Король Хогвартса

      Здесь были лишь волшебные мётлы, самостоятельно подметающие платформу, и большой алый паровоз, мирно ожидающий своих пассажиров.       Питер сел на одну из деревянных скамеек. Большие кованые часы показывали лишь 8:42 , и Пэн совершенно не знал, чем себя занять. Он хотел сразу занести вещи в вагон, чтобы потом не толкаться в узких коридорах и не тратить зря время, но машинист этого сделать не позволил. Пришлось вернуться на скамейку и ждать.       В воздухе витала магия и была почти ощутима, почти источала сладкий, манящий аромат. При желании Питер мог схватить её, оторвать кусок и спрятать его в карман. Но, почувствовав магию в своих руках, он вряд ли сможет остановиться, пока не поглотит её всю целиком. Поэтому юноша просто сидел на скамейке, смотрел на паровоз и позволял магии медленно наполнять его тело, восстанавливать силы, которые он потратил, переносясь между мирами.       Питеру не терпелось использовать волшебство. Магия уже восстановила все силы и теперь разрывала тело Пэна на части, стремясь вырваться на свободу. Одно маленькое волшебство, и всё придёт в норму. Питер представил, как одна из мётел, подметающих платформу, покрывается чёрной шерстью и становится собакой. Открыв глаза, юноша увидел, как по платформе, громко лая, носится большой чёрный пес. Он гонялся за остальными мётлами и голубями, громко лая и хлопая большими ушами.       – Эй! – Из поезда вышел машинист, одетый в алую с золотым форму. – Парень, это твоя собака?       – Нет, сэр, – ответил Питер невозмутимо. – Я не знаю, откуда она взялась.       – Пошла отсюда! – крикнул мужчина, пытаясь прогнать собаку. – Давай, уходи! – Но она не собиралась уходить, а смотрела на Питера непонимающим взглядом. – А, чёрт с ней! – изрёк машинист и вернулся в поезд.       Время тянулось медленно, словно сладкая жвачка. Люди, готовящие поезд к отправке, сновали туда-сюда, бросая на Питера подозрительные взгляды. Мётлы исчезли, но чёрная собака так и бегала по платформе. Ее пытались прогнать, поймать, но она пряталась под скамейкой, на которой сидел Питер, и жалобно скулила. Вскоре на неё перестали обращать внимания.       Около десяти часов на платформе начали появляться люди с большими чемоданами и клетками, в которых сидели красивые совы. Людей становилось всё больше и больше и вскоре они заполнили всю платформу.       Голоса, стук колёс, скрип тележек: всё это обрушивалось на Питера страшной волной. Он видел, как обнимаются друзья после долгой разлуки, как машинист отдаёт последние указания, как поезд извергает из трубы клубы пара. Шум действовал раздражающе, и Пэн поспешил спрятаться в поезде.       – Ой, простите, – произнёс Питер, осматривая девушку, в которую случайно врезался. – Вы в порядке?       – Да, всё хорошо, – сказала она, поправляя выбившиеся из высокого пучка каштановые волосы.       – Гермиона! – К ним подошла рыжеволосая девушка. – Всё нормально?       – Да, Джинни, – улыбнулась та.       – Нам пора в поезд, – сказала рыжеволосая и потянула девушку за рукав.       – Ещё раз прощу прощения, – произнёс Питер и заспешил в поезд.       Свободное купе найти было достаточно сложно. Везде лежали чьи-то чемоданы и стояли клетки с совами, крысами или кошками. Питер медленно двигался к хвосту поезда, заглядывая в стеклянные двери. Поезд начал наполняться голосами, смехом. Друзья, встретившиеся после летних каникул, обнимались, выкрикивали громкие приветствия, делились самыми волнующими новостями. Питера это злило, раздражало. Сжав зубы, он шёл по коридору, расталкивая всех со своего пути. В конце поезда юноше удалось найти, наверное, единственное свободное купе.       