Хосок смотрит в глаза Юнги, а Мин уже задыхается. Столько эмоций и чувств нахлынули на него.
Чон глубоко дышит от волнения, смотря на Мина. Тот недолго думает и вместо ответа он лишь резко вскакивает и подходит близко к младшему. Настолько близко, что даже слышит его биение сердца и тяжёлое дыхание.
Юнги коснулся пальцем до нижней губы Хоупа, вызвав у того смешок. Мягко проведя по ней, он немедля сократил расстояние между ними и впился в такие желанные губы Хосока. Он сделал это с такой нежностью, которую никому ещё не дарил. Поцелуй напоминал что-то такое волнительное и одновременно сладкое. Как первое свидание в парке развлечений с мороженым и сладкой ватой. В голове ничего кроме ожидания встречи с друзьями или второй половинки; весёлых разговоров и лёгкости в общении.
Юнги желал испробовать этот вкус манящих и изящных на вид губ, мечтая о них как об особенном угощении; он оказался прав. Может быть парень и напридумывал себе, но уверен он точно в одном - волшебно и невообразимо целовать Хосока, ловя на себе заинтересованный влюблённый взгляд и эти удивительные касания языков.
Погода не радовала вовсе - было хмуро и пасмурно, следовал конец зимы. Но Хоуп такой тёплый. Тёплый не физически, а душевно.
Его длинные пальцы, ловко пробирающиеся под ткань футболки старшего буквально ледяные, но каждое его касание было неимоверно нежным и благодаря этому всё равно оставалось
согревающим.
— Значит, ты согласен? — выдохнул прямо в поцелуй Чон, останавливая действо.
— Я согласен на всё, Чон Хосок.
Коротко и ясно.
Руки Хосока ложатся на упругие ягодицы старшего. Ласкает их, поглаживая и проходясь меж двух половинок. Он тянет его на себя, усаживая на свои колени. Мин послушно опускается, не прекращая целовать. Зарывается пальцами в мягкие волосы Хо, чуть оттягивая их и поглаживая макушку, играясь с красными прядями.
— Тебе кто-нибудь говорил, что у тебя красивые волосы?
Чон смеётся в поцелуй, после прикусывая нижнюю губу старшего, отчего тот немедленно реагирует, тихо скуля. Младший тут же языком проводит по больному месту, извиняясь, ласково поглаживая спину и бродя руками по ней же.
Шуга невольно трётся о возбуждённый орган Хоупа, чувствуя его через твёрдую ткань джинс. Тот снимает футболку со старшего, проскальзывает рукой по груди и играется с набухшими сосками Юнги, вызывая у него наполненный пошлостью стон. После рука опускается ниже, и пальцы очерчивают узоры вокруг головки. Хоуп безжалостно дразнит и провоцирует Юнги вскрикнуть и жалобно заскулить.
— Ну же, — просит Мин, буквально насаживаясь на член младшего.
Хосок расплывается в улыбке и тает буквально от вида такого беспомощного и просящего его член Юнги. Он словно котёнок. Такой же очаровательный и ласковый, игривый и в некоторые моменты шаловливый. Особенно тогда, когда его зубы находят ушко Хосока, и он своими «клычками» прикусывает мочку и проводит языком по раковине уха.
Но котёнок в последнее время вёл себя не очень хорошо. Разве он вообще заслуживает таких касаний и ласк со стороны Хо?
— Ты доставил мне много страданий, — проскальзывая рукой вверх по торсу старшего, Чон находит и будто пересчитывает косточки рёбер, — и ты думаешь, что я так сразу доставлю тебе удовольствие?
Юнги смутился и вздрогнул от того, как пальцы Хосока снова приблизились к соскам и теребили чувствительную бусинку. Чон выглядит до безумия властным и каждое слово он произносит едва слышно, но точно и чётко. Доминировать он умеет, и видимо не плохо.
— Ну.. — запинаясь произносит старший на ухо Хосоку, — Ладно.
