), грифон с шерстью красноватого оттенка и черный конь с белым треугольником на лбу. - О! Ваше высочество! – бросив карты на стол, верблюд резво не по возрасту вскочил со стула и, склонившись в поклоне, продолжил столь же восторженным тоном. – Я всю осознанную жизнь ждал нашей встречи! Наконец-то… Наконец-то и в Эквестрии появился жеребец у власти! - Хм? – изогнув брови в недоумении (все же с незнакомыми рядовыми пони вестник Бога Пороков встречался не так уж и часто, а все знакомые и сколь-нибудь значимые личности к его возвышению относились почти равнодушно), принц тайн перевел взгляд на своих проводников. - О, Селестия, опять он за свое. – Филси страдальчески поднял взгляд к потолку. - Позвольте представить: наш хороший друг и надежный деловой партнер – Биг Макинтош. – Сильвер оказался менее эмоционален, а потому выходку гостя из южной страны проигнорировал. – Маки, перед тобой Махмуд: знаменитый в узких кругах коллекционер древностей… - Селестию он «добавить в коллекцию» так и не смог. – в полголоса, скаля острые клыки в усмешке, прокомментировал одетый в пиджак и брюки из крокодиловой кожи дракон. - …ростовщик, владелец сети гостиниц по всему известному миру, хозяин множества борделей… Пожалуй, перечислять все, чем этот старик занимается, будет слишком долго. – проигнорировав высказывание огнедышащего ящера, Дрейк развел руками в извиняющемся жесте. – Могу лишь добавить, что с некоторых пор он считает себя лидером движения за права самцов по всему миру. - Заканчивайте зубоскалить и помогите мне разогнуться. – зло прошипел верблюд, одетый в свободное одеяние песочного цвета, под которым совершенно не было видно горба. Двое земных пони поспешили к пожилому коллеге и, подхватив его под руки, вернули в вертикальное положение, после чего усадили на стул. Махмуд, облегченно выдохнув, расслабленно развалился на своем месте, внимательным взглядом продолжая наблюдать за «рыцарем порока», будто бы просвечивал его насквозь. - Второй по очереди, но не по значению – Спайс. – указав рукой на изумрудного дракона, Филси сделал театральную паузу в пару секунд, после чего объявил. – Владелец рудников Драконьих гор, ежегодно поставляющий от шестидесяти до семидесяти процентов драгоценных камней и иных кристаллов для зачарования как в Эквестрию, так и соседние страны. Ему же принадлежат двадцать пять процентов добываемых металлов… - Все мы ждем, когда его рудники опустеют и эта наглая чешуйчатая морда обанкротится. – поделился с аликорном «тайной» Сильвер, специально понизив голос до заговорщического шепота. - Моих запасов хватит еще не на одно поколение пони. – обнадежил жеребца ящер. – В конце концов, не зря же я организовывал из сородичей подобие государства? Впрочем, не будь они такими… драконами, вряд ли у меня все получилось настолько легко. «Кандидат на становление жадностью найден». Промелькнула мысль на грани сознания Макинтоша. - Шмит. Просто Шмит. – Дрейк указал на грифона, одетого в простой строгий костюм темно-синего цвета. – Ты ведь активно пользуешься услугами наемников из княжеств? Так вот: все они так или иначе работают на Шмита. Как он этого добился не спрашивай — все равно не ответит. - Величественный и прекрасный Я представлю себя сам. – конь поднялся из-за стола, поправил расстегнутую до середины груди красную шелковую рубашку, заправленную в белые брюки, и элегантно поклонился, тут же возвращаясь в вертикальное положение. – Батыр. Поставщик шелка, пряностей… оружия. - Приятно познакомиться. – вестник Бога Пороков изобразил полупоклон. – Признаться честно, я не ожидал получить от вас приглашение. - Мы сами не ожидали, что пригласим именно тебя. – насмешливо отозвался дракон. – Количество пони в наших рядах становится критически высоким, так что я вынужден поднять на обсуждение тему о том, чтобы расширить наш маленький клуб по интересам. Не стойте, как истуканы, садитесь уже. Во время распределения мест вокруг стола, «рыцарь порока» оказался между Филси и Сильвером, что его вполне устраивало, а