Между любовью и любовью

— Наше примирение не означает то, что я буду одеваться как монашка!        Клаус откидывает сотое платье из шкафа Хейли, на высказывание хмыкает. Ещё посмотрим. Оказывается то чёрное платье было ещё самым закрытым из всех нарядов Хейли. Хоть в мужскую одежду её одевай. Хотя нет, Клаус помнит как она выглядит в его рубашке. Такое предложение он сразу же опровергает у себя в мыслях. — У нас осталось пол часа до опаздания, Маршал, а наши отцы говорили явится вообще час назад! — откидывает последнее платье в сторону, как замечает на вешалке юбку-карандаш размера миди с белой блузкой на бретельках. Но на половину просвечивающей. Не слишком вызывающий наряд, но подходящий для такой нужной встрече как эта. Почти подходящий. — Либо это, — Хейли указывает на этот наряд, — Либо я выбираю платье сама! И поверь, мой выбор тебе совсем не понравится! Так что выбирай меньшее из двух зол быстрее. — Хорошо, хорошо, — Клаус смотрит как Хейли которая одевает юбку и помогает застегнуть ей молнию сзади. Она слабо поддаётся, но всё же поддаётся.        Его руки медленно скользят по её талии вверх и она прикрывает глаза от наслаждения и подается к ему, назад. И плевать, если они опоздают на этот вечер. Они нужны там только для массовки и всё. А родители их подождут всё равно. Ещё и обрадуются, если узнают из-за чего они опоздали.        Тарам-тарам-там.        Пришло оповещения о новом сообщении.        Клаус стонет Хейли в область шеи и отдаляется от неё. Позволяет надеть блузку, пока будет смотреть сообщение.        Приезжайте быстрее, уже опаздываете, приезжают все. Твоя мать уже хочет устроить Шарлотте вторую мировую. У тебя у самого вроде бы есть ребёнок, хоть и Ведёшь себя как она. И да, не устройте очередной скандал как на выставке.        Клаус хмыкает. Видит как Хейли красит губы блеском, он же поправляет лацканы своего пиджака. Перечитывает вновь и решается печатать ответ.        Если бы кто-то сейчас не написал, то возможно. У тебя бы появился через девять месяцев внук. Мы уже скоро подъедем. И на выставке картин у нас ещё скандала не было. Вы забываете уже, как мы с Хейли умеем создавать скандалы.        Отправить. — Клаус, мы едем? — подходит к нему сзади, обнимая шею руками. Пару простых жестов и она вытаскивает ключи от машины так, что этого не замечает даже обладатель пиджака. Ловкость рук и никакого обмана. — Да, милая, поехали.        Она последний раз вертится у зеркала, и выходит из комнаты. Клаус закрывает за собой дверь и они весело идут к машине. И ей кажется, что всё идёт по новому. Будто в какой-то сказке. Майклсон медленно ищет ключи от машины, рыская руками по всем карманам. Через несколько мгновений Хейли уже кидает ему их, Задорно улыбаясь.        На эти действия Майклсон закатывает глаза и открывает пассажирскую дверь для Хейли. Она мило ему улыбается и садится на предложенное ей место. Захлопывает дверь за ней, обходит капот и сам садится за водительское сидение. Быстро заводит мотор и вот они уже выезжают за пределы особняка.        Через несколько минут выезжают на трассу и без единого слова продолжают движение. Девушка смотрит в своё окно и они впервые за эти полгода не ругаются в авто. И не молчат из-за того, что уже поругались. И от этого у мужчины появляется чуть заметная улыбка. Ну, а ещё из-за того, что Хейли смешно щурится на солнечные отблески в окне. Они приближаются к дорожному переезду и останавливаются, так как начинает проезжать поезд. Впереди ещё сотню машин и Клаус сжимает руль до побелевших костяшек. — Никогда не любил пробки.        Хейли на него смотрит так, будто её чертята в адовом пекле что-то уже придумали. Она вновь поворачивает голову вперёд. Берёт за руку и на обескураженный взгляд своего мужа так лукаво смотрит. А потом переплетает свои пальцы с его, наклоняется и целует, нежно — нежно.        Оторопевая, он наконец поддаётся вперёд и тоже целует её в губы. Запускает рука за спину Хейли и мягко притягивает её к себе. Такого у него ещё никогда не было и не с кем. Он хоть и опаздывал на встречу своего отца, вставая в пробку, но не целовался при этом. — Если это будет продолжаться, то… — Хейли, замолчи, не прерывай такой момент, — притягивает её ещё ближе, на что она она лишь заливисто смеётся. Он слишком сильно хочет её, а тут ещё такой момент… — Хорошо, что мы живём в Чикаго, тут слишком много пробок! — слышат сигнал от сзади стоящих машин, — Жаль, что они рассасываются. — Хейли, — Клаус пытается подобрать более-менее правильные слова, но из-за напряжения ничего не получается, — Можешь пожалуйста не говорить это слово? — Какое? — смотрит на эрекцию своего мужа, которая льстит её самооценке, — Что пробка рассосется? — Да, именно это, — Клаус пытается подобрать более-менее правильные слова на это состояние, чтобы корректно донести до жены, что заводить его дальше не стоит. Но Хейли конкретика не нужна. Ей нужно утверждение того, что это всё — не просто игра. — Хорошо, — благосклонно начинает девушка и Клаус заметно выдыхает, — Я скажу, что это пробка кончится. — Маршал, — мученически протягивает парень и медленно выжимает сцепления, -Мне кажется, что задние сидения в машине не очень удобны! Если не хочешь повторить ту ночь заново, то прошу, замолчи!        