Предатель Крови (Blood Traitor)

— Линни, хочешь выпить с нами? — спросила Гермиона домового эльфа. Нарцисса и Андромеда сидели на диване, а Джинни и Гермиона расположились прямо на полу возле кофейного столика, скрестив ноги. Джинни заявила, что если сидеть на полу, то падать, когда напьешься, будет гораздо удобнее. — Нет, спасибо, мисс, — радостно ответила Линни. — Для меня крепковато. Подлить вам еще? — Наливай! — хихикнула Джинни. Нарцисса наблюдала за девушками, расслабляющимися после Норы. Она сомневалась, что те осознавали, как росло напряжение в доме с тех пор, как она прибыла туда с Драко на буксире. — Драко не будет беситься из-за того, что не может видеть меня? — спросила Гермиона. — Пусть бесится, — ответила Нарцисса. — Ему стоит понять, что твое присутствие надо ценить, особенно когда ты заботишься о его интересах. — Каким он был в школе? — с любопытством спросила Андромеда. Нарцисса слушала воспоминания Джинни и Гермионы об ужасном поведении сына и оскорблениях, которые он позволял себе, с возрастающим ужасом. — Чертов Люциус, — вздохнула она. — Он годами пытался отравить разум Драко. Мне так жаль, что тебе пришлось пройти через это. — Я не виню вас, — мягко сказала Гермиона. — На самом деле я и Драко не обвиняю. Вся эта «Чистокровность» на самом деле напоминает какую-то секту. — Что такое «секта»? — поинтересовалась Нарцисса. Последовавшая за этим вопросом беседа была довольно интересной, несмотря на количество выпитого в это время алкоголя. — Волдеморт был отвратительным лидером секты, — заявила Джинни. — Алло, харизма? Обаяние? Пфф, да никого более похожего на женщину, чем его змея, у него и не было. — На самом деле, меня тоже интересовал этот вопрос, — признала Нарцисса. — Некоторые Пожиратели Смерти стремились к насилию, но он никогда не выражал интереса к сексу. Что если вся эта одержимость была лишь потому, что он слишком боялся признать тот факт, что он гей? — Это оскорбление для любого гея, — запротестовала Гермиона. — А кто был тот чокнутый магл в магловской войне, который боялся женщин, но был ими одержим? — спросила Джинни. — Помнишь, ты сравнивала его с Волдемортом. — Гитлер, — ответила Гермиона. — Он был одержим чистотой немецкой крови. Он любил животных и был вегетарианцем, и в то же время по его указу происходили массовые уничтожения сотен тысяч людей только потому, что они были другими. Псих. — Неудивительно, что кентавры ненавидят магов, — сказала Андромеда. — Они умны, а многие волшебники, очевидно, нет. — Мне нравится этот напиток, — сказала Джинни своему бокалу. — Что это? — Водка с апельсиновым соком, — ответила Андромеда. — Явное доказательство того, что у маглов есть собственная магия. — А мне и не нужны еще доказательства, мне достаточно шоколада, — хихикнула Нарцисса. — Во время беременности я его просто обожала. Когда у нас не было шоколада, я грозилась сломать палочку и уйти жить к маглам, если Люциус не достанет мне его. Представив, как Люциус мечется в поисках шоколада, все четверо захохотали. — Пытаюсь представить его реакцию на простое упоминание жизни с маглами, — задумалась Андромеда. — Я бы предположила следующее: пар из ушей, вздувшаяся вена на лбу и потеря способности говорить. Нарцисса покачала головой. — На том этапе беременности он был не особо смелым. Я кидалась в него античными вазами, освободила его персонального домового эльфа и не позволяла прикасаться к себе неделями. Он знал, что когда у меня играют гормоны, со мной лучше не спорить. — Что случилось с эльфом? — поинтересовалась Гермиона. — Она ушла на кухню, так как не хотела покидать Мэнор. Люциус всегда был жесток к своим эльфам — мерзкая привычка, которую он перенял у своего отца, — объяснила Нарцисса. — Какими были его родители? — спросила Джинни. — Его отец был такой же, как сам Люциус — холодный, расчетливый и трусливый в глубине души. Его мать была красивой и весьма эгоистичной. Я их обоих не переносила. — Зачем вы тогда за него вышли? — спросила Гермиона. Нарцисса фыркнула в свой напиток, и Андромеда совсем неженственно засмеялась над ней. — Я была