Расположив свой чемодан под сидением, Питер сел к окну и закрыл глаза. Так он сидел какое-то время, прогоняя в голове в очередной раз свой гениальный план по захвату этого волшебного мира. Пэн уже выучил всё наизусть, все пункты были четкими и разложены по полочкам. Война была в самом разгаре. Волдеморт давно перестал прятаться и действовал открыто, сея панику и страх среди магического населения. Взрослые паникуют, боятся. Они отправляют своих детей в Хогвартс, где, как они думают, их любимые чада будут в безопасности. Но сейчас нигде не безопасно. Особенно в Хогвартсе, куда под видом самого обычного мальчика едет зло, страшней и коварней самого Волдеморта.       Из раздумий и восхвалений самого себя Питера вырвал звук открывающейся двери его купе. Юноша повернул голову и увидел девушку с длинными светлыми волосами и большими глазами, взгляд которых был затуманен.       – Здравствуй незнакомый мне мальчик, – проговорила она потусторонним голосом.       Питер оглядел её и сказал:       – Привет.       – Не хочешь приобрести журнал «Придира»? – Она показала ему один из журналов, которые держала в руках. – В новом номере можно найти бесплатную пару спектрально-астральных очков. – Девушка достала из журнала пару очков невообразимой психоделической расцветки и водрузила их себе на нос, став похожей на какую-то сумасшедшую сову.       – Нет, спасибо, – ответил Питер, отворачиваясь к окну.       – Как хочешь, – пожала она плечами. – Почему ты сидишь здесь один?       Питер немного оторопел от такой прямолинейности, но ответил:       – Я люблю одиночество.       – То, что ты сидишь здесь один – неправильно. Хочешь пойти в купе к моим друзьям? Они хорошие и…       – Нет, – отрезал Пэн, – я не хочу.       – Нельзя быть таким грубым. В Хогвартсе у всех должны быть друзья.       Она поправила свои странные очки и вышла из купе.       Поезд двигался быстро. То ехал через тяжелый, словно вата, туман, то выскакивал на бледный солнечный свет. По коридору ходили школьники, заглядывая в стеклянные двери. Они бросали на Питера, сидевшего в полном одиночестве, косые взгляды, но в купе не заходили. За всю поездку в его купе зашла лишь пожилая волшебница, вёзшая перед собой тележку с едой. Она предложила Питеру купить что-нибудь, но тот отказался, и волшебница, улыбнувшись, ушла.       Всю дорогу Питер был поглощён своими мыслями. Мыслями о Викторе, Нетландии. Ему было интересно, куда Тень отнесла Виктора, но звать её он не стал. Пока время не пришло. Ещё он думал о предстоящем распределении. Питер знал достаточно о факультетах Хогвартса. Он знал, как происходит распределение, и по какому принципу Волшебная Шляпа отбирает детей на тот или иной факультет. Гриффиндор – храбрецы. Когтевран – умники и умницы. Пуффендуй – трудолюбивые и веселые. Слизерин – хитрецы, те, кто готов идти по головам. Идеальная армия. На Слизерин-то и нужно попасть Питеру. Если всё, что он знал про этот факультет, правда, склонить студентов на свою сторону будет не сложно.       Занятый своими мыслями Питер не заметил, как за окнами поезда сгустилась тьма. В коридор начали выходить люди. Поезд замедлил ход, дернулся и остановился.       По громкой связи машинист сказал оставить багаж в поезде. Питер надел мантию и вышел в коридор, наполненный гулом и голосами. Ученики один за другим выходили на небольшую темную платформу.       Малыши, видимо, первокурсники, широко распахнув глаза сбились в кучу и толкались, наступали друг другу на ноги и растеряно озирались по сторонам.       Питер шёл туда, куда шли все остальные. По узкой тропинке, в конце которой учеников ждали кареты. Пэна удивило то, что повозки были никем не запряжены. Ученики занимали места, и карета просто уезжала, стуча колесами, разбрасывая в сторону комки грязи.       Пэн занял в карете месте рядом с ребятами, на шеях которых красовались синие галстуки. Эти ребята были не на много младше Питера, может, всего на пару лет. Они о чём-то оживленно разговаривали и на незнакомого пассажира не обращали никакого внимания. Пэн сидел с самого края и смотрел в темноту.       