Большое попадалово

— Сладенький, подожди… — неожиданно отстранилась мантикора, что до этого, тихо мурча, лежала сверху на своем мужчине. — Есть разговор, а времени мало… — Почему? — удивленно, приподнял бровь Михаил, смотря на предельно серьезное лицо монстродевы, на котором не осталось и капли игривости. — Потому-что! — в своей манере ответила химера, не сильно ударив парня лапкой в грудь. — Лежи и слушай… хотя можешь и полизать, против не буду! — Да в чем дело?! — обеспокоенно спросил Воронов, попытавшись встать, но мантикора снова прижала его к земле, словно кошка мышь-полёвку. — В том, что скоро мы расстанемся! — выпалила девушка, недовольно закусив губу. — И в том… что я немного тебе наврала, Миша… Хотела проверить… — Почему расстанемся?! — округлил глаза парень. — Я не хочу расставаться! — Ха-ха-ха, дурашка… — грустно рассмеялась мантикора и в тот же миг, ее лицо и фигура поплыли, изменились на нечто иное… до боли Михаилу знакомое и родное. — Удивлен? — Ю-юля?! — дрожащим голосом, произнес Воронов, медленно протягивая руки к ее лицу и нежно его касаясь, чтобы убедиться, что это не сон. — Это и правда ты?! Но… почему ты такая? Зачем притворялась? Где Коля?! — Просто проверяла твою верность! — лизнув мужа в нос, ответила мамоно, по-доброму улыбнувшись и снова придавив его к земле. — Но, на самом деле… доказывала непрактичность твоего мышления в этом вопросе. Пойми, рано или поздно, тебе встретится монстродева, что решит тебя сделать своим… не противься этому. До тех пор, пока ты любишь, помнишь и ищешь меня, это не считается изменой… тем более, один ты, все равно далеко не уйдешь… И я не Юля… точнее Юля, но не та… ух, как сложно… — Так… ты не настоящая? — тяжело вздохнув, спросил Миша, за что тут же был укушен за ухо. — Ай… больно же! — Я настоящая! — обиженно надулась химера. — Просто не та Юля… Я ее подобие, созданное на основе твоих воспоминаний! И я реальна! По крайней мере — сейчас. — Да? — скептически спросил парень. — Тогда, как мы хотели назвать нашего сына?! — Даша, — ответила мантикора. — Потому что, изначально врачи говорили, что будет девочка. И хватит меня перебивать! Я скоро все равно исчезну… дай еще немного, просто полежать, вместе с тобой. — Прости… — тихо пробормотал Воронов, осторожно приобняв, довольно засопевшую химеру. — Но… почему ты исчезнешь? — Потому что ты скоро покинешь Лабиринт, — ответила девушка. — И не спорь, так надо! Ты еще должен найти настоящую Юлю и Колю. Не сомневайся, они здесь… в этом мире. А я, просто твоя воплощенная фантазия… так что, все равно тебя не покину! Если совсем соскучишься, сможешь порукоблудить, представляя меня! Мне будет приятно! — Извращенка… — утирая скупую слезу, буркнул Миша. — Ага… — не скрывая слез, ответила мантикора, лицом зарываясь парню в грудь. — Люблю тебя… очень сильно… — Я знаю… — сказал Воронов, начиная поглаживать девушку по голове, но ощущая лишь пустоту…

***

— Да, свинка, кричи! Кричи громче! — радостно щелкая кнутом, осыпала спину своего любовника, подвешенного к потолку на бандаже, темная эльфийка. — Как тебе? Ты уже кончил, грязная свинья?! Моя киска уже потекла! Потекла от одних твоих стонов, свинка! — Госпожа… — сладко протянул мужчина в ответ, ощущая сладкую боль, как от впившихся веревок, так и от магического пламени, что своим невыносимым жаром, нежно лизало его тело. — Еще… Я хочу еще!!! — Свинья! — в очередной раз нанеся свой удар, простонала девушка, начав ласкать свою промежность кожаной рукояткой плети, засовывая ее чуть ли не до половины. — Сейчас, я буду с тобой… ох… особенно нежной! Договорив, эльфийка за один прыжок взобралась любовнику на спину, от чего веревки начали стягиваться еще сильнее, буквально, заставляя мужчину кричать от смеси боль и удовольствия, биться не то в предсмертных судоргах, не то от наслаждения. Как только девушка оказалась сверху, то страстно начала слизывать из ран своего любовника выступившую кровь, заставляя парня