напротив него оказались Спайс и Шмит. - На что и во что играем? – завладев колодой карт, темно-красный аликорн почувствовал себя увереннее и смог расслабиться. В это же время охранники «сильных мира сего» разместились за столиками вокруг. Октавия же перешла на более оживленную музыку, создавая приятный фон. - В «двадцать одно». – объявил Батыр. – И не хочу никого обидеть, но я предпочту, чтобы раздавал профессиональный крупье. - Ты не веришь в умения нашего нового друга? – деланно удивился Махмуд. - Верю-верю. – поспешил опровергнуть подозрения конь. – Слишком уж он ловко с картами обращается. Поэтому и хочу, чтобы сдавал крупье: в этом случае сохраняется хоть какая-то иллюзия беспристрастности. … Кобылки из обслуживающего персонала приносили напитки и закуски, улыбчивый пегас желтого цвета с синей гривой, одетый в бело-черную униформу, раз за разом сдавал карты игрокам. О делах никто не разговаривал, старательно обходя кажущиеся неудобными темы, предпочитая обсуждать достоинства и недостатки представительниц разных рас, сигар, спортивных команд… Параллельно делались ставки, начинающиеся с одной «луны» и заканчивающиеся сотнями тысяч «солнц» или недвижимостью. Сперва Макинтош старался держаться в тени, присматриваясь к собеседникам и делая лишь формальные ставки, при этом говоря, только если обращались к нему напрямую. Однако же после того, как прошло полчаса, он начал действовать более активно, беззастенчиво пользуясь своими возможностями ощущать чужие эмоции и не брезгуя считать карты. Выиграв несколько партий, вестник Бога Пороков как-то неожиданно осознал, что эмоции соседей (верблюда, дракона и грифона), стали фальшивыми, а конь и двое земных пони стали сбрасывать карты прежде, чем кон повышался до опасных значений. Игра становилась все более напряженной: трюками пользовались сразу четверо игроков, не оставляя оставшейся троице ни шанса. В итоге Батыр, Филси и Сильвер попросту отошли к бильярдному столу. Октавия оставила сцену, уступив место другим музыкантам и, промочив горло каким-то безалкогольным коктейлем, покинула игорное заведение. Уходя, она мазнула взглядом по компании из четверых влиятельных разумных, ожесточенно сражающихся за целое состояние, которого среднестатистическому пони хватило бы на несколько лет безбедной жизни. … - Сын коварства и жадности… Разорить решил несчастного старика? – бросив на стол свои карты, Махмуд откинулся на спинку стула и сложил руки на груди. – Следующую партию я пропускаю. - Разве же я виноват, что мне сегодня везет? – невинно усмехнулся Спайс, протягивая руки к фишкам, лежащим на середине стола, демонстрируя всем желающим четыре карты с изображениями пяти сердец, подков, колоколов и ромбов. - Не спеши, друг мой. – красный аликорн раскрыл свои четыре карты, на которых красовались три четверки и восьмерка. – Двадцать… - Шулеры. – проворчал грифон, устало прикрывая глаза. – Я – пас. - Эх… - с видимой неохотой одним движением разделив фишки на две равные части, огнедышащий ящер подвинул к себе свою долю, оказавшуюся самой большой в сравнении с остальными игроками. «Теряю квалификацию». Мысленно посетовал Макинтош, в уме подсчитывая свои сегодняшние потери. Выходило, что погулял он знатно, за вечер просадив почти всю месячную прибыль «Сладкого яблока» (за вычетом зарплаты работникам). Откровенно мухлевать при помощи своих возможностей он не рисковал, предпочитая уступить в мелочах, но до поры оставить в рукавах пару козырей. Впрочем, соперники (по крайней мере Спайс) тоже не показали всего. - Разомнем немного ноги? – предложил вестник Бога Пороков. - Дельная мысль. – поддержал пони верблюд, с демонстративным кряхтением вставая из-за стола. – Заодно и о делах поговорим: у меня тут родилась парочка предложений… *** Осознав себя стоящим на шестиугольной мраморной платформе, окруженной непроницаемым серым сферическим куполом, Биг Макинтош размял плечи и шею, расправил и сложил крылья, окутался облаком багровой магии и несколько раз подпрыгнул на месте. Усилием