По тёмной дороге, не видя дальше собственных рук, они ехали несколько минут, казавшиеся слишком долгими, что-бы быть реальными. Питеру казалось, что в чёрных силуэтах деревьев он видит горящие глаза Тени, которая неотрывно следила за юношей, будто желала что-то сообщить. Юношу охватило почти отчаянное желание позвать Тень, поговорить с ней. Почему-то он чувствовал себя странно, неуютно. Будто на него что-то давило. Будто он находился в маленькой пустой комнате, стены которой неумолимо сжимались. Но это странное чувство прошло, когда темнота расступилась, открывая взору ребят громадный замок. Окна его светились приветливым светом, а звёзды над ним словно стали много ярче. Питер испустил непроизвольный вздох восхищения, но быстро закрыл рот и взял себя в руки.       Покачнувшись, карета остановилась. Сидевшие рядом с Питером ребята начали покидать повозку. Пэн сошёл самый последний. Нестройной колонной ученики поднимались по каменным ступеням, ведущим к замку. Питер шёл медленно, боясь наступить на собственную мантию. Ступени закончились у высокой дубовой двери. Стоило ребятам подойти к ней, как она распахнулась, приглашая студентов в огромный освещённый факелами холл, из которого наверх вела широкая мраморная лестница. У её подножия стояла высокая волшебница в тёмно-изумрудных одеждах. В руках она держала свиток пергамента.       Ученики остановились перед женщиной и устремили в неё выжидающие взгляды.       – Кто из вас мистер Питер Пэн? – спросила она, оглядывая толпу.       – Это я… мэм, – запнувшись, сказал Питер и вышел вперед.       – Следуйте за мной, – скомандовала она и зашагала вверх по лестнице.       Питер заспешил за волшебницей, которая вела его мимо огромного зала, двери которого были распахнуты. Но они шли не туда, а в маленький зальчик, где никого не было. Волшебница закрыла дверь, повернулась к Питеру и сказала:       – Я профессор МакГонагалл, заместитель директора и декан факультета Гриффиндор. Скоро начнётся банкет и церемония распределения. Я вынуждена попросить вас подождать здесь. Скоро я сюда приведу и первокурсников.       – Хорошо, – кивнул Питер.       Больше профессор МакГонагалл ничего не сказала, а просто вышла из зала, оставив Питера в одиночестве.       Юноша повертел головой, оглядывая зал. Факелы отбрасывали на каменные стены и потолок причудливые тени. Рыцарские доспехи стояли, сжимая в своих железных руках мечи и копья. Пыльные стеллажи были заставлены разными предметами и книгами. Питер ходил по залу, заинтересованно рассматривая всё вокруг. Вскоре вернулась профессор МакГонагалл, а вместе с ней – толпа первокурсников.       В маленьком зале было чертовски тесно. Малыши стояли плотно друг к другу и беспокойно оглядывались. Питер стоял в самом конце этой толпы и свободно видел волшебницу, ожидающую, когда в зале наступит полная тишина. Когда все наконец замолчали, МакГонагалл заговорила. Она поприветствовала учеников, рассказала о факультетах и покинула зал, сказав, что вернётся позже.       Зал тут же наполнил шёпот и тихие разговоры. Всем было интересно и, может, даже несколько страшно.       МакГонагалл вернулась через несколько минут и приказала всем следовать за собой. Они шли той же дорогой, что и десять минут назад, только из-за дверей того большого зала, которые были закрыты, доносились голоса.       Волшебница провела их через двойные двери, и Питера накрыла волна громких весёлых голосов, тепла и света. Первокурсники, шагающие впереди Пэна, восторженно озирались по сторонам, распахнув глаза и рты. Питер и сам шёл, задрав голову кверху, глядя на потолок, представлявшим собой ясное ночное небо. Весь зал был освещён тысячами свечей, которые плавали в воздухе над четырьмя длинными столами. За ними сидели старшие ученики и разглядывали первокурсников и, по большей части, самого Питера, выделявшегося на фоне всех остальных новичков.       Профессор МакГонагалл подвела их к длинному столу в конце зала, за которым сидели преподаватели, и приказала им повернуться спиной к учителям и лицом к старшекурсникам.       