Хныча он начинает вставать с колен парня, на что тот вздыхает и усаживает Юнги обратно.
— Я разве тебя попросил уйти? Или ты сам хочешь этого?
Шуга отрицательно замотал головой, мол, не в коем случае. Хосок довольно ухмыльнулся в ответ и предложил переместиться с такой холодной и не уютной кухни в спальню.
Хоуп взял запястье старшего и повел его в соседнюю комнату. Приблизившись там к кровати, он без раздумья толкнул Юнги на неё. Мин улыбнулся и потянул на себя младшего, припадая к шее. Ловким и быстрым движением он всё же осилил Хоупа и навис над ним, скользя языком и оставляя влажную дорожку от ключиц до самого уха. В некоторых местах уже красовались багровые метки, и шея Хосока стала в тысячу раз красивее благодаря Юнги. Тихие вскрики и шипение срывались с уст Чона, а старший от этого только и делал, что кайфовал.
— Ничего, если твоя шея теперь будет светиться и рябить яркими пятнами? — Юн негромко шепчет на ухо Хо, попутно зализывая некоторые пятна.
— Ты ведь наверное понимаешь, что я не ровно дышу к тебе..
— Ты уже говорил это.
—
Я люблю тебя.
Кончики ушей и щёки Хосока горели так, будто бы он сказал что-то запрещённое или неправильное. Будто бы не говорил этого Юнги раньше, или же вовсе не говорил.
Другой человек сейчас был перед ним. Совершенно другой ласкал шею и рукой водил по внутренней части бедра. Это не тот Юнги, который так не разговорчив повседневно и постоянно бурчавший что-то неразборчиво себе под нос.
Сейчас это самый нежный и желанный человек, которого хочется любить невольно.
Мин посмотрел серьёзно на Хосока.
— Я не мастер говорить такие вещи и не шибко сентиментален, но всё же, — Юн провел по румяной щеке Хоупа ладонью, разглядывая и мечтательно всматриваясь в каждое местечко на лице младшего, — у меня не было такого никогда. Меня никогда не тянуло так к людям, как к тебе. Никогда не привлекали меня такие солнечные и тёплые люди, как ты.
Чон внимательно слушал и жадно ловил каждое слово Юнги.
— Тем ни менее, в первый раз в жизни я уверен в искренности своих чувств.
— Ты красивый.
Мин вопросительно приподнял бровь, смотря на Хоупа. Тот продолжил:
— Теперь мы вместе?
Чон не стал оправдывать недавно сказанное : это вырвалось случайно, но одновременно с этим так искренне. Он лишь улыбнулся и ожидающе взглянул на Юнги.
— Очевидно же.
— Надеюсь, ты не врешь.
— Больше никогда.
Хосок вновь засиял, и поймав нужный момент уложил Юнги под себя. Стянув оставшуюся одежду со старшего, парень посмотрел на него, взглядом спрашивая, не против ли тот. Мин в ответ улыбнулся и одобрительно кивнул головой, прикрывая глаза.
Член Хосока рвался наружу через боксеры, но вставлять парню без предварительной растяжки было бы как минимум неправильно.
Чон не обошёлся без смазки, растирая её вокруг входа и обжигая места неприятным холодом. Массируя вокруг дырочки, Хосок не спешил вставить, принуждая Юнги всего извиваться под ним.
— Ты можешь уже.. — настойчиво просит Мин дрожащими губами.
— Потерпи. — шепчет Хорс, и его дыхание щекочет ушко Юнги.
Хоуп хоть и хотел немного помучить любимого, но всё же незамедлительно после просьбы вставил один из своих пальцев в узкий горячий проход; Юн лишь издал пищащий звук, не позволяя себе большего. Но как только к первому добавился ещё и второй, и третий палец, Мин так сладко застонал, что у Чона буквально голову снесло. Он быстро развёл его (прекрасные, самые великолепные) колени, пристраивая член ко входу.