стонать еще слаще и жалобнее… Вот только… этой подвешенной тушкой был я сам. — Ааа!!! — с криком открываю глаза и нахожу себя сидящим за кухонным столом своего мирного дома… Будто, ничего и не было, словно все это — сон. — Проснулся, хозяин? — поинтересовался знакомый голос, впрочем… без привычного почтения, но сейчас, я на это внимания не обратил, не до того было. — Марта… дорогая, сделай мне… Аа-а!!! Это не сон?! — напротив меня, закинув ногу за ногу, сидела Марта… нет, темная эльфийка Матариэль в костюме горничной. Сидела и пила чай из фарфоровой чашки, изредка посматривая на меня с непередаваемым взглядом своих темных, чарующих глаз. — Что ты со мной сделала?! — Просто немного развлеклась, — пожала плечиками девушка, ставя чашку на стол. — Показала тебе всю радость жизни с любящей своего мужа темной эльфийкой! И тебе очень понравилось, не отрицай… получилась прямо образцовая свинка, бегущая по первому зову своей жены и госпожи. Но… пришлось немного подправить твои воспоминания таким образом, чтобы ты позабыл ту боль и наслаждение, что она приносит, ибо урок, надеюсь, ты усвоил. — К-какой урок? — осторожно поинтересовался я, все еще вздрагивая от всего того, что творила со мной эта ненормальная. — Что надо быть скромнее в своих желаниях! — меняя ноги, при этом мельком демонстрируя черные стринги, пояснила эльфийка. — Что надо ценить то, что имеешь, а если и идти к чему-то большему, не предавать тех, с чего всё начиналось. Знаешь, все могло было пойти совершенно иначе, просто ответь ты на чувства Марты… мои чувства. Ты бы вообще больше не в чем не нуждался, купаясь в ласке и заботе, нежности и наслаждении! Думать бы забыл и о лилим, и о остальных… мамоно. Было видно, что для Ма… Марты это не просто слова. Слишком много в них было скрыто боли и сожаления. — Да даже, если бы просто дошел до ее дворца… мы бы поделили тебя на двоих! — продолжила говорить темная. — Жизнь полная нежности и нечеловеческого сладострастия… разве можно мечтать о большем?! Ты бы делал все, что душе угодно, а мы бы тебя поддерживали и разделяли твои увлечения… помогали и направляли к успеху… — Хватит! — подняв руки, попросил я. — Все понял. Хватит. Сам виноват, что не думал о других. Что не думал о тебе, Марта… Но… почему все так резко закончилось? Ты меня простила? — Я тебя давно простила, сладенький мой! — чуть ли не промурлыкала эльфийка. — Просто дарила свою любовь! Тебе она пришлась по вкусу, не отрицай… Просто, пришла пора уходить. И мне, и тебе. — Уходить… но куда? — поведя плечами, спросил я, смотря в окно. — Понимаю… что все произошедшее странные, ненормальный бред, навеянный моей больной фантазией… Но ты же реальна! По сути… кроме тебя у меня тут никого и нет. — Нет… я такой-же бред, как и все остальное, — отпив из чашки, с иронией произнесла эльфийка. — Просто пустота. Сегодня я есть, а завтра меня уже нет. Это наше последнее чаепитие. Можешь сказать мне все, что обо мне думаешь, не обижусь… — Не люблю прощаться… особенно навсегда, — ответил я, вставая и подходя к ней. — Ладно… скажу: я люблю тебя. — Да… спасибо… — тяжело вздохнув, ответила она. — Марта была бы счастлива… точнее, она счастлива. — Я и Матариэль имел в виду, — склонившись еще ниже, прошептал я, губами коснувшись щеки своей горничной. — И не верю, что это конец. Вставай! Мы идем… не важно куда! Идем! — Что ты делаешь? — пытаясь скрыть румянец, послушно встала темная, позволяя взять себя за руку. — Зачем эти глупости?! — Молчи! — огрызнулся я, ощущая, как сердце молотом бьется в груди. — Ты не бред! Не моё воображение! Я держу тебя за руку и ты идешь рядом со мной! Ты просто не можешь исчезнуть! Ведь… ведь тогда это и будет бредом! Идем! — Дурак… — тихо прошептала девушка, крепко сжимая мою руку. — Так ничего и не понял… Но… спасибо тебе. Я тоже тебя люблю… — Вот видишь! — обернулся я, дабы ее приободрить… но… больше никто не сжимал мою ладонь. И за спиной не было полюбившегося дома… была