воли заставив проявиться на себе темно-зеленый охотничий костюм с жилетом песочного цвета с множеством кармашков, он твердым шагом направился к стенке барьера своего сна и, не замедляясь ни на мгновение, уверенно шагнул наружу. - Опаздываешь, ученик. – серебряным колокольчиком прозвенел голос принцессы Луны, в форме темно-синего облачка спустившейся на парящий в кажущемся бескрайним сине-фиолетовом пространстве островок. - Дела в реальном мире требуют моего внимания. – виновато развел руками вестник Бога Пороков, тут же получив несильный разряд молнии от недовольной тучки. – За что? - Ты должен понимать, что во время нахождения на плане снов все, что здесь происходит, для тебя столь же реально, как и события в материальном мире. – сгустившись и уплотнившись, облачко превратилось в темно-синюю крылато-рогатую кобылу, одетую в серебряный нагрудник, длинную юбку до середины голеней с разрезом до верхней трети правого бедра и тонкий серебряный обруч, обхватывающий виски и лоб. – Если из-за недооценки опасности тебя съест какой-нибудь кошмар, я не собираюсь объяснять твоей семье, почему новоявленный аликорн ни на что не реагирует и только пускает слюни в подушку. Впрочем, заводить жеребят это тебе не помешает, так что, может быть, они и не расстроятся. - Жестоко. – отметил «рыцарь порока», нервно дернув левым ухом и инстинктивно осмотревшись по сторонам. - Ты ведь не ждал, что я буду возиться с тобой как с жеребенком? – сложив руки на груди, ехидно произнесла покровительница снов. - Я бы не отказался от такой перспективы. – широко улыбнувшись, жеребец подмигнул крылато-рогатой кобыле. - Сперва докажи, что вообще заслуживаешь моего внимания. – надменно хмыкнула принцесса ночи, затем резко развернулась и, сделав шаг к краю острова, расправила крылья и сорвалась в полет. – Не отставай: у нас полно работы. - Какая кобылка… Ау! – оглянувшись себе за спину, Макинтош увидел маленькое синее облачко, угрожающе потрескивающее голубыми молниями. – Уже лечу. Интересно, еще не поздно переметнуться и стать учеником Каденс? Да хватит уже! Не слушая поднадзорного, маленькая хмурая тучка еще пару раз сверкнула разрядами, заставляя его взмыть вверх и, расправив крылья, устремиться в догонку за Луной, успевшей отлететь довольно далеко. Особенность плана снов, позволяющая вне зависимости от того, где находился во время предыдущего пробуждения, засыпать и оказываться на островке своего собственного сна, с одной стороны, была удобна (не требовалось каждый раз возвращаться назад), но при этом возникала необходимость каждую ночь проделывать одну и ту же дорогу… … - Селестия: мой ученик – идиот. – удрученно констатировала покровительница снов, уже двенадцать субъективных часов к ряду наблюдая за бесплодными попытками подопечного принять эфемерную форму. – Последняя попытка и отправляемся на охоту. Мне нужно сбросить стресс. - Стресс у нее. – проворчал вестник Бога Пороков, стоя на середине белой арены, расчерченной темно-синими концентрическими кругами. Они находились во сне принцессы ночи, где ее воле подчинялись все законы, что в свою очередь позволяло создать условия для тренировки, максимально приближенные к реальному миру, при этом минимизировав угрозу непоправимых травм. Уже второй месяц каждую ночь не менее десяти часов ускоренного времени «рыцарь порока» обучался навыкам, присущим всем аликорнам без исключения, в число которых входили не только полет и магия (укреплением тела бывший земной пони владел на высоком уровне), но так же принятие нематериальной формы… Селестия демонстрировала свое превращение в белое облачко и огненный смерч, для чего пришлось заглянуть в ее собственный сон, так как боевую форму незаметно в Эквестрии применить можно только в глуши, а времени на внеочередной выходной не хватало. Каденс тоже показала свои успехи, приняв вид розового тумана, из глубины которого смотрят тускло светящиеся глаза… «Вот что было на самом деле жутко. Спирально закручивающийся столб бело-золотого огня в сравнении