"Я ведь не хотел, чтобы тебе было больно. Ты сам пожелал, чтобы я тебя приручил". Антуан де Сент-Экзюпери. Маленький принц.
Менты били сильно. Словно оголодавшие звери, они приходили в камеру каждые два часа, поднимали Игната с пола, жестоко избивали его, стараясь не оставлять следов. Потом сажали его за стол, клали перед ним бумагу и ручку и говорили: - Пиши чистосердечное. Как бы больно не было, Ларионов не ломался и не велся на это. Он давно потерял ход времени, не знал, сколько находится в камере, страшно хотел пить, но воду не давали, однако каждый раз уверенно, но хрипло отвечал, как мантру: - Я ничего не делал. Я не насиловал ее. Полиция действовала разными методами. Сначала они били его, затем мягко уговаривали, давили на то, что были свидетели, что Маша дала показания, что Сергей признался, что между ними была какая-то связь. Соседи по общаге слышали, как где-то с месяц назад Маша проклинала Игната, а потом он вышел из ее комнаты злой. Не сложно найти и подобрать улики, когда это нужно. Ларионову было страшно, но он стоял на своем. Побои он мог терпеть, но вот так сразу перечеркнуть свою жизнь, сдавшись, ему совести бы не хватило. Поэтому менты уходили ни с чем, и долгие минуты Игнат снова лежал на бетонном полу камеры, стараясь не думать о боли, которая словно въелась в его тело. Безумно хотелось пить, но даже когда спустя несколько часов перед ним поставили кружку с мутной водой, парень ее не тронул. Фантазию полицейских он знал прекрасно. Там могла быть подмешена наркота, а это ухудшило бы его ситуацию в несколько раз. Чтобы не смотреть на эту притягивающую жидкость, Игнат мучительно долго поворачивался на другую сторону, тихо постанывая от боли. Пока никого не было, он мог себе позволить проявить слабость. Устроившись настолько удобно, насколько это вообще возможно было в данной ситуации, Ларионов глубоко и медленно вдохнул, выдохнул и закрыл глаза. Успокоительной мыслью снова стали воспоминания о последнем счастливом и беззаботном месяце его жизни. Игнат вяло перебирал в своем сознании события, ощущения, эмоции. Он вспоминал длительные переписки с господином, их интересные разговоры, шутки, возбуждение, азарт и пошлые желания. Жизнь до сегодняшнего дня казалось такой легкой и счастливой. Ларионов сейчас прекрасно понимал, что счастье у него напрямую ассоциировалось с этим мужчиной. И знать, что все это закончилось вот так, было мучительно больно. Игнат не сомневался в том, что религиозная Маша его подставила, оказавшись особенно мстительной особой. Не зная, каким образом она все так хитро провернула, парень теперь довольно холодно прикидывал, что сидеть ему за это липовое изнасилование не меньше трех лет. Можно забыть о будущем, о планах и мечтах. Подкупить он никого не сможет, а мать уж тем более. О семье Игнат вообще старался не думать. Ужас, который испытает мать и сестра, на живую резал ему сердце. Особенно после отца… Ларионов отогнал болезненные мысли и вернулся к вялым размышлениям о господине. Он был уверен в том, что теперь их отношения окончены. В договоре было четко прописано, что любая из сторон в любой момент может прервать их «связь». Соответственно, если Игнат внезапно перестает писать сообщения и отвечать на них, это должно было быть показателем разрыва. По крайней мере, парень бы сам так и подумал. Все время в его голове фоном бежала мысль, что если бы сегодня он успел отправить смс, то господин уже должен был заподозрить неладное, когда в обед ответа не последовало. Но размышлять об этом было поздно, да и жалеть себя не стоило. Вдалеке послышался громкий звук гремящих железных дверей, а затем гулкие шаги, выводящие парня из состояния какого-то тупого забвения. Внутри себя Игнат дрогнул, понимая, что менты снова пришли его бить. Сколько раз уже эта процедура повторилась, он не помнил, да и не хотел. Морально он приготовился к новым мучениям. Дверь камеры открылась, двое зашли внутрь и аккуратно начали поднимать парня с пола. Эта показательная осторожность шокировала его больше чем все события, произошедшие за эти сутки. - Что нежничаем, мальчики? Палки забыли, а так бить страшно? – Не выдержал Игнат и зло поддел ментов. Те на удивление смолчали и даже не ударили парня. Осторожно придерживая его по обе стороны, они вывели его из камеры и медленно повели по коридорам. Плохо соображая, Ларионов пытался осмотреться и никто из этих молчаливых полицейских даже не пытался опустить его голову вниз, как положено. Шли недолго. Поднялись на второй этаж и зашли в какой-то просторный кабинет. Игнат сразу понял, что он находится у главного начальника этого отделения. Большое помещение, стены, выкрашенные в нейтральный