только дорога и лес. — Как же это… Снова посмотрел вперед, но озеро тоже пропало, оставив вместо себя всё тот же лес и уходящую куда-то за поворот дорогу. Да и сами воспоминания о Марте начали казаться… смутными, далёкими, будто эта встреча произошла много лет назад. Во сне. — Черт… — вздохнул я, уставившись на свою левую руку, что все еще хранила тепло ее ладони. — Вроде и должен грустить… но не получается. Блин… либо я урод, либо это магия. Гадство… — Согласен, — раздался за спиной знакомый голос, и рядом со мной встал Миша с таким лицом, словно пришел на собственные похороны. — Ты тоже что-то видел? Я вот… пропавшую жену. Млять… сигареты кончились. — Видел… да я, где-то около месяца, жил с самой прекрасной девушкой на свете. Потом странствовал и завел кучу любовниц, — ухмыльнувшись, выдал я. — Потом они все дружно меня бросили, а та, первая, «подобрала» и «наказала». Не спрашивай как… все равно смутно помню… но вроде… там были свечи! — Месяц? — удивленно переспросил Михаил. — Не больше суток… у меня, по крайней мере, но черт… от месяца я бы не отказался! — Понимаю… — собирался было покивать я, но тут из кустов, рыча и подвывая… выпала Катя. Замерев на дороге, она ошарашенно огляделась, после чего заметила меня с Вороновым. Покраснела. Сильно покраснела… после чего резко встала на две ноги, начав старательно отряхивать штаны, не говоря при этом ни слова. — Эм… — попытался было я что-то сказать, но она, сверкнув глазами, резко меня прервала. — Я просто упала! — грозно насупившись, заявила девушка. — Просто… упала! — Но… — попытался было взять слово Миша, однако… — Просто упала! — на этот раз, резко выдала Катя. — Всё, закрыли тему! — Как скажешь, — согласился я после того, как переглянулся с Вороновым. — Ты видела… что-нибудь необычное? После того, как нас утащила та рогатая полуголая особа? — Нет… я спала, — быстрее, чем ожидалось, ответила Катерина. — Спала на очень мягкой кровати и видела странные сны… про пони. Да, там были розовые пони! И они ели радугу! — Пони, так пони, — согласился Миша, на всякий случай отойдя подальше. От греха. — А где остальные? — Я тут… — раздался из кустов расслабленный голос Димы. — И у меня был самый лучший секс в моей жизни! Сразу с четырьмя похотливыми девицами! Но они ушли… — Секс? Нет ничего лучше секса! — раздался у меня за спиной, явно Машин голос, но на этот раз он был другим. Более мелодичным и… похотливым что-ли… без следа старой надменности или тщеславия. — Антоша, скажи им! — Да, дорогая… — раздался в ответ глухой голос парня, словно он был напряжен. Будто тащил что-то тяжелое. — Нет ничего лу-у-учше… ох… да… милая… пусть они не шевелятся, пока я… ох… говорю… — Как это… — смотря мне за спину, пробормотала Катя с таким ошарашенным лицом, что мне даже стало немного страшно оборачиваться. — Вика… что с тобой?! — Ах, Катя, это ты… — с придыханием ответила бывший врач, будто ее что беспокоило… сильно так беспокоило. — Просто мне так хорошо… я так счастлива… такой сумбур в голове! Машенька, немного глубже… да-а-а, вот так! Каждый пятый шаг оргазм… это так прекрасно! — Вы там чего делаете? — спросил я глухим голосом, медленно оборачиваясь к странной троице. Лучше бы я этого не делал… ибо представшая передо мной картина была настолько завораживающе-отталкивающей и одновременно развратной, что тело само отшатнулось прочь. — Жесть… — вынес общий вердикт Миша, с удвоенной силой начав бить себя по карманам в поисках отсутствующих сигарет. — Черт… тут без бутылки не разберёшься… Как это развидеть? — Это хардкорно даже по моим меркам… — отступая в сторону Кати, пробормотал Дима. И я их всех понимал, ибо картина была, и правда, очень… странной. С первого взгляда, все было вполне безобидно, просто немного красноватый на лицо Антон стоял в обнимку с двумя… надо признать, очень красивыми, полуголыми девушками. В одной из них, в которой я с трудом узнал Вику, из-за спины торчали маленькие, перепончатые крылышки