с этим уже не смотрится чем-то опасным». - Не отвлекайся. – сидя в кресле, закинув правую ногу поверх левой, покровительница снов создала в руках пару резиновых мячиков и начала их подбрасывать. Глубоко вдохнув и выдохнув, красный аликорн закрыл глаза и попытался исполнить инструкции своей наставницы. Отстраниться от чувств, когда вокруг почти не было раздражителей, оказалось не слишком сложно, тем более, что тренировки давали свои плоды. После этого, сконцентрировавшись на своем теле, он начал представлять, как секунда за секундой размываются границы плоти… - Мы – это энергия. – донесся до сознания голос темно-синей крылато-рогатой кобылы. – Весь мир – это энергия разной плотности. Для аликорна тело – лишь оболочка разума, созданная для удобства взаимодействия с окружающим миром. Заклинания трансформации позволяют единорогам временно менять свою оболочку, аликорну же подобное доступно по праву рождения. Прислушайся к своим инстинктам, они лучше разума знают, как и что нужно делать… Слух, осязание, обоняние и зрение Макинтоша пропали на один невообразимо долгий миг, а затем он стал «видеть» едва ли не всей поверхностью тела, медленно расплывающегося во все стороны багровым облаком. Ощущалось окружающее пространство так же странно: вкус, запах, температура и плотность воздуха воспринимались каждым миллиметром поверхности. Вспыхнувшая в сознании паника заставила сжаться и снова принять материальную форму, после чего рухнуть на пол на колени, уперевшись руками в холодную каменную поверхность. - Поздравляю. – выкинув мячики, тут же истаявшие в воздухе невесомым дымом, принцесса ночи поднялась со своего места и, подойдя к ученику, поощрительно потрепала его по затылку левой рукой, словно какого-то пса. – Сегодня ты сделал огромный прорыв. Думаю, еще через месяц мы уже сможем без боязни перенести тренировки в материальный мир. Как себя чувствуешь? - Голова кружится. – не стал скрывать вестник Бога Пороков. – Ощущение, будто я языком пол облизал… - А теперь представь, как бы ты себя чувствовал, в первый раз превратившись не в идеальных для этого условиях, а, скажем, в коровнике? – Луна передернула плечами. – Не самый удачный пример. - Отчего же? – поднявшись на ноги, «рыцарь порока» подозрительно прищурился. – Наставница, неужели…? - Я ничего не говорила, а ты не слышал. – оборвала ученика покровительница снов. – Селестия не простит, если я буду всем подряд рассказывать о наших неудачных опытах. … - Не говори ни слова. – шагнув из сна маленькой кобылки, которой снилось, будто у нее под кроватью живет неведомое чудовище, темно-красный аликорн сорвал с головы объемный голубой бант и принялся расплетать гриву, украшенную ленточками. - Я молчу. – с ехидным выражением на мордочке, Луна медленно расплылась темно-синим облачком, в котором ярко мерцали серебряные звезды и, отлетев на безопасное расстояние, добавила. – Не забудь стереть помаду и снять сережки… Ученица. … -Да что же сегодня за ночь?! – убегая по ущелью, зажатому между двумя отвесными скалами, вестник Бога Пороков придерживал за ноги закинутую на левое плечо единорожку светло-голубого цвета, мертвой хваткой вцепившуюся в какую-то сумку. Следом за ними, не отставая, но и не приближаясь ближе чем на десять метров, цепляясь когтями за все ровные поверхности и паря на расправленных перепончатых крыльях, гналась стая бешенных мантикор. Хищники рычали, скалили клыки, щелкали челюстями… а ущелье все не заканчивалось и не заканчивалось. - Плохой сон! – попытка воспользоваться магией ни к чему не привела, взлетать же молодой аликорн не рисковал, а потому осталось лишь одно средство спасения (не включающее в себя сбрасывание груза на растерзание порождениям буйной фантазии молодой ученой). – Учитель! В следующий миг пространство сна подернулось дымкой и замерло, превратившись в пластиковые декорации к плохому спектаклю. Макинтош остановился, тяжело дыша и пытаясь успокоить бешено бьющееся сердце. - Уже все? – Луна выступила из-за выступа скалы (которого