Хосок наблюдал за тем, как его член проникал внутрь хоть и растянутого, но тугого прохода. Кольцо мышц охватывает плотно орган, что приносит младшему невообразимое удовольствие. Мин стонет громко, не стесняясь, и губами находит губы партнёра, сталкиваясь ими больно и мокро.
— Чёрт, Юнги-а, — на выдохе, словно запел произносит младший, — внутри тебя.. Ничего приятнее нет, чем быть в тебе..
Мин лишь слабо улыбается в ответ и снова накрывает губы парня для поцелуя.
Хо двигается довольно таки быстро, потому что сдерживаться не получается - Юнги такой фантастический, его голос так сладок и неимоверно возбуждает; кожа белая, такая красивая - видно каждую вену, и каждый след оставленный Хосоком будет смотреться изумительно. Он уже в предвкушении опробовать шею и оставить на ней багровые засосы.
Хоуп, забывшись в порыве страсти толкается, буквально вколачивается в тело старшего в бешеном темпе, задевая простату. Юнги в ответ на действия Чона уже почти кричит, срывая голос от удовольствия в перемешку с некой болью, которой, к счастью, не так много.
В комнате непозволительно жарко; Мин крепко держится за плечи Хосока, оставляя на тех лёгкие царапины. Зарывается младшему в шею, тихо поскуливая рвано и прерывисто, в то время как Чон всё также глубоко проникает, целуя щеки и успокаивая своего мальчика.
В комнате страсть. Страсть и разгоряченная любовь, каждое касание - будто возгорание спички, обжигающее и, конечно же, огненное. Быть так близко к человеку, к которому тянуло постоянно, к которому ты чувствуешь что-то большее, нежели дружба - чудо. Самое настоящее.
Хосок не уважал всех этих любителей одной ночи, снимающих себе партнёра на пару часов - даже не на сутки. точнее сказать, не понимал.
Как можно купить чувство нужности и любви? Как может незнакомый человек доставить удовольствие? Разве такое возможно?
И Хоуп надеялся, что никогда он не дойдёт до такого, и у него будет свой человек.
И вот, Хосок почувствовал, осознал, что он не одинок. Он действительно не один, у него есть человек, которого он любит и тот отвечает тем же; он может прижиматься к родному юнговскому телу темными и холодными ночами в кровати, обдавая друг друга теплом; прогулки, долгие разговоры и просмотры комедий по телевизору - всё это такие банальные мелочи. Но их так не хватает.
Хосок понимает, что его жизнь стала другой.
Другого оттенка.
Как бы смешно не звучало всё это, нелепо или по-детски. Жизнь приняла другую окраску, ту, которая завораживает Хосока. Он не мечется больше от девушки к парню, от парня к парню; не прячет себя и свои чувства, пытаясь их утопить тупыми оправданиями, типа: «это не я гей, это Юнги такой сладкий и замечательный».
Юнги, чувствуя разрядку, кончает первым, застонав особенно громко и пошло. Младший чувствуя семя партнёра на своём животе догоняет его, изливаясь внутрь. Юнги ногами сильно сжимает талию Хосока, чувствуя горячую сперму внутри - она разливается словно по всему телу, приятно обжигая.
— Самый чудесный, — Хоуп выскальзывает из парня, ложится рядом на кровать, попутно ласково целуя раскрасневшиеся губы Юнги, и оказывается рядом с горячим телом. Мин крепко прижался к Чону, тихо и устало хныча тому в грудь. Сил даже нет на то, чтобы сходить в душ, и парни просто засыпают сладко, в компании друг друга.
-
—
Юнги-а — шепчет на ушко ему младший, —
а любить парней - это вообще нормально?
Мин смеётся тихо и толкает в плечо Хосока, даже не отвечая. Просто смотрит на него и улыбается.
Всё таки его Хосок такой чудной. Или чудный.
Разобраться в этом он пока не может, но в любом случае Чон останется его любимым. Самым любимым.
И это взаимно.