и весело маялся туда-сюда черный хвостик с сердечком на конце. Ноги же ее и часть туловища были покрыты короткой, розовенькой шерсткой и надо признать, все эти нечеловеческие черты ее нисколько не уродовали, а как раз наоборот, странным образом гармонировали, придавая девушке еще большего шарма. С другой стороны от нашего «лидера» стояла… ну… когда-то эта полностью голая, покрытая слизью особа была Машей. И у нее из промежности грозно торчало аж семь извивающихся зеленоватых щупалец… хотя извивались только пять из них, ибо остальные два, плотно обхватив ее грудь, попеременно сжимались, изредка лаская своими навершиями ее набухшие соски. Еще одно тёрлось у девушки за спиной…но судя по немного раскоряченной походке и подергивающемуся время от времени довольному лицу, за ним был… тыл. Два из оставшихся тянулись к Вике и обмотав ее ноги, терялись где-то в частично порванных в районе промежности… хотя судя по натягивающейся ткани, нигде они не потерялись, а просто активно трудились. И последняя пара была за Антоном… или он за ними. Как не посмотри, хочется вообще об этом не думать и отойти куда подальше… во избежание… — Антон… — растерянно произнесла Катя, все еще не веря смотря на это «единение» душ и тел. — Как же… это… — Да, Антон, расскажи им! — потеревшись о своего мужчину, попросила Виктория, буквально прижавшись к парню всем своим сексапильным телом. — Расскажи, как нам теперь хорошо! Всем вместе! — Да, любимая… — поймав ее рот своим и страстно ее поцеловав, сказал Турист, после чего, оторвавшись, обратился уже к нам. — Я нашел свое место… оно рядом с моими любимыми девушками… моими невестами и будущими матерями моих детей… у-у-у… кончаю… Одновременно с этим Антон странно задергался, задрав голову к небу, пока у него в штанах что-то активно извивалось, не переставая развратно хлюпать. От подобной картины остолбенели все… не считая двух довольных, как кошки под валерьянкой, уже мамоно. Они же начали еще сильнее ластиться к своему избраннику, лаская его тело своими руками… и остальными частями тел. — Ох… детки довольны! — счастливо улыбнувшись, заявила Мария. — Дорогой, ты так бурно кончил! Наши тренировки идут тебе на пользу! — Млять… — высказал нашу общую мысль Михаил, отступая на несколько шагов назад. — Это пострашнее обычных монстров будет… Эй, Машка, надеюсь… вы только Антоном ограничитесь? — Нужен ты мне, — фыркнула в ответ девушка, так и демонстрируя остатки былой стервозности одним своим уничижительным взглядом. — Нам важен только Антон! Верно, сестричка! — Да… — довольно протянула молодая суккуба, буквально вылизывая щёку своего «самца», самым развратным образом из возможных, при этом еще и обхватит его ногу своей. — Антоша лучший… вкусненький, сладенький… Никому не отдам! — Антон… ты точно в порядке? — выступила вперед Катя, с болью во взгляде смотря на то, что с ним сотворили Маша и Вика, неуёмные в собственной похоти и сладострастия. — Он счастлив! — вместо парня ответила Мария, смерив девушку холодным взглядом… впрочем, он достаточно быстро потеплел. — Ох… ты еще не познала счастья бытия монстром?! Бедная девочка… Ну же, подойди! Я подарю тебе такое удовольствие, что тебе и не снилось! Смотри, как много свободных мальчиков! Думаю, один из них согласится покормить тебя своим семенем, когда мои детки тебя «оплодотворят»! Ну же, иди ко мне! Пока щупальница говорила, часть ее отростков, что до этого ласкали женскую грудь, подались вперед, словно желая заключить Катерину в жаркие любящие объятия, подрагивая от нетерпения. — Это совсем не больно! — продолжала уговаривать девушку Маша, похотливо при этом улыбаясь. — Тебе очень понравится! Так понравиться, что будешь стонать на весь лес, прося, чтобы мои малыши еще с тобой поиграли! Чтобы наполнили и растянули твою развратную киску, поласкали попку и ротик… Голос чаровницы был столь завораживающий, а обещания столь развратны, что я сам не заметил, что мой младший товарищ самым