Лучше кикимора на кухне, чем лилим в небе. Поговорка
Вы когда-нибудь мечтали о доме? Месте, где вам будет хорошо. Месте, что будет вам укрытием от всех невзгод, где замерло само время, где можно просто размеренно жить в своё удовольствие, без суеты и невзгод… Я, вот, мечтал… Особенно сейчас, когда оказался непонятно где, непонятно с кем. Представлял его себе эдаким двухэтажным домиком, с балконом и стенами, увитым плющом или диким виноградом, с двумя небольшими башенками по краям и остроконечной крышей, и ухоженным маленьким садом, огражденным от остального мира невысоким декоративным заборчиком. Стоять такой дом должен был на лесной опушке, возле прозрачного, как слезы младенца, озера с песчаным дном. И каково же было моё удивление, узреть этот самый домик воочию, словно все мои разрозненные мысли и желания слились в один образ, воплотившийся в жизнь. Я просто стоял и смотрел, не в силах сделать даже шага, боясь, что это странное наваждение сгинет в тот же миг, подобно сну. Но дом упорно не исчезал… — Господин, вам помочь? — неожиданно услышал за спиной приятный женский голос. — Что? — дернувшись, резко повернулся я к говорившей, слова застряли у меня в горле, ибо настолько милую и приветливую горничную с доброй улыбкой и любящими глазами, я видел впервые… Да что там… вообще представительниц этой профессии, узрел воочию только сейчас, не считая всевозможных фильмов, мультиков или картин, где они фигурировали в качестве персонажей истории. — Господин, вам плохо? — учтиво осведомилась она, подойдя ближе и положив свою прохладную ладонь мне на лоб, при этом чуть ли не упершись в меня своим, весьма выдающимся женским достоинством, пусть и полностью укрытом тканью. — Нет, мне хорошо… — честно ответил мой голос прежде, чем в голове сформировались мысли, пока моя ладонь нежно опустилась на ее руку, всё еще находящуюся у моего лба. Опустилась и почувствовала нечто очень мягкое и пушистое… — Ой… прости… я случайно… — Господин, не надо так говорить! — улыбнулась в ответ горничная, убирая свою ладонь с моего лба, и уже двумя руками нежно хватаясь за моё предплечье. — Я полностью в вашем распоряжении! Располагайте мной, как вам заблагорассудится! — Да… конечно… — еще сильнее смутился я, немного недоверчиво смотря на ухоженные перышки, растущие прямо у девушки из рук. Впрочем, это смотрелось очень даже гармонично, а других отличий от людей у… моей горничной мои глаза так и не заметили. — Эм… кхм… Чей это дом? — Ваш, господин! — все с такой-же доброй улыбкой ответила красавица. — Вы, хозяин данной земли, что включает в себя эту поляну и озеро. Я же, ваша скромная слуга, просто ухаживаю за вами и этим домом. — Ну… тогда покажи мне дом, раз я его хозяин, — улыбнулся я в ответ, позволяя горничной взять себя под руку, тем самым начиная эту небольшую экскурсию. — Как тебя зовут? — Вы можете звать меня как угодно, господин! — на мгновение прильнув ко мне всем телом, ответила она, заставляя мурашки табунами бежать по спине. — А теперь, позвольте показать Ваш дом! Все дальнейшее происходило словно в ускоренной перемотке. Вроде фильма, от первого лица о собственной жизни. После небольшой прогулки по дому, который полностью удовлетворил все мои желания, вплоть до современного туалета и ванной с теплой водой, потянулась размеренная жизнь. Кикимора, которую я решил назвать Мартой, ухаживала за мной в лучших традициях не то, что горничной, а любящей жены: готовя мне вкусную, но скромную еду, убираясь в доме и ухаживая за мной, ничего не требуя взамен. При этом она стала мне и собеседником, часто пила со мной чай и очень смущалась, когда именно я начинал ухаживать за ней, пусть даже и в мелочах, вроде приготовления чая. Но со времен… ее поведение стало меняться, как и одежда. Изначально, строгое черно-белое одеяние горничной Викторианской эпохи, сменилось более… фривольным. С каждым днем, юбка становилась