Привкус пепла

Пролог. Ночная Москва. Тьма уже сгустилась над столицей, где все постоянно в движении. Яркие фонари освещали темные улицы этого необъятного города, машины у домов плавно заполняли свободное пространство, людей на улице практически не было. Лишь одинокие собачники выгуливали своих питомцов в столь поздний час. Вдалеке от жилых районов, на крыше высотного здания стоял высокий молодой человек, в темной одежде, голова была прикрыта плотным длинным капюшоном скрывая уродливый шрам, оставшийся после минувших событий. В руках он крепко держал листы бумаги, содержание которых даже в такой кромешной темноте не было видно. — Как жаль, — проговорил он, словно обращаясь сам к себе, — он сам выбрал такую судьбу. Мы сделали лишь то, что должны были. С этими словами молодой человек отпустил листы, которые тут же подхватил ветер и понес в неизвестном направлении. Осторожно достав из кармана небольшую рукоятку, где едва-едва горела красная кнопка, затем чуть подождав, он сильно вдавил палец в эту кнопку. Листы, что уже почти были унесены, резко вспыхнули и сгорели, лишь пепел коснулся земли. — Вот и всё, — произнес человек, укрытый ночными тенями Москвы, — пришел конец последним воспоминаниям о тебе, гений. Никто не был свидетелем произошедшего и никто не расскажет, что же действительно произошло. Или расскажет…?  Глава 1. Когда все пошло не так. Операция вновь шла не по плану. Работники КТЦ бегали по коридорам, пытаясь восстановить связь с группой. Каждый из них понимал, что в этот раз удачный исход операции зависит не только от группы «Смерч», но еще и от оперативной работы всех сотрудников. Сейчас на кону стояли сотни спасенных жизней, но, кроме того, еще и само существование группы «Смерч». Пригов сидел в своем кабинете, рисуя какие-то чертежи, при этом изредка поглядывая в учебник по квантовой физике и записывая что-то себе в листы. Этими чертежами мозг генерал-майора был забит уже третий день, он практически не обращал внимание на все происходившее вокруг него. То же самое происходило и сейчас. Пока Владимир Викторович продолжал воять, Булатов и Кошкина не находили себе места. Прошли практически целые сутки, а связи с группой так и не было. — Бать, слушай, из чего можно сделать прочный корпус для лазера, а то я уже всю голову сломал? — оторвавшись от чертежных листов проговорил он. — Пригов, ты охренел? Какой нафиг лазер, у нас группа не выходит на связь уже сутки! Там Тарасова контузило и непонятно что с Умановой, а ты только о своем лазере думаешь! — контр-адмирал был в ярости, он был готов порвать Пригова за такой неожиданно появившейся пофигизм. — Ой, Иван Михайлович, не кипятись, все будет хорошо, не впервой, правда, Багира Степановна? — Пригов продолжал витать в облаках. — Ты совсем с ума сошел, Пригов? Ты понимаешь, что группу могут расформировать? Понимаешь, что Бизон может остаться на всю жизнь инвалидом? Или то, что у Ионова закончились боеприпасы? Если их расформируют, то это будет на твоей совести! — Кошкина была на пределе, сил для продолжения работы практически не оставалось. — Так, хватит панику наводить, все будет хорошо, — отрешенно проговорил Пригов, выйдя из ИВЦ, быстро зашел в свой кабинет и вновь уткнулся в чертежи. — Вот мразь, — сквозь зубы прошипел Булатов. Южный Урал — Физик и Мура идут в обход села, я захожу с правой стороны, Бизон и Ума заходят с левой стороны. Все поняли? — Ионов придумал план по захвату села с террористами. — Ребят, проверьте рации, — ни у кого сигнала не оказалось. — Так, значит здесь где-то стоит глушилка. Поэтому работаем вслепую. — Это плохо. Значит делаем так, мы с Умой обезвреживаем левую часть и ищем глушилку. Мура с Котом идут по центру, а Физик обезвреживает закладки с правой стороны, — наконец-то Бизон решил взять все руководство в свои руки. Группа сразу выдвинулась на позиции: Физик направился на окольную тропу, которую не было видно из-за расположения поселка, а Бизон с Умой осторожно пробирались по левой части, где террористов не было видно уже четыре часа. Кот и Мура, убедившись в безопасности стратегии, вышли последними. В самом селе тоже не было тихо. Повсюду