Привкус пепла

Квартира Тарасова. Разговоры за столом практически не прекращались, они сидели, обсуждали насущные проблемы, вспоминали былые времена, смеялись. Время пролетало незаметно, на часах уже был второй час ночи. Молодые люди пошли в магазин, чтобы купить еще горячительных напитков и кое-какие продукты, а дамы в этот момент прибирались на кухне, мыли посуду и не забывали поговорить. — Ум, а как это вы так быстро сошлись? Если честно, я думала вы еще долго будете сходиться, — с интересом спрашивала Багира. -Ой Рит, я сама не знаю, как увидела его, так сразу по спине толпа мурашек пробежала, а тело так и жаждало его прикосновений. — с улыбкой на лице проговорила Олеся. -Мда, запустила ты Тарасова. Никогда в жизни не думала, что смогу увидеть у него пузико, тем более с таким прессом, как у него. — перебила Риту своим высказыванием Мурашова. -Это он еще без щетины… — вспомнила Олеся его вид. — Мне Батя позвонил, сказал найти Борю, сказал, что нас какая-то опасность ждет. Кстати, а где сам Батя. -Вот и я не могу ему дозвониться. Он вроде бы на кладбище к Пригову поехал. — забеспокоилась Кошкина. -А почему он вместе со всеми не поехал на похороны? — поинтересовалась Женя. -Жень, ты разве не помнишь, как он реагировал на расформирование, на комиссование, это же ранило его в самое сердце. Он не мог это простить ему, хотя сколько всего он ему прощал… да что ж он трубку не берет.- ударив по столу кулаком, задала вопрос Багира. В этот момент в квартиру ввалились Вася и Боря, над чем-то смеясь и активно жестикулируя руками. Пройдя на кухню они встали в ступор. Рита сидела с потерянным видом и что-то искала в телефоне, Женя сидела рядом с ней и что-то искала в интернете, Олеся домывала посуду, также находясь в размышлениях. Мужчины удивились такой картине, ведь когда они уходили, то девушки сидели в прекрасном настроении и обсуждали какие-то женские темы, понятные только им. -Девочки, вы что, поссорились? — решил поинтересоваться Бизон. -Какой ты проницательный, Борь. Вы не знаете, где Батя мотается? — грубо проговорила Багира. -Так, русалка, остынь, сейчас я ему позвоню. Поставив пакеты на столешницу, он чуть пошатываясь пошел в гостинную. Поиск телефона в комнате со слабым освещение, да еще и в пьяном состоянии еще то испытание. Осмотрев пол комнаты, телефон таки не находился, остановившись около дивана, Борис еще раз оглядел всю комнату. Вошедший Ионов подошел к телевизору взял телефон с зарядки и отдал его Тарасову, на что тот только кивнула, что означало «Спасибо». Присев на диван, Вася не заметил, как сел на пульт. Телевизор резко включился, как раз в этот момент шли новости. Дамы, потеряв своих мужчин направились за ними в гостевую. Рита увидев, как они уставились в телевизор просто вскипела от злости, она была готова их просто порвать. — Тарасов, Ионов, вы что тут…- сорвалась на крик Кошкина, но Бизон не дал ей договорить. — Багира, не ори, лучше сядь и смотри, тут произошло какое-то убийство на кладбище, где мы Пригова похоронили, — спокойно проговорил Тарасов. Борис подвинулся ближе к центру, уступая место для злой Багиры и оставляя место для Мурашовой, которая стояла рядом с ней. Дамы расселись на диван и начали вникать в слова репортера. — Убийца не установлен, свидетелей на месте происшествия не обнаружено, — к репортеру подошел сотрудник полиции и произнес что-то на ухо. — По данным полиции, при убитом был найден паспорт на имя Булатова Ивана Михайловича, просьба родственников связаться с… Дальше репортера никто не слушал. В комнате повисла мертвая тишина, был слышен лишь звук разбитой посуды, после чего Рита встала и, словно призрак, повернулась к Тарасову. Ее было едва слышно, даже тишина не смогла передать этот шепот. Не успела Кошкина подойти к Боре, она обессиленно упала на колени, в немом движении головой отказываясь поверить в услышанное. — Нет, — она потянула, повышая голос с каждым мгновением, переходя