все короче, а панталоны все сильнее обрастали кружевами, про корсет с вырезом, более подходящим танцовщицам из кабаре, вообще молчу. Но при всем этом, она стала более заботливой. Приносила мне завтрак чуть ли не в постель, а не как раньше — звала к столу. Порывалась несколько раз кормить с ложечки, но была при этом настолько милой, что я просто не мог этого сделать… совесть не позволяла. Про перевод наших отношений в горизонтальное положение, старался вообще не думать… ибо не знал, что из этого может выйти, ведь она стала мои другом, и таким образом рушить дружбу не хотелось. По крайней мере, по собственной инициативе. Но на ее чувства готов был ответить незамедлительно и с пылкой благодарностью… намеки же я предпочитал не замечать, ибо еще со своего мира пару раз неправильно их понял, и сильно обжегся, поэтому сейчас предпочел не рисковать. Статьи же, похотливого японца, предпочитал лишний раз не вспоминать. Ведь, вполне возможно, для этого места они ошибочны и, даже, вредны. Так и тянулась моя жизнь. День за днем, неторопливо и размеренно. Пока мой отдых, как моральный, так и физический, не подошел к концу и ко мне наведалась ее величество — скука. Следом за ней пришли и мысли о том, что надо бы попутешествовать по этому славному миру, посмотреть на красоток всех форм, мастей и характеров. Завести роман, а то и парочку жен. Собственно, почему бы и нет? Дом есть, озеро есть, горничная тоже есть, пусть и грустит в последнее время, косо на меня посматривая из-под полуприкрытых глаз. И в этот момент я увидел ЕЁ. Точно не знаю, каким образом мой взор смог углядеть на противоположной стороне мира, огромный темный замок под Кровавой луной и одинокой бледнокожей красоткой на вершине… но он это сделал. И я увидел ЕЁ — само воплощение похоти и красоты. Женщину, настолько прекрасную и властную, что хотелось просто пасть к ее ногам и целовать землю, по которой она ходила. Подчиняющая, завораживающая красота и бесконечная похоть во взгляде, полном демонической энергии и внутренней силы. Поведя плечиком, она посмотрела мне в глаза и улыбнулась краем губ, тем самым раз и навсегда похитив мое сердце. — Я… я должен идти! — озвучил мои мысли дрожащий голос и даже выпавший из рук Марты стальной поднос, с грохотом покатившийся по полу, меня не остановил. — Вы идёте на прогулку, хозяин? — дрогнувшим голосом, поинтересовалась девушка. — Нет… не на прогулку… — сглотнув вязкую слюну, ответил я, всё еще видя перед глазами образ той, кто забрала мое сердце. — Мне надо кое-кого найти. Возможно, я больше никогда сюда не вернусь. Подготовь походный мешок, пожалуйста. — Господин, вы хотите бросить это место? Ваш дом?! — впервые за время нашего знакомства, повысила голос Марта, смотря на меня со смесью обиды и горькой покорности. — Вы хотите оставить… меня? — Нет… я… — повернувшись к ней, попытался оправдываться, но слова застревали в горле. Я просто не мог предать ее в этот миг, слишком многое Марта для меня значила, слишком долго мы были вместе… слишком много боли и любви было в ее темных глазах. — Дом мы еще найдем, Марта. Ты идешь со мной, как и положено верной горничной! — Господин… я так рада! — счастливо заулыбалась она. — Это не входит в мои обязанности, как горничной… но я все равно пойду с вами! Хоть на край света! Где вы — там и есть мой дом! — Спасибо, Марта… — поблагодарил я ее, уже видя, ощущая начало своего грандиозного пути. Пути к своей мечте, цели, ради которой я пойду на все, но ничего не потеряю, а только приобрету! Ведь это так просто, надо только пожелать… А дальше было странствие, длинною в жизнь, по своей насыщенности. Путешествие, наполненное мамоно, страстью, любовь, интригами и приключениями. Путь, в котором стычка с орками заканчивалось их поражением и присоединением к моему отряду, где монстродевы всех мастей прыгали в мои объятия, клявшись в вечной любви и верности. Где гордые