цвет, крупный аквариум у стены, массивный расписной стол, кожаные кресла, награды, флаги, гербы и неизменный портрет Путина. Донельзя удивленного парня аккуратно усадили на стул перед столом, за которым сидел в форме взрослый седоватый мужик. Его лицо было неприятным, грубым и в данный момент злым. - Пошли отсюда! – Прикрикнул он на своих сотрудников, и те молча вышли из кабинета. Обессилено сидя на мягком стуле, весь грязный и в собственной крови Игнат пристально смотрел прямо в лицо этому человеку, ожидая, что ему объяснят, что, собственно, он тут делает. - Здравствуйте, Игнат Михайлович, - наконец, сказал начальник, чуть подавшись вперед. – Меня зовут Иван Сергеевич, я начальник местного отделения полиции. Игнат молчал, не желая без лишней надобности отвечать. Удивлению его не было предела – то его били, как последнюю тварь, а то уважительно называли по имени отчеству. - Вы были задержаны нашими сотрудниками по подозрению в изнасиловании некой гражданки Скворцовой, - продолжил Иван Сергеевич. – В данный момент была проведена тщательная проверка данных, сняты показания свидетелей, взяты анализы. После всего этого нами было установлено, что вы не являетесь более подозреваемым. Все обвинения с вас сняты, и вы можете быть свободны. - Ахуеть просто, - флегматично выдал Игнат, все-таки не сдержавшись. – В таком случае скажите, ваши сотрудники всегда так избивают невиновных? - Произошла ошибка, и я приношу вам свои глубочайшие извинения, - нервно сказал мент. – Поверьте, виновные будут наказаны. В ближайшие пятнадцать минут за вами приедут. А пока я могу вам предложить что-нибудь? - Воды, - хрипло ответил парень, зло сверля его глазами. – У вас-то она точно не с наркотой. Помрачневший вид мужчины убедил Ларионова в том, что он был прав. Полицейский налил в стакан воды и подал парню. Игнат едва сдержал стон облегчения, когда прохладная жидкость потекла по иссушенному горлу. Сейчас это казалось наивысшим наслаждением. Выпив полностью весь стакан, он поставил его на стол, и хотел было подумать, как так ему повезло, когда у мужчины громко зазвонил телефон. Бросив взгляд на экран, он побледнел, но быстро ответил. - Алло? Да… Да, конечно… сейчас… Иван Сергеевич протянул телефон Игнату. - С вами хотят поговорить. Стараясь уже ничему не удивляться, Ларионов, превозмогая боль, взял трубку и медленно поднес к уху. - Да? - Игнат Михайлович, добрый день, - послышался официальный мужской голос на другом конце телефона. – Меня зовут Дмитрий. Я звоню вам по распоряжению вашего работодателя. - Так это теперь так называется? – Мрачно усмехнулся Игнат и тут же зашипел от боли – разбитая губа снова треснула. – Хорошо, что вы хотите? - Узнать о вашем состоянии и ваших пожеланиях. - Вы ведь и так догадываетесь обо всем, Дмитрий? – Спокойно задал риторический вопрос Ларионов. - К сожалению, так, - подтвердил тот. – Я попросил бы вас подождать еще некоторое время в отделении. В скором времени ваши товарищи лично заберут вас на обследование в больницу. В данный момент ничего больше предпринять не могу, но буду рад ответить вам на все вопросы. - Моя семья знает? – Едва сдерживая страх, спокойно спросил парень. - Увы, их поставили в известность сотрудники полиции. Перехватить их звонок мы не успели… Ужас объял Игната, осознавшего, что будет думать о нем мать – особенно после отцовской судимости. За этой мыслью он чуть не упустил конец фразы Дмитрия. - …но на данный момент мы связались с вашей матерью и дали официальное опровержение. Сотрудники правоохранительных органов принесли вашей семье свои извинения. - Пускай засунут себе их в жопу, - рассержено ответил Игнат, не представляя, что теперь он скажет матери. - Игнат Михайлович, - вежливо обратился к нему некий Дмитрий. – Есть ли у вас какие-нибудь пожелания касательно развития дальнейших событий и судьбы участников данной ситуации? - Да, безусловно, - Игнат сейчас позволил себе быть мстительным. – Закатайте их всех в бетон. - Об этом можете не переживать, - лаконично ответил Дмитрий. – Все будет исполнено в лучшем виде. Ларионов удовлетворенно кивнул, отключил телефон и кинул в сторону бледного полицейского. Ему было все равно на грубость или собственное хамство. Только безумная радость объяла его душу – господин защитил его. Это Он. Он достал его отсюда, неизвестно каким способом, но достал. И это говорило о стольком… Игнат даже не услышал, как открылась дверь, и очнулся от болезненного забытья только когда понял, что его зовут по имени. Перед ним был обеспокоенный Макс, а рядом привычно невозмутимый Вадим Александрович. - Поехали отсюда, - тихо сказал блондин, осторожно помогая ему встать. – Тебе надо в