Питер глядел на сотни лиц, бледневших в полутьме зала. Они все разглядывали его, перешёптывались. Голова начала кружиться, ноги стали, будто из ваты. Магия. Магия невероятной силы наполняла каждый кирпичик замка. Она светилась, подобно тысяче солнц, проходила сквозь тело, наполняла каждую клеточку. Ничто не действовало на Питера так опьяняюще, как магия Хогвартса. Юноша пошатнулся, но устоял. Перед глазами всё плыло, хотелось прилечь и закрыть глаза.       – Мистер Пэн? – Обеспокоенный голос начал медленно выводить из ужасного состояния. – С вами всё в порядке? – Это говорила профессор МакГонагалл. Она стояла рядом с Питером, держа в руках свиток пергамента, и обеспокоенно оглядывалась в бледное лицо юноши.       – Все хорошо, профессор, – тихо ответил Питер. – Я, наверное, просто устал.       Нужно заблокировать магию, чтобы не поглощать её больше. Питер потерял контроль и теперь расплачивался.       МакГонагалл отошла к табурету, стоявшему перед первокурсниками. Пэн и не заметил, как его принесли. На табурете лежала потрепанная остроконечная шляпа. В зале воцарилась гробовая тишина, а затем шляпа шевельнулась, в ней появилась дыра, напоминающая рот, и она запела. Как только Шляпа начала петь, Питера словно накрыло огромной лавиной. Она обрушилась на него, сбив с ног. Яркая, сияющая, магическая. Она прошла сквозь Питера, коснулась каждого нервного окончания, каждой клеточки. Он буквально это почувствовал. Только чудо помогло Питеру устоять на ногах. Не хватало ещё распластаться на полу на глазах у всей школы! Нужно армию собирать, а не насмешки.       Когда Шляпа закончила петь, Питер более-менее пришёл в норму. Голова всё ещё кружилась, но хоть не шатало из стороны в сторону.       – Когда я назову ваше имя, – говорила профессор МакГонагалл, – вы наденете Шляпу и сядете на табурет. Начнём. Пэн, Питер!       Питер зашагал вперёд, словно на автомате, не понимая, что он вообще делает. «Соберись! – прозвучал в голове громкий голос. – Тебе нужно на Слизерин. Возьми себя в руки!» Да, только Слизерин. Нужно блокировать всё лишнее в своей голове, оставить только нужное, то, что не выдаст его и отправит на Слизерин.       Сделав самое надменное выражение лица, на какое он только был способен, Питер сел на табурет и надел на голову Шляпу.       – Так-так… – прозвучал в голове голос. В Питера потекла магия, лишая способности контролировать происходящее. – А вы не тот, за кого себя выдаёте, мистер Пэн.       – Да неужели? – усмехнулся Питер. – Это не тебе решать. Просто делай свою работу и не болтай, когда не просят.       – Я многое вижу, Питер, – продолжала Шляпа, ничуть не обидевшись на слова юноши. – И разум ваш читаю, словно книгу. Знаете, что я вижу? Коварство, хитрость, алчность, жестокость. Но ты можешь не быть таким. Всё зависит лишь от тебя, от твоего выбора. Так что ты выбираешь?       – Слизерин, – твердо сказал Питер.       – Слизерин! – выкрикнула Шляпа.       Юноша снял ее, ухмыльнулся и зашагал к слизеринскому столу. Пока шёл, почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Обернувшись, он увидел ту девушку, с которой столкнулся на вокзале. Она смотрела прямо на Питера своими карими глазами и не желала отводить взгляд. Пэн вскинул бровь, будто вопрошая: что надо? Только тогда девушка отвернулась.       МакГонагалл продолжала называть имена первокурсников, и они по очереди выходили вперёд, садились на табурет, надевали на голову Шляпу, а та выкрикивала название факультета. Питер сидел за столом, заставленном золотыми тарелками и кубками, и просто смотрел куда-то перед собой. Магия продолжала проникать в тело юноши, и он всеми силами старался это прекратить. В своей голове он представлял толстую стену, не позволяющую магии проникнуть в его тело. Получалось плохо, стены были шаткими и все в трещинах, не защищающими ни от чего. Питер сидел словно в вакууме, не видя и не слыша ничего абсолютно. Ученики рядом переговаривались, бросали на него любопытные взгляды, но ничего из этого Пэна не волновало.       