раньше там не было) и вздохнула с разочарованным видом. - А раньше так сделать было нельзя? – присев на корточки, жеребец поставил свою пассажирку на ноги и, вновь поднявшись в полный рост, возмущенно уставился на свою наставницу. - Разве не ты говорил, что возиться с жеребятами – это скучно? – невинно похлопала глазами покровительница слов, затем приложила к губам ладонь левой руки и виновато произнесла. – Извини, видимо я неправильно тебя поняла… ученица. Когда ты говорила, что хочешь пойти на серьезное дело, мне в голову пришла мысль только о настоящем кошмаре, который одним своим присутствием лишает сил и воли к сопротивлению. - Может быть хватит обращаться ко мне как к кобыле? – закатив глаза, без особой надежды произнес «рыцарь порока». – С такими темпами, ко мне и сновидцы начнут относиться не как к жеребцу. - Так это… был сон? – наконец отмерла единорожка, удивленно глядя на застывших мантикор, которые сейчас были похожи на нелепых кукол. - Я же говорил. – пожал плечами жеребец. - Простите. – спасенная пони смущенно прижала ушки к голове и потемнела мордочкой. – Спасибо вам… М… А…? - Биг Макинтош. – изобразив намек на поклон, вестник Бога Пороков добавил чуть тише. – Принц тайн… - Ладно уж, «принц тайн». – принцесса ночи скептично хмыкнула. – Отдых закончился и тебе пора просыпаться. Увидимся завтра. «После такого отдыха, мне определенно нужно отдохнуть». === Сноходец +1 (общий уровень навыка: 3) === Краем сознания отметив сообщение, полученное от системы, «рыцарь порока» сперва стал прозрачным, а затем исчез из сна пони будто его и не было, оставив Луну саму разбираться с остатками кошмара… …в следующую секунду крылато-рогатый жеребец открыл глаза, лежа в своей постели, ощущая, как к нему прижимаются два горячих фигуристых тела пегаски и суки. За окном уже начало рассветать, но до начала рабочего дня оставалось несколько часов свободного времени. *** (Отступление). Собравшись на опушке яблочного сада, пять молодых кобылок, одетых в желтые футболки и зеленые шорты, расстелили на земле большое розовое покрывало и начали разгружать корзинки, в которых находились закуски, напитки, настольные игры… - У меня такое странное состояние: вроде бы хочется чем-то заняться, но так Ле-е-ень. – лежа на спине, заложив руки за голову, Эпплблум согнула левую ногу в колене, а голень правой ноги уложила сверху. - Знакомое чувство. – понимающе хмыкнула Сильвер Спун, лежащая на животе приподнявшись на локтях и размахивая в воздухе копытцами согнутых в коленях ног. – Папа заявил, что так как я перехожу в выпускной класс, то мне следует плотнее заняться делами семьи. - Вы уже решили, чем собираетесь заниматься? – подала голос Скуталу, лениво жуя травинку и глядя в синее небо. - Понятия не имею. – честно призналась Блум. – Можно было бы продолжить заниматься спортом, но… Откровенно говоря: это не мое. - Неужели в «Сладком яблоке» не найдется работы для сестры босса? – удивленно приподняла брови Даймонд, переворачиваясь на бок и подпирая голову ладонью правой руки. - Найдется, конечно, но глядя на Эпплджек… Меня откровенно пугает такая перспектива. – передернув плечами ответила зеленоглазая кобылка. – А ты сама…? - Пойду учиться на экономиста в Кантерлотский университет. – уверенно отозвалась Тиара. – Потом нужно будет устраиваться на работу не в семейную компанию. Замолвишь за меня пару слов перед Маки? Я бы не отказалась от места личной секретарши с расширенными обязанностями. - Ты опять? – удрученно вздохнула Спун. - Он старше тебя почти на десять лет. – заметила Блум. – И уже дважды женат, а скоро женится еще и в третий раз. - Это все мелочи. – отмахнулась от слов подруг Даймонд. – Да и не на десять, а на восемь с небольшим… Да и Маки хорош собой, богат, силен, решителен… - А еще он – аликорн. – вставила свои пять «лун» Скуталу. - Хоть кто-то меня понимает. – изобразила облегчение Тиара. - А вот это прозвучало обидно. – насупилась пегаска. - Ла-адно. – неохотно согласилась Эпплблум. – Как отучишься, поговорю