была заложена взрывчатка, жителей же собрали в небольшой церквушке, где под пристальным взглядом террористов они пытались хоть как-то выжить. Группа «Смерч» вышла на установленные позиции и почти одновременно бойцы спецназа начали работать. Физик дистанционно отключил взрывчатку, пока Мура тихо снимала наблюдателей с крыш, давай возможность Бизону и Уме пройти в село. Выйдя на площадь, Бизон начал осматривать местность, но тут неожиданно их с Умой окружили человек десять с заготовленным оружием наперевес. — Сдавайтесь. Вы окружены. Аккуратно опускайте оружие на землю и с поднятыми руками вставайте друг к другу спиной. Только без глупостей, — грубым голосом в громкоговоритель проговорил один из окруживших. — Олесь, только без глупостей, делай то, что они говорят, — очень тихо прошептал Тарасов, чтобы его услышала только Уманова, при этом продумывая план дальнейших действий. — Но, Бизон… — Уманова, как всегда пыталась возразить командиру, но он ее перебил. — Тихо. Никаких «но», делай то, что я сказал, это приказ, — так же тихо проговорил Бизон, пытаясь предугадать то, что опять задумал этот «солдат удачи». — Смотри, медленно опускаешь автомат, и когда я тебе скажу, стреляешь в того, кто перед тобой. Мура и Кот нас прикроют. Мурашова быстро вырубила двух террористов, охранявших вход в церквушку. К колоколу вела всего одна крутая лестница, по которой нужно бесшумно пробраться, что является довольно сложным заданием, но выполнимым. Поднимаясь все выше и выше, Мурашова услышала чей-то мужской голос. Без всякого труда она поняла, что это один из террористов, который контролирует весь обзор с крыши, он обсуждал с кем-то по спутниковому телефону, сколько осталось в живых их сообщников. — Спасибо за информацию, идиот, — тихо прошептала Мура, осматривая всю верхушку купола. Вытащив нож из-за спины, она тихо на корточках подошла к нему и одним ловким движением, придерживая его голову, перерезала ему глотку. — Церквушка свободна сверху. — Спасибо, — прошептала Ума. Пока террористы не начали занимать укрытия, Бизон и Ума открыли огонь на поражение. Заметив движение снизу, Мура и Кот вдвоем начали прикрывать товарищей, закрывая путь любому, кто мог бы подойти к их друзьям с тыла. Но никто в итоге не смог укрыться от смертоносного пулевого града и, в конце концов, на площади стоял только огромный столб пыли. Как только все улеглось, на площади остались лишь Бизон и Ума, спиной к спине, тяжело дышавшие, но, наконец вне опасности. — Спасибо, Борь, — отдышавшись проговорила Ума. — Ага, ты в порядке, не задело? — убедившись, что с Олесей все хорошо, Бизон решил поинтересоваться, что там у Ионова. — Кот, что там? — Сам посмотри, лягушку нам оставили, — устало проговорил Ионов. — Так, это я сейчас обезврежу, а ты и Ума зайдите с другого входа и посмотрите, нет ли там растяжек. Кстати, а где там Физик застрял? — решил поинтересоваться Боря. — Не знаю, — единственное, что мог сказать Кот. Убедившись, что поблизости никого нет, Боря как всегда перевернул свою кепку козырьком назад и принялся обезвреживать мину. Зайдя в здание, Ионов приказал идти Умановой наверх и проверить, как там Мурашова, а сам пошел проверять главную дверь на наличие растяжек. Обезвредив две растяжки, Вася поинтересовался у Бизона, обезвредил ли он мину. Получив положительный ответ, Ионов выдохнул с облегчением. — Все, вы свободны, — громко проговорил Кот. На этих словах деревянные двери раскрылись, выпуская на волю бедных жителей, что сразу кинулись в свои дома. За ними вышел Кот, прижимающий к животу согнутую руку, но с огромной улыбкой. Позади радостного Кота лежали люди в красных футболках и с оружием наперевес, но у каждого были проделаны существенные пулевые отверстия в области жизненно важных органов. Стоило жителям чуть-чуть разойтись, послышались тихие выстрелы. Все, кроме бойцов спецназа, сразу легли замертво. Живыми из жителей остались лишь те немногие, что добрались до укрытий. Мгновенно Бизон, Ума и Кот встали в боевую готовность, но тут с холмов неожиданно поднялись множество боевиков с крупнокалиберными орудиями. — Как я и сказал, — послышалось из рации