на крик отчаяния. Боря быстро подошел к ней, подхватив ее под руки, понес на кухню. Стоило попробовать Коту пойти за Тарасовым, он его одной простой фразой отпугнул: «Уйди, к кухне никого не подпускать.» Кот едва успел увидеть лицо Багиры — оно застыло в бесшумном крике, из закрытых глаз уже по проложенным тропинкам лились слезы, пока Боря ее тихо успокаивал, нашептывая ей слова на ухо. Войдя на кухню, Боря быстро захлопнул дверь, Коту оставалось лишь услышать звонкий щелчок замка. В комнате тоже было крайне печально, две молодые девушки обнимали друг друга, успокаивая, но при этом рыдая. Уманова еще к тому же подхватила под живот мягкую подушку, куда потом уткнулась Мура, увлажняя и текстиль, и коленки Умановой. Были слышны лишь всхлипы и постоянные повторения: «Нет, нет, нет, это невозможно, это неправда, не верю.». Все так и повисло, буквально на десять минут, пока из кухни, где были заперты Бизон и Багира, не послышались громкие звуки и крики, сопровождаемые звуком падающих тарелок и бутылок. Уманова, поняв, кто там, сразу ринулась к двери, но ее тут же остановил Кот: — Нет, он просил не подходить, — но Ума не слушала. Она оттолкнула его и прижала к стене, затем рывком подошла к двери. Стоило ей положить руку на дверь, оттуда вылетел громкий мужской бас: — ВОН! Ума сразу отвернулась и пошла в ванну, заперевшись там. Кот же, оставшись один у стенки, пошел к супруге. Она вся тряслась, содрогаясь от постоянных приступов горя. Он сел на колени и, повернув ее к себе, взял ее лицо в руки и чуть приподнял, отрывая от подушки. Лицу Мурашовой можно было только посочувствовать: глаза и щеки были багрово-красными, следы от слез были обрамлены черными следами от туши, которая расползлась и дальше по лицу. Не став что-либо говорить, Ионов прижал ее к себе, понимая, что сейчас нервы любимой сдадут вновь. Это и случилось — Мурашова содрогнулась и с резкими всхлипами вновь ушла в рыдания. Стирая слезу с щеки, Ионов взял телефон Тарасова и вызвал такси до кладбища. Никто из них не мог подумать о том, что им в ближайшее время придется вернуться на кладбище. Смерть Булатова ни у кого не укладывалась в голове, никто не мог представить, что вот так вот просто все закончилось. Он мечтал умереть в бою или во сне, когда уже уйдет на пенсию. Сообщив всем, что такси приехало, Борис вынес Маргариту на руках из кухни и понес в машину, она была морально и физически истощена. Не получалось ни думать, ни говорить, ничего не получалось, лишь слезы скатывались по щекам и стекали по телу, но ей уже было все равно. Выпитый алкоголь помог чуть-чуть успокоиться и прийти в себя. Сегодня она потеряла не только лучшего друга, любимого мужчину, но и смысл жизни, без которого она уже не представляла свое существование. Мура пошла в ванную за Умой, она представляла, как ей сейчас тяжело, ведь она опять потеряла самого дорогого человека, то же самое она чувствовала, когда потеряла родителей. Булатов для нее был в прямом смысле, как отец, да и отношения у них были не как у командира и подчиненного, а как у отца и дочери. Перед подъездом стоял желтый минивен, на задних рядах сразу расположились Бизон и Багира. Кошкина уже не рыдала, она просто уставилась в одну точку и не двигалась, Бизон, который никогда не показывал свои эмоции, который даже на могиле у отца не проронил ни единой слезы, сидел и стирал слезы со своего лица, сдерживать этот поток он не мог. Ионовы сели на соседний ряд, тоже не в силах сдерживать слезы. Последняя заходила Уманова, споткнувшись о ступеньку и ударившись коленкой, она не проронила ни слова, просто зашла и села напротив Жени. Увидев табличку «курение запрещено», Тарасов выпустил Кошкину из своих объятий и переместился в начало салона. Водитель, посмотрев на Бориса и на всех сидящих, понял еще не озвученную просьбу и жестом руки разрешил курить. Машина ехала на довольно приличной скорости, рассекая воздух ночного Питера. Радио