больницу. - Я хочу домой и спать, - честно ответил Игнат, морщась от каждого движения. - Сначала мы проверим, не остался ли ты без каких-нибудь внутренних органов в этом храме правопорядка, - мрачно пошутил Вадим Александрович, даже не глядя на полицейского. Не обращая уже ни на кого внимания, они втроем медленно покинули отделение полиции и сели в шикарную бэху, как краем глаза успел оценить ее Ларионов. Макс погрузил Игната на заднее сиденье, а сам сел рядом с Вадимом. - Клевая тачка, - сказал парень, чувствуя мягкие сидения вместо уже привычного бетона под спиной. Он был благодарен этим двоим, но даже не знал, как это выразить. Простого «спасибо» казалось так мало. - Спасибо, - усмехнулся Вадим Александрович, медленно выезжая с парковки. – Люблю эту машину. На ней я как-то чуть не сбил Макса. Иногда думаю, что лучше бы сбил. - Эй! – Возмущенно воскликнул блондин. – Я вообще-то здесь! - Обязательно расспрошу как-нибудь об этом, - слабо улыбнулся Игнат, наконец, чувствуя себя в безопасности, и расслабился. - Идет, - Макс повернулся к нему и протянул что-то. – Держи. Я думаю, тебе надо ответить. С удивлением Игнат узнал в его руках свой телефон. - Откуда он у тебя? – Спросил он, забирая айфон. - Потом расскажу, - нетерпеливо отмахнулся блондин. – Займись полезным делом. В очередной раз Игнат подумал, что ему повезло, и разблокировал телефон. Всего четыре сообщения, но зато семнадцать пропущенных вызовов. Этот номер парень знал наизусть. Это был Он. И Он, оказывается, сходил с ума. Перезванивать Ларионов не стал, потому что знал, что господин, понимая, что парень теперь в безопасности, трубку не возьмет. Зато открыл сообщения. Первые три в разной степени нервозности вопрошали о том, куда он пропал с разницей в полчаса: «Доброе утро, Игнат. Что за сбой в распорядке?». «Если ты делаешь это специально, мальчик, то поплатишься за очередную провокацию». «Мне начинать нервничать?». Это было приятно. Это заставило Игната поверить в людей и в их преданность. Но четвертая смс, пришедшая спустя час после последней, заставила его сердце ухнуть куда-то вниз и одновременно вызвала волну возбуждения. Она гласила: «Я их уничтожу».***
Ответить Игнат решился уже после того, как прошел обследование. Перед этим он позвонил матери и долго успокаивал ее рыдания, говоря, что все нормально и его просто подставили. В какой-то момент ему все-таки стало стыдно, что он так мало любил эту женщину. Но настоящей матерью она все же ему никогда не была. Поговорив потом еще минут пять с Олей, он наказал ей, чтобы она никого не слушала и занималась учебой. Он заверил ее, что с ним все в порядке, а в больнице он просто на плановом обследовании. Девочка беспокоилась, но сказала, что будет слушаться брата. Только после всего этого Игнат написал короткое сообщение Ему. «Спасибо». «У тебя уже два часа телефон в руках, а ты только сейчас сподобился мне написать? Как своевременно!» - тут же ответил господин. Он злился – сильно злился. «Простите. Я хотел написать уже после того, как пройду обследование, чтобы вы не беспокоились. Я в порядке». «Два треснувших ребра, сотрясение и множество синяков это не в порядке». Игнат усмехнулся и написал: «Какой смысл мне вам что-то писать, если у вас тут со всех сторон и так прямая трансляция?». «Не дерзи мне, мальчик!». «Простите», - чуть улыбнулся Ларионов, понимая, как ему приятна вся эта забота. – «И правда – спасибо. Я не знаю, что бы со мной было, если бы не вы. Я вам обязан». «Ты останешься на три дня в больнице», - категорично заявил мужчина, пропуская его благодарности мимо. – «И сейчас ты не посмеешь возражать мне». «Хорошо», - согласился Игнат, смиряя свое упрямство. Он действительно хотел воспротивиться. Ну, пускай так. - Пошли, твоя палата готова, - в комнату для сдачи анализов зашел Вадим Александрович, подвозя к нему кресло-каталку. Они с Максом все это время находились рядом с парнем. - Вы что – ментально общаетесь между собой? – Удивился Игнат, пересаживаясь в кресло с помощью друга. - Да, это особый дар, - серьезно кивнул мужчина, позволяя везти кресло Максу. – У тебя будет отдельная палата, правда без телевизора – Он настоял на этом из-за сотрясения. Мы можем привезти тебе завтра что-нибудь из твоих книг, но ты ничего Ему не скажешь, иначе нам с Максом не жить. - Хорошо, - рассмеялся Ларионов, понимая всю абсурдность такой опеки. – А что, теперь в общежитие можно заходить вот так просто? - Теперь в твоем общежитии правит Вадим и этот твой покровитель, - улыбнулся Максим, аккуратно везя друга по коридору частной больницы. - В каком смысле? – Удивился Игнат. - В самом прямом. Но это отдельная история и явно не для твоих