Умановой, — вы окружены. Сдавайтесь. Услышав это и у себя, Физик сразу же начал суетиться, отчего Мура напряглась, ведь ее сильно удивило, как же кто-то начал говорить по их личным устройствам связи. — Нет, нет, нет. Это очень плохо, — начал причитать Физик, копошась с рацией. — Что там, что произошло? — поинтересовалась Мура, поглядывая на холмы, чтобы их не заметили. — Вот почему связь так барахлит тут. Они сначала начали мешать сигналам, но как только сюда вломились мы, они решили влезть в наши рации, — с тревогой в голосе говорил Физик, исправляя проблему. Заметив все тот же вопросительный взгляд у Муры, он сказал проще: «Радиоперехват. Молчим.» Через минуту он заулыбался. — Ну? — Почти, почти, — тараторил он. Тут же рации у всех всхлипнули, затем Физик сразу вызвал Бизона. — Ищите главаря, где бы он ни был, его рация сейчас должна быть громче всех. Этого было достаточно. Мура с Котом сразу ушли с позиции за холмы, чтобы аккуратно убрать снайперов с такой отличной позиции. Физик остался контролировать территорию с колокола. А Ума и Бизон тем временем искали самый громкий шум, который оказался прямо за самым невзрачным домиком, откуда было отлично видно все село. Прямо там, внутри дома, сидел спиной к окну человек в той же форме, что и другие террористы, но его лицо было закрыто множеством платков. Ума и Бизон аккуратно зашли в скромную лачугу. Убрав за спину свои автоматы, они достали пистолеты. Бизон отправил Уму проверять второй этаж, а сам направился проверять нижний ярус. Сама лачуга была совсем уж небольшая — пара комнат, где едва бы поместился кофейный автомат, а впереди огромная комната, напоминавшая салон в восточных квартирах — просторная и наполненная только самым необходимым в быту. Но вот только здесь все это «необходимое» было уже очень и очень давно разрушено, вся посуда валялась на полу, покрывая его осколками, а у окна, слева от стола, на стуле сидел среднего роста мужчина в темно-красной бандане и сером берете. У него в руках была лишь рация, до сих пор подававшая громкие неприятные звуки. Бизон очень быстро проверил все соседние комнаты и зашел в центральную, держа главаря группировки на мушке. — Руки вверх и без глупостей, — строгим голосом произнес Бизон. Услышав слова командира, Ума быстро вернулась и также направил оружие на главаря, держа его на прицеле и контролируя каждое движение опасного террориста перед ними. — Вот и вы. Понравилась установка наверху? — Очень. Можешь не надеяться на эту конструкцию, она вам больше не поможет. Поэтому сиди тихо и не рыпайся, — сказала Ума. — И даже не пытайтесь меня разговорить, я вам ничего не скажу! — с этими словами он резко вынул чеку и кинул светошумовую гранату в ноги Бизону. За секунду, которая у нее оставалась, Ума зажмурилась и руками захлопнула уши, выронив пистолет на пол. Бизон, что так усердно наблюдал за террористом, не успел и его сильно задело: свет ослепил его, а резкий шум вывел его из строя окончательно. Когда свет в глазах рассеялся, Ума сразу подскочила к Бизону, проверяя его состояние — у него была небольшая контузия, а от громкого и резкого шума его уши закровоточили. Пока Ума проверяла командира, главарь банды поднял пистолет и выстрелил ей в плечо, разряжая магазин окончательно. Но тут, неожиданно между дулом пистолета и Умой появился Бизон, закрывая ее плечом. Пуля пролетела насквозь, но окончательно остановилась в Уме, отчего та сразу потеряла равновесие и обессиленно упала на пол. — Зря ты это сделал, — сказал Кот, неожиданно появившись в окне, после чего одним точным выстрелом в голову убил преступника. Придя в себя, Бизон заметил, как к нему ползет Уманова с простреленным плечом. Встряхнув голову, его взгляд прояснился, хоть шум и повлиял на его слух. Не обращая внимания на ноющую боль в плече, Боря достал аптечку, сел перед Олесей и начал обрабатывать ее рану. — Бизон, прости меня, что я сразу не заметила у него эту гранату. Готова отработать все наряды. — Тихо, тихо. Береги силы, какие наряды, ты ни в чем не виновата. Горе ты мое луковое, — Боря начал обрабатывать рану. — ну, девочка моя, не плачь. Я понимаю, что больно. Вот приедем