Путь от...до...

Открыв глаза, я обнаружила себя в собственной комнате в постели. Откинув одеяло и резко приняв вертикальное положение, судорожно стянула окровавленную майку. На груди ни следа. Покачнувшись от навалившейся слабости, я оперлась на комод, вызывая в памяти прошедшую ночь. Двухчасовой перелёт, недолгое ожидание Холбрука в аэропорту, поездка на такси, странное поведение... - Банши! - Выдохнула я хриплым голосом. И не обращая внимания на ломоту во всем теле, бросилась вниз. Споткнувшись о несуществующее препятствие, едва кубарем не слетела с лестницы. Выбежала на улицу, солнце больно резануло глаза, и тело забило крупной дрожью. - Нет... - Я заплакала, упав на землю. Она убила меня. Эта сука хладнокровно, не моргнув глазом всадила нож, который я когда-то воткнула в бок Коулу, мне в сердце. Я снова провела рукой по обнажённой груди, ища подтверждения воспоминаниям. Ничего. Идеально гладкая кожа под пальцами. - Папочка... Заглушая отчаяние, на меня накатила волна злости и ненависти. Я представила как вонзаю клыки в шею Давины Клэр и рву её плоть. Ледяное удивление, смыло предыдущие чувства, снова окуная в отчаяние. Клыки? Боже, какие клыки? О чём я думаю? Заставив себя подняться с земли, прикрывая глаза руками, я всё-таки добрела до конюшни. Лошадь металась по деннику, но увидев меня остановилась, прядая ушами. Я открыла калитку, пытаясь спровадить кобылу в леваду, чтобы она не поранила себя в тесном деннике. Но Банши ни в какую не желала покидать конюшню. Доходила до ворот и настырно возвращалась на своё место. Накинув куртку, висевшую здесь и пропахшую потом и навозом, я с завидным упрямством решила во что бы то ни стало вывести кобылу на улицу. Эта проблема не давала вернуться мыслями к другой, более важной. Похоже, я сошла с ума. Перекинув поводья через голову лошади, я видимо слишком неаккуратно вложила трензель между зубов Банши, причинив той дискомфорт, от чего она дёрнула головой. Руки тряслись, но мне почему-то казалось очень важным и необходимым полностью взнуздать и оседлать её. Мысли путались, как и ремешки в руках. Действия, которые раньше делались на автомате и занимали пару минут, сейчас казались неосуществимыми. Забыв о вальтрапе, водрузила на спину сразу седло. Банши издала нервное ржание, не понимая происходящего. Опомнившись, всё-таки накинула потник и снова положила сверху седло. Оно казалось тяжелее обычного, то ли от таскания туда-сюда, то ли от непослушания рук. Забыв подтянуть и закрепить подпруги, я уже поставила ногу в стремя. Лошадь сделала пару шагов, не давая мне схватиться за переднюю луку седла. И всё, словно выключателем щелкнули. У меня сдали нервы и я закричала, упав под копыта кобылы. Всё, происходящее после просто стёрлось из моей памяти. Не знаю как Элайджа узнал, приехал и забрал меня в Новый Орлеан. Не помню ни поездки на машине, ни перелёта, ни разговоров во время и между всем этим. Если вообще были эти разговоры. Если вообще было всё это время. Если вообще всё это было. Я знала только, что сейчас нахожусь во Французском Квартале в собственной кровати. Что у меня ноет всё тело от малейшего движения, саднит горло и зудят клыки. С переменным успехом во мне борются два желания. Встать и идти убивать всех и вся, и закончить скорее эти муки и отправится за радугу. Переносить дневной свет я уже не могла, и окна в комнате были плотно задрапированы шторами. Иногда на короткий промежуток времени мне становилось легче, и я поднималась с кровати, крушила всё вокруг и снова ложилась. Эмоции слишком быстро сменяли одна другую, чтобы описать их. Фрея, находящаяся постоянно рядом, пыталась магией и не только облегчить моё состояние. Больше я никого к себе не подпускала. Особенно тошно было видеть отца. Он постоянно говорил о обращении в вампира. Мне было противно от одной мысли об этом. Я слышала, как он что-то разбил, покинув мою комнату. - Пить... - Надсадно прошептала я, во время очередного просветления. Фрея тут же поднесла стакан с водой, но от одного его вида я едва подавила рвотный позыв. Тётя смочила мои губы влажным полотенцем. Уловив в дверях движение, я повернула голову, что стоило мне мощной порции боли. С моих губ сорвался стон, тело выгнулось дугой, но быстро обмякло. Сердце пропустило пару ударов и липкий ужас поселился в моей душе. Волна предсмертной агонии откатилась так же быстро, как и накрыла. Сфокусировав взгляд, я увидела Коула, он сидел на краешке кровати и держал меня за руку. Я этого не чувствовала. - Прости. - Одними губами произнес он. Фреи в комнате не было. Но я слышала её шёпот за дверью. - Это конец, Элайджа. Я закрыла глаза. Боль постепенно покидала тело, принося умиротворение. Стало вдруг абсолютно всё равно, ни единой мысли в мозгу. Вдруг что-то тяжёлое опустилось на кровать, и губ коснулась чья-то влажная рука, зажимая рот... А может, это только почудилось и так приходит смерть...