Ключ к миру

      Погруженный в свои мысли, он выключил воду, помог автоботу вытереться и надеть рубашку, и вновь подняв на руки, донёс до кровати. Оверановое поле действительно почти сразу стало отчётливее и гуще, но вопреки ожиданию, Мегатрон не чувствовал помутнения рассудка. Только нежелание отпускать свою ношу.       — Всё в порядке? — Орион настороженно посмотрел на замершего десептиконского офицера.       — Да. Извини. Задумался, — Силверган тряхнул головой. — Я хотел спросить, что ты будешь есть? Медики тут предписаний наоставляли, конечно, но наверное, есть что-то, чего бы ты хотел?       Вопрос о пожеланиях в еде загнал Ориона в тупик. Он с трудом мог представить, что на него будут тратить важные ресурсы, несмотря на все заверения Силвергана. Он чистому энергону и то удивился.       — Не знаю. Что дадут, то и буду есть, я не привередливый, — лёгкое пожатие плеч заставило ворот снова сползти, это даже не злило особо. Шутка деса была почти безобидной…       А Мегатрону вдруг пришло в голову, что Прайм, наверное, уже давно не ел нормальной еды — армия автоботов питалась в основном концентратами. Офицеры, конечно, могли достать себе что-то получше, но благородный Оптимус скорее всего не пользовался привилегиями. Может, он и забыл уже, какая на вкус натуральная еда, и что ему нравится…       — Хорошо, — десептикон улыбнулся. — Тогда ты сиди, а я схожу в столовую и принесу на свой вкус. Тебе дать что-нибудь почитать, чтобы не скучно было? У меня есть подборка с историей Каона. Думаю, она отличается от Аяконской версии.       Десептикон оглянулся на полки с информационными кристаллами, что-то прикидывая в уме, а Орион мысленно присвистнул. Силверган определенно знал, чем его соблазнять. Старая страсть, любовь к литературе… должно быть, Шоквейв рассказал о его предпочтениях. И что ответить?       — Я буду благодарен.       — Держи, — Силверган протянул ему датапад. — Из серии «Обо всем понемногу», сказки, интересные случаи, анекдоты. Военной темы тут почти нет — в спальне я такое не держу.       — Спасибо.       — Не благодари, сам знаю, как скучно валяться в кварте во время восстановления, а ты даже ходить пока не можешь.       «И выходить тоже...» — мелькнула устало-унылая мысль. Проверять, что с ним будет, если при попытке побега он столкнётся с каким-нибудь десептиконом, чья выдержка хотя бы четвертую часть меньше выдержки Силвергана, в планы Ориона не входило совершенно. С местностью он не знаком, на дозоры или просто мимо проходящих наткнуться легче лёгкого, не говоря уже о том, что на оверановое поле все слетятся, как инсектиконы на жидкий энергон.       — Ладно. Я скоро вернусь, — десептикон весело подмигнул и вышел, закрывая за собой дверь. Надо же, даже не напомнил не делать глупостей. Настолько доверяет? Нет, скорее считает достаточно благоразумным. И слабым… свои нынешние возможности Орион уже осознал. Окажись здесь Рэтчет, первый бы настаивал на том, что командиру надо лежать, и никаких нагрузок… забавно, как сошлись бы во мнении его медик и десептиконский офицер.       И, кстати… почему до сих пор не пришел Мегатрон?       Сомневается в своей выдержке? Настолько занят, что не велел даже принести коммуникатор и поглумиться над попавшим в плен врагом? Или просто не знает, что сказать? Раздумия тревожили — в порядочности десептиконского вождя Орион сомневался, хотя, в насилии над пленными тот и впрямь замечен не был… правда, однозначного запрета на такое в десептиконской армии не было — как он говорил, «не имеет смысла запрещать то, что не можешь проконтролировать». В связи с этим странно, как ведут себя его офицеры, по крайней мере, один офицер…       Переведя взгляд на книгу, он мысленно усмехнулся, вспоминая другую, некогда одну из самых любимых в архиве. Это был сборник песен и сейчас он чувствовал себя почти в точности, как в одной из них. Это было почти иронично и подходило наполовину к Мегатрону, наполовину к Силвергану…       Мне исправить невозможно ничего -       мир разбит, и морю отданы осколки.       Я — ваш пленник, ну да, в общем,       что с того — в сожалениях до смешного мало толку...*       Если он ещё и влюбится в своего назирателя, то вообще будет идентично.       «Вдобавок к искрению мне не хватало только Полихекского синдрома... это будет совершенно не смешно и крайне печально. Для нас обоих.»       Дверная створка с тихим звуком отошла в сторону, и на пороге объявился его надзиратель с подносом в руках и широкой радостной улыбкой, точно принес обед не пленному врагу, а раненому другу. Опустил поднос на край платформы, повел рукой, снимая крышки и объясняя:       — Вот энергон, а здесь пюре, рыба и овощи. Выбирай.       — Ты уверен, что это можно есть? — Орион подцепил с подноса вилку и с сомнением потыкал в моток розоватых стеблей.       — А ты что, никогда не видел каонскую еду?       — Наши ученые утверждают, что она вредна. Каон — область высокого излучения, там не могут расти нормальные продукты, — повторил Орион, сам удивляясь абсурдности утверждения, о котором раньше не задумывался. Каонцы ведь ее едят, и ничего… а десептикон засмеялся.       — Ты, Пакс, как спарк, в сказки веришь. То, что ваши фермеры выращивают, там действительно расти не может — какая-нибудь супермодифицированная и суперпитательная картошка, которой нужны и определенный до молекулы состав почвы, и определенная до градуса температура. Она и не растет — но обычная, я тебя уверяю, не хуже.       — Но это не картошка. Похоже на побеги травы.       — Трава и есть — ползучка пещерная. В ней куча всего полезного, а еще она немного чистит системы. Тебе с твоим отравлением полезно.       Оптимус вытянул из мотка один стебель, сунул в рот и захрустел. Судя по выражению лица, вкус ему понравился. Странно — обычно, те, кто пробовал ползучку впервые, жаловались на слишком резкий вкус…       — Каонская кухня, — задумчиво пробормотал Прайм. — Не бывает несъедобного, бывает мало уксуса, так, кажется, про нее говорят?       — Здесь только соль, остроту придает сама травка. Но в целом верно — когда нечего жрать, ты и траву сожрешь, и на своего соседа будешь с интересом поглядывать…       Оптимус закашлялся, пораженно уставившись на него.       — У вас что, правда, до сих пор бывает… такое?       — Нет, сейчас уже нет… но раньше, перед войной, частенько случалось.       Прайм мрачно опустил взгляд.       — Я видел записи в Главном Архиве с отчётами. Там они нередактированные, — сказал он.       — Правда? — Слегка удивился Сильверган. — Не знал.       — За этим следит Главный компьютер. Праймаса ещё никому не удалось взломать, несмотря на все попытки.       — Несомненное, это к лучшему, — согласился десептикон. — Да, ты ешь, не стесняйся, — и задумчиво переплетя пальцы, спросил: — Ты много знаешь о Главном Архиве? Я просто так спрашиваю, если что. Никогда там не был и мне любопытно, что он из себя представляет?       — Я там работал, — рассеяно ответил Орион. — Смею надеяться, что работал хорошо.       — И... какой он? — спросил десептикон, подтягивая к себе свою порцию.       — Большой.       — Ну, это понятно. Ты меня понял, я не про это спрашивал.       — Понял. Потому и говорю, что он большой. Но это самое первое определение, которое можно к нему применить, — пожал плечами автобот. — Одна только доступная, наземная часть, не уступает размерами зданию Сената. А подземная, уходящая вглубь Кибертрона, в десятки раз больше. Архив уходит почти до самого ядра, дальше только технические туннели и Праймас. — Орион отвлёкся, пробуя пюре.       Действительно картошка. Вкус отличается от аяконской, но анализаторы, даже забитые синтетикой, молчат. Он надеется, что уж радиоактивные изотопы сумел бы обнаружить и в таком плачевном состоянии.       — Я думал, доступ к нему есть только у Сената?       Пакс задумался, можно ли считать это стратегической информацией, припомнил уровни защиты и расположение систем и мысленно пожал плечами. Если он правильно помнил, часть этой информации всё равно вносят в общеобразовательные учебники — по истории и обществознанию точно.       — Вообще и там, и там. Архив и Сенат старейшие постройки Кибертрона. Даже медицинский центр изначально располагался именно под Аяконским дворцом. — Он слегка поморщился и добавил, — если не ошибаюсь, он до сих пор полностью функционирует.       — А как же Залы Зарождения? — слегка удивлённо склонил голову Сильверган.       — Малый Зал есть в Сенате. Остальные рядом с Праймасом. Ты разве не знаешь? Об этом пишут в учебниках.       — В учебниках… — десептикон вздохнул. — Как бы тебе сказать… может, в учебниках для аяконских спарков такое и пишут, только я их не видел. В Тарне этим не заморачивались.       — А у вас не было…       — Откуда? — Силверган махнул рукой. — Читать-писать выучились, и хватит с нас.       — А потом, когда ты стал, ну…       — Десептиконом? Потом мне стало не до того, сам понимаешь.       — Но у вас есть и образованные меха.       — Ага, Старскрим и Шоквейв. И что ж мне, просить кого-нибудь из них заняться преподаванием основ? Глупо, да и заняты они.       Удивленный Прайм даже про завтрак забыл, так его потрясло это откровение.       — Подожди... как же так? Я сам видел, как ИИ Архива рассылает обновление в другие города. Любой городской компьютер должен выдавать её при запросе.       — Да кто же подпустит мелких скраплетов к городским системам?       — А на чём вы учились?       — На рабочей инструкции шахтёров, — пожал плечами десептикон, с интересом разглядывая растерянный фейсплейт Оптимуса.       — Это та, которая десять стандартных листов?       — О. Так ты её видел?       — Когда изучал историю конфликта, — почему-то Орион ощутил стыд, вспомнив эту «историю» — старый, выщербленный датапад с ограниченной памятью. Десять стандартных листов — изначальное содержимое стерто. Десять стандартных листов, полных гнева и боли, и вопросов, на которые не собирались давать ответ.       «Мы живые… мы чувствуем… мы разумны… так почему к нам относятся так, будто мы — безыскровые дроны?»       — Мгм... мы обещали не затрагивать политические темы, пока ты не выздоровеешь, поэтому я не буду спрашивать, к каким выводам ты пришел. Но поздравляю — не думаю, что кто-то из ваших, до тебя, пытался разобраться.       Сил хватило только молча кивнуть и вернуться к еде. Повисшая неловкость облепила плечи мокрым одеялом. В голове крутились воспоминания и обрывки планов, которые он не доверял даже падам.       Закончить войну. Сместить Сенат законным путём… кажется, времени не хватило совсем чуть-чуть. Теперь эти планы можно выкинуть в плавильню и заполировать парой тонн смолы.       — …Но мне всё-таки интересно послушать про историю и создание Кибертрона. Расскажешь что-нибудь ещё?              И всё-таки он слишком быстро уставал. Они проговорили от силы пару джооров, когда Оптимус вновь заклевал носом. Системы, получившие новую порцию энергии, старались как можно скорее восстановиться.       Глядя на вновь завернувшегося в одеяло автобота, Мегатрон взвесил прошедший разговор. Всё-таки, как хорошо, что Прайм не узнал его. Вряд ли бы тогда они смогли вот так общаться. Ему-лидеру десептиконов, бывший генерал ни за что бы не доверился так просто. А Прайм оказался неожиданно приятным собеседником — умный, искренний, открытый, очевидно любящий поговорить на интересную для него тему — например, такую, как Кибертронский Большой Архив.       Орион и впрямь любил свою прежнюю работу. В его воспоминаниях Архив представал неким сказочным миром, где царили порядок, радость и покой. От верхних этажей, открытых для посещения, залитых светом, величественных и украшенных картинами, росписями и скульптурами, до самых нижних, темных, скрытых, хранящих невероятные тайны… порой довольно мрачные.       — Я потому и пошел в полицию, — признался Орион под конец разговора. — Слишком много узнал… плохого. А как прочие, закрыть глаза и сделать вид, что это ко мне не относится — не смог…не смог и дальше просто сидеть и гонять по сети террабайты, да смахивать пыль с кристаллов, будто мира за стенами Айкона не существует.       И тем удивительнее, что, видя, что творит сенат, он по-прежнему оставался верен ему. Или не совсем ему? Мегатрон нахмурился, вспоминая ту формулировку, которой его раз за разом отбривал Прайм.       «Верен присяге...» А как звучит полная версия присяги автоботов и что подразумевает? Может, Орион присягал не столько букве, сколько духу…       Нет. Хватит. Так до многого можно додуматься, а на деле окажется пустой звук. Уж слишком много ты хочешь, Лорд Мегатрон.       И всё-таки стоит еще раз изучить эту присягу, с расшифровкой всех смыслов и подтекстом. Ему всё больше и больше кажется, что у бывшего архивиста был какой-то план. Не мог тот, кто пошёл на войну ради защиты, предпочтя миру и спокойствию кровь и гарь, быть таким идиотом.