наиболее подходящей по возрасту и крови, — ответила Нарцисса. — Он произнес это дословно, когда пришел к моему отцу свататься. — А он спросил сначала у вас? — поинтересовалась Джинни. — Чистокровные браки так не работают, — объяснила Андромеда. — У невесты нет выбора. Если отец согласен — брак состоится. — Это ужасно, — заявила Гермиона. — Да, это так, — согласилась Нарцисса. — Я всегда считала Люциуса надменным ублюдком с характером таракана. Меня чуть не вырвало, когда отец с гордостью объявил о моей предстоящей свадьбе с наследником Малфоев. — Вы пытались отказаться? — спросила Джинни. — Думаю, после того, как ты видела через что пришлось пройти мне — ты не посмела, — сказала Андромеда. — Именно. Я была слишком напугана, чтобы сказать нет. Люциус был вежлив и красив, так что я надеялась, что он на самом деле не был таким скучным и преданным традициям, каким казался. — И когда эта надежда умерла? — спросила Джинни. Андромеда засмеялась. — Обожаю гриффиндорцев, они все говорят в лоб. Джинни покраснела, осознавая, что ее вопрос был грубым. — Извините. Нарцисса махнула рукой. — Не стоит. Эта надежда умерла в первую брачную ночь. Она внезапно покраснела и захлопнула рот. — О, Мерлин, мы должны услышать эту историю! — заявила Андромеда. Нарцисса покачала головой, ее губы оставались крепко сжатыми. — Пожалуйста, Цисси? — попросила Джинни. — А я расскажу вам о том, как Драко рассказывал Гарри о сексе. — ЧТО? — воскликнула Нарцисса. Ее напиток угрожающе накренился в ее руке. — Мне казалось, ему больше нравится Гермиона, — расхохоталась Андромеда. Гермиона поставила свой бокал и уронила лицо в ладони. — Нет, я не расскажу, пока мы не услышим о брачной ночи! — настаивала Джинни. — Для этого мне надо больше водки, — заявила Нарцисса, подливая себе еще алкоголя. Джинни и Гермиона тоже протянули свои бокалы. Нарцисса вздохнула. — Ну, во-первых, мне пришлось пройти особую медицинскую проверку и получить письменное заверение целителя в том, что я все еще девственница. — Ну ничего себе! — громко возмутилась Джинни. — Обручальные кольца Малфоя были заколдованы так, что измена после помолвки исключалась, но его родители все равно настояли на соблюдении унизительной традиции, когда родители жениха и невесты сопровождают молодоженов в спальню и наблюдают, ну, за консумацией брака, — закончила Нарцисса, залившись краской. — Ты серьезно? — воскликнула Андромеда, в то же время как Гермиона вскрикнула «Не может быть!» Джинни притворилась, что ее тошнит на кофейный столик. — Знаю, — сказала Нарцисса. — И они не сказали мне ни слова до тех пор, пока не заявились в спальню! — О, Цисси, мне так жаль! — начала Андромеда. Нарцисса снова взмахнула рукой. — Этого не случилось. Я сказала им проваливать, потому что я не собиралась даже разуваться, пока они не уйдут из нашего крыла! Три ведьмы, внимательно слушавшие ее, вздохнули с облегчением. — Мой отец пытался ударить меня за непослушание, но Люциус поймал его за запястье и холодно сообщил ему, что отныне я принадлежу ему, и если хоть кто-то навредит мне — он убьет его, — сказала Нарцисса. — Так что он не был так уж плох. — Он тоже был против их присутствия? — спросила Гермиона. — Нет, вообще-то, он пытался убедить меня, что это ценная традиция, — фыркнула Нарцисса. — В конце концов, я наорала на них всех и сказала, что если они не уберутся, то брак никогда не будет консумирован. Я даже швырнула в Люциуса палочкой и заявила, что я скорее позволю стереть себе память и бросить меня посреди магловского Лондона, чем позволю кому-либо увидеть, как мы занимаемся сексом. Джинни смеялась так сильно, что не могла вдохнуть. — Его мать отчитала меня за грубость и увела остальных, — добавила Нарцисса. — Это была единственная хорошая вещь, которую сделала эта женщина за все время, что я ее знала. Андромеда откинулась на диван. — Слава Мерлину. Как может кто-то хотеть заниматься сексом, когда на него смотрят родители? — Какие родители ЗАХОТЯТ смотреть? — спросила Джинни. Гермиона выглядела так, словно ее сейчас стошнит. — Интересно, пришлось ли Беллатрисе