было выключено, в салоне раздавались звуки всхлипов и периодически звук зажигалки. Тарасов, Ионов и Кошкина за 20 минут поездки выкурили пол-пачки сигарет, которые Боря купил ночью на всякий случай. — Коленку покажи, — раздался хриплый голос Бори над ухом Олеси. Но Олеся его будто не слышала, она просто сидела и молча, зажимая разбитую коленку рукой. Засунув в рот сигарету так, чтобы она не выпала, Тарасов сам убрал ее руку, посмотрев на небольшую рану, он попросил оставшуюся водку у Кота и обработал кровоточащее место. Олеся все так же продолжала молчать, даже не чувствуя неприятное жжение. Закончив процедуры, он выкинул окурок, глотнул прозрачный напиток, обнял Уманову, поцеловал ее в макушку и прошептал: — Горе ты мое луковое, — он знал, что ей сейчас не менее тяжело, чем ему или Багире. Переведя взгляд на Риту, он заметил, как она заснула. — Убью эту мразь собственными руками, когда найду. — Мы все это сделаем, — прошептала Ума, которая до этого молчала. Подъезжая к кладбищу, таксист искал место, где лучше припарковаться, практически вся территория была ограждена, а свободные места были заняты полицейскими машинами и скорой помощью. Расплатившись с таксистом, ребята вывалились из машины и пошли в сторону полицейских. — Вам сюда нельзя, — грубо проговорил сотрудник полиции. — Мы родственники погибшего, — тихо проговорила Уманова. — И что? Ждите, к вам подойдут, — устало протянул сержант и развернулся к ним спиной. — Эй, сержант, вот мое удостоверение, пропусти, — уже вступился Бизон, его голос совершенно отличался от внешнего вида. Вид у него был потрепанный, уставший, будто он пил целую неделю, однако голос был абсолютно трезвый. Развернувшись на 180 градусов, сержант подошел к Тарасову, взял его удостоверение. Прочитав должность и министерство, сержант резко выпрямился, отдал честь и достал рацию. — Сергей Петрович, тут к нам Следователь Тарасов из Московского СК пройти хочет, пропускать? — чуть дрожащем голосом спросил сержант. — Нет, пусть в своей Москве командуют. Как приедут родственники, пусть подождут меня у машины, — устало проговорил майор. — Так они уже здесь. — Ладно, через 5 минут подойду. Сержант проводил ребят до патрульной машины, достал пару пледов для девушек и вернулся обратно. Они стояли в полной тишине и о чем-то размышляли. Багира больше всего боялась увидеть труп Булатова, поэтому просто отвернулась в сторону. Боря достал пачку, но сигарет там не оказалось, стрельнув у полицейских пару сигарет для себя и для Васи, он резко прервал молчание. — А где Физик, почему его здесь вообще нет? Может это он убил, а? Мстит за что-то, а? — предполагал Тарасов. — Борь, нет, он не мог, — отрицала Мура. — А я согласен с Борей. Он куда-то пропал, ни слуху, ни духу, а тут два убийства подряд, причем его непосредственного начальства, — продолжил логическую цепочку Ионов. — Не может быть. Лучше подумайте, кому это реально нужно, — продолжила отрицать Женя. — Это ты, Женечка, до конца жизни перечислять будешь, — усмехнулась до этого молчавшая Багира. — А может Батю какие-то бомжи убили? Хотя нет, он бы сам этих бомжей уложил, — размышляла Уманова. За размышлениями их застал майор. Поприветствовав потерпевших, он попросил кого-нибудь пройти для опознания тела. — Пойдём, — осмотрев команду, сказал майор. — Вы требуетесь для опознания погибшего. Вперед сразу вышел Боря, за ним стояла Кошкина, а рядом, по правую руку шли Ума с Ионовыми. Майор их еще раз осмотрел и жестом показал идти за ним. Он сразу их повел к скорой, где на носилках, под белой простыней, лежало массивное длинное тело. — Сдайте паспорта, чтобы было понятно, кто… — тут майора оборвал Тарасов: — Знаем. Вот, — сказал Боря, протягивая свой и Умы паспорта. Офицер перед ним чуть сглотнул ком в горле, взял паспорта и начал активно что-то записывать в планшете, постоянно глядя то на паспорта, то на Борю с Олесей. Тем временем, Багира сзади постоянно