с Маки… Но ничего не обещаю. - Блум, ты – лучшая. – обрадовалась дочь небезызвестного спекулянта и, потянувшись всем телом, обняла подругу. … - А вы чем собираетесь заниматься? – приняв сидячее положение и подогнув под себя ноги, зеленоглазая земная пони посмотрела сперва на единорожку, а затем на пегаску. - Устроюсь в погодную службу. – вздохнула Скуталу. – Через пару лет, как накоплю денег, попытаюсь поступить на инженера. И нет, помогать мне не надо. Я хочу попытаться всего добиться сама. - Здорово. – оценила план подруги Сильвер. – Но если все же понадобятся деньги, обращайся в любое время. - Угу. – поддержала слова земной кобылки Блум. – У тебя точно все должно получиться. А ты, Бель? - Ну… - единорожка смутилась, а после продолжительной паузы все же ответила. – После школы я уезжаю в Эпплвуд. - И… надолго? – осторожно уточнила пегаска. - Если повезет, то после курсов актерского мастерства буду там жить. – неохотно пояснила Свитибель. Над опушкой яблочного сада установилась тяжелая, гнетущая тишина. - Значит… все. – дрогнувшим голосом произнесла Тиара. – Разъедемся по Эквестрии и встречаться будем разве что на праздниках у кого-нибудь в гостях. - Юность вечной не может быть, ей придется закончиться. – грустно улыбнулась Спун. – Рано или поздно, наша компания все равно должна была распасться… - Не хочууу… - хлюпая носом, протянула Скуталу. Эпплблум, недолго думая, схватила пегаску за плечи и, притянув к себе, крепко обняла, носом зарываясь в растрепанную гриву, чтобы никто не видел, как и у нее на глазах наворачиваются слезы. - Девочки, ладно вам, мы ведь все равно останемся подругами. – подсев к шмыгающим носами кобылкам, постаралась успокоить подруг Свитибель. - Будем стараться встречаться как можно чаще. – поддержала единорожку Даймонд. – Да и учитывая небесные колесницы, не так уж и сложно будет вернуться в Понивиль на выходные. Скуталу, вон, вообще сама летать может… - Да и раз уж на то пошло, у нас есть идеальный способ остаться всем вместе. – Спун, подсев к подругам так, чтобы замкнуть импровизированный круг, снизила голос до заговорщического шепота. – Нужно всего-лишь найти жеребца, который возьмет нас всех в свой табун. - Хи-хи… - прыснула Блум, наконец прекращая тискать пегаску, которая, впрочем, не спешила отстраняться от зеленоглазой земной пони. – Тиара, ты определенно плохо на нее влияешь. - А что я? – деланно возмутилась Даймонд. – Я вообще молчу. Но согласитесь, мысль-то интересная. - Тогда тебе придется отказаться от идеи войти в табун Маки. – утирая мордочку от слез, хмыкнула Эпплблум. – Во-первых: еще пятерых кобылок в табун он явно не потянет… Ну, а во-вторых: я к брату в табун определенно не собираюсь. Пусть он хоть трижды аликорном будет. - А что так? – ехидно вскинула брови Сильвер. - Причина та же, по которой ты не вступаешь в табун отца. – парировала Блум. – Даже если бы он не был моим братом, воспринимать его как-то иначе кроме как родителя… Ну, в общем… - Мы тебя поняли. – прервала сбивчивые объяснения подруги Тиара. – Давайте вернемся к этому разговору, когда на горизонте появится удовлетворяющая нас кандидатура? - Угу. – кивнула зеленоглазая земная пони, на мордочке которой расплылась предвкушающая улыбка. – А ведь впереди почти целый год и у нас есть возможность сделать его совершенно незабываемым. Подруги переглянулись и первой на это предложение откликнулась Сильвер: - Я – за. - Почему нет? – пожала плечами Даймонд. - Я с вами. – тряхнув гривой, протянула вперед правую руку Скуталу, за ладонь которой тут же схватились еще три кобылки. - И во всем грядущем, ваши крупы прикрываю я. – деланно печально вздохнув, Свитибель положила свою руку сверху импровизированного замка. - Меткоискатели! – воскрикнули они хором, вскидывая руки вверх. … В этот самый момент по спинам жителей Понивиля пробежался легкий холодок, предвещающий море незабываемых впечатлений. *** Над пограничной крепостью государства верблюдов, расположенной на каменном утесе, похожем на огромную плиту, один