Все понимают в каком сейчас состоянии Майклсон. И от этого волком выть хочется, но задние сидения не прельщают, так что девушка успокаивается. Через несколько секунд после того, как потупляет взгляд, пробка и в правду заканчивается. До особняка, где собрались все Мафии из разных стран, они доезжают через несколько минут.        Входя в украшенный холл дома, Клаус тут же кладёт свою руку девушке на талию и прижимает к себе ближе. На этот жест многие знакомые мафии, живущие в Чикаго не один год, благосклонно ухмыляются, некоторые изумлённо вытыращили свои глаза, остальные же, скорее всего гости, не более чем дивятся такому поступку, потому что отлично знают кто это. И сами состоят в таких же браках, а любовь и нежность в них равны нулю. — Моя дорогая невестка! — тот аргумент, что Хейли и Клаус женаты более трёх лет не предрасполагает к себе, а Эстер прямиком утаскивает Хейли за руку, на что она неодобрительно вздыхает.        Хейли шепчет в сторону Клауса жалобное «Спаси», но он лишь смеётся. Но не проходит и момента как к Клаусу подходит отец Хейли. Теперь пришла его очередь просить помощь. Ждёт следующего нравоучения от свата, но тот лишь кладёт свою ладонь на его шею, второй рукой небрежно вытаскивает аккуратно заправленный платок. — Судя по блеску Хейли на твоих губах, вы задержались по весомой проблеме, — к ним подходит Майкл, — не так ли, Дорогуша? — За что ты вновь отчитываешь моего сына? — Сем естественно слышит недовольные нотки в голосе своего старого друга, но пытается не заострять на этом внимание. Не в первой. — Ни за что, ведь, так? — Никлаус отдаёт платок законному владельцу и уже придумывает план, как поскорее свалить от этой милой компании. Нервы ему всё ещё дороги, а Хейли и так знает, как и на что их потратить, — Наши дети уже слишком взрослые, чтобы мы читали им нотации, остаётся лишь наблюдать за их проделками. Так из-за чего вы опоздали? — Стой, дай я угадаю, — Майкл тоже решает посмеяться над своим сыном, ведь ответственности этому молодому альянсу никогда не хватало. А их умение препираться и выводить друг друга всего за несколько минут, многих восхищало, — Они вновь поссорились из-за того, кто поведёт машину или препирались по другому поводу?        Насмешка с немым укором, и даже с неким призрением. Очень в стиле Майкла Майклсона. — Нет, вы не угадали, мы опоздали из-за пробок, — от части является правдой, только Сем догадывается уже, в какой пробке и что они там делали, женская помада на его губах говорят сами за себя. И мы не препирались — Так значит вы уже наладили отношения с моей дочерью? — Майкл удивлённо смотрит на своего старого друга, а после негодующе смотрит на своего сына, будущего приемника. Майкл понимает, что жёны у обоих разные, у него брак с Эстер заключен был тихо и по любви, без согласия их родителей. Клаус же… Альянс чистой воды, без чувств и с множеством противоречий. Судьбы у обоих были разные, но итог должен быть один. Клаус как и его отец должен стать будущем их клана, будущим Донам. — Не примите мои слова за оскорбления, но мои отношения с моей женой, с недавних пор вас не касаются! — Клаус уже совершал такую ошибку, как отдать свои отношения на растерзание своим родителям, второго случая он не допустит.        Сэм смотрит на Клауса и уже желает, как минимум, высказаться не очень красивым образом, но сдерживает лишь то, что они сейчас находятся на том мероприятии, где нужно следить за своими словами, ведь многое могут попросту не понять и всё перевернуть.        Мэтью — мальчишка лет двадцати, в классическом костюме прибегает к Сему и что-то тихо нашептывает ему на ухо. Этот паренёк, кажется, был рядом с Сэмом больше, чем всегда. Его ученик, что будет с ним везде.        Глаза Сэма после нескольких слов округляются, а зрачки расширяются. В секунду его берёт мандраж и беспокойство, а в глазах читается паника. Слишком смешно сейчас выглядит глава клана мафии — подмечает его зять. — Клаус, — шипит Маршал с тревогой, — У тебя появилась отличная возможность сбежать с этого праздника, перекидывай через плечо, бери её силой, если придётся, но вы обязаны сейчас же уйти из этого дома. — Может хоть что-то мне объяснишь? — Майкл поправляет свой галстук, а после поправляет пуговицы пиджака. — — Здесь семья Де Ва Луа, хотя её никто не приглашал, — Только на этих словах Майкл настораживается, а Клаус ничего не понимает. Почему родители так нервничает из-за этого приезда, — Приехала для того, чтобы объявить о том, что их будущее — живо. Кристофер Манчестер — жив.        Теперь очередь Клауса поддаваться паники и ревности. И он уже желает узнать что сделал его отец, но это произойдёт позже. Сейчас ему нужно найти Хейли и забрать её с этого мероприятия. Её бывший не сможет нарушить их шаткий мир, он этого не допустит.