ушей, юноша, - нейтрально ответил Вадим Александрович, хмуро поглядывая в телефон. – Завтра мы завезем тебе одежду. Постарайся не провоцировать персонал лишний раз страдать. Поверь, они тут будут из кожи вон лезть, чтобы ты не делал ненужных движений. А если вдруг сделаешь, им хорошо так влетит. - Я чувствую себя в клетке. - Получай от этого удовольствие, - с хитрецой посоветовал ему блондин на ухо. – Вадим меня вот гоняет так, что присесть некогда. - Я все слышу, - невозмутимо отозвался мужчина, сосредоточенно набирая сообщение, и оба парня усмехнулись. Макс, следуя указаниям медсестры, завез друга в просторную белую палату. Ему принесли пижаму, помогли переодеться и уложили в мягкую кровать. - Сейчас сделаем несколько уколов, затем легкий ужин и спать, - строго проинструктировала его медсестра и вышла из палаты. Только тогда Ларионов понял, что с момента его ареста даже суток не прошло. А ему казалось, что он был в камере целую вечность. - А что с Машей и с Сергеем теперь будет? – Вдруг вспомнил Игнат, сонно проваливаясь в мягкие подушки. Макс вопросительно глянул на своего любовника и получив одобрительный кивок, заговорил: - С Сергеем особо ничего. Он давал показания о том, что знал. Твой сосед видел, как ты уходил к девушке и в каком состоянии вернулся. Знал, что вы недавно поругались. Поэтому он особо не врал. Но его все-таки переселили в другой корпус. Мой тебе совет – я бы все-таки с ним не общался больше. Он тебя, конечно, не обвинял, но и не защищал. А это о многом говорит. - А Маша? – Спросил Ларионов, хмурясь. Это было обидно. - Статью ей, к сожалению, приписать нельзя, - взял слово сосредоточенный Вадим Александрович, наконец, убирая телефон в карман брюк. – По крайней мере, за это не сажают. Но уголовный штраф ей дадут по полной. Всю жизнь будет в своем храме получать копейки и отдавать долг государству. - Как… как это вообще стало возможно? – Наконец, решился спросить парень. - Как она подстроила изнасилование? Легко. Подговорила парня одного. Даже заплатила ему. Он жестоко ее отымел. Она обмазалась кровью, порвала свое тряпье и пошла в ментуру, предварительно сказав матери, что ее изнасиловали. Там они устроили показательное шоу, ну, а остальное ты знаешь, - сдержанно рассказывал мужчина. - Видел бы ты, как мать оттаскала ее за волосы, узнав правду, - усмехнулся Макс, сидя около постели друга. – Дочка священника и пошла на такое. Ее уже отчислили. - Никогда не думал, что люди готовы пойти на подобное. Она всегда была такой спокойной и мягкой, - устало отозвался Игнат, а потом встрепенулся. – А как вы-то узнали обо всем? - Не все сразу, юноша, - улыбнулся Вадим Александрович. В этот момент в палату вошла медсестра с подносом, на котором лежали шприцы. - Время посещений давно окончено – все на выход, - строго произнесла она и гневно сверкнула глазами. Максим сразу встал со стула и схватил свою куртку. - Спасибо вам, - Игнат вдруг вспомнил, что не поблагодарил друзей, которые целый день убили на его поиски и заботу. – Я не знаю, что могу сделать для вас. Вы… - Все, не разоряйся, - твердо оборвал его поток мужчина, подходя к двери. – Сделали все это не мы, ты умный мальчик и сам должен понимать. Все. Увидимся завтра. Выздоравливай. Макс улыбнулся, махнул рукой, и они быстро вышли, оставив Игната наедине с медсестрой. Уже позже, когда Ларионов выполнил все врачебные предписания и лежал в темноте, пытаясь уснуть, он обдумывал все, что с ним произошло. Вадим Александрович был прав – его спас господин. Это Он искал его, Он выяснял, что произошло, и Он посылал нужных людей. Судя по тому, что Игнат видел, Он сходил с ума, потеряв свою игрушку, поднял всех на уши, нашел, сам не пришел, но отчаянно пытался быть максимально близко. Вместо привычной хладнокровной реакции, парень увидел нервозность, злость и заботу. Нет, даже не заботу – что-то большее. С такими вещами не теряют голову. Просто с игрушкой так не носятся. И от этого отчаянно заныло сердце. Сколько можно было себя обманывать? Знать, что ты кому-то не безразличен это одно. Но совсем другое тосковать и тянуться самому. Игнат лег на спину и вдохнул так глубоко, пока не заболели треснувшие ребра. Все, хватит. Он должен признаться самому себе. Он больше не может прятаться от своего сердца – не может обманывать себя. Он должен сказать это. Вслух. Чтобы убедиться. Вслух… - Я хочу тебя. Голос не дрогнул. В тишине уснувшей больницы ничего не отозвалось на это. Только лишь радость полностью объяла Игната. Теперь он чист перед собой. И нужно делать следующий шаг. Теперь вперед – только вперед. Стащив с тумбочки свой телефон, Игнат поморщился от яркости экрана, но все же написал