вампирши и драконы, признавали моё главенство и называли меня своим мужем, где вурмы становились в моем присутствии, покладистыми и нежными змейками, а адские гончие дрессировались, просто посмотрев на меня. Ангелы, посланные за мной превращались в падших, просто завидев меня и присягали уже мне, ехидны видели во мне величайшего героя и буквально молили разделить с ними ложе, дабы они могли подарить особо могучих, прекрасных и сладострастных монстродев. Апофисы оставляли свои пирамиды на пару с фараонами, дабы стать моими наложницами, анубисы начинали составлять расписания для себя, чтобы соответствовать МОИМ запросам и капризам. Рю и кицунэ приплывали с самого Зипангу, дабы пополнить мой гарем своим присутствием, тануки делали мне скидку в сто двадцать процентов при одном моем приближении и просили стать владельцем их бизнеса и тела… Но, каждый путь, имеет свой конец, так подошел, к своему логическому завершению и мой. Перед вратами темной твердыни, на вершине которой меня ждала самая прекрасная девушка в мире. Оставалось сделать только шаг… и я его сделал. Прошел по пестрящим роскошью залам, мимо тронного зала и торжественного оркестра, взошел на вершину башни и оказался в огромной, окутанной лоснящейся тьмой спальне, где меня уже ждала ОНА. Прекрасная, как сама красота, воплощение идеала, ради которой и был пройден этот путь! — Любовь моя… — прошептал я, на негнущихся ногах делая шаг вперед. — Будь моей ж… — Что?! Так за этим сюда мы шли?! Ради очередной юбки?! — неожиданно недовольно раздалось из «группы поддержки», он же мой боевой гарем. — Мы еще одну конкурентку не потерпим! — Да! — поддержал ее нестройный хор голосов. — И так неделями своей очереди ждать приходится! Некоторые еще вообще с тобой ложе не делили! — С-с-с… герой только мой! — тем временем, выползла вперед ехидна. — И будет спать только с-со мной! Ос-стальных прош-шу удалитьс-ся! — Еще чего, змея подколодная! — возмутилась валькирия, взмахнув черными, как ночь крыльями. — Он будет со мной коротать вечность в Пандемониуме! — Воровки, у меня вообще договор на его тело и душу! — размахивая бумажкой, словно боевым знаменем, вклинилась демоница. — Он мой! Официально! — Подотрись своей бумажкой! — взревела драконица. — Никто не отнимет сокровище у Властительницы неба! — Грязные гадзинки, этот мужчина мой! — воспарила над толпой Рю, грозно сверкнув очами. — Отдайте мне моего гадзина!!! — Девочки… — повернулся я к ним, попытавшись успокоить, но бабий бунт уже невозможно было остановить. Шипя и ругаясь, плюясь на друг друга, они продолжали выяснять, кому именно, я в итоге достанусь, после чего стали формировать союзы по четыре — пять мамоно, чтобы уж если и делиться, то с небольшим количеством избранных подружек, а не с похотливой толпой оголтелых монстродев. Споры, крики, драки и осознавание того, что я не могу этого остановить… — Ты хотел отдать мне своё сердце, но я вижу только малый его осколок, — неожиданно сказала лилим, вновь привлекая моё внимание. — А этого очень мало, ведь я отдам взамен всю себя… — Подожди! — осознав ее слова, закричал я. — Не суди так поспешно! Я тебя люблю! — Как и их? — покосилась на беснующуюся толпу дочь Повелительницы и грустно вздохнула. — На что мне такая любовь? Любовь, как к красивой вещи среди других вещей… пусть даже и стоящей на пьедестале, как ценнейшая из них. Этим предложением, ты оскорбляешь меня и разбиваешь им всем сердце… Прощай, человек. Я навсегда запомню тебя… Договорив, красотка просто исчезла. Растворилась в воздухе, будто ее и не было. И мир в этот момент для меня посерел, остались только склоки и споры, голосов не замолкающий хор, что терзал мое сердце подобно ножу. — Замолчите… хватит! — орал я, упав на колени и схватившись за голову. — Почему вы спорите?! Вы и так лишили меня моей мечты… так хоть… — Мечты? Так ты нас не любил?! — ответил мне многоголосый женский