***
— Это даже здогхово, вот так сидеть, вдвоём, — тихо проговорил Курт. Он положил голову тому на плечо. Питер пригласил Курта посидеть во дворе ближе к вечеру. На улице уже середина марта и на удивление выдался тёплый день. Улицы давно сменили свои белые, на вид пушистые, наряды на яркие цветные. Это придавало больше жизни в образ того же двора в школе, особенно возле озера. На удивление на улице можно было увидеть только пару человек, которые быстро возвращались обратно, в здание школы. Почему-то в такой тёплый день никто не хотел гулять. — Я рад. Меня ещё кое-что радует. Прошло уже два месяца и пару дней назад мы всё же поговорили с отцом. Мы с ним решили, что можем попробовать наладить отношения друг с другом, —радостно произнёс это Питер. Его любовник довольно улыбнулся и носиком коснулся его щеки, тихо говоря «Я рад за тебя». Приложив руку тому на щеку, Максимофф аккуратно чмокнул того в губы… Сидя и смотря на закат, Питер в голове прокручивал мысли о том, что его цель достигнута и, кажется, ему больше ничего и не нужно для счастья. Курт дернул хвостом, так как услышал чьи-то шаги, которые становились всё громче. Обернувшись, он увидел Эрика, который был явно в недоумении. — Питер, объясни мне пожалуйста вот это всё, —внезапно заговорил он. Питер дёрнулся от такой неожиданности. По голосу он сразу понял кто это и, обернувшись, неловко почесал затылок. — А по твоему что это? Типа, свидание у нас и все дела, — так же неловко сказал он и перевёл взгляд: — Ам, а ты что тут делаешь? — поинтересовался он. Курт почувствовал себя неуютно и посмотрел в сторону, теребя свой хвост в руке. — Я гулял и случайно вас увидел. Если ты не против, я бы хотел поговорить об этом с тобой, — ответил ему Леншерр. — Хорошо. Курт, я сейчас подойду, — недовольно произнёс он и подошёл за Эриком, прочь от того места… Минуты две Эрик и Питер шли молча, ничего не говоря друг другу. Питер ждал слов своего отца. А Эрик в голове пытался переварить всё. — Я думал, что с этим у тебя всё нормально, — начал Эрик. На такие слова Питер немного возмутился. — В смысле «всё нормально»? Что для тебя здесь ненормально? — недовольно воскликнул скороход: — Я считаю, что то, что у нас с ним отношения, это нормально. — Ты ведь понимаешь, что это не так. Меня беспокоит теперь это, — признался Магнито. — В смысле тебя беспокоит? Я имею в виду, что мне уже за двадцать один. Я имею права делать то, чего желаю. Ты не всю жизнь со мной пробыл, чтобы указывать на то, кого мне любить, кого нет. Просто прими этот факт, как и профессор, — спокойно произнёс он пожимая плечами. Эрик приложил руку к лицу. Выдохнув, он посмотрел на сына. — Ты прав, Питер. Я постараюсь это просто принять. Отдыхайте, — с лёгкой улыбкой ответил он и, слегка кивнув головой, направился в сторону школы с мыслями о том, что Чарльзу сейчас придётся объясняться. Питер пожал плечами и за мгновение оказался возле Курта. Сев рядом, он обнял его и прижал к себе. Они разговаривали неподалёку, поэтому Курт без труда всё услышал. На удивление его больше не волновало то, что о нём кто-то что-то думает не так. Весь его мир словно сосредоточился на одном человеке. Отстранившись от седовласого, он сел тому на колени и неловко поцеловал в губы, обняв за шею.***
— Чарльз, объясни мне пожалуйста одну вещь, — возмущённо произнёс Эрик входя в кабинет. Профессор, в свою очередь, сидел за столом и разбирал документы, касаемые своих учеников. Он знал, что его друг скоро придёт к нему с возмущениями по поводу своего сына и его отношений, поэтому он был готов к любым действиям Эрика. — А что ты хотел, чтобы я сделал? Это не моё дело, какие отношения у моих учеников, — спокойно ответил Чарльз, подняв голову: —Моя задача - это обеспечить безопасность своих учеников и если кто-то решит завязывать между собой романтические отношения, то пусть делают это. — Хочешь сказать, что это нормально? — недовольно спросил Леншерр подойдя к столу профессора. — Я хочу сказать, что со своими жизнями они вольны делать что хотят. Это школа и дом, а не место для исправительных работ, — выдохнув, закончил Ксавьер и продолжил работу. Эрика такой ответ не устроил. Он усмехнулся и приложил руки к лицу. — Я просто не понимаю. Это ведь пагубно будет влиять на их последующую жизнь, — словно прося у друга адекватности, сказал он. Чарльз нахмурился и зло посмотрел на своего собеседника. — Пагубно буду я на тебя влиять, если не закончишь этот спектакль. Ты, хоть и отец, но никто Питеру, чтобы управлять его жизнью. Ты можешь только принять это. Я сам не в большом восторге от этих событий, но моё дело обеспечить навыками управления их силами, образованием и нормальной жизнью. При любом раскладе это могло произойти, Эрик. Даже если бы ты всю жизнь был рядом. А теперь подумай сам. нужно ли тебе разрушать счастье своего ребёнка. разговор закончен, Эрик, — утвердительно сказал он и показал рукою на дверь. Он не хотел более разговаривать со своим другом, который возомнил себя ответственным за жизнь сына, которого только узнал. Как только Леншерр покинул кабинет, Чарльз тяжело вздохнул потерев лоб.