проговаривала по кругу: «Это не он, не он.». Закончив, майор отдал паспорта и встал за носилками. Откуда-то достав перчатки, он одел их, небрежно подергивая пальцами, которым было слишком некомфортно в силиконе. Указав на Уму с Тарасовым, он попросил их подойти ближе к телу: — Ну что, начнем, — сказал он, берясь за края кристально белого покрывала. Еще секунду помедлив, он легким движением сдвинул проклятую преграду. На носилках, с удивленной гримасой на лице и чистыми-чистыми глазами, лежал Батя, чьи руки были сложены на груди. Он был полностью бледным, словно слился с тем покрывалом, что сейчас укрывало его ноги. Черное пальто было все испачкано в земле и грязи, создавая небрежный образ контр-адмирала. Все же стояли в тихом шоке. Никто даже пошевелиться не мог, «Смерч» застыл в едином мгновении: Боря прижимал к себе Уму, из-за спины Бизона выглядывала Багира, прикрывая рукой глаза, не желая видеть тело того, кто стал ее смыслом. А чуть поодаль, справа ото всех, стояла Мура с Котом, которая вся вжалась в мужа, отвернувшись от увиденного. Но вердикт был понятным. Это и был Булатов Иван Михайлович, мертвый, как и все обитатели кладбища, где он и был найден. Майор, тем временем, особенно не понимая, что все так реагируют, однозначно заметил, что просто так бы все не стали грустить. Он небрежно спросил: — Вы узнаете погибшего? Отвечал Боря, сдерживаясь от того, чтобы не перелопатить весь мир в поисках убийцы: — Да. Это контр-адмирал Булатов Иван Михайлович, — сдерживая в себе весь эмоциональный порыв, который стремился вырваться наружу, он чуть выдохнув, спросил, — Официальная причина смерти? — Сердечный приступ. Да тут особенно гадать не пришлось. Медики сразу вынесли вердикт, сейчас оформляют вызов в морг. Тут выскочила Багира. Она ринулась прямо к мертвому, схватившись за его пальто, заплакала, упав прямо ему на тяжелую грудь. — НЕТ, ПРОШУ, НЕТ, ОЧНИСЬ! БУЛАТОВ, НЕТ, ТЫ НЕ МОГ ТАК ПРОСТО УМЕРЕТЬ. ВАНЯ, ПОЧЕМУ ТЫ МЕНЯ ОСТАВИЛ ОДНУ?! ТЫ ЖЕ МНЕ ОБЕЩАЛ БЫТЬ ВСЕГДА СО МНОЙ РЯДОМ! ВАНЯ ВСТАВАЙ, ПОЖАЛУЙСТА, ВАНЕЧКА…— кричала она из последних сил, словно сейчас вот-вот встанет Батя и по старинке улыбнувшись, обнимет и поцелует Кошкину в лоб. Боря сразу подошел к ней, пытаясь оттащить от тела, но все тщетно — она прорывалась к Булатову, всячески прося его очнуться: — Нет, нет, давай, вставай, ты не можешь, не можешь ТАК уйти! Борис не мог смотреть на то, как его сестренка убивается. В груди все сжалось, а к горлу подступал ком, слеза невольно скатилась по щеке. Взяв себя в руки, он пошел к медикам, чтобы попросить успокоительное для Риты. Ума, подошла к Багире и обняла ее. Они обе уже плакали, уткнувшись друг в друга, пытаясь утешить одна другую. — Все, он ушел, ушел. Надо его отпустить, как бы тяжело нам не было. — потянула Ума, поглаживая ту, которая ей стала как вторая мать. Боря подошел к майору, который смотрел на происходящее с пониманием, но не видевший такое ранее. Бизон тихо шепнул ему на ухо: — Убери его. Я потом позвоню, номер свой напиши, — сказал он, протягивая белую бумажку с ручкой. Офицер начеркал там цифры и, свернув, отдал листок назад владельцу. Похлопав по плечу майора, Тарасов пошел к Уме, которая уже отпаивала водой Багиру, которая все никак не затихала, умоляя все силы вернуть Батю. Лицо Багиры было поистине отчаянным, глаза все заплаканные, но даже так, безмолвно умоляющие развидеть это тело на носилках. Бизон же, подойдя к Багире, просто обнял ее сильно-сильно, желая просто забрать у женщины всю боль и горе, лишь бы она не мучилась, а он как-нибудь справится с этим. Тут Багира встала, отряхнулась, рукавом небрежно провела по лицу и тихим голосом сказала: — Есть мысли у меня по этому поводу. Но я должна быть уверена, — на этих словах она посмотрела прямо в глаза Боре, — Пообещайте мне. Поклянись мне, что убьешь того, кто это посмел сделать. Какова бы ни была цена, кто бы это ни был, прикончи его. — Клянусь, я