хор. — Изменник! Негодяй! Предатель! Я с тобой даже не спала еще, поверив твоим обещаниям! Лжец! Уходим, девочки! Нам не нужен этот бабник! Мусор! Ты больше нам не хозяин! Мерзкий гадзин… Зло и разочарованно твердя оскорбления, они растворялись в воздухе одна за другой, пока я не остался один. Один, посреди темноты и пустоты, разбитый и сломленный… Или нет? — М… Марта? — увидев впереди знакомый силуэт, пробормотал я. — Марта, это ты? Ты осталась со мной? — Ох, хозяин… — грустно ответила горничная, выходя вперед из темноты, чтобы я смог ее как следует разглядеть. Ее грустное, понурое лицо, на которое медленно, но верно наползало непритворное равнодушие. — Вы заговорили со мной? Впервые за столько времени… Я счастлива… — Марта, Марточка! — чуть ли не на коленях подполз я к ней, преданно смотря ей в лицо. — Прости меня, умоляю! Я… я был не прав! — Ничего страшного, хозяин, — улыбнулась она, нежно погладив меня по голове. — Все мы ошибаемся. Как ошиблась я, решив служить такому отвратному человеку… Господин… так меня еще никогда никто не разочаровывал. — Марта, я… я виноват! — продолжил твердить мой голос, пока душу сжимали тиски из страха и разочарования, вкупе с осознанием того, как плохо я обошелся со всеми… как сильно провинился перед ней. — Умоляю, только не уходи! Давай… давай вернемся домой! Чтобы было все… все как раньше! Только ты, я и домик у озера! — Господин просит прощения, стоя на коленях… — протянула девушка, и ее улыбка начала приобретать зловещие оттенки. — Как интригующе… — Марта! — сквозь слезы взревел я, схватив ее за руку. — Я все, что угодно сделаю, только прости меня! — Всё… что угодно? — казалось, на ее лицо наползла тень, а глаза засияли странно, пугающе, но при этом очаровующе. Взгляд же стал подобен стальным оковам, одновременно обволакивающий и подчиняющий, со смесью презрения, жалости и… любви. — Господин, вы уделяли мне так мало времени… что я решила поменять свои принципы. — О чем ты? — с замирающим сердцем спросил я, краем глаза замечая падающее на пол перо… затем еще одно и еще, пока все не стало покрыто сероватым, мягким «ковром». — Марта, что с тобой?! Ты заболела?! Почему… почему твои перья выпали?! — О нет, господин! — ответила мне горничная жестоко-похотливым оскалом, превращая поглаживание моей головы в стальную хватку за волосы. — Так хорошо я себя давно не чувствовала! Так свободно! Так замечательно! Марта… глупое имя от ничтожного человека, свиньи! Мне она не по душе… Теперь я Матариэль! Но ты, можешь звать меня просто — госпожа! — М-Марта… — ошарашенно пробормотал я ее старое имя, с ужасом смотря, как она распутывает свои волосы, ставшие из темных почти белыми и длинными: примерно до пояса. Как ловким движением скидывает осточертевшее платье горничной, являя обтягивающие одеяния из кожи, больше подошедшие бы какой-нибудь «госпоже» из секс-шопа, но никак не скромнице — кикиморе. Хотя… кикиморе ли? — Т-ты кто?! Что ты сделала с Мартой! — Я и есть Марта, господин-свин! — ответила самая настоящая темная эльфийка, для убедительно хлестнув по полу длинной черной плетью. — Ты так долго отвергал мои чувства, что я переродилась! Теперь я возьму все сама! Заставлю заплатить за всю ту боль и унижение с ревностью, что я испытывала! Но тебе понравится… эта боль будет очень сладкой! Дальнейшее снова походило на череду сцен, жуткую череду, но при этом я всё чувствовал… Каждый удар кнута, пока был подвешен над потолком, а подо мной горели свечи с лиловым пламенем. Эту странную смесь боли и наслаждения, хотя последнего было в разы больше. Каждое касание воска моей кожи, пока Марта… нет, уже Матариэль с похотливой улыбкой стояла над моим связанным телом со свечкой в руке. Как страстно насиловала меня, буквально доводя до изнеможения мое тело, после очередной эякуляции отправляя во тьму беспамятства. И в один жуткий момент я к этому привык. Начал находить во всем этом странное удовлетворение и искупление. Начал с искренней радостью называть эльфийку хозяйкой, подползая к ней на карачках, словно послушный пёсик. Смотря на это, она смеялась и гладила меня по голове, после чего нежно наказывала, а иногда и разрешала поласкать ее идеальное тело, попить ее любовных соков вместо воды… И тогда я понял, что счастлив…***