то, что хотел. «Я не могу уснуть». «Я тоже», - тут же пришел ответ. На часах два ночи. Что же Он делал? «Почему?». «Страх». Игнат улыбнулся. Парень понимал, чего Он боялся и не стал допытываться. «Я не знаю, что еще сделать для тебя», - вдруг пришла откровенная смс-ка. – «Столько власти, а у меня будто руки связаны. Я могу убить их всех, могу мучить всю жизнь извращенно, могу построить вокруг них ад. Но это все не то – все не то. Что мне сделать? Что я могу сделать для тебя, Игнат?». Сердце Игната бешено заколотилось. Сейчас был самый нужный момент – самый удачный и правильный. Он мог решиться. «Любое желание? Все, что угодно?», - по-мальчишески переспросил парень, чувствуя охватывающее его волнение. «Все, что ты пожелаешь, мальчик». «Позволь мне узнать, кто ты». Молчание. Тишина, нарушаемая лишь громкими ударами сердца. Он смог это сказать. Смог переступить через ледяное «вы» к личному «ты». Смог признаться. «Исключено», - наконец, пришло резкое сообщение. Тон господина был снова прежним. Словно он взял себя в руки. «Почему?», - не терял надежды Игнат. После всего, что с ним произошло, он понял, чего хотел и не собирался от этого отказываться. «Это запрещено договором». «Договор можно разорвать». «В таком случае мы прервем нашу связь». «Это смешно. Это даже глупо. Я хочу увидеть тебя. Ты нужен мне. А я нужен тебе. И это честно», - признался Ларионов, печатая трясущимися руками сообщение. Он знал, что таким образом практически признавался в любви. Он знал, что и господин это поймет. «Мы закрыли тему», - гласил сухой ответ. «Я не отступлюсь», - упрямо написал Игнат, злясь. «Значит, тебя ждет разочарование». Парень отшвырнул телефон в сторону и попытался успокоиться. Ничего, время у него есть.***
Следующие два дня для Ларионова прошли в напряжении. Его заставляли лежать в больнице, заставляли все время пить какие-нибудь лекарства, отнимали книги, которые привезли Макс с Вадимом. Страдая от безделья, Игнат донимал господина постоянными просьбами о личной встрече. Тот не сдавался, но не спешил рвать договор. Парень понимал, что за все это время они слишком сильно прочувствовали друг друга, чтобы теперь так просто уходить. Но упрямство мужчины безумно раздражало парня и Ларионов начал позволять себе больше, чем раньше. Это, в конце концов, привело их к ссоре. «Я не собираюсь идти на поводу у твоих истерик. Условия тебе известны. Хорошо подумай – твои действия могут привести к тому, что тебе не понравится», - написал господин на второй день, после их длительного выяснения отношений. Игнат был зол, практически в бешенстве. Он прекрасно знал, чего хочет. Более того, он знал, чего хочет этот мужчина. Но по какой-то непонятной причине он отказывался от Ларионова, даже под угрозой расставания, ничего не объясняя. Игнат терялся в догадках. Все, что он испытывал рядом с этим мужчиной, было чем-то невероятным и фантастическим. И теперь хотелось большего – хотелось всего. Но нет, ему не позволяли. И от этого было больно. Словно от него отказались – не приняли, не захотели. Все физические раны, которые парень получил в отделении полиции, вдруг показались такими незначительными в сравнении с этой душевной болью. Больше Он на сообщения не отвечал, сколько бы Ларионов ни писал. Около пяти вечера парень уже не знал, что делать, лишь бы не полезть на стенку от всего происходящего. В постоянной тишине палаты мысли не давали покоя и поэтому, когда зазвонил телефон, он Ларионов даже не понял, что что-то происходит. Звонок был таким неожиданным и внезапным, что Игнат вздрогнул. На экране высветилось «Мама». Нехорошее предчувствие овладело им. - Да? – Как можно спокойней ответил он. - Игнат! – Мама рыдала. И это не были привычные ее истерики – здесь было что-то страшнее. - Что случилось? – Ларионов резко сел в постели. - Оля… Олечка…, - заикаясь, пыталась выговорить женщина. - Мама, успокойся и скажи нормально, что произошло, - процедил сквозь зубы парень. Внутри него все похолодело. Сестра была его слабостью. И сейчас с ней что-то случилось. - Оля пропала! – Наконец, выкрикнула женщина. – Сбежала из дома! Не вернулась после школы! - Что ты ей сказала?! – Игнат понимал, что просто так девочка уйти не могла. – Говори! - Н-ничего…, я ничего не говорила…, это не я-я, - провыла мама, захлебываясь слезами. – Вчера она пришла со школы в слезах. Сказала, что все называют ее брата насильником. Она спрашивала меня – «Мамочка, это правда? Мамочка, Игнат ведь хороший! Мамочка, он ведь не в тюрьме?». Я сказала, чтобы она никому не верила. Все было х-хорошо-о. А сегодня она пропала-а-а! Игнат на секунду закрыл глаза, пытаясь успокоиться. Этого он и боялся. Ни слухов, ни