сделать это. Джинни протянула руку и сжала плечо подруги. Она знала, что Гермиона содрогалась даже когда кто-то называл это имя, не говоря уже о том, чтобы произнести его самой. — С ней всегда что-то было не так, — пробормотала Андромеда. — Она это сделала, и они смотрели, — мрачно сказала Нарцисса. — После брачной ночи она наорала на меня за то, что я была против их присутствия. Я так рада, что у нее нет детей, она воспитала бы их такими же злобными ублюдками. — Я сейчас жалею, что пью алкоголь, — буркнула Джинни. — Меня от этой суки и в лучшие времена тошнило. Если бы я могла, я бы пописала на ее могилу. Нарцисса и Андромеда расхохотались, чем вызвали немалое удивление Гермионы. Для чистокровных, воспитанных ведьм их чувство юмора было неожиданным. — Тед делал это на могилах наших родителей, — призналась Андромеда Нарциссе, хихикая. Нарцисса ахнула. — О, Мерлин! Правда? Нам тоже стоит! Джинни поставила свой коктейль на кофейный столик и повалилась на пол, держась за живот. — Ну вы даете! Я сейчас описаюсь от смеха! — Только не здесь, — укорила ее Андромеда. — Либо в туалете, либо на кладбище! Гермиона так смеялась, что чуть не упала на Джинни. Она представила себе нетрезвых Нарциссу и Андромеду, крадущихся по кладбищу в поисках нужной могилы. — Я так скучала по тебе, Дромеда, — вздохнула Нарцисса, утирая слезы. — ты не представляешь, сколько дерьма я повидала с тех пор, как ты ушла. — Ты имеешь в виду кроме секса с тюфяком? — хихикнула Андромеда. — Я про Того-Кто-Очевидно-Был-Психом, — уточнила Нарцисса. — Мне следовало взять Драко и спрятаться у тебя сразу после Кубка по Квиддичу. — Хотела бы я, чтобы ты так и сделала, — сказала Андромеда. Гермиона и Джинни взяли себя в руки настолько, что смогли снова выпрямиться и сесть ровно. — Нам надо поесть, чтобы разбавить алкоголь, — заявила Гермиона, очень стараясь четко произносить слова. — Кто хочет пиццу? — Что такое питса? — с любопытством спросила Нарцисса. — Я закажу, — сказала Андромеда, чересчур аккуратно поставив свой бокал на кофейный столик. Она встала на ноги и пошатнулась, пытаясь поймать равновесие. — Дромеда, ты напилась! — засмеялась Нарцисса. — Вот и замечательно! — рьяно заявила ее сестра. — Иначе я бы из-за твоих историй в обморок упала. Джинни и Гермиона озвучили свои предпочтения по пицце, а Нарцисса с улыбкой наблюдала за ними. Она всегда хотела больше детей, особенно, дочерей. — Теперь, когда я закончила свою историю, я хочу услышать о том разговоре, — сказала она девушкам. Они захихикали и слегка покраснели, что обещало веселый рассказ. — Подождите, пока я закажу пиццу! — крикнула Андромеда с кухни. — Даже не начинайте без меня! — А что если начнем? — поддразнила Джинни, улыбаясь. — Я знаю твою маму, Джиневра! — пригрозила Андромеда. — Она уже заикалась о том, чтобы Гарри переехал сюда, дабы избежать возможность компрометирования твоей девственности до свадьбы! Джинни сидела, надув губы, пока Андромеда не заказала пиццу. Гермиона и Нарцисса не переставали по-детски посмеиваться над ней. — Итак, значит у Драко и Гарри был разговор о сексе, — сказала Андромеда, вернувшись и усаживаясь на диван. — Давайте же услышим остальное. Хихикая и икая, Джинни рассказала о том, как ей пришла в голову идея попросить Драко поговорить с Гарри. Гермиона вступила, чтобы рассказать о том, в каком ужасе был Драко от этой просьбы. Нарцисса нахмурилась. — Сколько женщин было у моего сына? Гермиона обменялась взглядами с Джинни, интересуясь, не подставили ли они сейчас Драко. — Эм, он сказал четыре, — ответила Гермиона. — Хмм, — задумалась Андромеда, — ничего хорошего, хотя и ожидаемо. — Не знаю, что не так с этими Малфоями, — сказала Нарцисса, все еще хмурясь. — Ожидать невинных невест, таскаясь в это время за каждой юбкой в Хогвартсе. Я ожидала большего от Драко, честное слово. — Почему? — спросила Джинни. Нарцисса хитро улыбнулась им. — Потому что я сказала ему, что если он будет заниматься сексом до свадьбы, то его штучка станет фиолетовой и будет работать только раз в месяц. Полагаю, с годами он догадался, что я соврала.