домой, я обязательно возьму нам с тобой отпуск. — Да я не плачу, просто что-то в глаз попало. Борь, посмотри на свою руку, тебя не меньше задело, — Олеся не любила показывать свои слёзы, тем более из-за такого пустяка. Услышав последнюю фразу, произнесенную Тарасовым, Уманова покраснела и тихо проговорила, что никто больше не услышал. — Борь, ты совсем? Хочешь чтобы все узнали о наших отношениях? Нас же Батя убьёт! Начнёт опять про устав и про запреты на отношения. Тут в дом вломились запыхавшиеся Мура и Физик. — Все, теперь точно чисто, — протараторила Мура, но сразу заметила, как Бизон вкалывал обезболивающее Уме и с удивлением спросила, — что случилось? — Я пропустила момент и он, — указывая взглядом на дырявую голову террориста, — он достал светошумовую гранату, кинул в ноги Бизону и выстрелил в меня, но тут же его в упор убил Кот, — ее взгляд был полон раскаяния и боли, слезы сами собой наворачивались. Физик вошел следующим, но увидев произошедшее, лишь тихо кивнул Бизону, на что получил ответный кивок и сразу направился на верхний ярус. Перед ним была огромная установка, увешанная экранами и к который шло множество проводов с крыши. Быстро оглядев это, Физик вздохнул, разобрал машину и спустился вниз. — Проверка связи. Прием, — тут же вылетело из рации. — Прием, это Физик. Задание выполнено, — облегченно произнес он, спускаясь вниз. — Рады вас слышать, Физик. Что у вас там было? — голос Булатова был отлично различим даже через шумы рации. — Они взломали частоту и заглушили сигналы. Сейчас установка обезврежена, равно, как и террористы. Нам также нужна медицинская помощь и срочная эвакуация, — ответил Физик, посматривая на Бизона и Уму. — Я вас услышал. Через час прилетит вертушка, ждите, — Булатов был очень строг в подобных вопросах, — Конец связи. Как и обещал Булатов, два вертолета с помощью прилетели почти через час. Медики сразу, как сошли за землю, побежали к Бизону и Уме, остальные же пошли к другому вертолету, который сразу их доставил на базу. Другой же вертолет полетел следом, отставая лишь на 5 минут. КТЦ — Это недопустимо! Двое ранены, половина гражданских погибли, — не прекращал Пригов, он буквально горел от гнева. — Успокойся, чего ты тут разорался? Тем более, сам-то, занимался чем попало, пока мы пытались восстановить связь с группой. Что ты там делал? Придумывал пуленепробиваемые памперсы? — спокойно, в тоже время жестко отвечал Булатов. — О, хочешь узнать, что я тут, как ты там сказал? «Разорался»?! А вот что — за всей операцией следили оттуда, — сказал Пригов, показывая пальцем вверх, — и знаешь, вряд ли их устроит то, что больше половины жителей погибло, а двое офицеров, нет, даже не так, двое ведущих офицеров ранены и лежат в операционной более трёх часов. Булатов отвернулся от Пригова, этот гундеж продолжался уже битый час, а он никак не умолкал. Иван Михайлович выдохнул, провел рукой по лицу и резко повернулся к Пригову: — Замолчи хотя бы на 5 минут, и без тебя тошно. Пригов не знал, что ответить, его так резко и неожиданно прервали, что у него даже глаза выпучились. Он осторожно подошел к Булатову и тихо ему проговорил: — Осторожнее, Иван Михайлович. Не превышайте свои полномочия. А то кто знает, последствия могут быть разными. Через минуту вошел Виктор Петрович и попросил Булатова на личную беседу. — Ну что там, какие новости? — с беспокойством спросил Булатов. — Иван Михайлович, мы закончили, провозились, конечно, но залатали, — спокойно проговорил врач. — И что? — Новости неутешительные. Тарасов — молодец, закрыл Уманову, поглотив выстрел, но у него были задеты дыхательные пути и повреждена лопатка. Его мы подлечили, но пусть пока будет под наблюдением. А вот у Умановой разорвались связки в месте попадания пули, предположительно, будет временный тремор, но до боевых действий они оба будут не допущены, это бесповоротно и окончательно. — Мне крайне не нравится то, к чему ты ведешь. — больше всего Батя боялся услышать слова «надо комиссовать». Виктор Петрович чуть задумался, вздохнул, снял очки и посмотрел в глаза Булатову: — Мое официальное заключение, как военного врача: их надо комиссовать.