огласки, ни угроз, а того, что родная сестра увидит в нем преступника. - Сыночек, что мне делать? – Плакала мать. - Выпей успокоительного и жди меня, - решительно произнес Ларионов, вставая с постели. – Я скоро приеду. Станет что-то известно, звони. Все. Он повесил трубку и, стараясь не паниковать, начал одеваться. Благо всю необходимую одежду ему привезли еще сутки назад. План действий сложился в его голове на удивление быстро. Он знал, к кому пойдет и знал, что скажет. И это будет последняя его просьба к этому человеку. Затем он закончит всю эту ненормальную жизнь и больше никогда не ввяжется ни во что подобное. Слишком много крови – слишком ценные жертвы. И никакой награды за подобную боль. Из больницы удалось удрать незаметно. Ларионов знал, что хватятся его довольно скоро, поэтому нужно было действовать быстро. Поймав такси, Игнат в рекордные двадцать минут добрался до «Бездны». Он молился, чтобы хозяин был сейчас здесь, чтобы ему, наконец, повезло. Сделав лицо кирпичом, парень прошел мимо охраны, которая даже и не пыталась его остановить. Может потому что они его помнили, а может из-за уверенности. Целеустремленности Ларионова можно было позавидовать. Такая мрачная решимость была в нем, что даже столкнувшийся с ним на пороге служебного помещения администратор ничего ему не сказал. Преодолев уже знакомое расстояние до нужной двери, Игнат даже не подумал остановиться, успокоиться и постучаться. Он просто распахнул дверь. Вадим Александрович привычно восседал за столом. Перед ним расслабленно сидел незнакомый парню мужчина. Они тихо беседовали, и когда Игнат неожиданно вошел, вздрогнули от грохота и оба обернулись. Воцарилось пронзительное молчание. Мужчины удивленно смотрели на запыхавшегося парня, а до него, наконец, дошло, что стоило быть повежливей. - Вадим…, - начал было незнакомый человек, но хозяин клуба движением руки остановил его, а затем с гневным лицом обернулся к незваному гостю. - Твою мать! Ты не охуел ли, Игнат?! – Ядовито воскликнул он. – Кто тебе, блядь, позволял вламываться вот так?! Ларионов растерялся, потупился, но затем вспомнил, зачем пришел. Нахмурившись, он четко сказал: - Мне нужна помощь. Вадим Александрович закатил глаза, но гнев его еще не прошел. - Есть тысяча адекватных способов попросить о помощи. Телефон один из них, например! Что тебе стоило позвонить, а не удирать из больницы и не врываться сюда, как хуев спецназовец?! - Потому что иначе меня бы заперли в этой больнице, не позволив ничего сделать, - терпеливо ответил Игнат, чувствуя, как истекает каждая ценная для него минута. - Блядь, говори уже, что случилось? – Наконец, спросил хозяин клуба, видя его состояние. - Сбежала Оля, - произнес парень, а потом пояснил, понимая, что мужчина не знает о чем идет речь. – Это моя сестра. Мать звонила в панике. Оля не вернулась после школы. Вчера ее довели до слез. Из-за… из-за меня. Из-за всего, что случилось. Мне нужно ее найти. Мне нужно поехать туда. Вы поможете? Он позволил себе опуститься до унизительной просьбы, переступая через свои принципы. Он не постеснялся чужого человека, сейчас ему было все равно на весь мир. Сестру он любил больше. - Почему ты не обратился к своему покровителю? – Невозмутимо спросил Вадим Александрович. Игнат тут же вспыхнул и бросил взгляд на незнакомого человека. При нем ему было стыдно говорить о подобных личных вещах. - Это мой хороший друг – Олег, - спокойно пояснил директор, кивая на молчавшего все это время мужчину. – Можешь говорить при нем, все нормально. Игнат еще раз скользнул быстрым взглядом по лицу неизвестного мужчины и, забыв о нем, повернулся к Вадиму. - Мы…, мы, так сказать, поругались…, - попытался сумбурно объяснить он и горько усмехнулся. На сегодняшний день боли было достаточно. – Не сошлись в желаниях друг друга. В общем, это не важно. Думаю, я уже не смогу ни о чем его попросить. Вадим посмотрел на него оценивающе. Игнат смирился – пусть читает. Что он уже мог скрывать? Мужчина, который ему нравился, (да именно нравился!), отверг его, почти раздавив его сердце своей жестокой рукой. Любимая сестра, единственный светлый лучик, думала, что ее брат насильник и преступник. Люди, в которых он раньше верил, оказались предателями. Весь его мир разваливался по кусочкам, и Игнат не знал, что делать, за что цепляться, что спасать… - Я помочь тебе не смогу, - резко произнес Вадим Александрович. – Сейчас у меня нет на это времени. Тебе поможет Олег. Ларионов непонимающе посмотрел на него, а хозяин неторопливо объяснил. - Олег мне должен, а так как я не могу оставить тебя один на один с этим, потому что свалился ты на мою голову опять со своими бесконечными