край которой выступал из земли, медленно сгущались вечерние сумерки. По причине войны, объявленной жителям пустыни империей короля Шторма (в которую входили земли монстров и кошек), в заставу прибыли десять тысяч отборных воинов и сотня магов-ритуалистов, готовых отдать свои жизни ради победы… Впрочем, с большим удовольствием они забрали бы чужие жизни, оставив свои при себе. Четыре тысячи пехотинцев, вооруженных арбалетами и пиками, четыре тысячи мечников в легкой броне, тысяча тяжелых пехотинцев и тысяча верблюдов из обслуги метательных машин словно муравьи в муравейнике копошились по всей площади монументальной твердыни, в незапамятные времена построенной для противостояния неведомому врагу. Шло время, часы складывались в дни, а дни в декады: боевой дух защитников пустыни постепенно сходил на «нет», так как отсутствие врага настораживало только в первые дни. Предложение одного из командующих устроить вылазку на вражескую территорию, которое в первый раз было отвергнуто почти единогласно, стало казаться не такой уж и плохой идеей. Воины, вынужденные в полной броне стоять на стене под лучами палящего солнца, мысленно проклинали бесчестных трусов, которые сперва объявили войну, а потом сами же на нее и не явились. Из иных рубежных крепостей, которые хоть и уступали главной твердыне в размерах и надежности, но были весьма многочисленны, приходили удручающие сообщения, написанные словно под копирку: «Врага не видно». Желание мужей, вынужденно оставивших свои дома с женами и жеребятами без личного внимания, пойти прямо в империю Шторма и научить наглецов правильному юмору становилось тем более непреодолимым, чем меньше оставалось терпения. Дисциплина в таких условиях не могла поддерживаться на достойном уровне, да и внимание у дозорных рассеивалось… Десятки черных кораблей, половина из которых скользила по песку на необычных лыжах словно по снегу, а другая половина парила в небе под огромными воздушными шарами, в первые секунды показались верблюдам иллюзией (миражом, нередко встречающимся в пустыне). Однако же, когда суда приблизились достаточно, чтобы разглядеть воинов в белых плащах, накинутых поверх зеркально отполированных доспехов, все сомнения отпали и в башнях твердыни начали звонить колокола. Вырвавшиеся вперед лодки, поставленные на широкие полозья, не доезжая до крепости пары сотен метров, резко развернулись левыми бортами и остановились, а из открывшихся люков высунулись стволы железных пушек. Грянул гром выстрелов, из жерл дул вырвались языки алхимического пламени, а кристаллические ядра с пронзительным свистом разбились о каменную кладку. Высвободившиеся составы, похожие на облака серого пепла, осели на телах нескольких незадачливых пехотинцев… а в следующую секунду они застыли каменными изваяниями, оказавшись запертыми внутри тонкой, но прочной скорлупы, питающейся магией собственных жертв для укрепления. Тучи арбалетных болтов взметнулись в небо, чтобы обрушиться на головы горилл и немногочисленных котов, находящихся на бортах лодок, которые после залпа снова начали двигаться и повернулись уже другими бортами, дабы новые пушки совершили синхронный залп. Вскинутые щиты, в большинстве своем деревянные, но встречались и цельнометаллические, не всегда спасали от тяжелых наконечников, порой пробивающих даже доски палубы, чтобы упасть в трюмы транспорта. Тем временем, на дистанцию огня вышли и дирижабли, пушки которых оказались менее мощными, но более многочисленными. В них с вершин башен полетели огненные шары, шаровые молнии, а самые сильные из колдунов-ритуалистов стали поднимать песчаную бурю, желая похоронить врагов заживо… … - Опуститесь на уровень главной башни. – приказал высокий худой единорог, одетый в тяжелое одеяние из красного бархата с широкими рукавами и высоким воротником, а так же красующийся серебряной маской, скрывающей морду. - Но господин, нас ведь собьют их чародеи. – обеспокоился капитан флагманского дирижабля, с почтительного расстояния обстреливающего огрызающуюся