— Это что? — упавшим голосом спросил Денис, смотря на самые настоящие БДСМ игры, только почти что в живую. — Как это… как вообще так вышло?! — Эх… парнишка просто каким-то образом сумел заставить лабиринт выполнять все его прихоти… я так сама иногда делаю, но для этого нужен особый настрой! — охотно поделилась своими знаниями Флора. — Само собой, все там произошедшее нереально и противоречит логике. Одним словом — бредовая иллюзия воспаленного мозга, отдельно взятой личности. Проблема только в том… что Лабиринт не любит, когда его таким вот образом, хи-хи, «используют». Так что в итоге всё это перешло к очередному уроку «послушания» с моралью, что надо быть скромнее и ценить то, что имеешь! — А после такого он точно… конченным мазохистом не станет? — поинтересовался парень, все еще вспоминая полные полубезумного наслаждения взгляд его товарища, когда он весел под потолком в бандаже. — Нет, потом они все это будут воспринимать как весёлый сон! — ответила волшебница. — Просто подробный сон со смутными воспоминаниями о том, что это было приятно, вот и все. Ну… кроме тех двух девушек и парня, конечно! Для них все это было реально и навсегда. Может посмотрим… как у них дела? — Нет, на такое я точно смотреть не хочу! — чуть ли не отпрыгнул вместе со стулом Денис, с дрожью вспоминая, как очередное щупальце пыталось протиснуться Антону в… — Лучше давай дальше! Да, дальше! Там должен был еще Кос остаться… Черт, надеюсь там будет все более-менее мирно… хотя, он же японец… черт, только бы не тентакли!!! — Так, сейчас узнает, что там в голове у последнего мужчинки… — предвкушающе потерла ладонями волшебница, снова перенастраивая хрустальный шар. — Хм, а что он делает? — Ну… пишет… — присмотревшись, сказал Денис, наблюдая за тем, как японец что-то быстро записывает в свою тетрадь, внимательно слушая сидящую перед ним гарпию. Та, конечно, активно вертела головой, изредка помахивая крыльями, но послушно отвечала, сама с интересом заглядывая мужчине через плечо. Ничего противоестественного или сладострастного, к большому разочарованию Флоры, там не происходило. — Какой интересный человек… — облизнувшись, сказала волшебница, увеличивая изображение. — И волосы только на голове! Замечательно! Великолепно! Я немедленно должна его изнаси… то есть познакомиться! Денис, сиди здесь и ничего не трогай, если не хочешь, хи-хи, превратиться в тентаклю! Я пошла! Договорив, девушка просто исчезла. Растаяла в воздухе, будто ее и не было. Следом за ней погасло и изображение в шаре, лишая Дениса единственного его развлечения. Однако… долго на одном месте он не усидел. — Ну, думаю ничего плохого не случится, если я немного тут осмотрюсь… — вслух решил парень, медленно вставая из-за стола и направляясь к стеллажу, на котором стояли всевозможные, интересные и непонятные вещи с неясным назначением. Единственной, более-менее знакомой штукой, оказалась эбонитовая палочка. Самая простая, которой в школе показывают некоторые незамысловатые физические реакции. Только эта была немного длиннее и, кажется потолще. — Хм… зачем это тут? — удивленно пробормотал Денис, аккуратно беря черную палочку в руки, вертя ее так и эдак. — Или оно что-то дела… Однако, не успел он договорить, как предмет резко сменил свою форму, буквально перетекая в форму крепкого и прямого мужского достоинства с насыщенной, большой головкой, больше похожей на гриб. — Ва-а… гадость! — от неожиданности, воскликнул попаданец, роняя незамысловатую женскую радость на пол. — Зачем такое вообще на полках