проблемами, он тебе поможет, и мы, наконец, будем в расчете. Игнат растерянно перевел взгляд на невозмутимого мужчину, который наверняка не пылал восторгом от этой идеи. Ему было неловко напрягать кого-то постороннего. - Я не уверен, будет ли это приемлемо, - наконец, выдал свои опасения парень. Вадим Александрович не успел ответить. Олег спокойно поднялся из-за стола, уверенным движением застегнул пиджак на одну пуговицу и категорично сказал: - Поехали. И невозмутимо вышел из кабинета. - Думаю, что тебе стоит поторопиться, - усмехнулся Вадим Александрович, кивая в сторону двери. – Олег, поверь мне, ждать не любит. Не понимая, как так это произошло, Игнат послушно вышел из кабинета и услышал вдогонку: - Отзвонись потом, как все решится. Вспомнив, что теряет время, парень не стал заморачиваться обо всем этом и поспешил на улицу. Некий Олег ждал его около входа в клуб, облокотившись об огромный джип и сосредоточенно разговаривая по телефону. - Куда едем? – Спросил он, как только Игнат подошел. - Поселок Весенний, - растерянно ответил Ларионов. - Поселок Весенний, - повторил он в телефон, поглядывая на дорогие часы. – Километров двести, не больше. Будем часа через полтора. Поднимай команду. Чтобы через час уже прочесали местность. Нужно успеть до ночи. Подключи местных. Ребенок не мог уйти далеко. Приметы скину через минут пять. Все, работай. И, не слушая ответа, Олег сбросил вызов. Окинув парня быстрым нечитаемым взглядом, он оттолкнулся от машины и пошел к двери водителя. - Садись, - коротко бросил он. Игнат послушно взобрался на место рядом с водителем. От ощущения какой-то опасности, исходящей от мужчины, он не мог ничего сказать. - Пристегнись, - чуть ли не приказал он, заводя машину. Ларионов едва успел перекинуть через себя ремень безопасности, когда джип со страшной скоростью рванул с места. Игнат испуганно схватился за боковую ручку, но водителю, кажется было все равно. Он вел автомобиль одной рукой, как-то расслаблено и сам даже не подумал пристегнуться. - Приметы сестры напиши, - снова коротко сказал Олег, впихнув парню в руки включенный телефон. А сам достал сигареты и подкурил. Ларионов быстро описал все самое нужное для поиска девочки, вернул трубку и уставился в окно. Воцарилось общее молчание. Игнату было неловко и даже как-то неудобно. Мужчина рядом с ним был сосредоточен на дороге и бешеной скорости и, казалось, вообще забыл, что с ним рядом кто-то есть. Ларионов краем глаза посмотрел на него, понимая, что совсем не запомнил внешности мужчины, когда ворвался в кабинет Вадима. Черты лица были резкие, и создавали вид постоянного напряжения. Выдающиеся скулы, довольно тяжелая челюсть и острые глаза со злым прищуром. Руки, сжимающие руль, сильные, тело мощное – он был выше Игната на голову. Будто медведь какой-то. Такой человек берет не стратегией, а грубой силой. Они с Вадимом были не похожи, да и друзьями такие разные люди не становятся, и парень все гадал, что же могло их связывать. - Нашел что-то интересное? – Криво усмехнулся Олег, и Игнат вдруг понял, что попался на пристальном рассматривании человека. - Ой, извините, - Ларионов покраснел и быстро отвернулся. Городской пейзаж сменился лесополосой. Они выехали из города. Мысли быстро вернулись к сестре. Страх за нее разрывал ему сердце. Он надеялся, что с Олей ничего не случится, что это все просто какая-то ошибка. Он молился, прося все вокруг найти ребенка. Он потом сможет ей все объяснить, сможет открыть правду, только лишь бы она нашлась. Пускай даже она будет его ненавидеть… - Сколько лет девочке? – Вдруг спросил Олег. - Десять. - И чем же ты смог ее так огорчить, что она ушла из дома? – Не отрываясь от дороги, задавал вопросы мужчина. - Причин достаточно, - уклончиво ответил Игнат, хмуро глядя с какой скоростью проносятся мимо них деревья. Снова стало страшно. - Это, например, такие, как на твоем лице? – Поддел его водитель, и Ларионов неосознанно дотронулся еще до незажившей губы. - Ну, да… А вы всегда так водите? - Всегда, - кивнул Олег. Он был серьезен и сосредоточен. – Страшно? Этот вопрос, так похожий на дразнящий вопрос господина, заставил Игната вздрогнуть и помрачнеть. Мысли, которые он отгонял уже два дня, вернулись. Сердце сжалось. Все это почему-то свалилось на него в один момент. Как с этим справиться? Это было слишком много для него одного. - Что-то не так? – Настороженно спросил мужчина. Видимо, лицо парня сильно изменилось от нахлынувших эмоций. - Нет, просто…, - Игнат и сам не мог понять, что хочет сказать. – Просто вы мне напомнили одного человека. - Хорошего человека? Ларионов косо глянул на мужчину и на минуту задумался. - Я думаю, да. Хотя он