заклинаниями твердыню, уже окруженную наземным флотом, часть которого кружила неподалеку от стен, а часть продолжила свой путь на территорию верблюдов. Запертые в крепости войска, видя, что враг безнаказанно движется к их городам, оставив немногочисленные силы для блокады защитников, дважды пытались прорваться из окружения, но оба раза неудачно. Они даже не могли отправить предупреждение резервам, которые остались в столице, что делало ситуацию еще более мрачной. Впрочем, забраться на стены объединенные силы горилл и кошек так же не могли, а десант, сброшенный с летающих кораблей, оказался нашпигован болтами из арбалетов еще в воздухе, а те счастливчики, коим удалось добраться до цели, попали под клинки обезумивших мечников. - Выполняйте приказ. – глаза мага полыхнули фиолетовым огнем, а воздух вокруг него будто бы закипел. – Или же вы предпочтете возглавить попытку следующего штурма, капитан? - Н-нет, ваше магичество. – отшатнувшись от собеседника, бывалый воин ощутил, как его руки начали дрожать и колени подгибаться. – Будет исполнено, ваше магичество… … Огромное летающее судно, широкими ремнями подвешенное под вытянутый воздушный шар, выкрашенный в черный цвет, развернувшись к крепости кормой, начало снижаться к земле, одновременно с тем приближаясь к самой высокой башне, на верхней площадке которой стояли тринадцать верблюдов, облаченных в желтые хламиды. Арбалетные болты, заклинания и проклятья, направляемые на транспорт генерала армии Шторма, бессильно увязали в прозрачной фиолетовой дымке, окутавшей корпус рукотворного монстра будто доспех. Вот со стороны кормы выдвинулась широкая и толстая доска длинной в восемь метров. На нее медленным шагом, будто бы находился не в центре сражения двух армий, а на прогулке в парке, взошел единорог в алых бархатных одеждах. Кисти рук он прятал в широких рукавах, спину держал подчеркнуто прямо (будто бы лом проглотил), а его взгляд блуждал по мордам немолодых жеребцов, в правых руках сжимающих различные амулеты. Вот старик, являющийся верховным колдуном пустыни, встряхнул оберегом, сделанным из черепа песчаного волка, в глазницах которого вспыхнуло яркое зеленое пламя. Поднятая часом ранее буря, сконцентрировавшись в тонкое веретено, устремилась к вражескому чародею будто бы укол шпагой. Герольд короля Шторма, выставив перед собой правую руку, принял удар чудовищной мощи на раскрытую ладонь и, пошатнувшись… все же устоял на месте, а ветер тем временем начал утихать, роняя сотни килограмм песка на головы защитников крепости. - Моя очередь. – прошелестел безжизненный голос из-под серебряной маски. Глаза единорога полыхнули фиолетовым пламенем, рог засветился черным огнем, верблюды вскинули свои амулеты, готовясь блокировать атаку. Внезапно, старший колдун взорвался потоками крови, которая, обратившись десятком клинков, пронзила тела ближайших соратников. Однако же, оставшиеся одаренные сумели отбиться и продолжили противостояние с чудовищем в понячьей шкуре. … После гибели колдунов на главной башне, с флагманского дирижабля был сброшен десант элитных мечников, у каждого из которых имелось по несколько гранат с окаменяющим составом. Все это время кружившие вблизи стен лодки так же сменили тактику и, прекратив обстрел, пошли на сближение, готовясь к новой попытке штурма. - Когда прибудет вторая волна? – вернувшись на борт своего транспорта, голосом, в котором ощущались нотки удовлетворения, спросил герольд Шторма у капитана. - Шесть часов, ваше магичество, не меньше. – почесав затылок, отозвался горилл. – У них ведь почти нет кораблей… - Передай другим группам, чтобы оставили у крепостей блокирующие отряды и отправляли основные силы к столице. – приказал маг, направляясь в сторону лестницы, ведущей в трюм, где находились его покои. – Через пять часов марша на полной скорости они смогут подойти к столице. Караван-сарай должен пасть прежде, чем правительство поймет, что случилось и сможет разбежаться или мобилизовать резервы… Исполняй. (Конец отступления).