это сделаю, — сказал Тарасов, скрипя зубами от гнева, что уже нахлынул на него, затмевая горе от потери. — Мы разберемся. Вместе, — подчеркнула Ума, обнявшись с любимым. — Я поеду обратно в Мурманск. Позвоню вам, как все узнаю, — сказала Багира и быстрым шагом пошла прочь, но сильная рука ее остановила. — Куда ты собралась на ночь глядя? Что ты хочешь узнать? — спросил ничего не понимающий Тарасов. — Я возвращаюсь в Мурманск, билеты куплю в аэропорту. Не могу я здесь находиться. Я хочу узнать зачем он вас свел и разобраться с тем, что не давало ему покоя уже больше года. Он перевернул все архивы, куда-то мотался постоянно, может там и ответы на все вопросы, — тихо проговорила Рита. — Так, с этим понятно, а как же похороны? — уже поинтересовался Кот. — Ты хочешь, чтобы рядом еще одна могила появилась? Я не выдержу и минуты нахождения там. Обнявшись со всеми на прощание, Маргарита Степановна села в такси и поехала в сторону аэропорта. Увидев, как труп заносят в катафалк, ребята ещё раз посмотрели в его сторону и направились в сторону выхода с кладбища. — Товарищ следователь, товарищ следователь, стойте… — доносился звонкий голос откуда-то издалека, что Тарасов не сразу обратил внимание. — Да, что-то еще? — хриплым голосом проговорил Борис, не желая сейчас с кем-либо говорить. — Вы, вы, паспорта забыли, — все никак не мог отдышаться сержант. Кивнув сержанту в знак благодарности, он развернулся и направился в сторону вновь вызванного такси. На этот раз Тарасов сел вперед, продиктовав сначала адрес Ионовых, а потом уже свой, он погрузился в свои мысли. Боря не мог поверить, что смерть двух влиятельных людей — обычная случайность. Девушки уснули на плече у Ионова, который тоже размышлял на эту тему. Его беспокоило больше всего местоположение Мыцика. По ночному Питеру пролетела черная Skoda Octavia, вылетая из мрачной темноты, она попадала в светлое пространство, затянутое хмурыми тучами. Смотря на грядущую погоду, складывалось впечатление, что сегодня будет скорбеть не только родственники и половина адмиралтейства, но и природа в том числе. Высадив Ионовых у подъезда элитного жилого комплекса Борис и Василий договорились встретиться уже сегодня днем и обсудить похороны. Сев обратно в машину он притянул к себе спящую Уманову и тоже задремал. Поднявшись на нужный этаж, он с легкостью открыл входную дверь, занес Олесю и положил ее на кровать, а сам вышел на балкон и закурил оставшуюся сигарету. Окна балкона выходили на набережную Невы. Смотря на водную гладь, он вспоминал все спецоперации проведенные на море. Борис считал это лучшим временем в его жизни, таких эмоций, адреналина и азарта он не испытывал никогда. Слеза опять покатилась по его щеке, не в силах больше сдерживаться, да и Тарасов не спешил ее вытирать с лица. Он уже не мог держаться, ему надоело быть сильным. Наверное наступил в его жизни тот переломный момент, когда перестаешь сдерживать свои эмоции и потихоньку выпускаешь их наружу, в кругу самых близких людей, зная, что никто его не осудит за такую слабость. На этаже выше во всю долбила музыка, но Борис не обращал на нее никакого внимания. Достав телефон из кармана, он открыл телефонную книжку. Найдя имя «Барсик» он нажал на него и трясущейся рукой открыл сообщения. В этот момент музыка усилилась и заиграла песня Виктора Цоя «Пачка Сигарет»:

. Я сижу и смотрю в чужое небо из чужого окна И не вижу ни одной знакомой звезды. Я ходил по всем дорогам и туда, и сюда, Обернулся — и не смог разглядеть следы. «Привет. Если честно Андрей, я не знаю как тебе об этом сообщить. Ты только сильно не расстраивайся будь сильным, не то, что я. Сегодня ни стало нашего общего друга, моего брата, товарища, великолепного командира, хорошего человека и мужа нашей русалки, контр-адмирала Ивана Михайловича Булатова.» — руки тряслись и набирать сообщение было практически невозможно, слезы капали на экран, а в глазах все расплывалось.