Юноша и не заметил, как закончилось распределение, как директор – очень старый волшебник с длинной серебристой бородой – произнёс несколько слов перед пиром, как на столах появилась еда. «Поешь, – прозвучал в голове потусторонний голос. Тень. – Полегчает». Питер хотел было запротестовать, отказаться, но рука сама потянулась к тарелке с картофельным пюре, от которого исходил невероятный аромат.       Пэн не ел уже очень долго. Наверное, даже дольше, чем не спал. В Нетландии в еде не было никакой необходимости. Просто представь, что голода нет, и его не будет. Юноша думал, что уже и не почувствует вкуса пюре, так отвык от еды, но он почувствовал. Стоило невероятных усилий сдержать стон наслаждения. Питер накинулся на еду с диким голодом, будто безумный. Юноша хотел попробовать всё и сразу, чтобы не упустить ничего.       Права была Тень – после еды Питеру стало много легче. Не понятно, почему, но стало, и это было самое главное. Голова не болела, перед глазами ничего не плыло. Пэн чувствовал себя полным сил, мощи, магии. Он был готов приступить к исполнению своего плана уже сейчас, был готов вырвать сердца всех присутствующих в зале, подчинить своей воле, но он знал, что ещё не пришло время.       После ужина, когда с блюд исчезла вся еда, когда директор произнёс свою речь, факультеты покинули зал. Слизеринцы шли за старостами – худощавым юношей с заострённым лицом и волосами цвета платины и девушкой, больше похожей на мопса, чем на человека – по лестницам, которые, как понял Питер, вели в подземелья замка. В коридоре перед голой стеной они остановились, и девушка сказала:       – Василиск.       Стена отъехала в сторону, приглашая учеников внутрь. Старосты зашли первыми, а за ними и все остальные. Они оказались в большой комнате, отделанной в тёмных тонах. На стенах из черного камня висели гобелены, изображающие каких-то людей; у стен стояли старинные буфеты из тёмного блестящего дерева; камины украшала искусная резьба, но они совершенно не грели, что делало комнату достаточно неуютной; с потолка свисали лампы, горящие зеленоватым светом; все столы, стулья и диваны были так же чёрных и тёмно-зелёных цветов.       Старшие ученики разошлись по своим комнатам, а новички остались. Старосты осмотрели их пристальными взглядами, и девушка заговорила:       – Приветствуем вас на факультете Слизерина. Мы – старосты факультета, и по всем вопросам обращайтесь к нам. Ваши комнаты располагаются дальше по коридору. – Она указала на длинный коридор с дверями из тёмного дерева, на которых висели серебряные таблички с именами и фамилиями жильцов. – Расписание занятий будет вывешено завтра утром. Пароль от общей гостиной будет вывешен там же. – Девушка замолчала, явно ожидая вопросов, но их не было. – Вам всем нужно помнить, что вы стали частью древнего факультета, отличающегося упорством в достижении целей. Никто здесь не терпит развязности, халявничества и пренебрежения правилами. Мы боремся за общую цель – звание лучшего факультета школы, и добиться этого звания мы должны всеми силами и способами. – Она вновь оглядела учеников, задержав взгляд на Питере, и продолжила: – Если ни у кого из вас нет вопросов, прошу разойтись по комнатам. Завтра мы будем ждать вас здесь, в общей гостиной, чтобы сопроводить на занятия. Спокойной ночи.       На этом староста закончила речь, зашагала по коридору и скрылась за одной из дверей. Второй староста, тот, что всё время молчал, явно находясь мыслями совершенно не в замке, сказал просто:       – Добро пожаловать в Хогвартс.       И скрылся за дверью почти в начале коридора.       Питер обнаружил, что его имя написано на табличке, висевшей на двери, в которую вошёл светловолосый староста. Драко Малфой, Винсент Крэбб и Грегори Гойл – вот что было написано на табличке, кроме имени Питера. Юноша вошёл в дверь и увидел довольно большое помещение, отделанное, как и общая гостиная, в чёрном и тёмно-зеленом цвете. Четыре большие кровати из чёрного отполированного до блеска дерева с пологами из тёмно-зелёного бархата; на стенах – картины в серебряных рамах; на окнах – тёмно-зелёные бархатные шторы с серебряной отделкой; шкаф и тумбочки из тёмного дерева; камин с красивой резьбой. Питер прошёл к кровати, у которой стоял его чемодан. Слизеринцы следили за каждым движением своего нового соседа с любопытством, будто ждали от него что-то.       – Новенький? – раздался голос за спиной Питера. Тот развернулся и увидел своего старосту, вытиравшего мокрые светлые волосы чёрным полотенцем.       – Да, – ответил Питер. – Перевёлся из Ильверморни.       – Мне плевать, откуда ты перевёлся. Мне плевать на тебя и твою жизнь. Мне ты здесь совершенно не нужен, но изменить это я не могу. Поэтому слушай и запоминай: не пытайся с нами завести дружбу. Вообще не разговаривай ни с кем из нас. Ничего хорошего из этого не выйдет. Ясно?       Питер усмехнулся, но ответил:       – Более чем.       Светловолосый выдавил из себя некое подобие ухмылки и подошёл к своей кровати.       Питер схватил пижаму, полотенце и другие банные принадлежности и скрылся в ванной. Там он включил воду в душе, раковине, чтобы другие не слышали, и позвал:       – Тень!       Та появилась не сразу, а через несколько минут. Медленно, словно нехотя, она просочилась сквозь стену, отделанной тёмной плиткой.       – Завтра начинаются занятия, – сказал Питер.       – И что? – спросила Тень.       – Я не собираюсь туда ходить, – фыркнул юноша. – Ты будешь это делать вместо меня.       – С какой стати?       Эта фраза возмутила Питера. В смысле, с какой стати?! Хотя бы лишь потому, что он так сказал.       – Мы не в Нетландии, Питер, – произнесла Тень, будто прочитав мысли юноши. – Я не буду делать всё, что ты говоришь.       – Так у нас будет больше времени, больше шансов спасти Нетландию. Пока ты будешь на уроках вместо меня, я буду искать способ.       – Ты же хотел захватить этот мир. Что, уже передумал?       – Я этого не сказал, – возразил Пэн. – У меня есть план, я знаю, как достичь власти, но всему своё время. Так ты сделаешь это?       Вместо ответа Тень подлетела к Питеру и коснулась его груди. Сквозь тело юноши прошла волна холода, сердце остановилось на долю секунду, и он закрыл глаза, а когда открыл, не увидел Тени. Вместо неё Пэн увидел самого себя. Тень стала его точной копией. Она стала Питером. До последней веснушки, до последнего торчащего в беспорядке каштанового волоса, до каждой складки на чёрной мантии.       – Прекрасно, – сказал Питер, победоносно оскалившись. Двойник повторил оскал с невероятной похожестью. – Ты знаешь что-нибудь о них? – Пэн указал на дверь, ведущую в комнату.       – Ничего такого, – ответил двойник. Так странно и немного жутко было слышать свой голос со стороны. Будто разговариваешь сам с собой. – Здоровяки не представляют особой ценности. Просто грубая сила. А вот Малфой – достаточно ценный экспонат. – Бровь Питера взметнулась вверх. – Его семья работает на Волдеморта. И он сам тоже. Я знаю, что Волдеморт что-то поручил Малфою, какое-то задание, но какое именно, не знаю.       – Этого достаточно, – ухмыльнулся Питер. – Но вот, цель для первого шага найдена.       – Будь осторожен с ним, – предупредил двойник. – Уверена, Драко – достаточно важная фигура, раз Волдеморт лично поручил ему какое-то дело. Облажаешься – всё пойдет прахом.       – Кого ты учишь?! – возмутился Питер. – Лучше тебя знаю, что мне делать и как. Всё, иди.       Двойник ничего не сказал, вновь принял облик Тени, и та исчезла так же, как и появилась. Питер умыл лицо холодной водой и вышел из ванной.       В комнате было темно, только в камине горел слабый огонь. Двое соседей Питера, те, как выразилась Тень, громилы, уже спали, громко храпя, только вот насчёт Малфоя юноша не был уверен. Полог его кровати был задёрнут, но не плотно, и сквозь щель пробивался тусклый серебристый свет.       Переодевшись в пижаму, Питер сел на кровать и задёрнул полог. Только расслабившись, юноша понял, как болит его голова. Магия продолжала давить. Если так будет и дальше, Питер просто сойдет с ума. Нужно как можно скорее научиться ограждать себя от магии. Вот и занятие на ночь нашлось.