позорным образом встал, а воображения вовсю рисовало картинки, как именно щупальница делает Кате приятно. Но потом представив, как преобразившаяся девушка решает полюбить всем сердцем именно меня, так же, как Маша полюбила Антона, наваждение сразу прошло, а вместо него из горла прозвучал крик души: — Катя, беги! Мы ее задержим! — А можно… я тоже убегу? — испуганно сглотнув, попросил Дима, когда щупальница крайне недовольно на нас посмотрела. — Нет, не хочу, чтобы у меня из промежности щупальца росли! — отступила на пару шагов назад Катя. — Мне с лихвой и мохнатых ног хватило… — Глупая, ты не понимаешь, от чего отказываешься! — нахмурилась Мария, делая шаг вперед. — Ну же… иди ко мне! Мои «детки» хотят тебя! Одновременно с этим резко удлинившиеся щупальца рванули вперед, к замершей от неожиданности девушке, но тут загрохотал гром, поднялось облако дыма и… на пути склизких отростков возникла судьбоносная рогатая красотка, нежно держащая за плечи маленького мальчика, лет двенадцати-четырнадцати в белоснежной атласной рубашечке и коротеньких шортиках. Заметив «угрозу» в виде извивающихся, летящих прямо на ее «сокровище» тентаклей, химера просто напросто махнула рукой, в которой волшебным образом материализовалась большая коса, своим ударом об землю подняв столб пыли, словно от маленького взрыва. Грохот от удара тоже соответствовал, даже небольшая ударная волна появилась, заставив всех нас покачнуться. — Он мой! — грозно сверкнув глазами, сказала незнакомка, испуганно замершей Маше, чьи тентакли от страха забились обратно в ее утробу, сделав девушку похожую на беременную женщину после восьмого месяца. — В-а-ааа, страшно! — тут же заныл малец, буквально вцепившись в тут же счастливо заулыбавшуюся бафометку. — Сестренка, мне страшно!!! Они склизкие и противные!!! Я боюсь!!! — Слышала! — грозно покосившись на щупальницу, поинтересовалась химера. — Спрячь свои отростки, пока я тебя ими через заднее отверстие не удовлетворила в особо жесткой форме! — Сестренка Аластор, ты лучшая! — тут же заулыбался ребёнок, лицом утопая в мягкой женской груди. — Мягко… — Вай, милашка!!! — взвизгнула бафометка, крепко обнимая паренька в ответ, буквально вжимая того в свое объемное достоинство. — Братик Ди, какой же ты милый!!! Сестренка поиграет с тобой сегодня вечером!!! — Вот ведь везучий за… парень… — завистливо прошептал Дима, с восхищением смотря на точеную фигурку до боли знакомой незнакомки. — Блин! Я тоже хочу быть ее братиком! Откуда этот мелкий вообще взялся?! — Не знаю… — честно ответил я, полностью понимая своего собрата по несчастью. — Но за такую грудь можно и братиком побыть… — Я женат… у меня дети… — скорее, ради собственного успокоения, принялся бормотать Воронов, постаравшись вообще не смотреть в сторону роковой соблазнительницы. — Дети… жена… — Нечестно… — нахмурилась тем временем Катя, смотря то на монстродевку, то на свою грудь, то опять на монстродевку. — Размер — не главное! Я… я и так симпатичная! Тройка же любовничков, вообще предпочла скрыться в кустах, от греха подальше, при этом даже не попрощавшись. — Ди… Ди… стоп, а где Денис?! — неожиданно вспомнил я о долговязом собрате, который так и не появился за всё это время. Словно отвечая на мой вопрос, мальчишка, до этого обнимавший бафометку, слегка отстранился, после чего начал мне отчаянно подмигивать сразу двумя глазами, строя смешные рожи. Сначала решил, что мелкий просто издевается, но потом до меня неожиданно дошло, кого именно прижимает к себе могучая мамоно, помешанная, судя по всему, на сетоконе… — Матерь божья… — дошло и до Михаила, после чего он снова принялся искать сигареты и снова безуспешно. — Слухайте, пацаны, может тоже сбежим, пока детьми не стали? Дениске уже… и так нормально. Ответить, я просто напросто, не успел, ибо разверзлись небеса, подул ветер, задрожала земля и… — Да-а-а, сэнсэй! Кончайте в меня! — разнесся над лесом женский стон и перед нашей компашкой материализовалось