Ключ к миру

      Знакомый запах щекотал рецепторы, и бывший Прайм в полусне зажал переносицу — хотелось чихнуть. Чем это пахнет?       Пробуждение оказалось на диво приятным — уже привычная чистая и мягкая платформа, покрывало, неяркий утренний свет. Успокаивающее ощущение защиты и поддержки — поле альфы, к которому он так же привык. Силверган… интересно, где он спал? Не на полу же, быть может, тут есть другой отсек с платформой…       Чуть позже он различил потрескивание и шорох вентиляции — работу терминала. Должно быть за ним и сидел его надзиратель.       И все же, чем это пахнет? Орион приподнялся, и растерянно мигнул — прямо перед ним на столике у платформы стоял поднос с горкой самых настоящих яблок!       — Привет! — Силверган улыбнулся, поворачиваясь на шорох. — Рад, что ты проснулся. Сейчас раннее утро — ты проспал почти сутки и пропустил много интересного.       — Привет... интересного? — рассеянно переспросил Орион.       — Да. К тебе тут Шоквейв заходил, — десептикон указал в сторону подноса. — Принёс, сказал, что ты такое любишь.       Автобот растерянно смотрел на мелкие зеленовато-лиловые плоды. Яблоки... в Аяконе они были, но стоили очень дорого — ярко-красные, размером с кулак меха в переходной форме. Обычные «дикие» яблоки считались редким извращением и где в своё время их доставал сенатор, Орион не знал, но всегда помнил их кисловато-терпкий вкус.       Шоквейв...       — Кажется, он беспокоится о тебе.       — Беспокоился? Но это же невозможно.       — Да, сам понимаю, — вздохнул десептикон. — Однако, с тех пор, как я его знаю, он впервые так о ком-то заботится. Может, это память?       — Память? Да, скорее всего…       — Хочешь умыться? — предложил Силверган. — Ты, кажется, еще не проснулся.       — Да, было бы неплохо, — Орион завозился, выбираясь из-под покрывала. Сегодня слабость немного отпустила, он сумел самостоятельно сесть, правда, большего сделать не успел — его подхватили и понесли в мойку.       Холодная вода прояснила голову, и в нее внезапно забрела интересная мысль:       — А где ты спишь? — спросил Орион, только кликом позже поняв, что этот вопрос мог быть неудобным.       — На платформе, — пожал плечами Сильверган. — Она же большая — специально на переходную форму. Двое на ней легко умещаются.       — П-правда? — Глаза Прайма расширились, а на кончиках развёрнутых антенн отчётливо заплясала статика.       Десептикон хмыкнул.       — Ты не думай, я ничего такого не имел ввиду. Могу и на полу спать. Просто ты первое время во сне метался и успокаивался только, когда я рядом оказывался.       — О… спасибо?       — Не за что, — Силверган беспечно отмахнулся. — Мне не сложно — поверь, ты не самый беспокойный сосед, который мне попадался.       — И ты… тебя не беспокоило… вот это?       — Твое излучение? Немного, но я умею засыпать под грохот орудий и звук работающего отбойника в паре метров от себя.       — Тогда почему тебя волновало то, что я плохо сплю?       — Ку-ку! — десептикон стукнул его по лбу согнутым пальцем. — Это разные вещи! Шоквейв сказал, что тебя надо успокаивать полем альфы, а кроме меня оказалось некому с тобой возиться.       — И только поэтому?       — А какие еще причины нужны?       Орион вздохнул, поежившись от прошедшего по телу сквозняка. Кажется, этого десептикона он не поймет никогда.       — Так что Шоквейв говорил про поле альфы? — спросил он, пока Силверган помогал ему одеться.       — Что оно успокаивает, — просто ответил тот. — Он советовал еще что-нибудь говорить, правда, я не знал, что… не сводки с фронтов же цитировать? Я там… пел немного.       — Правда? — Антенны удивлённо поднялись вверх.       — Да.       — Ясно, — Прайм опустил плечи и вздохнул. Значит не привиделось…       — По тебе не скажешь, что «ясно», — фыркнул кон и поднял автобота на руки. — Не нервничай так, Орион Пакс. Никто не собирается тебя есть.       Бывший генерал нервно дёрнул плечами.       Его счёт перед этим десептиконом растёт в геометрической прогрессии. А уж его сила воли... Он никогда не думал, что так бывает. Ни Шоквейв, ни Рэтчет никогда не позволяли себе засыпать рядом с ним во время искрения. Одно дело поддержать некоторое время, и совсем другое оставаться здравым рассудком находясь с искрящим омегой круглые сутки.       — Кажется, я кругом должен тебе, — пробормотал Пакс, на что Сильверган хмыкнул и преувеличенно бодро ответил:       — Ну... Я ведь уже сказал, чего хочу — ты можешь научить меня тому древнему языку. И ещё чему-нибудь интересному.       — И только?       — А ты уже хочешь выдать мне какую-нибудь стратегическую информацию? Нет? Ну, тогда больше ничего.       Орион тихо угукнул и подавил еще один тяжёлый вздох — чем больше он узнавал, тем чаще хотелось отпустить контроль и позволить себе расслабиться, или и вовсе свернуться в клубок и горестно разреветься на руках этого странного офицера — заботится, беспокоится, ухааааживает. Ну, как же так? Ну, почему у него всё не как у людей? Если неприятности — то все разом, если безопасность и помощь — то от врага. Шлаково искрение...       Орион почти не обратил внимания на то, как его устраивали на платформе. Настроение менялось очень быстро — следствие искрения, и наверное, оно же не давало промолчать, держа при себе приходящие идеи. Нет, тайн автоботов он не выдаст, но это же не тайна:       — Силверган, — Орион внимательно посмотрел в серые глаза десептикона. — Ты ведь понимаешь, что с моей стороны это всё выглядит как шлакова ловушка? Отношение, лечение, яблоки эти, в конце концов. При всей моей к тебе благодарности, мысли сами натыкаются на подвох.       — Ну... — Мегатрону резко захотелось сделать пакость и совсем не хотелось врать. — Подвох есть. Но он не для тебя, а для Сената, — честно ответил он. — Как я понял, когда тебя отдавали, то они не ждали, что ты долго протянешь, полагая, что ты нужен Лорду только как платформенная игрушка — а как я тебе уже говорил, наш лорд не интерфейсонеудовлетворённый маньяк. Если ты будешь жив, здоров и полностью функционален — ярость твоих солдат падёт на Сенат, ведь именно они отдали Оптимуса Прайма десептиконам.       — Сенат лишил меня звания. Я больше не Прайм, — нахмурившись, напомнил Орион.       — Ну, лишить он может и лишил, однако для всех остальных, ты по-прежнему остаёшься Оптимусом Праймом — генералом и командиром. Уверен, как минимум для половины автоботов ты всё ещё герой и защитник.       — Ты преувеличиваешь, — Прайм отвернулся в сторону окна. — Я не делал ничего особенного.       — Не недооценивай верность простых солдат, — покачал головой Сильверган. — Ты значим для них. Чего бы сенат не желал добиться твоим судом и приговором, они совершили огромную ошибку.       Оптимус дёрнул плечом, явно показывая, что не настроен это обсуждать.       — Это политика.       — Да. — Согласился Мегатрон. — Оставим эту тему на более позднее время. Ты...       Продолжение слов потонуло в резком вопле, ввинтившемся в уши, заставляя зажать их ладонями, скручиваясь от пронзительной боли.       «ДООООБРОЕ УТРО, КАОН!!! Солнце встало, мы все ещё живы, а значит, пора воевать!!!!»       — Что такое? — Силверган метнулся вперед, обхватывая его за плечи, поле альфы сгустилось, обнимая еще плотнее, еще ближе…       — Громко… слишком… — сквозь слезы выдохнул Орион. — Сейчас… откалибрую…       На то, чтоб убавить обострившуюся чувствительность датчиков, ушло кликов пять — да и сам безумный радиоведущий сбавил громкость, затрещав уже не так пронзительно, но быстро и часто, как древний пулемет.       «Ваши бессменные побудчики Френзи и Рамбл снова с вами! Поздравим с успешным возвращением себя и всех, кто вернулся с нами; и в честь благополучного завершения миссии, а так же по многочисленным просьбам слушателей, передаем в эфир эксклюзивную архивную запись! Голоса высшего командования: Старскрим, Саундвейв, Тарн и Бладжеон, да упокоит Праймас его безумную искру, а так же Турмоил, Скайлар, Блэкшедоу и Блэйдшэдоу, и наконец — сам Мегатрон!»       В эфире заскрипело и захрипело, послышался невнятный треск, звонкие ритмичные удары, бряканье и свист. К импровизированной музыке присоединились невнятная ругань и возмущенные вопли на заднем плане, а после наконец-то зазвучал пьяный хор десептиконских командиров:       — Вставай, вставай, десептикон,       Отбросив ложь и сны,       Пускай прольется энергон       Не знающих его цены!       — Ты что, Каонское радио поймал? — осведомился Силверган, осторожно опуская Прайма на подушку — в голове у того все еще звенело. — Да, с чувствительными датчиками и с непривычки может сильно шибануть… давай я тебе мокрых платков принесу, а то даже мне видно, что у тебя блоки антенн греются…       — Да, спасибо, — пробормотал еще не опомнившийся Прайм. Десептикон ушел в мойку, и пока он там возился, приноровившися датчики продолжали ловить десептиконское народное творчество:       — Услышь вождя, десептикон,       Ты создан для войны,       Нас ждет великий Кибертрон,       Планета Стальной Луны!*