держать?! Черт… теперь поднимать придется… Однако, как только он за ней наклонился, мысленно матерясь на всех известных ему языках, посреди комнаты что-то очень ярко вспыхнуло. Резко запахло жареным… то есть серой, с примесью каких-то духов и полевых цветов, от которых приятно закружилась голова. — Ох, братик, что ты там делаешь? — неожиданно, услышал Денис незнакомый женский голос, тут же вскакивая на ноги с воинственно зажатым в руке эбонитовым самотыком. — Как мило… ты настолько хочешь угодить сестренке, что будешь обслуживать меня сразу с двух сторон? Или глупый братишка хочет поиграть в «рыцарей», хи-хи-хи, но… тогда чтобы победить злобную монстру, тебе понадобится немного другой меч! Тот, что между ног! — Я… я просто смотрел… оно само упало… — растерянно начал оправдываться Денис, не отводя восхищенного взгляда с упругой, ничем не прикрытой и чуть смугловатой груди размера эдак четвертого. — Упало… — Ох, главное чтобы у тебя встало, милый мой! — облизнув чувствительные губки, хищно улыбнулась красотка, после чего, игриво покачивая бедрами, медленно направилась в сторону парня. — Давай… немного пошалим, пока эта наглая волшебница не вернулась! — Но мы даже не знакомы… — борясь с дрожью в ногах, пробормотал парень, отступая на шаг назад. — Может сначала это… посидим, поговорим… узнаем друг друга… — Опять эти человеческие условности! — надула губки девушка, недовольно взмахнув своей косой, словно тростинкой. — Почему так много условностей, если можно заняться любовью и познать друг друга… в процессе?! И называй меня сестренкой, либо сестренкой Алой, или любимой старшей сестричкой! — Э-э-э… ладно… сестренка… — проглотив вязкую слюну, просипел Денис. — Но я еще не готов… морально… — Хи-хи-хи, главное чтобы физически готов был, — опустив глаза на мужской пах, снова облизнулась Аластор, приближаясь всё ближе и ближе. — А ты готов, маленький мой! — Что?! — возмущенно оторопел попаданец, тоже посмотрев на свои топорщащиеся штаны. — Не маленький он! Нормальный размер! — Так я о другом, б-ра-ти-к! — резко приблизившись почти вплотную, прошептала ему на ухо бафометка, пока в ее правой руке медленно разгорался переливающийся всеми цветами, радуги шар. — Пора стать миленьким! Не успел Денис и рта раскрыть, как химера резко ударила его ладонью в грудь, буквально загоняя своё волшебство ему в тело. Впрочем, боли или неудобство от этого парень не почувствовал, только странное тепло во всем теле… и легкость. — И что это было? — поинтересовался он недовольно, смотря на отошедшую девушку с легким прищуром. — Что ты сделала?! — Ох, братик сердится на сестричку! — улыбнулась Аластор, сложив руки за спиной и с интересом наблюдая за происходящим. — Но ничего, скоро я тебя перевоспитаю! Станешь образцовым младшим братиком, на зависть всем остальным! — Что… о чем… — попытался было спросить Денис, но резко покачнулся от того, что центр тяжести начал стремительно меняться. Как и комната с улыбающейся монстродевкой. — Почему ты стала выше?! — Ох, какой милый голосок! — чуть ли не простонала в ответ бафометка, запуская свои коготочки себе в промежность. — Я теку только от одного его звучания! — Что?! — еще сильнее удивился парень, неожиданно осознавая, что голос то не совсем его. И одежда тоже не его, ведь до этого было все по размеру, а теперь рубаха висела словно на пару размером больше, штаны же вообще бессовестно бы спали, но зацепились за… ну вы поняли. — Что ты сделала?! Что… почему я хочу плакать… дура! Хнык… верни… как ыыы… было! — Братик, сладенький, не плачь! — тут же подбежала девушка, буквально утопив лицо парня в своей груди, ибо рост был соответствующий, даже голову нагибать не пришлось. — Сестренка тебя утешит! И приласкает! И воспитает, хи-хи-хи… Почему-то, от ее похотливого смеха, резко помолодевший попаданец расплакался еще сильнее, просто не в силах сдержать порывы своего резко изменившегося тела…