наверняка считал, что это не так. Олег молчал, а Игнат и не знал, что добавить. Он считал, что должен как-то поддержать разговор, хотя бы из благодарности, но сил на это просто не хватало. И, к тому же, мужчине, казалось, это и не нужно было. Еще час они ехали молча. Скорость не падала меньше ста двадцати, и когда они опасно подрезали на трассе другие машины, Ларионов мечтал случайно не выплюнуть свой желудок. Но мужчина был невозмутим. Такими темпами они действительно преодолеют двести километров за полтора часа, если не быстрее. Однако все это хоть как-то отвлекало парня от страшных мыслей о сестре. Когда у Олега зазвонил телефон, Игнат пристально уставился на него. Он знал, что звонят по его душу. - Говори, - резко бросил мужчина, подняв трубку. Он внимательно слушал, а Ларионов от волнения выкручивал себе пальцы. – Где вы? Хорошо, ждите. Будем через десять минут. - Что?! – Сразу же спросил Игнат, как только Олег отбил вызов. - Они нашли ее, - спокойно ответил он. – Шла по трассе по направлению к городу. Мы недалеко уже. - Слава Богу! – Громко воскликнул парень, хватаясь руками за голову. Огромная волна облегчения затопила его и от пережитого стресса его начала пробивать нервная дрожь. - Успокойся, - как-то повелительно сказал Олег. Интонации в голосе стали глубокими и властными. – Все уже нормально. - Да, хорошо…, - рассеянно кивнул Игнат, невольно подчиняясь. Вскоре в сумерках Ларионов заметил несколько машин с горящими фарами, скорую и полицию. У него похолодело все внутри. - Их вызов это стандартная процедура при поисковых действиях, - пояснил Олег, видя, как парень побледнел. – С ребенком все нормально. Они притормозили около скопления машин, Игнат быстро отстегнул ремень безопасности и выскочил из машины. Он не знал, куда идти, где искать сестру. Но звонкий голос девочки сам указал ему направление. - Игнат! Развернувшись, он увидел, что Оля сидит в скорой, обернутая в одеяло и машет ему рукой. Стремительно подлетев к машине он, наконец, прижал ребенка к себе и облегченно выдохнул. Все закончилось, не успев и начаться. Так быстро, так стремительно он нашел ее с помощью этих людей. Один бы он никогда не справился. Олега нужно поблагодарить, но это потом. - Ты почему ушла из дома? – Строго спросил Игнат, оторвавшись от сестры. – Что случилось? - Я к тебе шла, - как-то обиженно заявила девочка. - Ко мне? – Удивился парень. – Зачем ты шла ко мне? - Ты лежал в больнице, а мама сказала, что мне нельзя тебя пока навестить. А Катя со школы сказала, что она всегда навещала брата, когда он болел, даже если мама запрещала, - объясняла Оля, а про себя Игнат решил, что при первом же случае поговорит с родителями Кати. – Ну, я решила, что быстро схожу в город и навещу тебя. Вы же с мамой говорили, что здесь недалеко. - Когда?! – Ларионов обалдел от этого еще больше. Девочка закатила глаза. - Когда ты уезжал учиться и говорил маме, что будешь приезжать каждую неделю. Тогда и сказал – от города недалеко. Сзади послышался смех. Игнат, все еще находясь в состоянии шока, обернулся. Это был Олег, а около него стоял мужчина в форме военного. - Девочка говорит логичные вещи, - улыбаясь, сказал он. - Да уж, а мне, похоже, нужно держать язык за зубами, - иронично отозвался Игнат и хмуро глянул на ребенка. – Ей-богу, ты как маленькая, Ольга. Понятие «недалеко» очень растяжимое. - Нечего спихивать все на сестру, - поддел парня мужчина и протянул с интересом поглядывающей на него девочке руку. – Меня зовут Олег. - Приятно познакомиться, - вежливо отозвалась она, пожимая его руку своей небольшой ладошкой. - Скажи Олегу спасибо, это он нашел тебя, - Игнат устало потер переносицу, все еще не веря, что все так просто закончилось. - А я и не терялась, - гордо заявила Оля, кутаясь в одеяло. - Нужно матери позвонить, - вспомнил вдруг Ларионов. – Она же там с ума сходит. - Вы можете не беспокоиться, мы оповестили ее, как только обнаружили девочку, - подал голос рядом стоящий с Олегом военный. Интонации показались Игнату смутно знакомыми, и он нахмурился, пытаясь вспомнить, где же он слышал этот голос раньше. Подошедший к ним человек в форме отдал честь и обратился: - Дмитрий Алексеевич, разрешите… И Игнат все понял. Имя резануло слух. Этот голос уже говорил с ним несколько дней назад. Дмитрий рассказал ему тогда, что за ним приедут. Он сказал, что звонит по распоряжению работодателя. Словно, как в тумане Ларионов медленно перевел взгляд на замершего Олега. Мужчина смотрел на него пристально и напряженно, но молчал. Кто-то из них должен был признать очевидное. - Это ты, - наконец, хрипло произнес Игнат, и его сердце сжалось от ужаса и боли осознания. - Это я.