Но если есть в кармане пачка сигарет, Значит все не так уж плохо на сегодняшний день. И билет на самолет с серебристым крылом, Что, взлетая, оставляет земле лишь тень. «Ты прости их, что они тебе не рассказали о своей свадьбе, да и просто прости его за все. Ты только сильно не расстраивайся, брат. Он умер от сердечного приступа, так сказали врачи. Но я в это не верю, я найду ту мразь, что это сделала. Похороны будут в Питере в среду.» Закончив набирать сообщение, Борис швырнул телефон. Ему хотелось кричать во весь голос, выплеснуть всю ту боль, что сейчас находится в его душе и сердце, но он боялся разбудить самое дорогое, что осталось в его жизни. Сев на кресло, он закрыл лицо руками и погрузился в себя. Тоненькие пальчики поглаживали его по растрепавшимся волосам, не поднимая голову на Олесю, Боря посадил ее к себе на колени и уткнулся лицом ей прямо в грудь, чтобы не показывать все свои эмоции. Олеся слышала всхлипы и чувствовала, как отдельные участки кофты становились мокрыми. Но ничего не сказала, слова сейчас были лишними, она лишь гладила его по спине и периодически целовала в макушку. Она, как никто другой понимала, насколько ему трудно и больно сейчас, как он нуждается в ее поддержке, понимала, что он больше не может сдерживать все свои эмоции в себе. — Спасибо тебе, — прошептал Бизон. подняв красные от слез глаза, он продолжил. — Олесь, пообещай мне, что никогда больше не бросишь меня. Я.я же не смогу без тебя, я умру. — Борь, я никогда больше от тебя не уйду. Я люблю тебя, — также тихо проговорил Олеся, стирая слезы не только со своих глаз, но и с глаз Бори. — И я тебя… Знаешь, может сейчас не лучшее время для таких предложений, но я боюсь потерять тебя еще раз… Ты выйдешь за меня? Ничего не говоря, она нежно поцеловала Борю и надела золотое колечко себе на палец. Это было самым приятным в их жизни, даже слов не было нужно, чтобы описать ту магию, что царила вокруг двух влюбленных сердец. Он поднял ее на руки и понес в кровать. Ложась рядом с ней, он притянул ее к себе и крепко обнял, боясь, что и она сейчас исчезнет из его жизни. Слишком много всего навалилось на него за последнее время, но он сильный справиться, ведь рядом с ним смысл его жизни и сильный человек, который пойдет с ним до конца. Утро встречало питерцев непрекращающемся ливнем с периодической грозой. Кто-то спешил на работу, а кто крепко спал, но крепкий сон был прерван телефонным звонком, эта мелодия у Олеси стоял всего на одного человека. Аккуратно освободившись от крепких объятий Тарасова, она взяла телефон и ответила на входящий звонок — Алло, Олесь, Привет. Не знаю, что там у Бори с телефоном, но не важно. Передай ему, что я кое-что узнала и близка к разгадке убийцы. Все, не могу говорить, я вам еще позвоню, — договорив свою речь, она быстро отключилась, будто бы за ней кто-то следил. Залезая обратно под одеяло, она повернулась в сторону Бизона и уткнулась носом ему в грудь. чтобы лучи дневного света не попадали в глаза. — Ну и кто звонил? — сонным голосом поинтересовался Борис. — Рита звонила, сказала, что что-то узнала и когда во всем точно убедится, перезвонит нам, — уже засыпая проговорила Олеся. Уже через 10 минут эта большая спальня вернулась в прекрасное царство сновидений.