плывущее изображение незнакомой мне женщины, которая отчаянно на чем-то скакала с крайне одухотворенным, искаженным похотью лицом. — Ох… получилось! Здравствуйте, зайки мои-и-и!!! — Флора! — тут же недовольно воскликнула бафомета, снова материализовал свою косу. — Какого ангела ты выкинула меня и моего милого братика из своей башни?! Я требую объяснений! — Ох… Ала, милая… уф… какой ты ненасытный… сэнсэ-э-й!!! — попыталась ответить волшебница, постоянно отвлекаясь на творимый собственным телом любовный процесс. — Птенчики должны… выпасть… ох… из гнезда! И… да-а-а, кончаю!!! Смотря на эту феерию, я осознал очень простую вещь: даже если захочу, домой не вернусь, ибо в этом случае меня наипут, либо выипут похотливые волшебницы всех мастей. Причем, первое в любом случае перетечёт во второе… Да и некогда им в родной мир попаданцев отправлять… все в трудах. — И вообще, у меня медовый месяц! — неожиданно, спокойным голосом сказала Флора. — И я его буду проводить с мужем на-е-ди-не! А тебе, милая моя отступница, пора подумать о собственном постоянном жилье, раз тоже нашла себе сладкого мальчика! Так… и вообще, не отвлекай! Я хочу поговорить с моими милыми кроликами! — Вот больно и нужна мне твоя башня… дура… — обидчиво ответила бафомета, еще сильнее прижав к себе своего личного младшего братика… пусть и не совсем родного. — И вообще, я с тобой больше не разговариваю! — Мои милые подопечные… да-а-а, я люблю, когда сразу два… — снова «прервалась» волшебница. — За ваш… тру-у-уд, вы… получите награду! Да, милый, кончай в меня!!! Да-а-а-а!!! Сладкая духовная энергия!!! — Это ее Кегоу-сан так? — шепотом спросил у меня Дима, подойдя поближе. — Во дает косоглазый! Аж завидно… — Уф… — наконец, отдышавшись, продолжила Флора, на этот раз сменив траекторию движения со сверху вниз, на вперед назад. — За труд, я дарую вам амулеты-переводчики! С ними вы легко сможете говорить на любом языке этого мира и, со временем, выучить их все! Носите их с гордостью! Тем более они номерные, кролики мои… Так же я… у-у-у… милый, ты такой развратник! Я… я да-а-а… да-ам вам денег… немного… на первое вре-емя!!! Ой… тентакли мои… вылезли… нет, только не в ротик… подождите, мамочка сейчас освободится! — Это писец… — высказал мнение нашего мужского коллектива Михаил, на этот раз просто-напросто засунув сорванную травинку в рот. — Полный… Я такое только в японских мультиках и видел… — К… Катя, дитя… — наконец, удерживая извивающиеся щупальца двумя руками, продолжила магичка. — Для тебя особый… по-о-ода-а-ааа… подарок! Это… это проклятая вещь! Она не даст тебе ста-а-а… да-а… прямо в матку… растяните мне матку… люблю… когда там много пульсирующих… щупалец… ко-ончаю… я кончаю… да-а-а-а!!! — Как это развидеть? — поинтересовался я у Димы, но тот только плечами пожал, решив вообще отвернуться от похотливой волшебницы, а вот Катя смотрела и слушала буквально неотрывно, явно пытаясь понять, что ей хочет «подарить» странная мамоно. — Дам проклятую вещь! — наконец, продолжила Флора, совладав с собственным наслаждением и распутным телом. — Она не позволит тебе обратиться… в другую… м-а-амоно-о-о… Но… ты станешь заложницей этой с-силы-ы-ы! Носи его, если осмелишься! Аластор… — Что? — хмуро ответила девушка. — Ничего! — радостно заголосила волшебница, радостно захлопав в ладоши. — Ответила! Ответила! Ла-лала!!! Гх… угм… Вот только больше ничем не удерживаемые тентакли, тут же воспользовались случаем и… залепили ее ехидный ротик. В следующий момент изображение погасло, просто напросто развеявшись, улетевшей вдаль косой со стороны разъяренной бафометы. — Дура надутая! — чуть ли не прорычала Аластор, пока вдали падали скошенные, словно травинки, деревья. — Замарашка не сексуальная… — Сестренка, не сердись… — погладил ее по руке Денис. — Она просто пошутила… А перед нами в пыль, упала стопочка одинаковых кругляшков на верёвочке, сверху придавленные небольшим, но весело позвякивающим мешочком.